бок.
- Ты считаешь, это хорошо?! Твоей сестре шестнадцать лет, а ты пустил
ее воспитание на самотек! Сначала она получает письма с двусмысленными
намеками, теперь ночует у Олега, который должен обучать ее навигации и
программированию, а не чему-то там еще... Ты меня слушаешь или нет?!
- Нет. - Он накрыл голову подушкой. - Я хочу спать.
Отобрав подушку, Аманда повысила голос:
- Лучше послушай, что я скажу! Я вдвое старше тебя и двоих детей без
мужа воспитала! "Антираспад" - солидная фирма! Моральный облик сотрудников
так же важен для нашего процветания, как правильное составление деловых
документов! Ты подумал, что случится, если Олег проявит неосторожность?
- А... Все будет в порядке, я дал ему пачку лидонских презервативов.
Они надежные, сам всегда пользуюсь...
Аманда швырнула подушку ему в лицо. Не ожидавший такой грубой атаки
Норберт сел на койке, ошалело хлопая глазами. Смерив его негодующим
взглядом, она крикнула:
- Ты циник! Когда я была директором "Антираспада", мы не получали
большой прибыли, зато у нас никто никого не трахал! И я считаю, для солидной
коммерческой фирмы это главное!
Повернулась на каблуках и вышла, с силой захлопнув скользящую дверь. На
шум из своей каюты выскочил Феспис, и Норберт долго не мог уснуть, так как
из коридора доносились их голоса: Аманда ругала "новый стиль руководства в
нашей фирме", Феспис - реакционные режимы Денора, Хальцеола и Цилады, и оба
распалялись все больше, говорили все громче.
Дня через три напряжение спало, но с Норбертом, Илси и Олегом Аманда до
сих пор держалась отчужденно, а Феспис стал ее лучшим другом.
Холмы окутывал пушистый бледно-розовый мох. Ноги тонули в нем по
щиколотку, позади протянулись две цепочки следов. Сверху открывался вид на
равнину, усеянную небольшими водоемчиками и торчащими из сухой белесой земли
светло-зелеными кочками. На юге просматривались неясные очертания - не то
горы, не то руины. Связавшись с Олегом, Норберт описал, что они с Илси
видят, и сообщил о начале поисков.
Водоемы и кочки оказались вблизи вовсе не тем, чем выглядели с дальней
дистанции. Водоемы - правильной формы овалы глубиной два-три дециметра,
заполненные прозрачной бесцветной жижей; дно и стенки выстланы дышащей
темно-розовой плотью, от нее ответвляются червеобразные отростки. В одних
овалах плавали полупереваренные бесформенные ошметки, в других - те самые
шарики с оборками, что мельтешили над океаном, только сейчас они были
сморщенные, неподвижные, оборки превратились в безжизненно обвисшие
пленочки.
- Озеро-желудок? - предположил Норберт. - Интересно, как они ловят себе
еду?
- Вот, смотри, - показала Илси.
Один шарик вспорхнул с зеленой кочки - и сразу из ближайшего овала
ударила сбившая его струйка жидкости.
- Пальцы в эту водичку лучше не совать, - хмыкнул Норберт.
- А я и не собираюсь.
Кочки были вовсе не кочками, а холмиками вязкой пузырящейся пены. От
них исходил резкий химический аромат, не особенно приятный для людей, зато
привлекательный для шариков - те то и дело приникали к вспененной
поверхности, замирали на две-три секунды и опять взмывали в воздух.
- Растения, - утвердительно заметила Илси. - Эти штуки их опыляют.
- А может, откладывают икру, или что у них там есть... Скорее всего мы
оба не угадали. Слишком необычная тут живность для прямых аналогий.
Несмотря на плотоядные водоемы и напоенные влагой живые холмики, земля
была высохшая, твердая. Норберт включил металлоискатель, задав максимальный
пятисотметровый радиус поиска, но пока что прибор засек только металлические
части их с Илси экипировки. Руины приближались. Это были именно руины -
белесые, под цвет каясопонской морской воды и почвы, изъеденные временем
многогранники, соединенные крытыми галереями.
- Лайколимская архитектура, - уверенно определил Норберт. - Лайколимы
тоже пытались колонизовать Каясопон, и тоже ушли, неизвестно почему. Это
остатки их поселка.
- Но зачем людям что-то прятать в лайколимских развалинах?
- Зачем?.. Чтобы всех обдурить. Наверное, тот, кто прятал, решил, что
другим людям не придет в голову искать созданный людьми артефакт в
лайколимских развалинах. Это всего лишь предположение, мы пока не знаем,
здесь он или нет.
Здесь. Когда подошли ближе, металлоискатель запищал.
Воздух внутри был затхлый, прохладный, на полу нетронутым слоем лежала
наметенная сквозь оконные проемы сухая беловатая пыль. Под ней проступала
абстрактная мозаика: множество оттенков фиолетового, синего, серого,
голубого сплеталось в сложные узоры. Помещения представляли собой просторные
шестигранники, к ним примыкали трехгранные закутки, выполнявшие роль шкафов
и кладовок. Никаких забытых вещей, лайколимы забрали даже двери и оконные
блоки. Видно, что это было не поспешное бегство, а хорошо спланированная
эвакуация. Кое-где на стенах Норберт заметил темные полосы, явно оставленные
энергетическим оружием, а также небольшие дырочки. Они попадались и в
комнатах, и в широченных коридорах. Разборка между колонистами - или те от
кого-то защищались?.. Пластиковое покрытие стен растрескалось, даже при
легком прикосновении отваливались кусочки. Внезапно Норберт уловил позади
слабый шорох, развернулся - Илси успела раньше, бластер уже был у нее в
руке, - но это всего лишь порхал под потолком шарик, залетевший в галерею
через окно. Взглянув на часы, Норберт в очередной раз вызвал Олега. Связь не
работала, ее глушили сильные помехи.
- Как будто мы уже сто лет здесь бродим, - тихо заметила Илси.
Ну да, Норберт тоже ощущал усталость. Хотя с чего бы ей взяться?
Галерея привела их в соседнее здание, опоясанное по периметру кольцевым
коридором. Остальную часть занимал громадный зал с открытыми шкафами,
разделенными внутри на одинаковые ячейки.
- Библиотека? - с болезненной гримасой спросила Илси.
- Инкубатор, я видел их на фотографиях. Лайколимы хранили тут коконы с
зародышами.
Все сильнее болела голова, это мешало соображать. Вдруг его озарило:
- Илси, ты как себя чувствуешь?
- Плохо.
Можно и не спрашивать, по ней видно.
- Ясно, мы с тобой надышались какой-то дрянью. Здесь или раньше, около
тех чертовых кочек. Сейчас заберем артефакт - и бегом домой.
Он вновь попытался вызвать Олега, с тем же результатом. Зато
металлоискатель настойчиво сигналил. Получается, что артефакт должен лежать
в одной из пустых ячеек, однако его там нет. На всякий случай Норберт
обшарил соседние ячейки - нигде, ничего... Потом присмотрелся повнимательней
и усмехнулся, хоть голова и разламывалась от боли: одна ячейка мельче
остальных! Поддев лезвием ножа фальшивую перегородку, сделанную из того же
серого волокнистого материала, что и весь шкаф-инкубатор, отбросил ее и
вытащил увесистый металлический чемоданчик. Еще в тайнике лежал сложенный
вчетверо листок пластиковой бумаги.
"Кревлес, я знал, что ты его найдешь. Выпей за мое здоровье!" - гласила
записка. Кто такой Кревлес? И за чье здоровье надо выпить? Норберт сунул
послание в карман, чемоданчик убрал в рюкзак.
- Пошли! - кивнул он Илси. - Немножко осталось. Они почти бегом
добрались до выхода, но, когда глотнули свежего воздуха, боль не прошла.
Наоборот, усилилась.
- Нор, опасность! - скривившись, предупредила Илси.
Он оглядел равнину: как будто ничего нового, все спокойно. Пожалуй,
слишком спокойно... Ни одного шарика, а час назад они тут порхали вовсю.
Сестра молча указала на ближайший живой водоем: там было полно летучих
существ, словно те надумали совершить групповое самоубийство. Иные все еще
трепыхались. Из-за лайколимских зданий доносились громкие хлюпающие звуки,
этого тоже раньше не было.
- Мне жалко их, - всхлипнула Илси, на ее щеках блестели слезы. - Мне
всех жалко, и себя, и тебя... Нор, как больно... Давай сядем здесь и никуда
не пойдем.
- Давай, - согласился Норберт.
Его охватили горькая обида на весь мир и нежелание что-либо делать.
Теперь болела не только голова, но и каждая клеточка тела. Илси права, надо
сесть и сидеть... и не двигаться... Опустившись на землю, сестра уткнулась
лицом в ладони, ее плечи вздрагивали, и сердце Норберта разрывалось от
острой жалости. Он вытер скатившуюся по щеке слезу, и тут движение сбоку не
то чтобы вызвало у него сильный интерес, но привлекло некоторую часть
внимания. Из-за угла выполз, перебирая множеством вывернутых, как у паука,
лап, громадный кожистый мешок, покрытый редкой бурой щетиной. Голое мягкое
брюхо волочилось по земле, морды не было - вместо нее торчал толстый длинный
хобот с зубастой пастью на конце. Зверюга запустила хобот в водоем, с
бульканьем втянула в себя содержимое, и Норберт увидел, что после нее ничего
там не осталось - ни шариков, ни распластавшегося по дну и стенкам хищника.
Просто овальная лунка в белесой почве.
"Бедные животные, - содрогнулся он от жалости, - их съели... А это
одинокое существо с хоботом, до чего оно проголодалось..."
Илси плакала навзрыд, как маленькая. Хобот неуверенно потянулся к ней,
и тут Норберт опомнился. С ним творилось что-то неладное, неправильное! Он
испытывал не свои эмоции. Похоже, с Илси то же самое... Церемониться было
некогда - он пинком отшвырнул сестру в сторону с траектории хобота, достал
из кобуры бластер. Именно достал, а не выхватил, рука слушалась плохо,
пальцы ныли. Выстрелить не успел: с тонким визгом подавшись назад, зверюга
скрылась за углом. Держа оружие наготове, Норберт левой рукой подхватил Илси
под мышки и втащил в дом. Она дрожала, лицо было мокрым от слез.
- Илси, очнись! - Он встряхнул ее.
- Нор, это существо такое несчастное... - шмыгнула носом сестра. -
Никто не хочет его понять...
- Ага, очень несчастное! - отчаянно борясь с болью и дурнотой, выдавил
Норберт. - Оно взяло под контроль нашу психику, а мы попались.
- Зачем взяло под контроль?
- Чтобы слопать.
Теперь, несмотря на паршивое самочувствие, он снова мог думать, хоть и
с трудом, и картина получалась довольно мрачная: похоже, что зверюга
разумна, вид оружия напугал ее... или она телепатически уловила намерение
Норберта? Раз она способна так мощно воздействовать на чужую психику, это не
исключено. Связи с кораблем нет, и неизвестно, не подвергся ли корабль
нападению.
- Мы должны выбраться. - Он посмотрел на Илси. - Возможно, придется
выручать остальных, в нашей пятерке мы с тобой самые сильные. В Тренажере
тебя учили защищаться от телепатических атак?
- Нет. Там одна автоматика, а Карен говорила, что автомат научить этому
не может. Вот у нее были такие тренировки, она рассказывала... - запнувшись,
Илси сморщила лицо и ломающимся голосом произнесла: - Она меня бросила!
Новая атака, Норберт тоже это почувствовал. Боль усилилась. Надо выйти
наружу, тогда все будет в порядке. Выйти, но ни в кого не стрелять, потому
что все заслуживают жалости... Выругавшись, он покрепче стиснул рукоятку
бластера занемевшими пальцами.
- Илси, не поддавайся! Это такое же дерьмо, как тетка Лионелла!
Илси тоже достала бластер, хотя в глазах у нее стояли слезы.
Они прятались в пыльном коридоре, освещенном рассеянным светом,
падавшим сквозь высоко расположенные оконца. Зверюга в такое не пролезет. А
вот с другой стороны - комнаты, окна там достаточно большие. Пожалуй, сможет
протиснуться, если очень захочет... Впереди зиял прямоугольный дверной
проем - три метра в высоту, два в ширину. За ним расстилалась знакомая
белесая равнина, у горизонта розовели холмы, скрывавшие океан и
"Антираспад". Норберт вытащил из кармана передатчик. Нет связи. А чувствовал
он себя препаршиво. Боль то отпускала, то вновь накатывала. В ушах звучал,
ни на мгновение не умолкая, настойчивый вкрадчивый шепот: если кто-то хочет
тебя съесть, надо его понять, простить и пожалеть, в этом и состоит истинный
гуманизм... Скотина не может не быть разумной, раз оперирует такими
аргументами! Или аргументы изъяты из его, Норберта, человеческой памяти и
тварь манипулирует единицами его сознания, не улавливая их истинного смысла?
В десятке метров от входа мелькнул темный щетинистый хобот,
погрузившийся в водоемчик. Туши не было видно. Вскинув бластер, Илси
простонала:
- Получай!
Срезанный хобот шлепнулся на землю. Равнину огласил пронзительный, на
очень высокой ноте, визг, от которого заложило уши. Визжали хором.
- Да оно тут не одно! - сообразил Норберт.
- Нор, гранаты...
Не договорив, девочка опустилась на пол, сжалась в комок. Голову
Норберта словно сдавило обручем, возникло невыносимое ощущение горя и
страха. Стиснув зубы, он заставил себя сбросить рюкзак, достать гранаты,
снова надеть рюкзак, не выпуская из поля зрения дверной проем.
- Илси, вставай! - Его голос прозвучал сипло, как у простуженного. - Мы
должны сами атаковать, иначе не выберемся.
Она встала, пошатываясь.
- Нор, я не могу... Я слабая...
- Это ты-то слабая? - Он встряхнул ее за плечо. - После Тренажера?!
- Я ничего не могу сама...
- Илси, ты можешь все! Доставай свои гранаты.
Ее колотил озноб, на лбу выступила испарина, но она подчинилась.
Норберт, напрягая последние силы, боролся с собой: он только что ощутил
приказ... это был одновременно и жесткий приказ, и мольба, взывавшая к его
лучшим чувствам: выйти под открытое небо с пустыми руками, без оружия.
Спасло его то самое упрямство, которое на Валене помогало противостоять отцу
и тетке: путь они все хоть лопнут, он не уступит! Выложив гранаты, Илси
опять скорчилась на полу, дрожащим голосом бормоча:
- Не пойду... Все равно не пойду...
Видимо, она получила аналогичный приказ и тоже сопротивлялась. Но
сидеть тут - не самый удачный вариант. Еще несколько часов такой интенсивной
обработки, и они сломаются, тогда твари сожрут их. Даже забаррикадироваться
нечем. Надо атаковать, но Илси не в форме. Глухо всхлипывая, она свернулась
в позе эмбриона, перепачканные пылью светлые волосы разметались по
выдержанной в холодных тонах мозаике. Однако перед этим она встала, когда он
сказал, и вытащила гранаты... Вот оно, решение!
- Илси, поднимайся! Возьми оружие!
Она так и сделала. Значит, решение верное. Илси переносила
телепатическую атаку тяжелее, чем Норберт: ее хватало только на то, чтобы не
подчиняться приказам, на активное противодействие не оставалось сил. Зато
команды брата она выполняла охотно! Что ж, есть шанс прорваться.
- Илси, мы сейчас атакуем. У нас четыре гранаты и два бластера. Вспомни
все, чему научил тебя Тренажер.
- Нор, я ничего не могу...
- Одну гранату положи в карман, другую держи наготове, - проигнорировав
эту реплику, продолжил Норберт. - Когда выскочим наружу - убивай их и не
давай убить себя. Ты можешь стрелять левой рукой?
- Да.
- Тогда бластер возьми в левую руку, гранату - в правую.
Сестра сделала все, как он велел.
- Хорошо. Когда начнется драка, используй все те навыки, которые ты
усвоила в Тренажере. А сейчас прижмись к стене.
Норберт большим пальцем сдвинул рычажок, внешняя скорлупа гранаты
распалась на две половинки. Вторично надавив на рычажок, швырнул гранату в
проем. Снаружи донесся оглушительный хлопок, потом - истошные взвизги. Боль,
пронизывающая тело, ослабла, эмоциональное давление утратило прежнюю силу.
Он взглянул на Илси: на ее грязном измученном лице прорезалась слабая
улыбка.
- Пошли! - Он шагнул к выходу. - Пока не опомнились!
Тварей было не меньше десятка. Одна лежала, завалившись на бок, в луже
темной крови, другая, у которой не хватало половины конечностей, визжала и
вертелась на месте. Остальные, увидав людей, поспешно ретировались - кто за
угол, кто в соседние здания. Норберт успел прикончить еще одну зверюгу, и
тут боль усилилась, перед глазами поплыли темные пятна.
- Илси, убивай их! - прохрипел он. - Бросай гранаты туда, где они
засели...
Сестра выполнила команду. Пусть ей было плохо - заложенные Тренажером
рефлексы оставались при ней. Она швырнула обе гранаты в дверные проемы
построек, где прятались твари; Норберт, еле сохраняя над собой контроль,
протянул ей свою, последнюю. Эту Илси бросила за угол. Норберта чиркнуло
отлетевшим камнем по колену, он заметил кровь на щеке у сестры. Зато
ненастоящая, наведенная боль отступила, в голове немного прояснилось.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг