старик Батлер - хирург-практик, чья карьера в медицине начиналась "с
благословения" отца Гроссе, а заканчивалась в подземельях сына, поскольку
пути наверх ему не было. Привыкших, казалось бы, к любым неожиданностям
сотрудников тайной клиники интриговала загадочность приготовлений.
Никто не знал, что замышляет шеф на этот раз. В ординаторской царила
угнетающая, вибрирующая от напряженных человеческих нервов тишина.
Наконец появился Гроссе. Бледный, сосредоточенный, хмурый. Сотрудники с
удивлением отметили, что шеф нервничает.
Гроссе обвел присутствующих испытующим взглядом. Прогoворил глухо:
- Сегодня я - ваш пациент.
Сам воздух в ординаторской зацементировался тишиной...
- А, собственно, что вас так потрясло? - Тон независимо от него
получился запальчивым, вызывающим. - Не вес мне заботиться о здоровье
других. Нужно подумать и о себе. Особенно когда за плечами полвека и
барахлит сердце.
Ища поддержки, он попытался доверительно улыбнуться коллегам, но
получилось что-то жалкое, неестественное. Сотрудники хранили молчание.
- Руководить трансплантацией будет мисс Клара... - Он запнулся и нехотя
поправился: - миссис Гроссе.
Как ни странно, это заявление сразу разрядило напряженность. "Значит,
доверяют", - удовлетворенно констатировал Гроссе.
- И вот еще что, - его голос зазвучал требовательно и властно, - всем
приказываю... Слышите, всем! Беспрекословно повиноваться миссис Кларе. - Его
взгляд подозрительно ощупал лица людей. - Останетесь в ординаторской, пока
вам не подадут сигнал. Во избежание осложнений донор не должен вас видеть.
На самом деле он пытался скрыть от них лицо донора.
- Милдред! Приготовите литический коктейль номер три для инъекции. По
моему звонку внесете его в донорскую. Джек, заварите чашку кофе для миссис
Клары. Ей необходимо подкрепиться... Ну вот, как будто и все. Удачи всем
нам.
- Удачи... - эхом отозвалось сразу несколько голосов.
...Клара с Гроэром ждали его в кабинете.
- Как у вас тут? - подозрительно осведомился Гроссе.
- Гроэр умирает с голода.
- Могу поручиться, что он не умрет, - иронически заметил Гроссе. Но тут
же с заботливым участием обратился к Гроэру: - Потерпи еще немного. Вот
закончим дела и отправимся в самый дорогой ресторан, где играет музыка и
танцуют красивые девушки. Мы закатим настоящий пир в честь твоего вступления
в Большую жизнь.
Потускневшие глаза Гроэра снова заблестели.
Клара сидела, поджав губы, с застывшим выражением лица...
- А сейчас, Гро, мальчик мой, небольшая профилактическая процедура - и
ты свободен.
- Ну хорошо, - нехотя уступил юноша.
Все трое перешли в донорскую. Гроэр разделся.
- Ложись, - умиротворяюще и в то же время требовательно сказал Гроссе,
Гроэр, с детства привыкший к нудным обследованиям, покорно лег. Учитель
измерил давление. Озабоченно заглянул в глаза юноши: - Что с тобой, Гро? Что
ты чувствуешь?
- Я чувствую только усталость и голод, - огрызнулся тот.
Будто не заметив его озлобленности, Гроссе с сокрушенным видом
обратился к Кларе:
- Я так и знал. Все эти стрессы не прошли даром. Он тяжело адаптируется
в новых условиях. Надо сделать инъекцию транквилизатора. Это его поддержит.
Милдред появилась мгновенно. Но Клара не дала ей войти.
Отобрав шприц, она бесцеремонно выпроводила ее.
Когда Клара склонилась над Гроэром, он поймал ее взгляд.
Она улыбнулась одними глазами, ободряюще и чуть грустно.
- Сожми пальцы в кулак, - мягко сказала она, перетягивая жгутом
плечо...
Игла вошла совсем безболезненно - он ничего не почувствовал. И,
засыпая, Гроэр продолжал смотреть на нее. Клара видела, как затуманивается
его взор, смыкаются веки...
Гроссе шумно, с облегчением вздохнул. Вид беспомощно распростертого,
скованного наркотическим сном тела успокоил его. Он накрыл голову Гроэра
салфеткой, закрепил пластырем края.
- Проследи, чтобы никто не увидел его лица.
Он подошел к Кларе, торжественно возложил руки ей на плечи. Заговорил
проникновенно, значительно:
- Ну вот, дорогая, настал твой звездный час! Покажи, на что ты
способна. Такой шанс бывает раз в жизни. Очень скоро, когда мы сможем
открыто заявить о своих достижениях, твое имя рядом с моим прогремит на весь
мир.
"Только что с тем же неподдельным воодушевлением ты обещал Гроэру
праздничный ужин в честь его освобождения", - невoльно подумалось Кларе. Но
она промолчала.
Дверь отодвинулась, вошел Джек с подносом. Бросил быстрый взгляд на
обнаженное тело.
- Кофе! Как кстати! Благодарю вас. - Клара торопливыми глотками осушила
чашку.
- Джек, доставьте сюда обе каталки - для донора и для меня. Да
поживее, - торопил Гроссе.
Джек вышел. Гроссе нервно прошелся по комнате. Остановился между спящим
Гроэром и Кларой.
- Эрих, обними меня, - вдруг попросила Клара.
Он прижал ее к себе, даже естественнее, чем хотел бы, потому что искал
убежища от собственного страха.
- Поскорее бы все кончилось. Так хочется открыть глаза и Увидеть себя в
палате. И тебя рядом. Ну... Пора! И да поможет нам... не бог, не случай... -
твое мастерство, Клара.
Она прошла из донорской в предоперационную. Милдред, люто ненавидевшая
Клару за то, что Клара, а не она заняла первое место в жизни Гроссе, помогла
ей облачиться в хирурические "доспехи": халат, фартук, шапочку, маску.
Гроэр уже лежал на операционном столе для доноров. Оператор с
помощником хлопотали над ним. На другом столе сидел, завернувшись в
простыню, нагой Гроссе и внимательно наблюдал за их работой.
Прошло еще несколько долгих минут, пока Хилл наконец объявил, что донор
к трансплантации подготовлен.
- Дело за реципи... простите, я хотел сказать, за вами, миртер
Гроссе... - поправился Хилл.
Затянувшееся двоевластие смущало сотрудников. Клара отошла к Гроссе.
- Ты готов? - тихо спросила она.
Он молча кивнул. Кадык на его шее прыгнул вверх - верный признак
волнения.
- Ложись, пожалуйста.
Ей хотелось, чтобы никто, кроме нее, не заметил его малодушия.
Гроссе лег на спину, вытянул руки вдоль тела.
- Все будет хорошо, любимый, - прошептала она.
Тишину в операционной нарушало только монотонное жужжание включенных
Роджером приборов.
- Скорее, Клара! Приступай. У меня сдают нервы. Усыпи меня сама. Я хочу
побыстрее отключиться.
Милдред, державшая шприц наготове, передала его Кларе.
- Спи спокойно, дорогой. Клянусь тебе, ты ничего не почувствуешь...-
Она ввела снотворное в вену.
Эти слова напомнили Гроссе его собственные, которые он говорил обычно
жертвам, чтобы усыпить их бдительность. А что, если...
- Ты - способная уче... - только и успел сказать Гроссе.
И в ту же секунду Клара преобразилась. От ее неуверенности не осталось
и следа, движения стали четкими, лаконичными.
Оператор ловко опутал реципиента электродами, шлангами, датчиками.
- Я могу начинать? - спросил доктор Хилл.
Вместо ответа Клара потребовала у Милдред скальпель.
По заведенному здесь порядку донора и реципиента резецировали
одновременно. Но Клара поспешно взмахнула лазерным "ножом" и рассекла кожный
покров...
- Так мне начинать? - настойчиво повторил Хилл.
- Повремените! - грубо ответила Клара. - Вам ведь было сказано, во всем
слушаться меня. Приступите к резекции через несколько минут... Доложите
состояние реципиента, - потребовала она от оператора за стеклянной
перегородкой.
- Незначительная синусовая тахнаритмия, - последовал ответ через
динамик. - Артериальное давление упало: девяносто на сорок. Дкастолическое
продолжает снижаться. Компьютер принимает соответствующие меры. Через
венозный катетер введено...
- Остановитесь! - резко крикнула Клара.
Рука Хилла повисла в воздухе.
- Подождем с донором, - более спокойно добавила она. - Меня тревожит
состояние реципиента. Если нарушения будут прогрессировать, трансплантация
может не состояться. В опаcности мозг...
- Я не согласен, - возразил через микрофон Роджер. - Нарушения в
пределах нормы и пока что не представляют опасности для жизни.
- Случай у нас сегодня, как вы понимаете, исключительный, - отрезала
Клара. - Я не могу рисковать.
В операционной наступила тишина, тревожно пульсирующая ударами двух
сердец, многократно усиленными тахометрами.
- Как сейчас? Есть перемены?
- Диастолическое давление не падает, но и не поднимается.
- Не поднимается, - проворчала Клара. - Ваш компьютер ни к черту не
годится! Сестра! Pea семь с хлористым натрием! - четким, властным голосом
потребовала она.
Милдред бросилась к столику с медикаментами, зная наизусть, в какой
ячейке находится какой препарат. Выхватив две ампулы, наполнила баллон
шприца,.
- Введите раствор, - распорядилась Клара..
Милдред уверенно вонзила иглу в резиновый шланг катетера, закрепленного
в вене на руке.
Все произошло так внезапно, что присутствующие в первый момент
окаменели от неожиданности. Один из двух тахометров сбился с ритма,
захлебнулся и умолк. Теперь в операционной ритмично и бесстрастно стучало
только одно сердце.
Казалось, замешательство длилось бесконечно.
Все, что возможно предпринять в целях реанимации, безотказно выполняет
компьютер. Но даже он оказался бессилён - тахометр Гроссе молчал.
Сотрудники окружили бездыханное тело, не смея верить в саму возможность
летального исхода для человека, бывшего богом, дьяволом, кем угодно, только
не обыкновенным смертным.
"Конец... конец... конец..." - стучало у Клары в висках.
- Конец? - не то вопросительно, не то недоуменно произнесла она вслух.
Медленно подошла к изголовью Гроссе, устремив тоскливый Цзгляд на его
застывшее лицо, плотно сомкнутые губы и веки.
- Это она! Она убила его! - вдруг вонзился в звенящую напряжения тишину
злобный вопль Милдред.
Сотрудники, выведенные из шокового состояния, все, как oдин, обернулись
в направлении ее простертой руки.
Клара не удостоила Милдред даже взглядом. В эту минуту нa нее никого не
существовало. Склонившись над Гроссе, она прижалась щекой ко все еще теплой
щеке и беззвучно прошепгала ему на ухо:
- Прости, я сделала это из любви к тебе...
Она выпрямилась, обвела равнодушным взглядом безмолвно застывшие,
вопрошающие лица... задержалась на Милдред... Казалось, только теперь до нее
дошел смысл ее слов.
- Подайте сюда пустые ампулы, - тихо проговорила Клара. - Прочтите
вы. - Она передала склянки Хиллу.
- Хлористый кальций! - прочел тот с содроганием. - Силы небесные! Pea
семь с хлористым кальцием вызывает моментальную остановку сердца!
- Этого не может быть! - истерично крикнула Милдред, выхватывая из рук
Хилла злополучные ампулы. Тупо уставйлась на них... - Я сама перед операцией
перебрала все медигкаменты. Хлористый кальций лежит у меня в третьем ряду,
втoрая ячейка слева. Вот здесь! - Она извлекла из указанной ячейки ампулу и
изменившимся голосом прочла: - Хлористый натрий...
Последовала долгая пауза. Милдред стояла белая, как кабельные стены
операционной. Потом лицо ее покрылось багровыми пятнами.
- Ампулу подложили! - убежденно заявила она. - Это Клара поменяла их
местами!
У брызжущей ненавистью Милдред не было прямых улик.
При желании Клара могла напомнить, что не прикасалась к шприцу, что
инъекцию Милдред делала собственноручно, что прямая обязанность
хирургической сестры тщательно проверять препараты, прежде чем вводить их
больному, а не доверяться своей памяти.
Но для Клары сейчас существовала лишь одна-единственная реальность,
которая потрясла ее. Гроссе мертв! Его больше не существует.
До самого последнего момента трагической развязки она не могла бы с
уверенностью ответить себе на вопрос: желала ли она его смерти? Не знала
наверняка и тогда, когда меняла местами ампулы на хирургической тележке
Милдред. Она не хотела смерти, даже когда услышала свой собственный голос,
твердо произнесший: "Введите раствор".
- Мисс Клара, объясните, что все это значит, - услышала она голос
доктора Хилла.
Клара нехотя оторвала взгляд от Гроссе и с вызовом посмотрела на
враждебно подступавших коллег.
- Во-первых, - очень медленно заговорила она, - не мисс Клара, а миссис
Гроссе. Мне глубоко противна вся ваша шайка убийц и это омерзительное
логово, в котором человеческой жизнью распоряжаются как своей
собственностью, Я, не задумываясь, уничтожила бы его вместе с вами.
От такой неслыханной дерзости лица сотрудников вытянулись.
- И что же вас удерживает? - проговорил Батлер сдавленным от ярости
голосом.
- Безразличие... На этом свете мне нужен лишь одинединственный человек,
Эрих Гроссе. Ну а ему нужны были вы. И жертвы. Много жертв. Им владела мания
бессмертия. Мне же не было места в его жизни.
- Так что же вы выиграли, убив его, безумная женщина?! - воскликнул
Хилл.
- Что я выиграла? - Какое-то время Клара рассеянно смотрела на Хилла,
вернее, сквозь него, не понимая смысла его слов. - Что я выиграла... -
задумчиво повторила она.
И, словно очнувшись, стремительно подошла ко второму столу, туда, где
лежал всеми забытый Гроэр. Сдернув с его головы салфетку, она резко
выкрикнула: - Вот это!
И тут все увидели лицо самого Гроссе, спокойное, молодое.
Сходство усиливалось одинаково застывшими позами и сомкнутыми веками,
четким, в мельчайших подробностях повторенным силуэтом профиля.
Сгрудившись вокруг операционного стола, сотрудники в растерянности
разглядывали неожиданное, невероятное явление.
Воспользовавшись общим замешательством, Клара лихорадочно обдумывала
свой следующий шаг. Уйти живой из этих зловещих казематов, к тому же не
одной уйти, а вдвоем - вот что сейчас самое главное. И она заговорила. Голос
ее звучал твердо и торжественно:
- Этот юноша - его сын! - Будто актриса на сцене, Клара выдержала
эффектную паузу. - Больше того. Он - наш сын! Мой и Гроссе. И он, - она
указала пальцем на тело Гроссе, - на ваших глазах с вашей и моей помощью
намеревался убить сына, чтобы за счет его жизни продлить свою собственную...
Мы все здесь давно забыли о чести и совести. Мы все - преступники. Но такое
злодеяние чудовищно даже для нас.
Никто не пытался ее перебивать. Собравшихся потрясло признание Клары не
меньше, чем гибель Гроссе.
- Он сам поставил меня перед необходимостью выбора. Он хотел принудить
меня этими самыми руками убить собственное дитя... Как, по-вашему, мне
следовало поступить?!
Люди хранили мрачное молчание. Клара заставила их задуматься и
содрогнуться. Ведь если их грозный, не ведающий сострадания шеф для
достижения своих личных целей не пожалел собственного сына, на что можно
было рассчитывать остальным...
Почувствовав, что обстановка благоприятствует ей, Клара решительно
перешла к заключительному акту представления.
- Отключите мальчика от систем. Снимите с наркоза, - властно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг