потребовала она и не без удовольствия отметила, с какой поспешной
готовностью оператор и ассистент Хилла бросились исполнять ее приказание.
Прошли долгие, невыносимо томительные минуты, прежде чем веки юноши
дрогнули и затуманенный взор скользнул по напряженно взволнованным лицам
людей в белых халатах, столпившихся вокруг него.
С материнской нежностью Клара взяла Гроэра за руку:
- Вставай, мой мальчик. Нам пора.
По мере того как сознание возвращалось к Гроэру, взгляд его становился
все более тревожным. Наконец он узнал Клару.
- Где я?! Что происходит?..
Люди вздрогнули, попятились. Гроссе умер, но в стенах операционной
снова звучал его голос. Их парализовал суеверный страх.
- Успокойся, дорогой. - Клару переполняло торжество собственника,
отстоявшего в неравном бою объект своих притязаний. - От голода у тебя
закружилась голова, и ты потерял сознание.
Свесив босые ноги, Гроэр сидел на операционном столе, с любопытством
озираясь по сторонам.
Сотрудники смотрели на него затаив дыхание, боясь верить своим глазам:
Гроссе восстал из мертвых, оставив по ту сторону черты половину прожитых
лет.
Блуждающий взгляд Гроэра натолкнулся на неподвижное тело Учителя -
Милдред успела прикрыть его простыней, но голова осталась открытой.
- Что с ним?! - воскликнул юноша в странном смятении.
- Ничего страшного, - голос Клары звучал ровно, спокойно. - Он тоже
почувствовал себя плохо, и ему дали снотворное. Пусть поспит. А мы поедем
домой. Нас ждет хороший ужин. Тебе нужно подкрепиться и отдохнуть.
Отыскав глазами сестру Хилла, Клара потребовала тоном, не терпящим
возражений:
- Элизабет, подайте ему одежду. Он может простудиться.
Сестра бросилась в донорскую.
С той минуты, как Гроэр пришел в себя и заметил неподвижное тело
Гроссе, его взгляд постоянно возвращался к нему. Это был странный,
необъяснимый взгляд: без любопытства или удивления, без страха, без
волнения, без участия.
- Идем. - Клара взяла его за руку.
Он последовал за ней с безвольной покорностью. Никто даже не сделал
попытки преградить им дорогу.
Клара привезла свою добычу в дом Гроссе, который теперь по праву могла
считать своим собственным.
Двери отворила всклокоченная заспанная экономка. И, не заметив подмены,
проворчала:
- Ужин на столе. Я накрыла в гостиной, как вы приказали.
- Благодарю, вы свободны, - холодно сказала Клара.
Гостиная тонула в красном полумраке. Клара не стала включать верхний
свет, решив, что так уютнее и спокойнее.
- Клара! Ты всегда будешь помогать мне постигать этот огромный мир? - с
серьезной торжественностью спросил Гроэр. - Ведь Учителя больше нет. Он -
мертв.
Она опешила.
- Откуда ты знаешь? - Ее голос дрогнул.
- Откуда?.. - Казалось, он сам размышлял над этим вопросом. - Я
почувствовал. Сразу же как проснулся. Возникло такое ощущение, будто во мне
что-то сломалось. Ну как если бы меня вдруг разделили пополам... Я физически
ощутил его смерть. Каждой клеточкой своего тела. И будто что-то от него
перешло ко мне, будто он во мне или я - это он. Мне даже кажется, что я стал
намного взрослее, чем был еще вчера. Все очень странно, правда?
- Очень... Очень странно, - задумчиво пробормотала Клара.
В красном свете торшера, в привычной, до боли знакомой обстановке, где
она провела множество дней и ночей, глаза, устремленные на нее,
резковато-приглушенный тембр его голоса принадлежали тому, другому. И это
походило на мистификацию.
- Его убила ты? - вдруг спросил Гроэр таким тоном, будто говорил о
самых обыденных вещах.
- С чего ты взял?! - пронзительно крикнула Клара.
Он неопределенно пожал плечами.
- Так мне показалось. - Лицо его было бесстрастным.
Клара собралась заверить Гроэра в своей непричастности к смерти Гроссе,
но он опередил ее:
- Ты правильно поступила, убив его. Я знал, что нам двоим было бы тесно
в этом мире. Либо он, либо я, ведь так? - В его голосе прозвучали знакомые
интонации. - Еще совсем недавно я чувствовал себя жалким зверенышем в
клетке. Но стоило мне переступить ее порог, и я переродился... Нет, пожалуй,
перерождение произошло несколько позже. Смерть Учителя пробудила меня!
Теперь я ответствен за нас обоих: за себя и за него. Понимаешь?
Он поднялся, обошел вокруг стола, наклонился над Кларой, бесцеремонно
разглядывая ее.
- На твоем лице красные блики. Будто кровь... Это кровь, Клара! - Он
ткнул пальцем, едва не задев ее лицо, и грубо рассмеялся.
Если бы не этот проклятый красный свет, Гроэр увидел бы, как она
побелела.
Гроэр заставил Клару сесть рядом с ним на диван. При этом непроизвольно
принял позу Гроссе, любившего откидываться назад и, упираться затылком о
мягкую спинку дивана.
- Ну а любимым делом для меня будет, конечно, медицина, - вслух
размышлял Гроэр. - Перекраивать живую трепещущую плоть в поисках истины -
это ли не увлекательно! Я никогда не держал в руках скальпель, но знаю...
Уверен! Сто-ит мне взмахнуть им. Вот так! - Он в точности воспроизвел
характерное движение Гроссе. - И рука моя сотворит чудо. Во мне такая
уверенность, будто я проделал десятки, сотни операций... Все так сложно, так
странно... О чем же я говорил? Ах, да! О любимом деле. Медицина должна
принести мне... Славу! И еще... - Он заглядывал в глубь себя с нетерпеливым
возбуждением, черпая из неведомых источников новые волнующие понятия. - И
еще - бессмертие. Да, да! Я наконец нашел нужные слова: слава и бессмертие -
вот ради чего стоит жить на свете! - выпалил Гроэр и испуганно умолк,
вслушиваясь в отзвуки собственного голоса. Потом заговорил с новым приливом
воодушевления: - Планета нуждается в чистке. Я должен стать Санитаром
Человечества! Я помогу ему освободиться от скверны.
-Ты?! О какой скверне речь?
- О низших расах, разумеется. Ведь ты - арийка! Избранная. Помочь мне -
твой священный долг.
- И какой же помощи ты ждешь от меня?
- Мы завершим незавершенное. Идея биологической мутации расы должны
быть реализована на деле.
"Биологическая мутация расы..." Клара встревожилась всерьез:
- Гро, мальчик мой, ты хоть отдаешь себе отчет в том, что говоришь?
Он не слушал ее:
- Человечество на пороге новой Космической эры. Нужно помочь ему
приблизить заветный рубеж... - Он запнулся, будто прислушиваясь к неведомому
суфлеру, скороговоркой докончил: - Наша миссия предопределена свыше.
Кларе стало страшно. Все это однажды уже было. Гроэр бессвязно
выкрикивал идеи и символы ортодоксальных тайных доктрин, питавших
патологически уродливую философию нацизма. Что, если он, использовав опыт,
накопленный отцом и сыном Гроссе, и вправду займется осуществлением
пресловутой гитлеровской идеи биологической селекции человечества?..
Клара содрогнулась. Своими неожиданными высказываниями Гроэр озадачил,
ошеломил ее.
- Скажи, Гро, ты сам до всего додумался? - как можно хладнокровнее
поинтересовалась она.
- "Додуматься" никто ни до чего не может, - нравоучительно изрек
Гроэр. - Есть только два состояния духа: человек или знает, или пребывает в
неведении. Я- знаю.
Утомленный, он умолк. Потускнел, погас, как угли догоревшего костра.
Клара поняла - поток информации, неведомо как прорвавшийся в его сознание,
иссяк. Перед ней сидел прежний Гроэр.
Но не успела Клара прийти в себя от пережитого потрясения, как на нее
обрушилось новое.
Гроэр вдруг забеспокоился, вскочил. Заметался по комнате.
- Что случилось, Гро? - встревожилась Клара.
- Случилось?.. Да-да, случилось! - Его глаза блуждали, он казался
невменяемым. - Внутри такая странная тревога. Я должен что-то сделать.
Обязательно должен. Но что? - Он хмурился, кусал губы. Снова засуетился,
бормоча одно и то же слово: - Опасность... опасность...
Резко остановился, будто парализованный.
- Это где-то здесь. Совсем близко... Я должен найти.
Он двигался как лунатик. Глаза были пустые, незрячие.
Взволнованная Клара последовала за ним. Через буфетную Гроэр прошел в
спальню. Уверенно пересек ее и оказался в кабинете Гроссе... На мгновение
замешкался около массивной старинной вазы с го-беленом позади нее.
Ухватившись за гобелен, Гроэр резким движением сорвал его со стены. На
месте гобелена оказалась дверца - он распахнул ее. Клара увидела нишу,
внутри которой - электрощит с рубильником.
Спеша и волнуясь, Гроэр с силой отжал рубильник вверх - глубокий вздох
облегчения вырвался из его груди. Он сразу успокоился, расслабился. Глазам
вернулось осмысленное выражение.
- Пойдем обратно, - устало попросил он. - Где-то недалеко отсюда должен
быть накрытый стол с остатками ужина. Я хочу пить. Пересохло в горле.
Он проделал обратный путь, удивленно озираясь по сторонам, будто шел
здесь впервые. Вернувшись в гостиную, Клара налила ему сок, села напротив.
- Объясни, Гроэр, что с тобой было.
Он тупо смотрел на нее, хмурил брови, вспоминал...
- Мы о чем-то говорили с тобой. Не помню о чем. И вдруг я увидел этих
людей... Ну, которые окружали меня, когда я проснулся. Увидел так же ясно,
как сейчас вижу тебя. Они спорили, кричали, ссорились. Они обвиняли тебя в
предательстве, жалели, что выпустили живой. Они... они обезумели от страха.
Одни предлагали бежать, другие - убить нас. А один, тощий такой, сутулый...
- Да-да, Джек, -- торопила Клара.
- Не знаю... Ему удалось ускользнуть от них. Он пробирался к выходу. Я
ясно видел. Он собирался пойти в полицию, рассказать обо всем...
Гроэр умолк. Вид у него был странный: сосредоточенно-отключенный.
- И что же? Что дальше?
- Не знаю, - рассеянно пробормотал он. - Во мне вдруг возникло ощущение
опасности. И потребность действовать. Я знал одно: нужно найти рубильник и
включить его. Иначе все погибло... Ну вот и все.
- Но при чем тут рубильник?
И вдруг Клару осенило. Она вспомнила, как давно, еще в годы
строительства клиники, Гроссе рассказывал ей о предпринятых мерах
предосторожности на случай разоблачения. Тогда Клара не придала этому
значения, но сейчас память услужливо пришла ей на помощь. По утверждению
Гроссе, стены подземной клиники пронизаны, как кровеносной системой, сложной
сетью не то труб, не то шлангов. И, как в кровеносной системе, имеются вены
и артерии. К "венам" подключено обыкновенное водоснабжение. В "артериях" -
сухая смесь, нечто вроде разновидности бетона.
"Если когда-нибудь нападут на мой след, - рассказывал Кларе Гроссе, -
мне достаточно будет включить рубильник, и моя "кровеносная система"
моментально начнет действовать. Из "вен" хлынет вода, из "артерий" под
огромным давлением будет выбрасываться сухая смесь. Соединившись с водой,
смесь образует раствор, густую массу, которая в короткий срок заполнит собой
все помещения подземной клиники и затвердеет. По своим свойствам она во
много раз превышает прочность бетона. Мое подземное сооружение прекратит
свое существование, превратившись в монолитный фундамент Верхней клиники. И
никаким археологам не справиться с моей Помпеей в миниатюре".
- Боже мой! Ты похоронил их заживо. ...Но ведь даже я не знала, где
находится рубильник, - с трудом проговорила она. - И уж тем более о нем
ничего не мог знать ты. Как же тебе удалось найти его?
- Разве я искал? - удивился Гроэр.
- Непостижимо, - простонала Клара. - Ты хоть знаешь, что натворил?
- Включил рубильник, - спокойно ответил Гроэр. - Я сделал что-нибудь не
так?
- Радуйся, - еле слышно прошептала она, потому что голос не повиновался
ей. - Ты сделал свой первый взнос.
Из-за горизонта, слабо мерцая, просачивался свет. Еще немного, и мир
вновь обретет очертания, реальность, смысл. Оформится в предметы, угрызения
совести, мораль.
Клара понимала: единственно правильный выход - отправить Гроэра вслед
за его оригиналом. Но что ей делать одной в этом огромном, враждебном мире?
Если Гроэр - лишь эхо Гроссе, то она - его безликая тень. Но если не
существует больше Гроссе, то по всем законам природы должны исчезнуть и эхо
его, и тень... Гроссе проиграл. Выходит, был недостаточно силен?.. Проиграл
ли? Не возродился ли он вновь в своем клоне? Не стал ли еще более опасен и
могуч? Гроссе натуральный искал бессмертия для себя одного, довольствовался
единичными опытами. Гроссе-дубликат замахнулся на все человечество.
Он только что продемонстрировал свою способность к действию: отсутствие
собственной индивидуальности не помешало клону совершить вполне реальный
поступок, весь ужас которого лишь усиливается неведением невольного палача.
Так как же понять, что такое Гроэр... Человекоподобная биомашина
экстрасенсорного действия, доводящая до абсурда идеи, формировавшие психику
его оригинала? Или вообще неспособная на самовыражение... Не случайно ведь
Гроссе упорно отказывал ему в праве называться человеком...
А почему, собственно, она должна взваливать на себя ответственность за
события, к которым непричастна! Разве она сделала Гроссе преступником? Ее
помощь ничего не меняла. Не она, так другая заняла бы ее место. Разве она
вызвала к жизни реликтовое ископаемое в облике юного Гроэра, вдохнула в него
драконово нутро? Пусть человечество само позаботится о себе. Пусть проявит
бдительность. С нее хватит. Она пыталась бороться, но потерпела фиаско.
Последний проблеск, последняя яркая вспышка угасающего костра озарила
ее сознание: что, если события минувшей ночи лишь плод больного воображения?
Стоит вернуться назад, и она увидит своего Гроссе с дорогим, как всегда,
усталым и чуть недовольным липом. Кларой вдруг овладела уверенность - именно
так и есть! Конечно же, Гроссе ждет ее, сердится за долгое отсутствие. А она
попусту теряет драгоценные минуты...
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 10.02.2004 16:23
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг