Фон Ботцки теперь жил в Мюнхене постоянно. Шеф фирмы пока еще не
удостаивал профессора личным приемом. Но у Ботцки и без того было немало
забот, и главной до сих пор оставался Ильин. Вильгельм фон Ботцки не знал,
какие виды на русского ученого у шефа. Но по тому, как часто и подробно его
расспрашивали обо всем, что касается зеленого препарата, фон Ботцки понимал,
что фирма очень заинтересована работой Ильина.
В свободные часы Вильгельм фон Ботцки шел в знакомую пивную, чтобы там
за кружкой пива и в разговорах с приятелями убить время и узнать новости,
которыми буквально кишел воздух этого заведения.
Здесь, в этой пивной, он и услышал впервые об операции "Красные камни".
Говорили полушепотом, близко подвигаясь друг к другу, хотя знали один
другого многие годы и не имели оснований не доверять своим товарищам.
- Где находится этот райский уголок? - спрашивали непосвященные,
осторожно косясь на собеседника.
- Кажется, где-то в районе Мадагаскара, южнее или восточнее. А впрочем,
черт его знает. Набирают добровольцев и везут. Связи с островом нет, письма
не шлют. Платят хорошие деньги, но охотников мало. А кто обнаружил руду?
- Наши морские силы. Помните экспедиционное судно из Гамбурга? Кстати
или некстати, но оно натолкнулось на этот забытый богом остров; команда
высадилась на берег для разминки, устроила небольшую разведку в горах.
Остров невелик, обследование провели быстро.
- Ну и что?
- Успех небывалый. Оказывается, там в горах огромные запасы
радиоактивной руды. Уран или что-то в этом роде. Отто Кирхенблюм сказал, что
это именно то, о чем он мог только мечтать. Первый же кусок руды, который
ему доставили, он отправил в дело.
- Новость невелика. В Бельгийском Конго такой руды огромные запасы.
Говорят, оттуда ее вывозят в железных бочках целыми транспортами.
- Но за океан, в другое полушарие, а не в Гамбург и не в Киль.
- Есть слухи, что и для нас скоро перепадет. Всему свое время.
- То-то и оно, перепадет. А если бы мы имели свои расщепляющиеся
материалы, тогда по-другому заговорили бы.
- Во всяком случае, Кирхенблюм знает, что делает. А он ухватился за
этот остров, как черт за душу Фауста.
- Но тогда в чем же дело? Организовать широкую добычу урана, и дело с
концом. Разве у нас для этого не хватает сил? - Профессор фон Ботцки задал
этот вопрос и показал себя явным новичком.
Его собеседник поморщился:
- Как вы отстали, Ботцки! Кто же разрешит побежденной стране заниматься
добычей расщепляющихся материалов? Да еще сразу после окончания войны.
Остров к тому же не наш, он принадлежит другой стране, хотя на нем никто и
не живет. Суверенитет и прочие искусственные ограничения. Добычу руды
приходится проводить в глубокой тайне, с огромными осторожностями. Малейшая
ошибка может повлечь за собой провал всего предприятия, пойдут запросы, ноты
протеста, шумиха в газетах и тому подобное. Вот почему надо быть
исключительно осторожными.
Вильгельм фон Ботцки почувствовал, что он приятно взволнован. Не так уж
плохи дела у его бедного отечества, если затеваются подобные мероприятия.
Жизнь входит в свою колею.
В один из свободных вечеров фон Ботцки встретился в пивной со своим
сослуживцем майором Габеманном.
[Image026]
Майор был одет в штатское и носил очки с затемненными стеклами. Ему
надо было маскироваться. Ходили слухи, что польское правительство
потребовало выдачи его как военного преступника. В Мюнхене сделали вид, что
Габеманна не знают.
Высокий, худой, с длинным бледным лицом диккенсовского Урия Хипа, майор
Габеманн и теперь оставался в одиночестве, на отшибе. У него никогда не было
друзей, а в это неустойчивое время и подавно. Вот только разве фон Ботцки...
Он был рад и этому. К тому же Габеманн имел поручение, касающееся
профессора.
Профессор не знал, что его бывший подчиненный выполнял пикантные
задания шефа, который считал не лишним проверить новых сотрудников, в том
числе и фон Ботцки. Габеманн уже несколько раз встречался с Вильгельмом фон
Ботцки, заводил разговор на разные темы и потом докладывал о своих
наблюдениях шефу. Фирме нужны были люди абсолютно надежные. А поражение
гитлеровского райха скверно повлияло на некоторые головы, куда более
устойчивые, чем голова фон Ботцки. Неизвестно еще, о чем думает теперь этот
бывший полковник. Но в общем профессором были довольны. Такому можно
доверять.
- Что нового, Габеманн? - спросил профессор.
- Теперь только и говорят, что об острове. Новость номер один.
Фон Ботцки промолчал. Габеманну это понравилось. Он подвинулся к
профессору:
- Как старому другу...
Они уселись в сторонке от всех, и Габеманн стал посвящать его в детали.
- ...Открытое море, тяжелые подступы к берегам, а самое главное - почти
невыносимые условия жизни: скудная растительность, жара, голые камни. Вот
почему на острове никто и не живет. Понимаете? Кто же согласится в таких
условиях работать? Да еще в шахте с радиоактивной рудой! Сначала удалось
завербовать немного рабочих из "Союза фронтовиков". Вместе с ними привезли
туда машинное оборудование, продовольствие, и все это ночью, скрытно, в
глубокой тайне от всех. Лодки тотчас же ушли, а рабочие начали грызть и
ковырять эту самую руду. И знаете, сколько они выдержали? Около двух
месяцев. А потом устроили настоящий бунт, не согласившись ни на какие
приманки и посулы, и фирме пришлось увозить их с острова.
- Куда?
- Домой. Ни деньги, ничто не могло удержать их. Мой друг, который
побывал там, говорил, что это хуже Кайенны.
- А фирма не боится разоблачения?
- Этими людьми? О нет! Они и сейчас в надежных руках.
- Ну, а дальше?
- Вербуют еще одну партию. Кстати, здесь, в Мюнхене. Человек тридцать
удалось собрать. Правда, не очень надежные, но что же поделать! Дней через
двадцать их повезут в Гамбург. Там все готово к отплытию.
- И снова через месяц бунт? И снова возвращение? И снова опасность
разоблачения? А что хоть сумели добыть на острове?
- Доставили первую партию руды. Отто Кирхенблюм потирает руки. Для его
лаборатории необходимо расщепляющееся сырье, нужно организовать свое атомное
производство, понимаете, свое! И как можно скорее. В этом деле
заинтересованы большие люди, фон Ботцки. Наша фирма не так проста, как это
кажется на первый взгляд. Одни связи чего стоят... - Он помолчал и вздохнул.
Сказал горестно: - Мне поручили заняться набором людей.
- Я вам не завидую, Габеманн, - посочувствовал фон Ботцки.-Что вы
будете делать? Неужели продолжите вербовку каторжников?
- Иного выхода нет. Люди всюду остаются людьми. Даже верные немцы не
желают больше умирать за свой фатерланд. Им это надоело. Еще при Гитлере. -
Он приложился к фарфоровой кружке с пивом, сделал глоток и добавил: -
Кретинов, что ли, собрать по всей нашей милой стране? Слава богу, после
войны их более чем достаточно.
Фон Ботцки забарабанил пальцами по столу. Значительно кашлянув, он
проговорил:
- А почему бы не попробовать на этом деле русских?
- Из числа пленных?
- Да.
Габеманн засмеялся. Его длинное узкое лицо еще более вытянулось, тонкие
губы раздвинулись и показали собеседнику крупные редкие зубы. Профессор
недоуменно посмотрел на него поверх очков. Почему этот идиот смеется? Что
тут смешного? Он лично не видит причины для смеха.
- Ну что вы! - сказал улыбающийся Габеманн. - Если немцы не хотят, то
русские просто не станут и разговаривать. И потом, с точки зрения
безопасности...
- Ну, если так... - Фон Ботцки замолчал.
Габеманн с интересом посмотрел на него:
- Вы чего-то не договариваете, герр профессор?
- Потом, потом, - ответил он.
Когда Габеманн ушел, Вильгельм фон Ботцки задумался. Этот разговор
навел его на очень интересную мысль. Может быть, фирма как раз имеет в виду
Ильина и его открытие? Следовало хорошенько все обдумать, прежде чем идти со
своим предложением к шефу. Русские пленные...
Использование пленных на тяжелых работах не было новинкой в
деятельности администрации всех трех зон Западной Германии, да и стран,
оккупирующих эти зоны.
Но для такого серьезного дела, как у фирмы "Эколо", пленные не
подходили. Кто знает, что у них на уме? Малейшая дерзновенная мысль могла
вызвать возмущение, бунт и неминуемое разоблачение. Фирма "Эколо" не рискнет
на такой шаг. Ей нужны безропотные, абсолютно надежные рабочие. А где их
взять?
Может быть, действительно подумать в этой связи об открытии Ильина?
Фон Ботцки повеселел. Если он предложит своему шефу план, о котором
только что размышлял, как повысятся его акции! Поистине, он умеет жить: он
родился в сорочке - Вильгельм фон Ботцки.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Остров Красных камней. Первые рабочие в шахте. Фирма "Эколо" перед крахом.
Наблюдения над Машей Бегичевой.
Для того чтобы читатель уяснил себе, насколько нужен был Ильин
ведомству Отто Кирхенблюма, придется заглянуть в другую часть нашей обширной
планеты, в тот район мира, что расположен за экватором, в нескольких тысячах
километров от Гамбурга, Мюнхена и лесов южной провинции Германии, - на
остров в западной части Индийского океана.
Этот остров своим существованием обязан грозным вулканическим силам.
Весь его облик свидетельствует о долгой и упорной борьбе двух титанических
сил содрогающейся земли - огня и воды, в результате которой победил
подземный огонь. Островок являлся его детищем, бородавкой на теле старого и
грозного Плутона, скрытого под километровой толщей океанского дна.
Еще издали остров поражал человека высокими остроконечными горами,
склоны которых местами падали в океан почти отвесной стеной из черных граней
застывшей лавы. Океан свирепо бился денно и нощно о твердые скалы берега.
Неумолкаемый гул грозного прибоя слышался далеко в открытом море. Белая пена
с шумом налетала на камни, и трудно было различить - чайки бьются о берег
или живые волны тщетно пытаются слизать хотя бы кусок неподатливого черного
камня. Глубокие пещеры зияли в обрывах на уровне прибойной волны. Во время
больших приливов океан с ревом вливался в таинственные ходы и затапливал их,
глухим эхом отдаваясь в подземных залах.
Только в двух местах можно было подойти к острову.
Неглубокая долина с узеньким ручейком посредине спускалась к океану с
юго-западной стороны. Дельта ручья образовала песчаный пляж крохотного
размера. Океан был бессилен разрушить его: в километре от берега из морских
глубин подымалось полукольцо коралловых барьеров. Естественный мол укрощал
силу волн. Водная гладь между рифами и берегом почти всегда была спокойной и
чистой.
[Image027]
По берегам ручья лежали красноватые, поросшие травой клочья почвы.
Кое-где зелень пробивалась сквозь гранитные и скальные обломки и слегка
украшала мрачный ландшафт долины. Редкая тропическая растительность
раскинулась по склонам гор. Ее зеленые пятна были разбросаны среди красных
камней. Почти на кромке воды, у самого берега, безжалостно раскачивались
ветром два или три десятка самых неприхотливых в мире пальм цикад с
красивыми крупными листьями. В тени этих пальм стояло несколько хижин, где
по месяцу или два в году проживали темнокожие рыбаки, приплывающие с
ближнего к острову архипелага ловить рыбу и крабов в спокойной лагуне.
Хижины были жалкие, полуразрушенные, с явной печатью запустения.
Океанский бриз свободно гулял в них, и солнце заглядывало внутрь сквозь
редкие тростниковые стены.
Маленькие горные антилопы, кажется, единственные обитатели гор,
спускались иногда в долину. Они не слышали никаких других звуков, кроме
вечных ударов волны о берег да свиста унылого до боли ветра в горных
ущельях.
Это безлюдное место не привлекало даже непритязательных туземцев из
племени банту, расселившихся по мелким островам в пятидесяти - ста милях от
острова Красных камней. Остров был необитаем.
Долина тянулась в глубь острова на два-три километра, все время
подымаясь, и исчезала в морщинах гор, мрачно подступающих к ней со всех
сторон. Выше были только голые горячие камни, слезившиеся по утрам
капельками росы, из которых и брал свою воду тощий ручеек. Утренние слезы на
красных камнях казались кровавыми.
Чуть дальше к западу, за пологим перевалом, лежала вторая, и последняя,
долина острова. Она была еще меньше первой. Правда, и здесь струился ручеек
с пресной водой, и здесь пять-шесть месяцев в году зеленели мхи, плауны,
печеночники, а по склонам росли редкие кусты, но уже не было широколистых
цикад, а скальные обломки валялись по берегам ручья до самого океана и
украшали песчаный пляж живописными грудами выветрившихся останцев из лавы и
кварца.
Здесь тоже далеко от берега океан был обуздан прибрежными рифами. В
кольце их имелся проран, через который с шумом входила и уходила из лагуны
вода. В этот проран когда-то и ухитрилось проскочить небольшое
экспедиционное судно из Гамбурга.
Члены экипажа очень хорошо разбирались во всем, что касалось геологии.
И, пока одни из них заправляли судно пресной водой, другие рассыпались по
склонам гор и скоро обнаружили огромные запасы радиоактивных урановых руд.
После этого судно бросило второй якорь и осталось в бухте еще на
несколько дней. А весь экипаж, исключая двух наблюдателей и хромого кока,
двинулся по долинам и распадкам с инструментами, счетчиками Гейгера и всякой
другой физической премудростью.
На острове осела небольшая колония. Новые островитяне решили не
раздражать своим присутствием возможных посетителей острова. Они ушли в
глубь долины, поставили палатку среди скал, очистили берег от всяких следов
пребывания людей, помахали на прощание своему флагу, и судно ушло в океан.
Остров остался таким же тихим и безлюдным, каким был до прибытия корабля.
Менее чем через месяц это судно снова появилось в виду острова. Ночью,
словно призрак, проскользнуло оно через рифы и бросило якорь в тени высокой
красной скалы.
С корабля поспешно сгрузили небольшой двигатель, передвижную
электростанцию, перфораторы, компрессор, кучу разного инструмента, плотные
брезентовые мешки и бочки. Вслед за этим на берег сошли те тридцать человек,
которые были завербованы в Мюнхене. Ночью хозяйственные грузы перетащили в
горы, а перед рассветом судно ушло. В долине колыхался мираж. Нещадно жгло
солнце. Камни накалялись и лопались. Кроме бездонного неба с солнцем в
зените, голубого безбрежного океана и молчаливого красного острова, никого
не было вокруг на сотни километров.
А между тем на острове уже кипела жизнь.
Люди, которые остались здесь, не сидели сложа руки. В укромном ущелье
они натянули новые палатки из рыжего брезента, поставили кухню, и уже к
вечеру в пропасть полетели пустые жестянки из-под консервов и бутылки из-под
вина. Лагерь начал жить. Застучал мотор, послышались тяжелые вздохи
компрессора и треск отбойных молотков, нацеленных в грудь мрачной горы.
Через день наметился штрек, а еще через два дня - горизонтальная шахта. В
глубине ее сияли электрические лампочки. Изредка по ночам в спокойную лагуну
стала приходить подводная лодка. С ее палубы перебрасывали сходни прямо на
берег. Лодка покачивалась на волне, качался и трап, но это не мешало людям
деловито сновать с берега на подводный корабль и обратно. С лодки сгружали
горючее и продовольствие, а она поглощала брезентовые мешки с черной рудой.
Утром лагуна снова была девственно чиста, пустынна и молчалива.
Тайный промысел выдавал продукцию. Где-то в маленьком городке земли
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг