продвигались, незаметно превратилась в довольно широкую тропу. Видимо, ею
часто пользовались местные жители, и хотя назвать дорогой ее еще было
нельзя, но уже можно было не пригибаться, увертываясь от низко растущих
сучьев. Деревья расступились, и яркое синее небо в обрамлении высокой
зелени казалось широкой лентой, потерянной в траве. Лучи солнца, проходя
сквозь листву, вырисовывали на плотной низкой траве причудливый ковровый
узор, в котором терялись мелкие лесные цветочки.
Леди рассказывала в основном о себе, потому что, по ее собственному
уверению, с Миром людей была знакома недостаточно и не хотела, чтобы у меня
создалось о нем превратное мнение.
- С миром людей ты и сам рано или поздно разберешься, но мне хочется,
чтобы ты достаточно хорошо знал, с кем пустился в путешествие, - заявила
она.
Как я понял из ее рассказа, она была "продуктом какого-то давнего,
забытого волшебства, одним из тех чудес, которые создавали маги этого Мира
в далеком прошлом из самых обычных животных.
- Так что ты не очень удивляйся моему поведению или некоторым моим
способностям. Тебе, возможно, придется повстречать и другие весьма
удивительные существа, - постоянно повторяла она.
Слышать ее и разговаривать с ней могли немногие - двое-трое ее жрецов,
кузнец из ближней деревни, несколько детей. Все прочие люди ее не понимали,
очень боялись и далеко обходили ее поляну. Причину этого я так и не понял,
но, по ее словам, ее считали чрезвычайно опасной. Поэтому-то круг ее
знакомых был довольно ограничен, и ее очень обрадовала возможность
пообщаться со мной.
Так, беседуя и подтрунивая друг над другом, мы потихоньку продвигались
вперед. Безмятежная тишина и покой были разлиты вокруг. Даже появившийся
утром ветерок затих к полудню.
Именно в этот момент полного покоя мой меч вдруг запел.
Было такое ощущение, что басы большого мужского хора повели негромко,
но мощно какую-то древнюю мелодию без слов. Несложная гармония из
пяти-шести нот, однообразно повторяясь, казалось, оплетала тело невидимыми
живыми канатами, поднимая из глубин подсознания восторг и ужас неслыханных
битв. Тон мелодии постепенно повышался, и вот в нее вступили баритоны. Я
ничего не слышал, кроме этой завораживающей мелодии. Волосы на моей голове
стали подниматься, как наэлектризованные. По ладони правой руки под
рукавицей прошло покалывание, и в ее середине забилось невидимое сердце,
подчиняясь ритму звучащей в моей голове мелодии. Меч у меня на боку
резонировал в такт звуку, и его рукоять казалась размытой. Звук поднялся
еще выше и в общее звучание стали вплетаться тенора. Рука в перчатке,
словно подчинившись чужой воле, поднялась и легла на рукоять меча. И вдруг,
взвизгнув дискантом, мелодия умолкла. Пальцы правой руки сомкнулись на
рукояти и рука сразу успокоилась.
Мы выехали из-за поворота и увидели, что поперек тропы-, лежит
здоровенное дерево, на котором восседает молодой парень, покачивая на
коленях заряженный самострел. Ворон остановился шагах в пяти от препятствия
и, задрав голову, заржал.
- Привет, - произнес парень, - вот и свиделись.
Леди не проявляла беспокойства, поэтому я, несмотря на свои сведенные
на рукояти меча пальцы, ответил достаточно спокойно:
- Ну и что дальше?
- А дальше - все, - весело осклабился парень. - Слезай с лошади и
снимай с себя все.
- Ха, Робин Гуд хренов. Ты что, думаешь, напугал меня своей пукалкой.
Парень озадаченно посмотрел на свой самострел и, подняв голову,
заявил:
- Кольчужка мне твоя нравится, портить жалко. Придется бить тебя в
глаз.
- Из твоей стрелялки не то что кольчугу, глаз пробить вряд ли удастся.
И как ты думаешь, что с тобой будет, когда ты промажешь.
Тут, видимо, паренек окончательно обиделся.
- Над моими стрелами работал полный маг, мои стрелы мимо не летят, -
вдруг заорал он. - А если ты по-хорошему не понимаешь, поговорим при
свидетелях.
При этих словах из придорожных кустов вылезло еще человек восемь
мужиков достаточно ободранного вида. В руках у них были обычные топоры, и
только двое неловко держали грубо выкованные мечи. Мужики сгрудились позади
своего предводителя, глухо ворча какие-то ругательства. Тот приосанился и
грубо скомандовал:
- Ну, позубоскалил, хватит. Слезай, а то поможем. Моя рука потянула из
ножен Поющего, но тут мне в ухо быстро зашептала Леди:
- Погоди с мечом. Говори то, что я подскажу, только будь пострашнее.
Я выпрямился в седле и, грозно сведя брови, заорал:
- Как вы посмели, дерьмо безмозглое, заявиться в лес Золотой Погибели
с оружием. Жизнь вам, конечно, опостылела, но не до такой же степени. Давно
не встречали хозяйку леса?! Соскучились!
Мужики замолчали и робко попятились. Двое приложили правые ладони ко
лбу и быстро провели ими до подбородка, не то умываясь, не то что-то стирая
с лица.
Их командир мгновенно среагировал на изменение настроения своих
подручных и, соскочив с лежащего дерева, заорал, в свою очередь, размахивая
самострелом:
- Нашел кого пугать детскими сказками. Где она, твоя Золотая Погибель?
Бабка темная ее придумала, детей малых пугать. Если ты под ее охраной,
пусть покажется и сама об, этом скажет, А мы посмотрим, правда ли, что у
нее шкурка золотая. Проверим пробу. Ха-ха! Считаю до пяти. Слезай или пусть
тебя воскресит твоя Золотая Погибель! Раз...
Поскольку Леди молчала, молчал и я, хотя имел, что сказать.
- Два...
Моя рука опять потянула Поющего из ножен, и опять я услышал тихое:
- Спокойно...
- Три... - Парень начал поднимать свой самострел.
И тут у меня над ухом раздался мелодичный свист, а затем напоминающий
плевок. На лбу у главаря шайки появилось небольшое красное пятно, словно
кожа лопнула от резкого удара. Края раны потемнели, как бы обугливаясь, и
сама рана стала быстро расти. Казалось, что кожу на лице и черепе быстро
пожирает невидимый огонь. Парень уронил свой самострел и с диким воплем:
"Мама!" схватился руками за голову. Кожа на ладонях тотчас потемнела к
стала также исчезать. Ноги у несчастного подогнулись, и он упал сначала на
колени, а затем навзничь. Из горла у него вырывались невнятные звуки,
поскольку ни губ, ни языка у него уже не было. Его руки беспорядочно
скребли землю, а ноги дергались, срывая куски дерна. Через мгновение он
затих, а еще через несколько секунд перед нами лежала груда одежды.
Воротник рубахи венчая голый белый череп, а из рукавов торчали белые кости
кистей. В зубах у черепа была зажата большая, похоже, золотая монета.
Мужики, уронившие свое вооружение, со стеклянными глазами, все как
один, сучили лапами по своим мордам. Двое в мокрых штанах стояли на
коленях, а один, неловко лежа на брюхе, бормотал:
- Пощади... пощади... пощади...
В воздухе нехорошо запахло.
Ворон, переступая точеными ногами, слегка попятился от завонявших
злодеев.
- Вот ты, - я протянул руку и указал на казавшегося наименее
испуганным верзилу, - подойди сюда.
Мужик, с трудом переставляя ноги, сделал несколько шагов в мою
сторону. Остальные, кроме того, что лежал на пузе, как по команде, стали
пятиться назад.
- Стоять! - заорал я на них и, обратившись к впереди стоявшему,
повторил вопрос Леди:
- Рассказывай, кто вас надоумил прийти в этот лес с оружием и нападать
на мирных путников?
- Господин, - просипел он и замолчал.
Несколько последних лет очень многие пытаются именовать меня
"господин". Но когда это слово употребляют вкупе с моим именем или
фамилией, сам говорящий теряется и краснеет, понимая весь идиотизм такого
обращения, а я ясно чувствую издевательство и насмешку и начинаю нести свою
обычную ахинею.
Но в этом случае я сразу понял, что мужичок действительно считает меня
господином и другого обращения не мыслит. Поэтому я кивнул и, подбадривая
его, произнес:
- Продолжай.
Несколько приободрившись, мужик повторил:
- Господин, - а затем через паузу продолжил:
- Мы все из Сизой Топи. Две недели назад к нам приехал герольд из
Холма и объявил, что хозяин Холма, полный маг Арк, приглашает всех желающих
на охоту за Огненным Вепрем. Всем, кто будет рядом с ним, когда он
встретится с Вепрем, Арк обещал по целому желтяку.
- Желтяк - это золотая монета, - пояснила мне Леди. - Сумасшедшие
деньги.
- Мы понимали, что с Вепрем будет разбираться сам Арк, а нам
достанется Вепрева свита. Конечно, этот орешек тоже не по нашим зубам, да
ведь деньги-то, господин, какие. Неделю мы думали, да и собрались. А Гришня
со своим самострелом... - он с ужасом кивнул на валявшуюся груду одежды, -
все зудел: слушайтесь меня, целы будете и с желтяками. А когда пришли в
Мох, слышим - Арк уже разделался с Огненным Вепрем и отправился в Холм
отращивать себе новую руку. Тогда Гришня и предложил подождать на тропинке.
Что ж мы, говорит, так и пойдем назад с пустыми карманами. Вот мы и
завалили деревце поперек тропы, а ведь знали о Золотой Погибели. Все
Гришня, сука. Сказок наслушались... в штаны наложили...
Мужик замолчал, опустив голову. Молчали и остальные, даже лежавший
перестал талдычить свое "пощади".
Леди недовольно проворчала:
- Пусть дерево с дороги уберут, железо свое закопают и убираются в
свою Сизую Топь.
- Ладно, - сказал я, - Гришня ваш свой желтяк получил. Если сами не
хотите зубками за золото ухватиться, убирайте с дороги дерево, закапывайте
свое железо и, никуда не заходя, двигайте в свою Сизую Топь. Золотая
Погибель вас пощадила.
Мужики похватали свои топоры и живо принялись обрубать на лежащем
дереве сучья. Затем, с помощью неизвестно откуда взявшихся веревок, шустро
сволокли ствол в лес. Минут через десять дорога была свободна, а мужики
принялись мечами копать на обочине яму, о чем-то тихо переговариваясь.
Закончив копать, они спихнули в яму завернутые в одежду кости, оставшиеся
от Гришин" бросили туда же мечи, а затем встали вокруг ямы, поглядывая на
верзилу, с которым я говорил. Тот шумно вздохнул и направился в мою
сторону. Подойдя поближе, он опять вздохнул и заговорил, оглядываясь на
своих товарищей:
- Господин, пощади, разреши забрать топоры домой. Как в хозяйстве без
топора. Семку вон жена без топора из дому выгонит. Разве ж новый топор
купишь. Попроси Золотую Погибель оставить топоры. Мы отслужим. - Все
согласно закивали патлатыми головами.
Леди помалкивала, и я согласно кивнул:
- Забирайте.
Мужики быстро закидали яму землей и направились к кустам, из-за
которых раньше появились. Только тот, что со мной беседовал, переступая с
ноги на ногу, задержался и вдруг выдохнул:
- Господин, можно спросить? - и остановился, открыв рот, сам
изумленный своей наглостью.
- Ну, - коротко бросил я.
- Господин, - мужик просветлевшими глазами в упор разглядывал меня,
как будто хотел заглянуть под плащ, прикрывавший мою левую руку, - а кота с
тобой нет?
- Какого кота? - Я в изумлении уставился на мужика.
- Такого черного, здоровенного.
- Нет со мной никакого кота, - заорал я, почувствовав скрытую издевку.
- Проваливай!
Мужик, как мне показалось, с облегчением вздохнул и припустился за
своими подельщиками, ожидавшими его около кустов, что-то им глухо
пробормотал, и все они гурьбой поломили сквозь кусты.
- Весь лес потопчут, - проворчала Леди.
- Так, значит, ваше полное имя, Леди, Золотая Погибель? Преклоняюсь. -
Я послал Ворона вперед. - Теперь я понял, почему для вас не проблема
продукты питания и средства передвижения. Где можно обучиться такому
плевку? Готов платить за уроки!
- Т-т-т, понесло... - Леди явно была смущена. - Нигде уже не
научишься.
- Как так. Неужели утраченное искусство?
- Понимаешь, много веков тому назад одному великому магу был сделан
заказ на создание существа, которому можно было бы доверить охрану кладов.
Маг перебрал множество вариантов, начиная от привидений и кончая
одушевленными клинками. Но самым эффективным средством, как оказалось, была
змея, вооруженная таким вот способом убивать. Причем убитый всегда держал в
зубах золотой, в знак того, что он покушался на чужое добро. Так был создан
мой предок. Но побочным явлением наложенного заклятия стало то, что
заклятая змея приобретала почти человеческий разум, способность, хотя и
ограниченную, общаться с людьми и иметь только одного детеныша. Так вот,
рождая попеременно то сына, то дочь, наш род дошел до меня. Я последняя.
Поэтому отец и не хотел отпускать меня с тобой.
- И для тебя очень опасно сопровождать меня?
- Знаешь, мы все время своего существования не покидали этого леса. В
нем наша способность действует очень эффективно. В округе нас знают и
почитают. А что будет вдали от этого места, не знает никто. Стоит ли
рисковать?
- Так, может быть, тебе остаться?
- Нет! Я ж умру от любопытства, если не узнаю, что же с тобой
станется. Кто же мне расскажет, если я сама не увижу? И потом, разум у меня
почти человеческий, ты мне понравился, и я очень хочу тебе помочь.
Мы оба как-то смущенно замолчали.
Ворон с шага перешел на неспешную рысь. Солнце повисло на вершинах
деревьев, готовясь нырнуть за горизонт. В воздухе посвежело, потянуло
легким ветерком.
- Зато теперь я знаю, кем ты был, пока не стал пришлецом, - бодрым
голосом заговорила Леди. - Это ж тебя величали Огненным Вепрем. И с тобой
выяснял отношения Арк из Холма. Послушай! - вдруг воскликнула она. - Эти
олухи, заявили, что с тобой мог справиться только сам Арк, а это значит,
что Огненный Вепрь - полный маг!
- Ну и что? - спросил я.
- А то, что маг никогда не становился пришлецом!
- Все когда-нибудь бывает в первый раз, - философски изрек я.
- И этот мужик, - лихорадочно продолжала Леди, явно меня не слушая, -
он, видно, сразу об этом подумал. Набрался смелости и спросил про кота!
- Да в чем дело? - встревожился наконец и я.
Леди подняла голову и внимательно поглядела мне в глаза:
- Существует среди людей то ли легенда, то ли предание о том, как
великий маг-прорицатель, первый маг этого Мира, перед своей смертью
предсказал, что гибель этого Мира наступит с приходом рыжего пришлеца с
золотой змеей на плече и черным котом за пазухой, - она запнулась и
повторила тише:
- С золотой змеей на плече...
Ее тело дернулось, как будто она хотела упасть в траву, и замерло на
моем плече.
ИНТЕРЛЮДИЯ
В обычном московском доме, расположенном на Ташкентской улице, на
подоконнике грязной лестничной площадки, поджав под себя лапы, сидел
небольшой угольно-черный кот. Впрочем, точнее было бы сказать так: это был
еще не кот, но уже не котенок. Его совершенно черная шкурка была тщательно
вылизана и выглажена, а полузакрытые зеленые светящиеся глаза с презрением
скользили по замусоренной, разрисованной неприличными рисунками и не менее
неприличными надписями среде его обитания. Сквозь грязное стекло окна был
виден пыльный двор, в котором коту были известны каждый закоулок и каждая
дыра.
Кот уже сейчас, проходя по двору, не обращал внимания на мелких
собачонок, во множестве разведенных жильцами дома. Когда какая-нибудь из
них с визгливым брехом подбегала к нему слишком близко, ему достаточно было
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг