ошибся.
Он передохнул и продолжил:
- Теперь у нас нет пути назад. Мы должны дойти до Нуанны. Я спрашиваю
вас, бессмертные, храбрейшие из храбрейших, побеждавшие в сотнях битв, вас,
для которых долг всегда был высшим понятием, выше самой жизни, - кто готов
принять здесь последний бой и задержать данахцев, чтобы остальные успели
уйти?
Повисло долгое-долгое молчание. И внезапно все пришло в движение.
Взметнулись черно-белые стяги, вспугивая птиц, зашевелились воины и грозно
засверкали доспехи.
- Приказывай, повелитель! - выступил вперед израненный, едва
передвигавшийся сотник из каулов Уббах. - Каулы готовы выполнить приказ!
- Приказывай, повелитель! - отозвались с другой стороны. - Таулоки
готовы выполнить приказ!
- Приказывай, повелитель! Атмы с тобой!..
И еще в нескольких местах раздались голоса, называвшие свои племенные
имена.
Даггар поднял руку. По щекам его текли слезы.
- У нас мало времени, - глухо сказал он. - Пусть это будут каулы. Пусть
они добавят славы к своему славному имени.
Он развернул коня.
- Амгу?
- Я остаюсь, господин.
- Прощай, Амгу. Твое имя - Дважды Бессмертный.
Амгу развернул коня и стал быстро отдавать команды.
- В колонну! Легкораненых - на лошадей! - крикнул Даггар.
Каулы построились. Их было чуть больше сотни.
- Ушаган! - крикнули остающиеся.
- Ушаган! - ответили уходящие.
* * *
Амгу приказал валить деревья и устраивать завалы на дороге и по обе
стороны от нее. Едва первые стволы упали на дорогу, послышались горны
данахцев, готовившихся к атаке.
За первой полосой завалов залегли воины, вооруженные арбалетами и
луками. Их было около двадцати, арбалетчики имели по два заряженных
арбалета, и несколько воинов готовы были перезаряжать их. Правда, количество
железных стрел было ограничено.
Данахцы, предвидя засаду, атаковали пешим строем легковооруженных
воинов.
Их щиты железные стрелы прошили насквозь. Арбалетчики сразу же сделали
второй залп, а спустя минуту - и третий, уже в спины побежавших данахцев.
Снова послышалось пение горнов. Конница свернула к северу и большой ее
отряд стал огибать рощу.
Амгу, оставивший еще двадцать человек на втором рубеже завалов, с
оставшимися воинами бросился к дальней опушке.
К счастью, дорога, выбежав из леса, уходила за холм, и бессмертные
Даггара успели скрыться до того, как конница данахцев обнаружила их.
- Лучники!
Залп во фланг летящим во весь опор данахцам оказался слишком слабым, но
конница стала разворачиваться фронтом к опушке.
Сорок каулов выстроились в двухрядную фалангу. Это все, что могли они
противопоставить почти трем сотням всадников.
Кони остановили свой бег, данахцы вглядывались в заросли.
- Эй, выходите из леса, жалкие трусы! - послышался голос, говоривший на
языке Равнины. - Примите честный бой!
Каулы, подняв громадные копья, молчали.
- Это заповедный лес, лес князя Руэна! Но мы сожжем его!
- Отходить! - негромко приказал Амгу и фаланга, пятясь, скрылась в
глубине леса.
Если бы в этот момент командующий конницей сообразил, что в роще
остался лишь арьергард и, оставив попытки уничтожить его, направился по
дороге к востоку, данахцы спустя немного времени догнали бы Даггара.
Но командующий, к счастью, рассудил иначе, и конница повернула назад,
присоединившись к основному отряду.
Амгу возвратился к оставшимся в засаде. Данахцы спешивались: вероятно,
князь Руэн - если он был в силах - решил устроить совещание.
Один из каулов, забравшись на дерево, сообщил, что черных плащей
намутцев среди расположившихся на привал не видно.
Прошло уже около двух часов. При хорошем темпе движения Даггар должен
был пройти одну пятую часть пути.
До заката оставалось еще около трех часов.
* * *
Вскоре данахцы предприняли новую атаку. Они атаковали севернее дороги,
пешими силами, причем передние ряды были защищены огромными аххумскими
щитами, собранными, видимо, на поле последнего боя.
Амгу приказал отойди за второй ряд поваленных деревьев. Взвились
огненные стрелы, впиваясь в вековые заповедные стволы. Пламя охватило
деревья, взметнулось вверх, и, подгоняемое ветром, стало пожирать лес.
Пришлось оставить второй рубеж - огонь был невыносим.
Но едва каулы стали отходить, как сзади выросли враги. Черные намутские
конники оседлали желтую дорогу, а заросли прочесывали тяжеловооруженные
данахцы.
- Они обошли нас с юга, вдоль берега моря, - сказал сотник Уббах. Он
был ранен стрелой в плечо и, подложив толстую шерстяную накидку, крепко
привязал к плечу небольшой круглый данахский щит.
Отступать было некуда: позади огонь с неистовым ревом пожирал
прокаленные солнцем деревья, впереди медленно наступали данахцы.
- На дорогу! - приказал Амгу. - Полное построение!
Взметнулись каульские стяги - в черном и белом квадратах разорванный
обруч. Ощетиненные копьями и мечами, прикрытые с ног до головы огромными
щитами, десяток "черепах" занял круговую оборону.
Амгу и Уббах на конях выехали вперед, на дорогу, встав лицом к черным
всадникам. Впереди намутцев высилась фигура великана Натуссара, с которым
накануне Амгу вел переговоры.
- Трусы! - крикнул великан. - Вы оставили поле боя и трусливо бежали!
- А как здоровье князя Руэна? - язвительно спросил Амгу.
- Князь жив и здоров, аххумский пес! - проревел великан.
- Почему же его не видно среди сражающихся?
- А потому, - загремел великан, выходя из терпения, - что среди вас для
него нет достойного противника!
- Значит, князь отправился на поиски более достойных, - сказал Амгу. -
И путь ему, видимо, предстоит неблизкий.
Великан взревел и пришпорил коня.
Позади Амгу стояла добротная сосна, и именно в ее ствол Амгу
предусмотрительно упер древко своего копья. Великан не успел охнуть: конь
помчался прочь без седока, а намутец, выкатив глаза, медленно сполз с копья
и рухнул спиной на желтую дорогу. С неистовым воем намутцы ринулись вперед.
Дорога здесь была очень узкой, намутцы скучились так, что не могли
развернуться, когда черепахи отпрянули в стороны и передние конники прямиком
ухнули в огонь.
Жалобно заржали лошади, крики горевших заживо и треск огня слились в
оглушительный шум, добавивший сумятицы. Намутцы никак не могли разъехаться,
всадники сворачивали с дороги в стороны, и тут же падали под копьями и
мечами каулов.
Но вот в бой вступила пехота и стала теснить черепах к жадно
поглощавшему расстояние огню. Жар был уже невыносим, Амгу приказал отступать
через лес вправо, к берегу моря.
Когда бессмертные вырвались из леса, их встретили данахские цепи,
выстроившиеся вдоль самого берега.
Каулы вновь оказались меж двух огней.
Амгу вырвался вперед, и, привстав в стременах, крикнул на гортанном
наречии каулов:
- Мы в кольце! Примем последний бой! Строиться в большую черепаху!
Остатки каульской сотни выстроились тремя кольцами. Враги теперь были
со всех сторон. Намутская конница, выбравшись из леса, остановилась,
наблюдая за последним сражением.
Первые ряды данахцев присели. Позади них стояли арбалетчики. Множество
железных стрел, невидимых в полете, прошило аххумские щиты. Первое кольцо
сильно поредело. Каулы перестроились и все три кольца резко сжались.
Арбалетчики неторопливо перезарядили оружие.
Еще залп. Новые трупы усеяли прибрежный песок, а кольца сжались
сильнее.
В центре колец раненый Амгу стоял спиной к спине Уббаха. Уббах сжал
левой рукой меч, правая бессильно висела, и по ней медленно стекала кровь,
просачиваясь из-под данахского щита.
И еще залп.
И тогда, когда от каулов осталась лишь небольшая горстка, с воплями
бросились вперед данахские копьеносцы.
То, что не довершили железные стрелы - довершали копья. Каулы еще
сопротивлялись, еще пытались вступить в единоборство, но их мечи были
слишком коротки и слишком затуплены.
- Ушаган! - прошептал Амгу. И когда перед ним вырос улыбающийся во весь
рот бородатый данахец, Амгу дотянулся до его рта мечом.
Потом началась свалка. Данахцы лезли к Амгу, пытаясь достать его
мечами. Мертвый Уббах, пронзенный копьем, стал словно вторым щитом Амгу,
защищавшим его со спины. И Амгу яростно отражал удары, боясь сойти с места,
чтобы мертвый Уббах не упал.
Уббах не падал, казалось, дух его решил помедлить, дожидаясь духа Амгу.
Ждать оказалось недолго.
Данахское копье пробило щит и с силой ударило в панцирь. Амгу
пошатнулся, и тут же что-то невыносимо раскаленное вонзилось ему в шею, и
что-то еще ударило по руке, а потом удары стали сыпаться один за другим.
Амгу медленно падал, слишком медленно для мертвого.
Ведь он был дважды бессмертным.
Амгу открыл глаза и хотел поднять меч, чтобы поразить особенно
нахального данахца, который, склонившись над полутысячником, пытался стащить
с него богатый золотой пояс с кинжалом.
Меч не поднялся, и, взглянув, Амгу увидел рядом с собой свою отсеченную
руку, сжимавшую рукоять обломанного меча.
Тогда другой рукой Амгу дотянулся до кинжала, вытащил его из ножен и
воткнул в живот данахца. Данахец открыл рот и повалился прямо на Амгу.
- Руку и меч!.. - прошептал Амгу, но его никто не услышал, ибо и губы
его уже были мертвы.
Невероятным усилием Амгу сбросил с себя труп данахца.
Вокруг него стояли воины и смеялись. Амгу хотел встать - и один из
воинов тут же отсек ему ногу громадным данахским топором.
Амгу подтянул другую ногу, ему уже почти удалось приподняться - но
топор взметнулся и опустился снова.
Амгу приподнял руку с окровавленным кинжалом, и вдруг увидел, что рука
легко отделилась от плеча и отлетела под ноги гогочущим воинам.
И тогда Амгу стал взлетать. Он поднимался все выше и выше, вот уже
взору его открылась гора трупов, наваленных вокруг Уббаха, трупы каулов
вперемежку с трупами данахцев, и еще он увидел свое разрубленное на части
тело, залитое кровью, будто куски свежего мяса, приготовленного для
жертвоприношения. Потом он увидел полоску желтого песка и бескрайний синий
простор, в котором с криком висели чайки, и еще был горевший лес, и еще -
голубая вода, сливавшаяся с ослепительным небом, и бесконечная зелень полей
с белыми домиками, утопавшими в садах, и далекие-далекие, в синей дымке,
горы.
А потом Амгу оказался перед темными скользкими ступенями, уводившими
вверх, и он пошел по ним, оставляя позади страх, печаль и тревогу, и еще -
смутные бормочущие тени, среди которых он то и дело узнавал знакомые лица.
"Дальше, дальше" - шептал Иггар белыми губами; "Дальше, дальше" - шептал
Агар, закрывавший лицо черными руками; глухонемые каулы, зарезанные по
приказу предателя, кивали ему и показывали руками: "Дальше, дальше";
"Дальше, дальше", - отрешенно улыбался Уббах; "Дальше", - салютовала мертвая
сотня, - и Амгу спешил мимо, дальше, не останавливаясь... Он поднимался
выше, ступеньки становились светлее и ровнее, ведь эта лестница вела в небо,
и вокруг, в розовом свете, он увидел множество улыбающихся лиц, и сам
улыбнулся в ответ, и остановился, окруженный душами тех, кто прославил себя
великими подвигами. Но кто-то шепнул ему: "Дальше, дальше". Он удивился, он
поднялся уже слишком высоко, так высоко, как не поднимался ни один из
знакомых ему доблестных воинов прошлых битв. Но снова услышал: "Иди, иди.
Тебя ждут там, на самом наверху". Он знал сотни героев, которые были
достойнее его. Но шагнул еще выше, как подобает воину, выполняющему приказ.
И он поднялся к сияющему неземным светом белому дворцу. И из розовой
дымки появился Верный Аббу и показал ему рукой - туда, иди туда, ты
заслужил! Амгу оказался перед невообразимо огромными белыми дверями. И эти
белые двери распахнулись беззвучно, и кто-то, сидевший в ослепительном
сиянии громадного белого зала, поманил его рукой. А другой, стоявший в
почтительной позе у трона, медленно двинулся навстречу Амгу, говоря:
- Ты вернулся домой. Путь был труден, но ты вернулся.
- Кто ты? - тихо спросил Амгу.
- Я Эхгар. Иди. Он ждет тебя.
- Кто?
- Ты узнаешь его. Иди.
И когда Амгу подошел к высокому трону, он увидел на троне себя и
попятился в испуге.
- Не бойся, Амгу. Я - тот, кто творит мир, хотя меня называют
по-разному, и в разных лицах являюсь я душам павших героев. Меня называют
Аххуманом, Богом-строителем, Повелителем Лестницы, Кормчим Земли-Корабля,
богом аххов и даже богом богов. Но сейчас не об этом, Амгу. Тебя назвали
Дважды Бессмертным, и тот, кто сделал это, совершил ошибку. Не во власти
смертных творить жизнь, и даже я не могу возвратить ее тебе. Тем более что
время сейчас на земле - не мое. Пробили склянки, сменилась вахта, и другой
ведет корабль в будущее. И будущее будет другим. Но все же ошибку смертного
нужно исправить. Я не смогу дать тебе новое тело, Амгу. Но могу вернуть тебя
в твое прежнее. Только так ошибка может быть исправлена, и ты станешь дважды
бессмертным. Хотя для этого тебе придется снова пройти через боль и муку.
Иди, Амгу, сделай то, что считаешь нужным, а потом возвращайся. Тогда ты
найдешь здесь покой и забвение... Прощай, Амгу, названный так неудачно. И
так гордо... Прощай.
* * *
И снова дух Амгу полетел над полем, над залитыми кровью трупами, над
хохочущими данахцами, надругавшимися над поверженными воинами.
Нелепый человеческий обрубок - то, что еще оставалось от тела Амгу -
шевельнулся. Амгу открыл глаза.
И разом смолк хохот.
Невероятным усилием Амгу перебросил свое изуродованное тело через труп
данахца и зубами впился в ногу намутца с секирой. Намутец вскрикнул, упал и
пополз прочь, завывая от ужаса, волоча за собой тело Амгу.
Воины попятились, некоторые упали на четвереньки. Среди воя и ужаса
громадный намутец в черном плаще остановил коня, выругался на лающем языке
горных племен Намута, спрыгнул на землю и длинной кривой саблей отрубил
голову Амгу.
* * *
А потом, когда голова, откатившись в сторону, наконец замерла,
громадный намутец снова вскочил в седло, поднял копье, прицелился и вонзил
его в окровавленный обрубок шеи.
Он поднял голову, насаженную на острие, и поскакал мимо ползавших по
земле данахцев.
- Вот он, один из бессмертных! Глядите, трусы! Что страшного в нем?..
Глядите! Набудассар приказывает вам - глядите!
Из-под копыт громадного коня взлетали фонтаны песка.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг