- Это вы так думаете, - сказал Черных жёстко. - Это вы так решили. А по
какому, собственно, праву? Ведь данных для этого никаких не имеете.
Исследования находятся пока что в зачаточном состоянии. Друзья! Как бы не
напакостить нам здесь. Вспомните планету Мираж.
- Ну-у, так это когда было-то, - сказал Куртис. - Лет четыреста уже
как.
- Неважно, когда. Главное, какие были последствия.
На некоторое время повисло смущённое молчание.
- Да всё в порядке будет, - не выдержал я тут. - Ведь за четыреста лет
и наука, и техника так далеко шагнули. Да и социальная ответственность
сейчас совсем другая. Вот посмотрите - всё в порядке будет. Я в это верю.
Все дружно рассмеялись. Обстановка как-то разом разрядилась.
- Устами младенца глаголет истина, - объявил Раковский. - Да и Совет
уже всё утвердил. Вряд ли он изменит своё решение. Так что завтра - в бой!
Все зааплодировали. Я - тоже. Хотя и был несколько смущён от
собственной горячности. Только профессор Черных не разделял, похоже,
всеобщего оптимизма. Он молча встал и вышел за дверь, ничего больше не
сказав.
Тот же день. 20.47 по среднегалактическому.
Я вот тут вот что подумал. Завтра с прибытием оборудования как пить
дать начнётся беготня. Времени, следовательно, на всякие там дневниковые
записи у меня совсем не останется. Так что расскажу-ка я, наверное, о нашем
Проекте поподробнее сейчас. Когда я ещё смогу это сделать?
Итак, Проект наш, во-первых, носит гордое и величественное название
"Галактика". Правда, и это во-вторых, всей галактики он, конечно же, не
охватывает, а только лишь её незначительную часть, точнее, ту часть
галактического рукава, что освоена уже земным человечеством. Это что-то
около четырёх тысяч миров. Но и эти четыре тысячи миров задействованы в
программе не все, а только лишь их четвёртая, примерно, часть, чего,
впрочем, вполне достаточно для нашего Проекта. Коротко говоря, в программу
включены только те миры, которые занимают особо выгодное пространственное
положение, что позволяет перекрещивать биополя, накладывая их друг на друга
и исключая всякую возможность сохранения незатронутых пустых пространств.
Впрочем, я несколько забегаю вперёд, а надо обо всём по порядку.
Дело в том, что осуществляемая в течение последних веков экспансия
человечества в космос потребовала колоссальных экономических затрат. А это,
даже учитывая чуть ли не всеобщий энтузиазм, не всегда себя оправдывало.
Вернее... Как бы это сказать поточнее? На каждое среднестатистическое
усилие, направленное на освоение космоса, необходимо было иметь тыловое
экономическое обеспечение, превосходящее само усилие примерно в 1000 и даже
более раз. Представляете? Промышленные предприятия в буквальном смысле слова
заполонили планеты Солнечной Системы, отбирая у человека жизненно важные
пространства. Даже большей частью выведенные в космос, они оставались
проблемой номер один, так как требовали постоянного к себе внимания,
отвлекая на себя значительную часть творческого потенциала, который мог быть
направлен на иные, может быть, более возвышенные цели. Человечество всё
больше и больше становилось похожим на некий придаток у собственной
технической мощи. А ведь уже почти тысячелетие как в нём утвердилась простая
мысль, что смысл человеческого бытия не в наращивании технического
потенциала, а в собственном духовном совершенствовании. Как же быть? Как
примирить необходимость и... необходимость, вернее, реальное положение
вещей? Что же, сдавать обратно завоёванные позиции, превращаясь в
сомнительную расу художников и поэтов на каком-то ограниченном клочке
мирового пространства?
Ну вот, ерунда какая-то, перечитал, что только что написал, и даже
досадно как-то стало. Примитивно всё как-то, по-детски. Как будто и впрямь
цель человечества превратиться в художников и поэтов, и больше ни в кого.
Как будто ничего иного и не остаётся. Нет, глобальная цель человечества в
чём-то ином. Я думаю - в Жертве. Как-то сердцем я это чувствую. Только вот
интеллектуально выразить никак не могу. Ну, ладно, после об этом, а сейчас -
продолжим...
И вот когда технократия стала особенно обременительной, тут-то и
появился Глебов со своим Проектом "Галактика". Благо, что опыты по
биоэнергетике уже несколько десятков лет давали положительные результаты и
даже отчасти использовались в промышленности. Суть же Проекта заключалась в
следующем. Создать нужное количество генераторов биоэнергетического поля
(всего около 1000) и равномерно разместить их на планетах освоенного
пространства, причём не на всех, а только на тех, которые занимают выгодные
пространственные позиции. Выгодные в том смысле, что создаваемые
генераторами поля, имеющие радиус продуктивного действия до нескольких
световых лет каждое, могли бы друг на друга накладываться, пересекаясь и
образовывая, тем самым, вместо тысячи независимых одно единое. Затем это
единое поле предполагалось синхронизировать с работой человеческого
головного мозга, имея на то практическую цель - без всякого посредствующего
механизма материализовывать те или иные вещи, в которых человек испытывал бы
нужду. Последовательность этого процесса такова. Посредством специального
ментального кода человек сначала вступает с искусственным биополем в
энергетический контакт, опускает затем в него мыслеформу нужного ему
предмета (проще говоря, как можно чётче его представляет), после чего из
подручного материала (для этого годится любая материя, только на
органическую - табу) и происходит само овеществление. Вот, собственно, и
всё. На начальном этапе предполагалось ограничиться предметами только самого
примитивного толка, но даже это по самым скромным подсчётам дало бы
колоссальный эффект экономии. Что же до всяких там социальных
сдвигов-пересдвигов, то уже через поколение-другое духовный облик
человечества изменился бы до неузнаваемости.
Правда, у Проекта нашлись и противники. Например, профессор Черных,
утверждавший, что подобные мероприятия нельзя проводить в таких гигантских
масштабах, как бы отрезая себе путь к отступлению; ведь неизвестно, чем это
может обернуться для человечества, надо бы провести сначала исследования в
масштабах помельче, к примеру, на какой-нибудь пограничной пустынной
планетке, но...
Голоса оппонентов звучали слабо, и, как всегда, здоровый оптимизм
возобладал.
Да и скучно это как-то - бояться. Суеверие в этом какое-то, что ли.
Ну, ладно, что-то я, честно говоря, подустал тут слегка, глаза как-то
тяжко слипаются. Пойду-ка, пожалуй, я спать, а завтра, если позволит время,
расскажу что-нибудь и о лесе. Благо, что есть уже о чём. Спасибо Ревазу,
посвятил меня во всякие подробности.
Всё, пошёл.
21 мая.
Ура! Сегодня я весёлый. Как, впрочем, и все у нас здесь. Прибыло,
прибыло наконец-то долгожданное оборудование и через час мы все вылетаем на
космодром - встречать!
Я вылетаю, Раковский, Куртис.
Пока же, как и обещал вчера, расскажу о лесе.
Сегодня утром я его опять навестил. Впрочем, не буду забегать вперёд,
обо всём расскажу по порядку.
Итак. Проснулся я сегодня не в шесть, как обычно, а немного раньше.
Минут за двадцать до того. Тишина стояла просто феноменальная. На Земле я бы
про такую тишину обязательно подумал - затишье перед бурей. А здесь - нет.
На Кадаре бурь не бывает. Никогда. Спрашивается, почему? Да просто климат
такой.
Отчего же это я проснулся?
Ах да, меня же голоса какие-то разбудили.
Раздавались они, как мне показалось, чуть ли не под самым моим окном и
были не то чтобы шибко громкие, просто, повторяю, очень уж тихо было вокруг.
В такой тишине чихнёшь - за километр услышат.
Один голос принадлежал Куртису, другой - кому-то из геологов, кажется.
Кому именно, сказать точно не могу, так как не успел ещё со всеми
перезнакомиться. Всё-таки на Базе около полутора тысяч сотрудников.
Что же до самого разговора, то был он таков.
- А хороший сегодня день намечается, - сказал Куртис.
Пауза. Я же представил, как геолог с самым серьёзным видом
осматривается, размышляя, соглашаться ему с этим прогнозом или нет.
- Здесь все дни хорошие, - сказал он наконец.
- Не кажется ли тебе это странным?
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, планета ведь процентов на шестьдесят покрыта океанами, а бурь,
штормов никогда не бывает.
- Климат такой.
- А почему?
- Ну... Незначительный наклон оси... Времён года, следовательно, нет...
Такой, наверное, была когда-то и наша Земля. До потопа. У неё в то время
тоже наклон оси был немного поменьше.
Снова пауза.
- Ах, какое же всё-таки небо, а!? Будто кровь разлилась... Будь это на
Земле, я бы подумал - к дождю.
- И был бы неправ, - возразил Куртис. - К морозам - это когда солнце
красное. А здесь не солнце красное, а небо. Ты погляди, погляди.
- Да вижу я... Зловещий какой-то рассвет.
Куртис хохотнул.
- Не зловещий, а кровавый, - поправил он.
- Да ну тебя.
Они помолчали снова.
- А я вот о чём всё время думаю, - признался вдруг геолог. - Всё про
эти Аномалии, будь они неладны.
- Вот ещё, проблемку нашёл.
- Я сделал недавно расчёты... В общем, есть одна вероятность,
довольно-таки, кстати, высокая - процентов двадцать семь-двадцать девять,
что... что Аномалии эти могут сослужить роль этакой энергетической линзы.
Плотность биополя, в таком случае, резко повысится - и не в тысячу, как мы
планируем, раз, а в десятки тысяч, а может даже - и в сотни... если не в
миллионы.
- Страсти-то какие.
- Не мне тебе объяснять, - продолжал геолог, - к чему это может
привести. Биополе сможет тогда, минуя ментального посредника, воздействовать
на физическую материю напрямую, а это - глобальная экологическая катастрофа.
- Фу! Ну что ты за человек, Максим?! Такое утро чудесное, нет - надо
тебе всё испортить. Ты лучше рассветом любуйся, сиди себе, воздухом дыши.
Воздух-то какой чудесный, а?
Геолог вздохнул.
- Дай-то Бог, чтобы всё обошлось, - проговорил он.
- Да обойдётся, обойдётся. В первый раз, что ли. Расслабься, не
паникуй. У нас технологии, страховка... Через неделю-другую ты сам над собой
будешь смеяться.
- Дай-то Бог, - повторил геолог.
Они замолчали опять.
Я же подумал, а не набрать ли мне сейчас в тазик воды да как окатить ею
говорунов. Вот смеху-то было бы. А то сидят тут, понимаешь, спать добрым
людям мешают. Про Аномалии ужасы всякие рассказывают. Потом решил, да ладно,
пусть себе живут - как-нибудь по-другому на них отыграемся. На волейбольной
площадке, к примеру.
В общем, к разговору я прислушиваться перестал. Стал потягиваться,
зевать, как-то незаметно подкралась мысль: а не соснуть ли мне ещё
часик-другой? Тут я сообразил, что с таких вот искушений и воцаряется лень,
и резво соскочил с кровати.
Прочь!
Прочь, проклятые соблазны!
Не найти вам во мне питательной почвы!
Не мешкая ни секунды, я выскочил из коттеджа. Рассвет, оказывается, и
впрямь был самый что ни на есть замечательный. Красные, лиловые, сиреневые
тона покрывали чуть ли не весь небосклон. Внизу же на востоке, наливаясь
нестерпимым блеском, зарождался край восходящего Осириса. Что же до
говорунов, то сидели они, оказывается, не прямо под моим окном, а в
отдалении, за вкопанным в землю столом, который вечерами облюбовывают
шахматисты. При моём появлении они издали одобрительные восклицания и
помахали руками.
Я махнул им в ответ.
Потом наконец побежал. Сначала по присыпанной жёлтым песком дорожке,
потом просто по траве. Сначала мимо нарядных коттеджей, потом вдоль
выстроившейся ровными рядами техники. Нырнул в непроницаемый для света
тоннель, образованный переплетёнными виноградными ветками, миновал его и
выбежал наконец на простор, в поле, где под лучами восходящего Осириса уже
грелось прохладное после ночи озерцо. Но прыгать я в него не стал (не довёл
ещё себя до необходимой кондиции), а побежал дальше, огибая его и наращивая
чуть ли не до предела скорость, пока, в конце концов, не остановился, весь
мокрый от пота, с рвущимся из груди сердцем.
Здесь я поднял к небу лицо и издал рёв радующегося жизни мустанга.
Теперь можно и в воду.
...На обратном пути я решил заскочить в лес. Тем более что крюк был
совсем небольшой. Километра полтора, наверное, если не меньше.
Вначале, впрочем, как и обещал вчера, немного о нём информации.
Открыт лес был сравнительно недавно - лет пятнадцать всего назад, хотя
сама планета была известна человечеству уже чуть ли не пять веков. Так
иногда бывает. Особенно там, где запрещена широкомасштабная колонизация.
Почти сразу же после своего открытия Кадару был придан статус галактического
заповедника, так что посещать его могли только учёные-исследователи да ещё
туристы, причём последние - по строго определённым маршрутам и в строго
определённые сроки. Очень уж биологический мир Кадара был уникален. Недавнее
открытие леса это только в очередной раз подтвердило. Открыл его некий
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг