твенной своей тяжести?
Верно, случаев таких было множество, и ссылка на сверх-
прочные крепления, к которой мог бы сейчас прибегнуть Мак,
лишена была резона. Впрочем, Мак вообще уклонился от ответа,
и Мур, когда истекло положенное время, подвел итог:
- Объяснения нет - что и требовалось доказать.
Девушки, восхищенные находчивостью и неотразимой логикой
Мура, смотрели теперь на Мака другими глазами - не только
прежнего восторга, даже простого удивления, простого интере-
са в них не было.
Мак улыбался, скаля зубы, улыбка его была жалка, и сам он
был жалок, как развенчанный факир, который под лучом интел-
лекта предстал в своей подлинной роли - посредственного жу-
лика. Ощущение было такое, что слово это - жулик - уже висит
в воздухе и вотвот прозвучит въявь.
Хозяйка дома, которая, по сути, несла вместе со своим Ма-
ком ответственность за мнимое чудо, поспешила разрядить ат-
мосферу комплиментом Мурову гению и обращением в шутку всей
этой истории.
- Браво! - воскликнула она. - Хип, хип, Мур!
Мужчины, которые всегда опережают женщин, когда возникает
нужда в компромиссе, немедленно поддержали хозяйку. Видимо,
в этом пункте событие должно было вполне исчерпать себя, од-
нако в гостиную внезапно влетела мадам Эг и подняла отчаян-
ный крик. Чем именно был вызван крик - то ли тем, что Мак
позволил себе преступное легкомыслие в обществе посторонних
женщин, то ли самим фактом пребывания Мака на люстре, - оп-
ределить было трудно, но, в конце концов, это и не столь су-
щественно: главное - сам крик, отчаянный, чуть ли не душе-
раздирающий.
В первое мгновение Мак оцепенел. Этого мгновения оказа-
лось достаточно для Эг: подпрыгнув, она ухватилась за ноги
Мака и даже сделала попытку взобраться к нему на спину.
И тут произошло нечто уже прямо возмутительное: Мак с си-
лой оттолкнул люстру, устремись в сторону дверей, мадам же,
повиснув у него на ногах, продержалась каких-нибудь три-че-
тыре метра в воздухе и шлепнулась на пол.
- Не понимаю, - произнесла в полном недоумении хозяйка
дома, - откуда она узнала, что Мак именно здесь находится.
- Действительно, - подтвердил Мур, - это совершенно не-
постижимо.
В гостиной воцарилась тишина - люди мучительно раздумыва-
ли, пытаясь объяснить необъяснимое, - и вдруг хозяйка воск-
ликнула:
- Эврика! Метрах в двадцати от дома, на песочной площад-
ке, играл мальчик. Ему года четыре. Он лепил солдатиков...
нет, не солдатиков, а просто каких-то человечков. Он не
смотрел в нашу сторону, но боковым зрением он мог совершенно
бессознательно зафиксировать мое движение к парадному. Потом
я крикнула Маку с девятнадцатого этажа. Он мог услышать этот
крик. Далее он увидел, как Мак побежал в парадный, сообщил
об этом ей, - девушка повела носком в сторону лежащей на по-
лу женщины, - после чего ее действия не содержат уже ничего
загадочного.
Гости молчали: чтобы осмыслить гипотезу, которую хозяйка
только что предложила, требовалось время.
Между тем Эг пришла в себя, приоткрыла глаза и слабым,
как после долгой болезни, голосом спросила, где она, но, не
дожидаясь ответа, сама тут же и ответила:
- Мак находится здесь. Мне сказал об этом мальчик, кото-
рый играл на песке. Мальчику года четыре, он лепил солдати-
ков... нет, не солдатиков, а просто каких-то человечков.
- Гениально! - восхищенно развел руками Мур. - Это
по-настоящему гениально, Ди!
Ди, хозяйка дома, смущенно пожала плечами и возразила,
что ничего гениального в своей гипотезе не находит, посколь-
ку для ее разработки она располагала огромным материалом, и
любой другой мог бы сделать это ничуть не хуже.
- Где Мак? - по-прежнему слабым голосом спросила Эг. -
Куда вы девали Мака?
- Не хотели бы вы подняться? - очень вежливо обратилась к
ней Ди.
Эг не ответила, и тогда Ди сказала ей:
- Извините, это, конечно, ваше личное дело - мы просто
хотели помочь вам.
Мадам, изнуренная нескончаемыми испытаниями дня, пролежа-
ла в состоянии полузабытья порядочно времени, точнее, до той
минуты, когда в гостиной появился доктор. Люди в гостиной
были заняты своим делом - они пробовали воспроизвести неко-
торые трюки Мака, - и на доктора не обратили никакого внима-
ния.
Доктор опустился на колени у головы мадам Эг и горячо
прошептал:
- Как я счастлив, что нашел вас! Я заходил к вам в дом -
там никого нет. Вы не совсем здоровы, я перенесу вас.
Эг подтвердила, что она в самом деле не слишком хорошо
себя чувствует, но все же не настолько скверно, чтобы утруж-
дать доктора.
- Нет, - решительно воспротивился доктор, - в таком сос-
тоянии вы не имеете права вставать с постели.
Насчет постели доктор допустил обычную профессиональную
оговорку и не было никакой надобности поправлять его. Впро-
чем, очень возможно, что Эг и не заметила оговорки, посколь-
ку доктор немедленно приложился ухом к ее груди и одновре-
менно нащупывая пульс, взял за руку.
Прощупав и пропальпировав мадам, доктор окончательно при-
шел к заключению, что ей ни в коем случае не следует сейчас
становиться на ноги. Эг, которая, как и все женщины, крайне
небрежно относилась к своему здоровью, попыталась все же
подняться, однако доктор, к счастью, опередил ее, так как не
только успел взять Эг на руки, но сделал при этом четыре ша-
га к двери, вернее, к проему, поскольку дверь еще не вороти-
ли на место.
Коридор миновали благополучно, хотя по пути доктора дваж-
ды качнуло, и мадам едва не ушиблась головой о стену.
- Доктор, - проговорила она совсем слабым голосом, - мне
показалось, что стены падают на меня. И потолок тоже. Скажи-
те, доктор, это не очень опасно?
Доктор, как человек науки, обязан был говорить правду и
только правду, и он не скрыл, что это очень опасно, когда
стены и потолки падают на людей. Например, при известном об-
вале в брюссельском универмаге погибло триста двадцать семь
человек, а в Мегаполисе-Атлантик - вчетверо больше, причем
реанимация, возвращение жизни, удалась лишь в половине всех
случаев, так что Эг теперь сама может судить о степени опас-
ности.
- Но, - воскликнул доктор, - какое отношение все это име-
ет к нам!
Эг хотела сказать "никакого!", но не успела: доктора еще
раз качнуло, в этот раз уже не в коридоре, где были стены, а
на площадке, возле перил, и внезапно стало темно. Перед этим
что-то грохнуло и сверкнула молния. Впрочем, еще до молний в
глазах у Эг появилось ощущение, будто в нее пальнули стек-
лянной шрапнелью. Первым пришел в себя доктор.
- Наши предки, - сказал он задумчиво, - были правы: от
сумы да от тюрьмы не отрекайся. Кто бы мог думать...
Мадам Эг, хотя она и очнулась позднее, успела уже разоб-
раться в ситуации, и, если доктор получил только две оплеу-
хи, то причиной этому было вовсе не бессилие мадам, а неу-
добное положение ее тела: при падении доктор не успел излов-
читься и оказался сверху.
- Интеллектуал, - торжественно произнесла мадам, - плеши-
вый Геркулес, чего хватаешь на руки женщину! Колосс на гли-
няных ногах, Голиаф на спичках, голем фикальный, сами бы
раньше научились стойку на ногах жать, а потом к другим в
скорые помощи наниматься будете!
- Почему "фикальный"? - удивился доктор. - Фекалия, фе-
кальный - от латинского faex, осадок.
- Нет, - очень твердо возразила Эг, - иди на фик, на фик
мне это надо, пошли его на фик - все так говорят, значит,
фикальный, а не фекальный.
- Послушайте, - схватился за голову доктор, - но ведь
здесь имеет место простое оглушение согласного "г" в конце
слова, и хотя у этого термина просматривается звуковая и
смысловая близость с латинским faex, этиология их все же
различна. Совершенно различна.
- Уберите руку! - вдруг прервала доктора мадам. - Кому я
сказала: уберите руку, этиология.
Доктор вначале не понял причины внезапного гнева мадам,
но теперь, когда она повторила сказанное им слово, он с ужа-
сом заметил, что допустил грубейшую ошибку, спутав медицинс-
кую этиологию с лингвистической этимологией. Собственно,
врачу можно было бы простить подобную обмолвку, но для жен-
щины, которая столько пережила за один день, такое великоду-
шие было уже свыше сил.
- Уберите руку! - закричала она в третий раз. - Мак, он
меня трогает! Ма-ак!
В гостиной услышали крик и вышли на площадку:
- Мака здесь нет. Он ушел отсюда тринадцать минут назад.
Извините, пожалуйста.
- Ма-ак! - опять позвала мадам.
Из гостиной больше не откликались, потому что ничего но-
вого о Маке за это время не узнали, заявиться же к человеку
просто для того, чтобы вторично сообщить ему, что вы ничего
по-прежнему не знаете, - пустая трата времени.
- Доктор, - сказала Эг, - подайте же руку: я хочу под-
няться.
Доктор протянул обе руки, мадам встала и попросила прово-
дить ее домой: она посидит в кресле, чтобы хоть немного
восстановить силы.
- Негодяй! - гневно закричала Эг, едва они ступили за по-
рог.
От неожиданности доктор прянул назад.
- Негодяй! - повторила она дрожащим от волнения и обиды
голосом. - Ты сидишь себе на шкафу и спокойно жуешь бананы в
то время, как я...
Мадам залилась слезами, и тут только доктор понял, что
негодование ее вовсе не ему адресовалось, что зря он поспе-
шил ретироваться, хотя, если быть последовательным, что в
этом мире делается зря!
Сидя по-турецки на шкафу, Мак в левой руке держал банан с
распущенными, как лепестки восковой лилии, полосами кожуры,
а правой нещадно дергал себя за волосы, шарил под мышками и
в других местах.
- Господи! - ужаснулась Эг. - Банан он держит в обнажен-
ной руке, без салфетки, и еще чешется, как дикий бабуин, на
глазах у людей.
Мак внимательно слушал жену, но слова ее подействовали на
него самым неожиданным образом: он стал спешно обдирать ба-
наны и распихивать их по карманам.
Дав выход своему ужасу, мадам Эг успокоилась, скрестила
на груди руки, склонила голову и тихо, с теплым материнским
укором, произнесла:
- Мак, ты окончательно впал в детство. Посмотри на себя -
на кого ты похож! Доктор, доктор, взгляните на него - на ко-
го он похож!
Дверь оставалась отворенной, доктор сделал несколько ша-
гов вперед, остановился рядом с мадам, на мгновение задумал-
ся, а затем решительно поставил диагноз:
- Это не рецидив детства, инфантильность здесь ни при
чем: просто ваш супруг вообразил, что общественным приличиям
требуется очередная пощечина, и эту пощечину должен дать
именно он. Ничего страшного, Эг: мораль, как и все живое в
нашем мире, нуждается в санитарах и золотарях.
Мак смотрел на доктора не отрываясь. В глазах у него,
вроде кто-то ударял куском стали о наждак, взлетали искорки,
волосы на темени заметно напряглись, ушные раковины нервно
вздергивались, хотя по утверждению специалистов человек дав-
но уже утратил способность не только выражать свои чувства
ушами, но и просто шевелить ими.
Мадам и доктор Горт расхохотались, наблюдая эту преумори-
тельную пантомиму. Доктор в угаре восторга даже схватил ма-
дам за талию и закричал:
- Смотрите, смотрите, да ведь он потрясающе работает ант-
ропоида!
- Актер! - твердила взахлеб Эг. - Мой Мак - великий ак-
тер!
После этих слов, которые, в сущности, были комплиментом,
Мак чуть привстал, запустил обе руки в карманы, секунду по-
медлил, будто прицеливаясь, и в следующее мгновение доктор
корчился уже под градом очищенных бананов на полу.
Эг была настолько потрясена, что не могла произнести вна-
чале ни слова. Даже отчаянный вопль доктора - помогите! по-
могите! - бессилен был против овладевшего ею столбняка.
Наконец чудовищным усилием она воротила себе способность
произносить слова и крикнула:
- Мак, где ты взял столько бананов!
Мак продолжал свое дело и не отвечал. Впрочем, Эг и не
задавала вопроса: она просто была поражена несметным коли-
чеством бананов, которые вдруг, как яйца у циркового иллюзи-
ониста, оказались под рукой у Мака.
Между тем, никакого чуда в этом не было, и мадам совер-
шенно зря не потребовала объяснения, которое, очень возмож-
но, весьма серьезно повлияло бы на все последующие события.
Доктор уже не корчился, и банановое месиво на полу расте-
калось, как растекается всякое тесто, пока не примет ста-
бильной формы.
- Мак, - строго произнесла мадам, - если кто-то думает,
это эту гадость буду убирать я, то он глубоко ошибается.
Мадам напрасно беспокоилась: Мак и не думал поручать ей
уборку, которая, наряду с переноской тяжестей и другими фи-
зическими работами, всегда была исключительным правом мужчи-
ны.
Спрыгнув со шкафа, Мак подошел к месиву, разворотил его
ногой, поднял доктора на руки и понес его к двери.
- Мак, куда ты? - испугалась Эг.
Мак остановился, решительно повернул назад и двинулся к
окну. Отворив окно, он отступил на шаг и размахнулся.
- Безумец! - успела крикнуть мадам.
III
Профессор Аций Вист молоточком ударил Мака по коленкам,
по локтям, приказал вытянуть вперед руки, показать зубы,
закрыть глаза и ткнуть кончиком указательного пальца в кон-
чик носа, открыть глаза и посмотреть ему, профессору Ацию,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг