многими знаменитыми жуликами знаком. С Лжедмитрием на дружеской ноге.
Бывало, часто говорю ему: <Ну что, брат Лжедмитрий?" - "Да так, брат", -
отвечает. Большой оригинал. "Полно уж тебе, говорит, - на мелочи
размениваться, за всякую мелкую сошку себя выдавать. Учись, - говорит, - у
меня! Пора уж тебе выдавать себя за государя императора!" Ну, я тотчас взял
да и выдал себя за государя. Всех изумил.
Пораженный нахальством Хлестакова, я не удержался от насмешки.
- Скажите, Иван Александрович, - вкрадчиво спросил я, - а знаменитая
княжна Тараканова, которая выдавала себя за законную претендентку на
российский престал, это случайно, были не вы?
Но моя ирония разбилась вдребезги о непробиваемую стену хлестаковского
легкомыслия.
- Натурально, это был я! - тотчас согласился Хлестаков.
- Да ведь она же была женщина! - не выдержал Тугодум.
- Ах да, правда, она точно была женщина, - легко подхватил Хлестаков. -
Но была еще другая княжна Тараканова, так то уж был я!
- Лед тронулся! Лед тронулся, господа присяжные заседатели! - радостно
повторил свою любимую реплику Остап. - Теперь, я надеюсь, вы все убедились,
что в лице месье Хлестакова мы столкнулись с мошенником высочайшего класса.
Поистине ему нет среди нас равных. Я предлагаю избрать его президентом
нашего славного Сообщества. Надеюсь, Панург не станет возражать и добро
вольно сложит с себя полномочия в пользу моего подзащитного.
Аудитория шумно поддержала предложение Остапа:
- Правильно!..
- Верно!..
- Долой Панурга!..
- Да здравствует Хлестаков!..
Хлестаков приосанился. Лицо его приняло важное, надменное выражение. В
эту минуту его и впрямь можно было принять за высокопоставленную особу.
- Извольте, господа! - величественно сказал он. - Я принимаю ваше
предложение. Так и быть, я принимаю... Только у меня чтоб - ни-ни!.. Уж у
меня ухо востро!..
- Да что же это такое! - окончательно вышел из себя Тугодум. - Что это
с ними? С ума они все посходили, что ли? Неужели не понимают, что все это
ложь! Ложь от начала и до конца! Все ведь было совсем не так. Эти чиновники
сами по глупости приняли его за ревизора...
- По глупости? - усомнился Джефф Питерс. - Ну, нет! Так не бывает. Один
дурак, еще куда ни шло. Но чтоб все чиновники в городе вдруг оказались
дураками...
- Что верно, то верно, - подтвердил его коллега Энди Таккер. - К
сожалению, так не бывает.
- Да, так не бывает... - горестным вздохом прошелестело по залу. Видно
было, что все собравшиеся здесь плуты были бы счастливы, если бы мир состоял
из одних только дурачков и простофиль. Но, увы... О таком счастье можно было
разве только мечтать.
- Господа! - воспользовался я общим замешательством - Позвольте, я
внесу некоторую ясность. Вы совершенно правы: одной только глупостью
чиновников тут ни чего не объяснишь. И тем не менее мой друг Тугодум сказал
вам чистую правду. Хлестаков действительно обманул вас! он вовсе не выдавал
себя за ревизора.
- Как не выдавал?..
- Вот так штука!..
- Не может быть! - посыпалось со всех сторон.
- Если почтенное собрание не возражает, - сказал я, - мы сейчас
пригласим сюда главного виновника всей этой истории, и он сам вам все
объяснит.
В тот же миг перед изумленными плутами предстал гоголевский городничий.
- Честь имею представить вам, господа! - объявил я. - Антон Антонович
Сквозник-Дмухановский! Городничий... Милостивый государь, - обратился я к
Антону Антоновичу, который, мало чего соображая, стоял, вытянувшись в
струнку, держа в полусогнутой левой руке свою форменную треуголку, а правой
придерживая шпагу. - Милостивый государь! Благоволите объяснить почтенному
собранию, как вышло, что вы господина Хлестакова, персону, по правде говоря,
не слишком внушительную, приняли за важную особу? Это он, что ли, так ловко
пустил вам пыль в глаза?
- То-то и горе, что не он, - прохрипел городничий. Я... Я сам во всем
виноват. Сам приехал к нему в нумер, сам намекнул: понимаю, дескать, что ты
за птица. Можно сказать, почти насильно уговорил принять титло вельможи.
- Что же побудило вас совершить такой странный поступок? - спросил я. -
Разве уж так он был похож на государственного человека?
- Он?! Похож!! - взъярился городничий. - Да ничего в этом вертопрахе не
было похожего на ревизора! Вот просто ни на полмизинца не было похожего!
- Как же вы так обмишурились?
Из груди городничего вырвался горестный вздох.
- То-то и обидно! Тридцать лет на службе. Ни один купец, ни один
подрядчик не мог провести. Мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и
плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех
губернаторов обманул!.. Что губернаторов! - Он махнул рукой. - Нечего и
говорить про губернаторов...
- Так что же все-таки произошло? - настаивал я. - Что могло заставить
вас, человека опытного и совсем неглупого, так чудовищно промахнуться?
- Эх, ваше превосходительство! - в сердцах воскликнул городничий,
приняв, как видно, на сей раз уже меня за ревизора. - Будто вы сами не
знаете... Страх заставил, вот что!
- А откуда он взялся, этот страх? - продолжал я наступать на
городничего. - Почему, собственно, вы так испугались?.. Говорите, не
бойтесь, здесь все свои.
- Да как же было не испугаться-то? - удивился городничий. - Кто из нас
Богу не грешен, царю не виноват? Рыло-то в пуху! А тут - как гром среди
ясного неба - едет, мол, ревизор. Да с секретным предписанием. Да
инкогнито!.. Ну, у меня вся душа от страха так в пятки и ушла. А с нею
вместе и последние остатки разума.
- Благодарю, - удовлетворенно кивнул я. - Благодарю вас, Антон
Антонович. Я вполне удовлетворен вашим объяснением. Вы можете быть свободны.
Городничий исчез, словно растворился в воздухе.
- Ну, друзья мои! - обратился я к собранию - Теперь, я надеюсь, вам
ясно, что главный плут в комедии Гоголя "Ревизор" вовсе не Хлестаков, а...
- Городничий! - радостно выкрикнул Тугодум.
- Собственно, не один городничий, - поправил его я, - а все чиновники.
Все до одного. Все они плуты, мошенники, взяточники, у всех у них рыльце в
пушку. Потому-то все они и перепугались смертельно, узнав, что к ним в город
едет ревизор.
- И все-таки, что ни говорите, - сказал Остап, - а этот Хлестаков тоже
плут порядочный. Вы только вспомните, как ловко он тут нас всех охмурил.
Почище, чем ксендзы Адама Козлевича. Даже я и то ему поверил. Может быть, мы
все-таки примем его в нашу теплую компанию? - обратился он к собранию.
- Нет! - обрушилось на него со всех сторон.
- Ни за что!
- Он самозванец!..
- Гнать прочь этого нахала!
- Уж лучше примем в почетные члены всю компанию этих плутов-чиновников
во главе с городничим!
- Я могу предложить вам нечто лучшее, - сказал я, когда страсти
улеглись. - В другом знаменитом сочинении Николая Васильевича Гоголя выведен
настоящий плут. Настоящий мошенник. Настоящий авантюрист.
- Ой! - воскликнул Тугодум. - Я знаю, про кого вы подумали. Это идея!
Тут уж никто не подкопается...
- За чем же дело стало? - обрадовался Джингль. - Назовите имя! Сразу и
проголосуем. Лично я - за! Обеими руками! Ваша рекомендация, дорогой сэр,
ценится дорого. Весьма.
- Э, нет, - возразил я. - Серьезные дела так не делаются. Не исключено,
что кто-нибудь даст отвод моему кандидату. Или выяснятся еще какие-нибудь
новые, неожиданные обстоятельства. Ничего не поделаешь, придется нам с вами
посвятить этому вопросу еще одно, специальное заседание. До новой встречи в
этом же зале, господа!
ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ ПРЕЗИДИУМА
ВСЕМИРНОГО СООБЩЕСТВА ПЛУТОВ,
в ходе которого выясняется, что
НОЗДРЕВ ЗА ОДИН ВЕЧЕР
ДВАЖДЫ СКАЗАЛ ПРАВДУ
Председательское место, как и в прошлый раз, самочинно захватил Остап
Бендер.
- Заседание продолжается! - провозгласил он. - Позвольте от имени
собравшихся приветствовать нашего дорогого гостя! Это гигант мысли, отец...
- Ну, ну, Остап, не увлекайтесь, - прервал я его излияния. - Вы,
кажется, перепутали меня с Ипполитом Матвеевичем Воробьяниновым, а наше
сегодняшнее заседание - с собранием тайного Союза Меча и Орала.
- О нет, что вы. Я прекрасно помню, что мы на заседании Всемирного
Сообщества Плутов, которому вы в прошлую нашу встречу оказали огромную
услугу.
- Колоссальную услугу, сэр! - вмешался Джингль. - Если бы не вы -
потрясающий конфуз! Крепко обмишурились! Весьма!
- Да уж, - подтвердил Джефф Питерс. - Если бы не вы, приняли бы в
почетные члены нашего Сообщества этого самозванца Хлестакова.
- Который на самом деле не плут, сэр, а просто пшют! - снова вмешался
Джингль. - Ни то ни се. Пустышка. Премного благодарны за ваше участие, сэр.
Весьма.
- Подведем итоги! - громко провозгласил Остап. - Как выяснилось,
милейший Хлестаков болен бледной немочью и организационным бессилием.
Благодаря нашему гостю, - он отвесил поклон в мою сторону, - он разоблачен и
отвергнут. Но взамен наш уважаемый гость, - снова поклон в мою сторону, -
предложил нам принять в почетные члены нашего благородного собрания другого
героя Гоголя. И хотя он не пожелал назвать нам его почтенное имя, я сразу
догадался, кого он имеет в виду.
- Кого же?
- Не томите!..
- Назовите его имя! - раздались нетерпеливые голоса.
- Павел Иванович Чичиков! - торжественно объявил Остап. - Король
мошенников! Чемпион авантюристов! Гигант жульнической мысли и отец всех
комбинаторов! Прошу занести этот факт в протокол. Итак, друзья, я ставлю
кандидатуру месье Чичикова на голосование. Кто за то, что бы избрать его...
- Погодите, Остап, - прервал я поток красноречия великого комбинатора.
- Я вижу, давешняя ваша ошибка с Хлестаковым ничему вас не научила...
Остап вскочил со своего места и, прижав руку к груди, склонился передо
мной в почтительном поклоне.
- Пардон! Готов опять уступить вам председательское кресло. Согласно
законам гостеприимства, как говорил некий работник кулинарного сектора.
- Я вовсе не рвусь в председатели, дорогой Остап, - ответил я. - Хотя,
если вы настаиваете, я, как и в прошлый раз, не откажусь от этой чести.
Успокоив аудиторию звоном председательского колокольчика, я обратился к
собравшимся:
- Господа! Я согласился снова взять на себя обязанности председателя,
поскольку вопрос, который стоит у нас сегодня в повестке дня, далеко не так
прост и ясен, как это может показаться. Нас ожидают кое-какие сложности.
Пожалуй, даже не меньшие, чем те, которые возникли, когда мы обсуждали
кандидатуру господина Хлестакова.
- В таком случае, - ввернул Остап, - продолжим наши игры, как говорил
редактор юмористического журнала, открывая очередное заседание и строго
глядя на своих сотрудников.
- Какие еще игры? - сказал Тугодум, бросив недовольный взгляд на
великого комбинатора. - А вас, - обернулся он ко мне, - я, честно говоря,
тоже не понимаю. Какие тут могут быть сложности? Чичиков - это ведь не
Хлестаков! Он-то уж никак не самозванец. Кому еще быть почетным членом
Сообщества Плутов, если не Чичикову? К тому же ведь вы сами его и
рекомендовали...
- Верно, рекомендовал, - сказал я. - Но одной моей рекомендации тут
недостаточно. Хлестакова рекомендовали три почетных члена Сообщества. И то
его кандидатуру пришлось снять.
- Вы ищете поручителей? - встрепенулся Остап. - Что ж, я готов! Графа
Калиостро из меня не вышло, но кое-какой авторитет у меня все же имеется.
- Ваш авторитет в сфере жульничества, дорогой Остап, неоспорим, -
улыбнулся я. - Но сперва я хотел бы, чтобы мы выслушали не поручителей, а
свидетелей. Поэтому я предлагаю пригласить в это высокое собрание
кого-нибудь из тех, кто знает о подвигах Павла Ивановича Чичикова не
понаслышке. Кого-нибудь из тех, кто уж по крайней мере лично с ним знаком...
- Хотелось бы, чтобы этот человек тоже был плут. Как никак мы здесь все
плуты. Разумеется, за исключением вас, сэр! И привыкли, не в обиду вам будет
сказано, доверять только своему брату, мошеннику, - заметил Джефф Питерс.
- Будь по-вашему, - согласился я. - Пригласим сюда Ноздрева. Настоящим
мошенником я бы, пожалуй, его не назвал. Но сплутовать при случае он умеет.
Особенно если дело дойдет до карт или шашек...
- Ноздрева?! - удивился Тугодум. - Хорош свидетель! Да ведь он же
враль, каких мало!.. Хотя вам виднее. Делайте как хотите. Ноздрева, так
Ноздрева.
И в тот же миг прямо перед столом президиума появился Ноздрев -
румяный, белозубый, со своими знаменитыми курчавыми бакенбардами, из которых
одна была заметно короче другой.
- Ба! Ба! Ба! - загремел он сочным бархатным баритоном. - Какое
общество! И ты, брат, тут? - обратился он ко мне. - А мы, как нарочно, все
утро только о тебе и говорили. Ну дай, брат, я тебя поцелую.
Прижав меня к груди, он влепил мне в щеку сочный поцелуй. Затем другой,
третий. Оторвавшись, наконец, от меня, он обратился к Тугодуму:
- И ты здесь, душа моя? Где ж ты пропадал? Ну что тебе, право, стоило
раньше повидать меня, свинтус ты за это, скотовод эдакий! Ну, поцелуй меня,
душа, смерть люблю тебя.
Он чуть не задушил растерявшегося Тугодума в своих объятиях. Троекратно
с ним облобызавшись, он подставил ему свою укороченную бакенбарду, и
Тугодум, чтобы не обижать, тоже чмокнул его в полную румяную щеку.
- Спасибо, брат, что вспомнил про меня, - снова обернулся он ко мне. -
Другого я от тебя и не ждал. Ты хоть и порядочная ракалия, а этот твой
дружок, - он кивнул в сторону Тугодума, - препорядочный фетюк...
- Какой еще фетюк? - оскорбился Тугодум.
- Фетюк, фетюк! Не спорь со мной. Доподлинный фетюк. Да и мошенник. Уж
позволь мне сказать это тебе по дружбе. Ежели бы я был твоим начальником, я
бы повесил тебя на первом дереве.
- Ну, знаете!.. - возмутился Тугодум.
- Ради Бога, не перечь ему, - шепнул я. - Не забывай, что мы вызвали
его сюда по делу, а не для того, чтобы препираться с ним. К тому же я, я
ведь уже говорил, что в этой компании слова "плут" и "мошенник" вовсе не
являются обидными.
- Об чем это вы там шушукаетесь? - с присущей ему бесцеремонностью
прервал нашу беседу Ноздрев. - Небось банчишку хотите состроить? Изволь,
брат! Я хоть сейчас. Я ведь знаю твой характер. Признайся, - подмигнул он
мне, - не иначе ты уже наметился отыграть у меня каурую кобылу, которую я,
помнишь, выменял у Хвостырева...
- Что он несет? Какую кобылу? По-моему, он просто сумасшедший! - шепнул
мне Тугодум.
- Да нет, что ты, - успокоил я его. - Он, как говорится, в своем
репертуаре. Однако ты прав. Пора уже прекратить эту пустую болтовню и
приступить к делу... Господин Ноздрев! - окликнул я Ноздрева тоном, который
живо напомнил ему визит капитана-исправника. - Мы пригласили вас сюда, чтобы
порасспросить о вашем приятеле Павле Ивановиче Чичикове.
Напуганный моим официальным обращением, Ноздрев слегка струхнул. Но,
услыхав, что речь пойдет не о его собственных грехах и провинностях, а о
проделках другого лица, он вновь оживился.
- Об Чичикове? - радостно переспросил он. - Изволь, брат, спрашивай.
Все скажу. Ничего не утаю. Душу готов прозакласть. В лепешку расшибусь...
- В лепешку вам расшибаться не придется, - прервал я поток этой
отчаянной божбы. - Нас всех тут интересует только одно: достоин ли Павел
Иванович Чичиков быть принятым почетным членом в славное Сообщество Плутов.
- Достоин ли? Он?! - изумился Ноздрев - Да он вас всех тут за пояс
заткнет. Он ведь даже ассигнации печатает. Да так, что сам министр финансов
не отличит, где фальшивая, а где настоящая. Однажды узнали, что у него в
доме скопилось на два миллиона фальшивых ассигнаций. Ну, натурально,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг