творение.
- Тьфу, черт! - ругнулся Туруханов. - А, вот!
Он, наконец, достал из поясного кармашка мобильник и, смачно
прищелкнув пальцами, крикнул: "ДА?!".
- Вальтер Павлович... - донеслось из шарика.
- Ну что?! - взревел управляющий. - Я же просил не...
Ответа я не услышал - Туруханов так крепко прижал шарик к уху, что
звук совершенно терялся в его широкой ладони.
Мнение мое о нервном приказчике несколько поднялось. Большинство
деловых людей средней руки обходится зачарованными бумажками под стеклом -
ну, звонишь с ближайшего кристалла оператору, а тот симпатически выписывает
сообщение адресату. Сотовую связь пока что могут позволить себе только
серьезные люди, хотя у меня создавалось стойкое ощущение, что через
год-другой даже базарные торгаши станут щеголять кисетами для мобил, как
сейчас - для страничников.
- Хорошо, - буркнул Туруханов, серьезнея на глазах, - хорошо...
сделаю... Передайте Иегудиилу Пересветычу, что "да". Да... ну, минут
двадцать... да.
Он второй раз прищелкнул пальцами, разрушая связные чары.
- Интересная у вас модель, - не удержался я. - Первый раз вижу такой
маленький. "Нокия"?
- "Эриксон", - гордо отозвался управляющий. - "М58".
- Эм - в смысле "морион"? - уточнил я, подаваясь вперед, чтоб получше
разглядеть демонстрируемый Турухановым хрусталик.
Действительно, стеклянисто блестящий шар был непроглядно-черен. С тех
пор, как Белл впервые показал, что звук может передаваться отдельно от
изображения, для связи стали использовать кварц всех оттенков, а кое-где -
и простое стекло; чуть ли не бутылочное. Но для сложных, плотноупакованных
чар лучше подходят полудрагоценные сорта. По поверхности шара бежала
гравировка - стилизованные соты.
- Последняя модель, - заметил Туруханов, пряча мобильник. - Так,
Всеволод Арсентьевич, контракт мы сейчас подпишем?
- Пожалуй, - согласился я.
- Тогда пройдемте в старый офис, и Танечка оформит...
Он бережно поволок меня за локоть к дверям.
- Мне еще придется сюда не раз заходить, - предупредил я. - Снять
размеры аквариумов...
- Нет проблем, - успокоил меня Туруханов. - Мы вам выправим временный
пропуск, как строителям. Сможете забегать в любое время... охрана внизу
вообще круглосуточно, а двери открыты с восьми и до десяти вечера.
Единственное условие, - Он повернулся ко мне, - все должно быть сделано в
течение двух недель. За строителей я ручаюсь, но сроки действительно очень
жесткие... - Решимость опять покинула его, и он сбился.
- Надо - значит, сделаем, - успокоил я его, а про себя добавил: "За
отдельную плату".
На самом деле мне вовсе не хотелось тратить время на господина Кленова
и его прихвостней. Исчезновение и возможная гибель Грома, дышащий мне в
затылок дурак-следователь - вот что грозило отнимать у меня большую часть
следующих нескольких дней. Но... склеить четыре аквариума из эльфийского
стекла я могу поручить Шару, у него лучше выйдет... а все остальное можно
за три дня устроить, включая цихлид. Так что за неделю можно управится...
если через неделю я буду еще жив.
Валентин Зорин, четверг, 17 июня
- Валь, ты меня пустишь или нет?
- Что? - Я оторвал пустой, как улыбка эфирноведущего, взгляд от крайне
увлекательного чтива - протокола осмотра места происшествия, то есть
убийства некоего Коглы Ахмадовича Гурмаза, одним из первых павшего от пули
Невидимки. Правда, тогда мы еще не знали, что это Невидимка, отчего гибель
средней руки коммерсанта, возжелавшего подмять под себя трижды
деленый-переделеный Святоместинский рынок, прошла незамеченной газетами.
Честно говоря, последние десять минут я тупо пялился в третью страницу,
силясь сообразить, как должна была называть покойника в детстве мама.
Надо мной сторожевой башней возвышался Дося Малинкин. В таком ракурсе
он сильно напоминал тех стражей, что Господь поставил у врат Эдемских,
только вместо меча пламенного сжимал в руках небрежно свернутую трубочкой
стопку бумаг толщиной в три пальца. Впрочем, и по Библии херувимов много, а
меч им даден один, на всех не хватает...
- Дося, - проникновенно прохрипел я, протирая глаза - те горели,
запорошенные сухой сажей, с помощью которой снимают копии. - Мне выделили
этот стол два часа назад. До этого я ютился на столе у вахтера. Не за
столом, а на столе! Вот и ответь - с какого рожна горячего я тебя должен
пускать?
- Твое время, - сурово ответствовал Малинкин, - утреннее. А после
обеда, извини, мое. Вон, Никитич график составил. Ему и жалуйся.
- Не буду жаловаться, - вздохнул я, поднимаясь на ноги. - Пойду лучше
домой.
- И правильно, - отрубил Малинкин. - Тебе все равно делать нечего.
У меня на этот счет уже сложилось несколько иное мнение. Но в словах
Малинкина была своя логика - продолжить следствие по делу Парамонова я не
смогу, покуда не восстановят документацию. Заняться делами менее срочными и
примечательными - тем более, потому что до них у машбюро руки еще не скоро
дойдут. А Досифей окажется завален по уши своей текучкой не позднее
завтрашнего утра. Или ограбят кого-нибудь, или нахулиганят спьяну -
народ-то по старой, раешной привычке тащится в благочиние с каждой жалобой.
- Садись тогда. - Я махнул рукой в сторону освобожденного сиденья,
одновременно пытаясь упихать раскиданные по столу бумаги в ящик.
Поразмыслил - не прихватить ли с собой хотя бы сводку педанта Никодимова по
всем "эпизодам" с участием Невидимки - но решил, что подобная нагрузка для
моих мозгов окажется непосильной. - Твоя половина какая - правая или левая?
- Пусть будет правая, - буркнул мой коллега, словно делал мне
особенное одолжение.
Притулившийся рядом на изрядной стопе одинаковых сизых папок с
надписью "Дело номер..." Смазлик потянулся было утащить стул для
собственных нужд, но Малинкин с неожиданным для своих габаритов проворством
припечатал сей предмет меблировки к полу.
- Зеленым, - мстительно процедил он, - стула не давали.
На Смазлика он дулся со дня последней тринадцатой зарплаты, которой
лишился в ходе безобразного расплева с начальством - инициированного, как
подозревал крепкий орденец Досифей, пронырливым нехристем.
- Нужен мне твой... понос, - буркнул гоблин, всем видом изображая лису
на винограднике.
Я ретировался прежде, чем разгорится перепалка. По счастью, всех
уцелевших сотрудников нашего райотдела сев-восточники вселили компактно, на
половине подчердачного этажа, и свара не могла оскорбить ничьего слуха -
свои-то давно привыкли. Морщилась только Китана, но ее сегодня как раз не
было - она с бригадой на выезде перетрясала в Царицыне старый склад, где
очередная когорта народных умельцев настропалилась безо всякой магии делать
молдавский коньяк из технического спирта, чифира и леденцов "Чупа-чупс". И
что характерно - торговали им три месяца, прежде чем самый ушлый
потребитель сообразил, что на этикетке написано "Белый цапель".
От недосыпу и усталости я начинал временами отплывать в какую-то
нирвану. Проходя мимо вахтерки, я поймал себя на том, что мучительно
вслушиваюсь в доносящийся из ветхорежимного эфироузла бубнеж.
- ...После недавних беспорядков в секторе Мордор и на западном берегу
Андуин. А теперь - о новостях магии. Несмотря на то, что американский сенат
принял недавно закон, запрещающий эктоплазматическое клонирование, теологи
других стран категорически не согласны с такой постановкой вопроса...
Я встряхнул головой, отгоняя наваждение. Еще только забот о
международном положении мне не хватает для полного счастья. Вот добреду до
дома (это городскими порталами до Ковроткаческой, и оттуда областными
восемь ворот... добрести бы, не свалившись), и спать... спать... спать...
Всеволод Серов, четверг, 17 июня
Шар выслушал мое сообщение предельно внимательно. Таким -
заострившимся, сжавшимся, словно изготовившийся к прыжку снежный барс, - я
не видел своего друга уже давно. Пожалуй, что с самого Афгана. После
ранения Шар отгородился от окружающего мира стеной циничной иронии - а
сейчас егерская закалка с хрустом прорвалась сквозь эту оболочку.
- И что теперь ты намерен предпринять?
- Хороший вопрос. - Я пожал плечами. - Попытаюсь задействовать
резервные каналы связи.
- А ты уверен, что они не замыкались на того же Грома? - спросил
эльф. - Сколь мне мнилось, они предназначались, в основном, для того, что
обеспечить безличную связь, в случае, если прямой контакт станет...
рискованным.
- Не уверен, - вздохнул я. - Но в любом случае что-то делать надо.
- А вот в этом не уверен я! - резко отозвался эльф.
- Почему?!
- Потому! Это одна из самых типичнейших ваших человеческих черт - чуть
что, бегать и суетиться, точно безголовые куры, даже тогда, когда
необходимо просто спокойно обдумать обстановку, дабы, - Эльф повысил тон, -
принять наиболее взвешенное решение.
- А мне не нужно обдумывать! - огрызнулся я. - У меня на этот счет
есть прямая инструкция - в случае утраты связи с куратором действовать
так-то и сяк-то, сэмэ пункт шестой следующего раздела.
- Мы "за речкой", - Шар вопросительно приподнял бровь, - так часто
следовали инструкциям?
- Нет, - отозвался я, помолчав. - Но там была война. Войны не
выигрываются по методичкам мирного времени. Нам пришлось самим учиться...
выживать и побеждать.
--Почему ты решил, - холодно сказал эльф, - что это - не война?
- А что, - Я демонстративно покосился на окно, - нас уже бомбят?
- "Огненные шмели", по-твоему, детские игрушки? - осведомился Шар
опасным голосом.
- В любом случае, - отмолвился я после очередной паузы, - нам придется
проявить активность... как-то обозначить себя.
- Зачем?
- Если уж ты взялся мыслить категориями Сунь-цзы, - усмехнулся я, - то
попробую пояснить на понятном тебе языке. Противник нанес первый удар, так?
Теперь ход за теми, кого мы условно, до поры до времени, считаем "нашей
стороной". И если мы не поторопимся как-то обозначить, что "мы здесь и мы
свои", то этот ответный удар может прийтись и по нам.
- Ты думаешь?
- Честно? Шайтан его знает! - сознался я. - Все эти игры рыцарей плаща
и кинжала... мы с тобой в них плаваем весьма мелко.
- Мы?
- А у тебя есть опыт в проведении подобных игрищ? - удивился я. -
Поделись.
- У меня есть та толика здравого смысла, - проворчал эльф, - которой
благие боги обделили вас.
- И что же вещает тебе в ухо эта бесценная крупица, о мудрейший?
- Что влип я с тобой по самое нехочу, - проворчал эльф. - Ладно.
Обойди эти ваши "каналы безличной связи" - скворечники с двойным дном и
прочий подобный идиотизм. Только вы, люди, могли настолько все запутать
и... проклятье, даже слова подходящего подобрать не могу.
- Идиотизировать, - услужливо подсказал я.
- О да! - вздохнул Шар. - А я пока...
- Ты пока - что? - осведомился я минуту спустя, поняв, что по доброй
воле мне продолжения фразы не дождаться.
- Поразмыслю, - огрызнулся эльф. - О делах наших скорбных.
- Эй-эй! - улыбнулся я. - Это не шараповская фраза.
- Мя! - подтвердил Македонский, свесившись с аквариума.
Валентин Зорин, четверг, 17 июня
От портала к своей инсуле я брел уже в таком состоянии, что и не
заметил этих двоих, покуда трепыхаться не стало поздно.
Амбалы как амбалы. Я бы заподозрил в них волотов-полукровок, если бы
не знал, как такие великаны получаются. Когда нарастительные чары на себя
по поводу и без накладывают, мышцы прямо на глазах бугрятся. Потом, правда,
приходится расплачиваться - организм измывательства над собой не приемлет -
но то потом, а так хочется в трудной борьбе заполучить самый толстый бицепс
в округе! Даже кровавым -в прямом смысле - потом.
И самое смешное - если не баловаться лишним чародейством, можно
добиться тех же результатов. Только при этом ты еще и пользоваться
научишься приобретенным богатством, и не останется оно дурным мясом... Но я
отвлекся.
А следовало мне - тогда - насторожиться. Обычно подмосковные качки
ходят, точно на кол посаженные. Эти же двигались необычно ловко; возможно,
потому я и не обратил на них внимания.
Что дело неладно, я понял, только когда сообразил - мне не уступают
дороги. Это при том, что был я в форменном кафтане. Окрестному хулиганью
при виде меня следовало расползаться по темным углам.
Я уже хотел отодвинуться к бортику, дать дорогу - еще не хватало по
дороге домой после такого веселого дня ввязаться в драку - когда громилы
разом метнулись ко мне.
Испугаться я не успел. Даже разозлиться не смог, потому что после
таких ударов, какой пришелся мне под ложечку, основной эмоцией - по личному
опыту утверждаю - оказывается мучительное недоумение. А потом мне засветили
в челюсть, и я, кажется, отключился на секунду.
Когда я вновь вернулся в реальность, чьи-то грубые руки до странности
профессионально шмонали по моим карманам. Сильный пинок заставил меня
согнуться в три погибели. Руки торопливо отдернулись, донеслась из вышины
тихая ругань, и протопотали, удаляясь, шаги.
Я перевел дух и со стоном сел, слепо шаря по нагревшейся за день
брусчатке. Пальцы наткнулись на что-то мягкое - моя папка.
Осторожно, чтобы не разбить ставшую после удара стеклянно-хрупкой
голову, я повернулся. Похоже было, что грабителей привлекла в первую
очередь она - три-четыре завалявшихся в ней с незапамятных времен листка
были разбросаны по мостовой, разодранные в клочья. И только не найдя в ней
ничего ценного, амбалы принялись шарить по сусекам.
Я без особой надежды поискал кошелек. Само собой, того не было.
Спасибо еще, что остались ключи - их я обычно пристегиваю цепочкой к поясу.
Кафтан порван, корочка - я торопливо пошарил за пазухой - треснула
посередке: показывать еще можно, но лучше бы новую выправить.
Надо же, какая нелепость! Господство из отдела по особо грешным избит
районными хулиганами. Хоть статью в газету пиши.
Я потер челюсть. Надо бы поторопиться домой, и приложить холодную
примочку. Иначе я завтра не объяснюсь перед Свет Никитичем.
К счастью, до моей инсулы оставалось совсем немного. Торопливо,
стараясь не показываться редким прохожим, я проковылял последние пару сот
локтей, забежал в подъезд и бросил крошек в шахту.
Как всегда, дух почавкал с минуту, прежде чем подтащить из подвала
платформу-подъемник. По совести, его давно следовало перезаклясть - на
стене шахты еще угадывалась печать приходской канцелярии по безопасности
подъемников, но если с цемента отшелушится еще пара чешуек бронзовой
краски, чары спадут окончательно, и околдованный сильф с гиканьем
устремится на свободу. А если платформа при этом будет колыхаться в районе
восьмого, скажем, этажа, то в наш дом придется вызывать экзорцистов - мало
ли какой дряни из нижних миров слетится на свежую кровушку.
В этот раз, однако, дух воздвиг подъемник без особенных жалоб - разве
что постонал немного ради проформы. Меня, настроенного нападением на
подозрительный лад, это, впрочем не успокоило. Не иначе подлая нечисть
считает часы до освобождения.
А у дверей своей квартиры я застыл, как вкопанный.
Дверь была открыта.
Сердце у меня ушло в пятки, потрепыхалось там секунду и остановилось
вовсе. Мало того, что я только что лишился кошелька - после вчерашнего
кутежа там не так много и оставалось - но воры настолько безмозглые, чтобы
польститься на мое холостяцкое обиталище, всенепременно обчистят квартиру
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг