- Опасность здесь, в доме? Да или нет?
- Опаснось.
Людмила Николаевна повернулась к Валерию:
- Их как будто подменили...
- И чего они упрямятся? - недоуменно проговорил Валерий.
Его слова навели ее на новую мысль. Женщина медленно ответила:
- Это не упрямство. Похоже на заболевание мозга, при котором преобладают
процессы торможения. И еще... такое впечатление, будто отдельные участки
памяти блокированы Животные отупели. Надо будет скормить им активин... Пошли,
приготовим его
В коридоре Валерий полюбопытствовал:
- А что это вы напевали, когда вызывали Актрису?
- Мотив одного полинезийского танца. Однажды, когда Актриса так же вот
заупрямилась, мой руководитель рассказал, как вызывают бурых дельфинов жители
островов Тихого океана. Они заходят по пояс в воду и, напевая мотив, хлопают в
ладоши. Дельфины выплывают из глубины, островитяне помогают им перебраться
через мелководье, выносят на берег. Почему дельфины так реагируют на мелодию,
трудно сказать. Здесь, очевидно, имеет место сочетание многих причин: и
ритмика, и тяга к людям, и их извечное любопытство, которое часто оказывается
губительным...
Они вернулись в салон. Людмила Николаевна достала коробку с белым
кристаллическим порошком.
- Достаньте, пожалуйста, несколько рыбин из аквариума и приготовьте их. У
дельфинов сегодня будет на обед фаршированная рыба.
Валерий старался не смотреть на ее встревоженное и растерянное лицо,
подурневшее, с лихорадочными пятнами. Руки женщины дрожали, порошок просыпался
в воду. Чтобы хоть немного отвлечь Людмилу Николаевну, Валерий попытался было
рассказать об одном смешном случае из своей жизни, но убедился, что она не
слушает. Он замолчал.
Они приготовили рыбу, накормили дельфинов. Людмила Николаевна сделала
несколько записей в лабораторный журнал, затем в другой журнал стала заносить
показания приборов. Валерий приготовил обед Мудрецу, который уже давно
проснулся и ползал по аквариуму.
- Ладно, погуляй с нами, - сказал Валерий, отстегивая сетку.
Мудреца не пришлось уговаривать. Над стенкой аквариума показалось сначала
одно, потом другое щупальце, ухватились за трубу для подачи воды. Осьминог
подтянул свое туловище, перебрался на пол, заковылял к осциллографу. Больше
всего теперь его почему-то привлекал этот прибор, и он изменил своей первой
"любви" - счетчику Гейгера.
И Валерий, и Людмила Николаевна все время думали о том, что случилось с
дельфинами, ожидая с нетерпением, когда можно будет проверить, подействовал ли
активин. Его следовало давать животным восемь - десять раз с интервалами в
шесть часов. Это была обычная дозировка.
- Спать будем поочередно, - сказал Валерий, когда наступила условная ночь.
- Чур, сегодня - моя вахта.
Людмила Николаевна постаралась улыбнуться, согласно кивнула головой. Она
легла, подключившись к аппарату электросна, а Валерий загнал Мудреца в
аквариум и принялся писать очередной раздел своей документальной повести.
Названия для нее он еще не придумал.
Валерий взглянул на календарь и поставил число: "18 июля". Подумал немного
над названием. В голову пришло несколько вариантов, но ни один не понравился.
Поэтому он условно назвал раздел "Что случилось с дельфинами?" Почерк у него
был косой, размашистый. Буквы прыгали по бумаге и были похожи на пляшущих
человечков. Валерий писал: "...Людмила долго подбирала "ключ". Пожалуй, я бы
так не смог. Ее выдержке можно позавидовать. И вообще, Людмила - удивительный
человек. Внешне спокойная, уравновешенная, бесконечно терпеливая. Но мне
кажется, что ей приходится все время, каждую секунду держать себя в руках,
чтобы быть такой. А на самом деле она от природы очень вспыльчивая,
раздражительная. Очевидно, в детстве она, как многие дети, любила командовать,
но обстоятельства ей не позволяли стать маленьким деспотом. И вот именно эту
свою страсть она смогла удовлетворить в работе с дельфинами. Иногда
командирские нотки прорываются у нее и в отношениях со мной, но она сразу
спохватывается и старается загладить неосторожное слово. Я снова и снова
удивляюсь ее воле.
Представляю, как ей обидно, что после стольких месяцев работы дельфины
перестали повиноваться. Неужели виной этому - болезнь? Или не учтенные людьми
особенности психики животных? Возможно, люди-исследователи совсем не так
истолковывают поведение дельфинов, их реакцию на наши действия? А может быть,
мы требуем от них слишком многого и уже дошли до предела их возможностей? Не
произошел ли срыв, и то, что мы видим, - упрямство и тупость - следствие
защитного, а не болезненного торможения, которым отвечает мозг животных на
перегрузку?"
Валерий прочел написанное и понял, что это скорее страница дневника, чем
отрывок из документальной повести. "Ну что же, сократить всегда легче, чем
добавить", - утешил он себя. Валерий работал, борясь с сонливостью. Она
навалилась как-то сразу, сделала тяжелыми веки, разлила вялость по телу.
Казалось, будто он подключился к аппарату электросна.
Валерий встал, сделал несколько физических упражнений: приседания,
наклоны, - снова сел и взял ручку.
"Есть еще много вариантов, - писал Валерий, - каждый из которых может
показаться достоверным, например, вражеская подводная лодка или другие
действия людей-противников. Но как они могли повлиять на наших дельфинов?
Растворенные в морской воде порошки, излучение?
Впрочем, в каждом подобном случае, когда ничего не известно, можно найти
сотни вариантов, и все они будут казаться правдоподобными до тех пор, пока не
найдется единственное решение. А уж тогда мы удивимся, как могли они казаться
правдоподобными, когда истину следовало искать в другом месте. Говоря языком
математиков, уравнение не решается потому, что в нем слишком много
неизвестных..."
Его веки сами собой закрывались, и приходилось делать отчаянные усилия,
чтобы открыть их. Сон оказался сильнее его намерений, ручка выпала из
ослабевших пальцев, голова опустилась на руки. Последнее, что он увидел,
засыпая, был странный фейерверк из огоньков, по форме похожий на светящегося
паука. Паук прошел по столу, по листам бумаги, протянул две ноги к Валерию, а
затем, передумав, отдернул их, подпрыгнул и исчез... Но было это наяву или во
сне, Валерий уже не мог определить. Он спал...
Проснувшись, он долго мучился, напрягал память, пытаясь вспомнить, что же
с ним происходило, откуда взялся огненный паук. Он уже готов был просто
отмахнуться от этого кошмара, но заметил, что листы бумаги почему-то влажные и
буквы на них кое-где расплылись.
"Может быть. Мудрец выбросил фонтанчик воды из своей воронки и попал на
бумагу?"
Валерий посмотрел на аквариум. Осьминог, как кошка с мышью, играл с
крабом, прежде чем его съесть. Он принимал различные позы, втягивал голову в
тело, покрывался пятнами под цвет камней, лежащих на дне аквариума, окрашивал
остальную часть тела в светло-зеленый цвет. К тому же он приподнимал края
мантии, и тогда его контуры размывались, моллюск сливался со средой и
становился почти невидимым. Затем он чуть вытягивал пару щупалец, чтобы
преградить дорогу крабу, их кончики грациозно загибались и подрагивали, как
кончик кошачьего хвоста. Стоило незадачливому крабу быстро попятиться от
осьминога, как голова Мудреца резко приподнималась над телом, - казалось, что
он вскочил на ноги. Темная волна пигментации пробегала по щупальцам и мантии,
октопус покрывался буграми, вокруг глаз вспыхивали концентрические круги,
делая их огромными. Те щупальца, которые были до того скручены, тоже
распрямились и ползли к жертве, жадно щелкал роговой клюв.
"Не хотел бы я оказаться на месте краба", - подумал Валерий и помахал
рукой Мудрецу.
Тот взглянул на него одним глазом и в знак приветствия окатил человека
струйкой воды из воронки.
- Спасибо за душ, - пробормотал Валерий и подумал: "Вполне возможно, что
таким образом он ночью залил бумагу, а паук мне приснился".
Валерий обернулся на шорох и встретился взглядом с Людмилой Николаевой.
Она, видимо, только что проснулась.
- Доброе утро! - приветствовал ее Валерий.
- Доброе, - протяжно ответила она, и в ее голосе была вопросительная
интонация. - Ну и страшный сон мне снился. Вроде какой-то огненный паук бегал
по салону...
У Валерия сразу пересохло во рту. О случайном совпадении не могло быть и
речи. У таких явлений совсем иные причины. Людмила Николаевна заметила его
состояние.
- Что с вами, Валерий?
- Голова немного болит, - соврал он, чтобы не волновать женщину еще
больше.
Людмила Николаевна взглянула на шкалу кондиционера, проверяя, в норме ли
влажность, температура, давление, вынула из настенной аптечки тюбик в
золотистой обертке.
- Примите две таблетки. Пришлось принимать...
- А теперь пойдем к дельфинам, - предложила Людмила Николаевна. - Если
состояние не улучшилось, придется увозить их отсюда. Мне бы очень не хотелось
этого делать, ведь, возможно, разгадку нужно искать именно здесь. Но и риск
велик...
Она не могла ни на что решиться. И никто не мог ей ничего посоветовать.
Услышав по телефону о странном поведении дельфинов, Слава попытался ее
успокоить, сославшись на неизученные капризы животных. Тукало предположил, что
причиной может явиться просто перемена. обстановки.
Людмила Николаевна уцепилась было за эту версию, потому что она давала
отсрочку. Но и ожидание было слишком тревожным.
- Почему вы молчите, Валерий? - спросила она почти спокойно, хотя в ее
тоне пробивался оттенок раздражения.
Валерий насильно оторвался от своих мрачных мыслей о пауке и постарался
перевести разговор на отвлеченные, как сказал бы Слава, "философские" темы:
- Природа умеет задавать загадки. Каждый раз, когда кажется, что чего-то
достиг, она как бы предостерегает: рано зарвались, А попробуйте-ка ответить
вот на это...
- Ого, вы становитесь дипломатом. Хотите работать в президиуме академии,
что ли? - укорила его Людмила Николаевна и сказала, словно обращаясь к себе
самой: - Сдается мне, что природа тут ни при чем.
Думаете, люди? - встрепенулся Валерий, вспомнив предостережение командира
подлодки.
- Да.
Он удивленно и пристально смотрел на нее, ему показалось, что она не
раскрывала рта. Затем растерянно оглянулся, как будто кроме них двоих в салоне
могли быть еще люди. А Людмила Николаевна почему-то улыбнулась и насмешливо
спросила:
- Вы задаете вопросы и сами отвечаете на них?
- Что вы имеете в виду?
- Вы спросили о людях и сами ответили себе "да".
- Это слово произнес не я.
Людмила Николаевна начала внимательнее приглядываться к нему, стараясь
делать это незаметно.
- Оставьте! - отмахнулся Валерий. - Я не болен, и нечего меня
рассматривать.
Его спокойный голос не оставлял сомнений. Людмила Николаевна бросила
взгляд в зеркало и сразу же отвернулась. Она не понравилась себе такая - с
пятнами на щеках, с покрасневшими глазами. Попросила:
- Не смотрите на меня.
- Бросаетесь в другую крайность? Вы тоже ни при чем. Я как раз смотрел на
ваше лицо. Вы не раскрывали рта.
- Значит, почудилось?
- Нет. Или обоим почудилось одно и то же...
Он подошел к двери, подумав, что, может быть, это злополучное "да"
донеслось из дельфинника.
Дверь была закрыта плотно.
Упрямо стиснув зубы, Валерий шаг за шагом начал продвигаться вдоль стены,
осматривая все предметы. Он остановился у аквариума, где находился Мудрец.
Осьминог приподнял свое туловище на щупальцах и весь прислонился к стеклу, так
что были отчетливо видны даже морщины на коже, пигментные кольца у глаз. Эти
глаза как бы поймали Валерия в невидимую паутину и приказали ему остановиться.
Будто подчиняясь чьему-то приказу, человек поверил в невероятное и спросил:
- Мудрец, это ты сказал "да"? Людмила Николаевна не могла не высказать
свою досаду:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг