Наступили годы мира, за которые население островов заметно выросло.
Усимбэй научил Народ строить корабли и неоднократно совершал дальние
морские рейсы к берегам материка, за что и заслужил свое прозвище
"Мореход". Благодаря своему непревзойденному умению ориентироваться в
пространстве безо всяких компасов и Солнца, тролли могли неделями идти в
океане на таких судах, на которых люди не отваживались выходить из зоны
прямой видимости берега. Им не были страшны даже подводные камни и рифы -
в случае катастрофы команда горохом сыпалась за борт и в мгновение ока
латала пробоину подручными средствами. Одно время тролли даже
монополизировали морскую торговлю - люди-купцы не могли соперничать с ними
в скорости и дальности морских переходов, а грабители-пираты безжалостно
истреблялись целыми флотилиями. Вскоре черный флаг в панике бежал при
одном виде белого тролличьего с зубастой крокодильей пастью в красном
круге. Однако это продолжалось недолго - к деньгам и вообще материальным
ценностям неприхотливые от природы тролли были равнодушны. Когда торговля
утратила для них налет новизны и необычности, Народ просто бросил ее. Это,
кстати, привело к нескольким голодоморам среди людей, паре больших войн и
прочим прелестям нарушенных коммуникаций.
Несколько десятилетий тролли потихоньку множились и распространялись по
свету, не забывая, однако, привозить младенцев на острова к Драконьему
Камню для Просветления. Дети, по недосмотру или по какой другой причине
этой процедуре не подвергнутые, вырастали такими же злобными невменяемыми
зверями, как и раньше.
Их ловили и везли к Камню либо же убивали - в зависимости от ситуации.
На материке тролли обычно нанимались в солдаты. В силу своей
малочисленности и мощи обычно они оплачивались золотом, которое копили,
усвоив его ценность в человеческих глазах, и аккуратно отправляли на
острова. Там его на всякий случай складывали в специальных пещерах и
благополучно забывали.
По прошествии некоторого времени легенды о несметных богатствах Народа
широко распространились по свету. Немало искателей приключений и денег
сложили свои головы на каменистых островных кручах. В открытую с троллями
воевать осмелились лишь однажды - король одного из небольших царств на том
месте, где спустя столетия будет основана Приморская Империя, владеющий
могучим по тем временам флотом, попытался штурмом взять острова. Памятуя о
ночной тролличьей слепоте, он решил подойти к островам в темноте, но
тролли решили проблему просто:
диверсионные команды, ориентируясь по мерцающим корабельным следам,
проплыли под водой до барж с войсками и подожгли их, после чего спокойно
взобрались на борт и при свете пожаров вырезали две трети солдат, в том
числе самого короля. Тех, кто выжил, милостиво отпустили по домам,
заставив, однако, самостоятельно построить на верфях потребные суда взамен
сгоревших. Известие о таком сокрушительном поражении широко разошлось по
миру и, вкупе со слухами о богатстве, превратило бесплодные каменистые
осыпи, поросшие чахлым лесом, в чудные места, где дорожки посреди шикарных
дворцов вымощены золотом, а злые духи ночами выпивают кровь заблудившихся
моряков.
Больше на троллей не нападали.
Беда, как водится, подкралась с неожиданной стороны. Два острова из
семи, самые маленькие и плохо пригодные даже для троллей, куда в свое
время бежали недовольные принудительным просветлением, так и остались сами
по себе. Их пытались взять штурмом, но неприступные крутые берега,
поднимающиеся прямо из воды на десятки саженей, привели лишь к
многочисленным жертвам среди нападавших.
Задумчиво похлопав себя по макушке, Усимбэй постановил оставить изгоев
в покое.
Пусть живут как знают. И они жили. На Запретных Островах, как их стали
называть, процветал каннибализм, шли постоянные сражения, однако в
совокупности там всегда проживало не менее нескольких сот троллей.
Неизвестно, как они вошли в контакт с корсарами, но однажды вечером
несколько десятков изгоев овладели патрульным тролличьим кораблем. Приняв
на борт большой отряд корсаров, ночью с необычной для них осторожностью
захватчики пробрались в Каменный Круг, где находился Драконий Камень.
Камень не охранялся - от кого? - а несколько спящих рядом младенцев с
родителями в мгновение ока разорвала толпа нападавших. Затем изгои с
пиратами без труда перенесли Камень на корабль, который и отплыл в сторону
материка в сопровождении пяти бандитских кораблей.
Запоздало поднятая вторым патрульным кораблем тревога ни к чему не
привела.
Преследовать врага ночью тролли не могли - ночное зелье изобрели лишь
столетия спустя.
Это был черный день для Народа. С первыми проблесками зари боевой флот
из почти пяти десятков кораблей вышел в море. Эскадра разделилась на три
части - первая отправилась в ту сторону, куда ушли грабители, вторая
направилась к пиратскому поселению Тромбой, а третья рассыпалась редкой
цепью между первыми двумя, прочесывая пустынный океан. Вскоре обнаружили
три из пяти пиратских кораблей - заваленные разорванными в клочья
человеческими трупами с характерными следами тролличьих когтей и зубов.
Оставшиеся два корабля нашлись стоящими на якоре немного позже, почти у
самого берега, точно также заваленные трупами корсаров.
Захваченный корабль Народа сидел на камнях в полосе прибоя, и сейчас
его методично разносили волны. Драконьего Камня на корабле не оказалось,
равно как не нашлось и ни одного тролля-изгоя. Следы вели в глубь
материка, в страшные Черные Топи, тянущиеся на десятки верст. Немало
охотников погибло в тот день, затянутых в бездонные предательские трясины,
но найти беглецов так и не удалось.
Их след затерялся в болотах, и с тех пор ни о них, ни о Драконьем Камне
никто ничего не слышал до недавнего времени. Считалось, что святыня
сгинула глубоко под поверхностью Топей вместе с ворами. Хотя, возможно, ее
просто скинули за борт посреди океана.
Наступил хаос. Тролли как-то не понимали, чем являлся для них Драконий
Камень.
Ведь он учил не только Искусству. Он подсказывал, как строить корабли,
как судить провинившихся и воспитывать детей, как жить в мире и как
воевать.
Представителям общины он указывал, кого стоит выбрать Голосом в Совете,
а Совету - как разрешать конфликты Народа внутри себя, с людьми и новой
незнакомой расой - орками, выбравшимися из глухих материковых лесов. Но
главное - он приводил детей к Просветлению. Исчезновение Камня обрекало
Народ на постепенное скатывание обратно в первозданную дикость,
превращение обратно в диких зверей-людоедов, оправдывающих свое
человеческое название. В отчаянии тролли взяли таки штурмом Запретные
Острова и вырезали всех, кто там укрывался, но положения это, конечно, не
исправило.
Перспектива одичания или же вымирания отнюдь не обрадовала ни троллей в
целом, ни Усимбэя в частности. Неделю уже пожилой Учитель сидел в своей
хижине, закрывшись ото всех, и, наконец, вышел исхудавший, но с
решительным блеском в глазах. Он взял нескольких малых детей, которых
привезли на остров к Камню в день после кражи, и с этого момента держал их
при себе днем и ночью, воспитывая по изобретенной им самим системе. Спустя
пару лет стало очевидно, что система работает - дети хоть и не
демонстрировали такого интеллекта, как Просветленные, но и не вели себя
как дикие звери. Они неплохо продвинулись в Искусстве, научились
медитировать - насколько это возможно для двух-трехлетнего ребенка - и
вообще выглядели прилично. Былой авторитет Усимбэя, несколько померкший
после катастрофы, вновь укрепился. Новую систему воспитания быстро
распространили среди всех племен и поселений. Это в какой-то мере сняло
проблему, однако не до конца. Выяснилось, что воспитывать детей более
позднего возраста уже бесполезно - они так и оставались зверями. Поэтому
через несколько лет после пропажи Драконьего Камня рациональные и лишенные
сантиментов тролли устроили то, что люди назвали Избиением пятилеток. Всех
детей в возрасте от трех до пяти лет, не воспитывавшихся от рождения по
системе Усимбэя, просто истребили.
Никуда не исчезли и другие проблемы. Если раньше жизнью Народа
бесстрастно и мудро управлял Драконий Камень, то теперь все проблемы
приходилось решать самостоятельно. Неожиданно тяжело оказалось находить
общий язык с людьми и орками, что привело к череде войн. Сконфуженные
такой неправильностью, тролли пытались держать себя в рамках, но погасить
длинную цепочку пограничных стычек удалось лишь много позже, уже при
Фаратулше Мудром. Виноваты в тех войнах были все участники, но люди, тем
не менее, позже приняли как само собой разумеющееся исключительную
тролличью вину. С тех пор Народ старался держаться от людей подальше по
принципу "с глаз долой - из сердца вон".
Кроме того, монолитная доселе община Народа начала медленно распадаться
на отдельные группы с разными языками и разной культурой, с разными
принципами воспитания детей, и некоторые из этих групп отличались
повышенной воинственностью (видимо в силу неверных модификаций
воспитательной системы).
Какое-то время спустя между троллями опять случились войны. Впрочем,
они быстро затихли - Большой Совет Народа, потрясенный таким нарушением
заветов Усимбэя, тщательно рассмотрел конфликты. Виноватых объединенными
усилиями племен методично вырезали под корень.
Больше войн не было.
- Усимбэй умер от какой-то редкой болезни спустя десять лет после
Катастрофы, - Хлаш ткнул себя пальцем в район печени. - Что-то здесь. Мы
очень редко болеем, и врачей у нас нет. Но его смерть мало что значила. Он
сделал все, что должно, и благодаря ему мы превратились в то, что мы есть
сейчас. Память Морехода Усимбэя чтят во всех племенах независимо от места
проживания, но еще больше мы чтим Драконий Камень. Мы до сих пор тоскуем
по его мудрости и его знаниям и отдадим все, что у нас есть, лишь бы
вернуть его. Теперь вы понимаете, что обещал нам посланник Майно?
Ольга сидела на камне, обхватив руками коленки, и широко раскрытыми
глазами смотрела на слегка светящиеся волны, набегающие на берег. Она
медленно повернула голову и посмотрела на Хлаша.
- Хлашим, - тихо спросила она, в ее голосе был ужас. - Неужели вы убили
всех пятилетних детей? Это ведь ужасно...
- Почему? - удивился Хлаш. - Они были зверями. Выросли бы - начали бы
убивать других, и их все равно пришлось бы уничтожать. И каждый ребенок в
пять лет проходит проверку. Если он оказывается зверем, его убивают.
- Но ведь они дети...
- Жизнь есть жизнь, - пожал плечами тролль. - Жизнь ребенка ничем не
отличается от жизни взрослого.
- Но как можно убить ребенка! - от возмущения Ольга даже вскочила на
ноги. - Это же... это же...
Хлаш непонимающе смотрел на нее.
- Но вы же и сами убиваете детей, - мягко сказал он. - Я видел это не
раз.
Помнишь сожженные селения под Хамиром?
- Это жугличи! - твердо заявила девушка. - Они чудовища, мне бабушка
про них такое рассказывала...
- На своем веку я повидал и деревни, разрушенные Всадниками. Поверь
мне, они ничем не отличались от тех.
- Как... - Ольга осеклась и беспомощно открыла рот. В поисках поддержки
она взглянула на Тилоса. Тот грустно качнул головой.
- Тридцать лет назад Всадники не поделили с Хамиром богатые пастбища, -
сказал он. - Дело кончилось тем, что вы вырезали всех поселенцев на этих
землях, включая и детей. У Хамира то ли хватило ума не раздувать войну, то
ли не нашлось сил отбить земли назад. Твоя родная Рябиновка расположена на
тех самых землях, на месте уничтоженной деревни земледельцев, что хотели
превратить пастбища в поля.
- Да и с нами Всадники изрядно поцапались, - фыркнул Заграт. - Только
не рассказывай мне, что у вас не поют песни про героические сражения и
славные победы над орками. Вставили вы нам по самые гланды, нет спору.
Только не надо себя чистенькими числить. Все мы в дерьме по уши.
Теомир осторожно посадил онемевшую Ольгу рядом с собой.
- Онка, - виновато сказал он. - Я тоже помню эти песни. Только мы...
ну, правы были. Они ведь на нас напали, не мы на них.
- Вот как? - откровенно захохотал Заграт. - У нас старики рассказывают
точно наоборот. Охоту в лесах не поделили. В наших лесах, уже сколько
веков наших! А еще у нас хватило глупости на равнине бой принять. Вот и
все.
Теомир бросил на него мрачный взгляд, но промолчал.
- Да, Оленька, - грустно сказал Тилос. - Тролли отличаются от людей
тем, что убивают хладнокровно, просчитывая последствия. Люди же убивают в
ярости, о последствиях не думая. В остальном же...
Ольга уткнула лицо в колени, ее плечи затряслись. Теомир приобнял ее за
плечи и стал нашептывать на ухо что-то успокаивающее. Хлаш пожал плечами,
встал и ушел по берегу. Рассказ о Мореходе Усимбэе разбередил старые
мечты. Ему хотелось побыть одному.
Уходя, он спиной чувствовал взгляд Теомира.
Выйти в море удалось лишь через три дня. Как выяснилось, когг пострадал
куда больше, чем казалось поначалу. Во время абордажа правый борт, не
выдержав удара о корабль корсаров, пошел мелкими трещинами, через которые
сочилась вода. Тролли на верфях с удивлением рассматривали повреждения,
качая головами. Такого им видеть еще не приходилось. Тилос поковырял
дерево пальцем и сказал, что, по всей видимости, ганзу Майно прикрывало
разрушающе заклятье - чтобы жертва, даже отбившись, не могла уйти далеко.
Капитан, всплескивая руками, в голос причитал о неустойке, тролли-корабелы
виновато разводили руками - в ближайшее время коггу в море не плавать.
Требовалось целиком заменять кусок борта, что заняло бы на местной верфи
не одну неделю.
Капитан поинтересовался было, нельзя ли арендовать на время один из
драккаров, но управляющий верфью Шаллан с безразличным видом заломил такую
цену, что стало ясно - его просто не хотят обижать прямым отказом.
Ошарашенный капитан сел там, где стоял, ухватился за волосы и стал
раскачиваться, явно стараясь оторвать себе голову. Тут вмешался Тилос,
поинтересовавшийся, нельзя ли снизить цену. Нельзя, объяснил ему тролль,
поскольку такими вещами ведает Совет. Вот отремонтировать когг они могут
бесплатно. Верфь в их распоряжении, а такой нелепой конструкции они еще не
встречали, и кое-кто даже утверждает, что плавать она не может.
Поэтому здесь они помогут из чистого интереса. А вот аренда драккара...
Но, вероятно, Совет пойдет навстречу великому Хол-аз-Гуштыму. Вероятно,
Совет из уважения к его заслугам может снизить цену весьма существенно.
Однако они, простые корабелы, плохо понимают, зачем Хол-аз-Гуштыму и его
достойным спутникам нужно связываться с тихоходным и незащищенным
человеческим кораблем? Драккары Народа без проблем доставят их на любой
материк по выбору...
Тилос подмигнул капитану и пошел искать Карима аз-Рокотэя. Спустя
какое-то время он вернулся с Говорящим и что-то тихо объяснил ему и
Шаллану, отведя их в сторону. Хлаш не слышал, о чем речь, но заметил, как
подрагивают кончики ушей чуткого Заграта, и поставил себе зарубку
расспросить того попозже. В конце концов Карим махнул рукой, и Шаллан,
подойдя к капитану, сообщил, что им выделят драккар и даже дадут еще два
корабля сопровождения. Цена этого - десять пудов меди из корабельного
груза. Мигом оживший капитан вскочил на ноги и попытался было торговаться,
но тролль лишь широко улыбнулся ему, продемонстрировав великолепный оскал.
На том и порешили. Груз перемещали два дня. За это время Хлаш вдоволь
накувыркался на траве в компании Тилоса, Тулша, Хорота и двух десятков
других мастеров Пути. Под конец у него болели все кости, колено ломило
страшной болью, но такого удовольствия он не испытывал уже давно. Ольга с
Теомиром занимались в компании молодых парней, превосходивших их ростом не
более чем на голову.
Досталось им на полную катушку, однако молодежь явно зауважала людей.
Уважение достигло пика после того, как Ольга, исполняя простую риминагу,
чуть не свернула шею вожаку компании. Тот, расслабившись, снебрежничал или
же решил проверить, как человек среагирует на сопротивление. Во всяком
случае, вместо положенного подшага вперед он просто встал столбом.
Разозлившаяся от такой грубости Ольга даже не толкнула, а мощно ударила
его сгибом локтя в лицо. Нахал с выпученными глазами перелетел через
заботливо подставленное колено и даже не смог правильно подстраховаться,
приземлившись чуть ли не макушкой вниз. К счастью, девушка придержала его
руку у своего бедра, слегка развернув его тело в воздухе и дав возможность
хоть и с огромным запозданием, но таки произвести отбивку другой рукой.
Иначе пришлось бы устраивать внеочередные похороны и разгребать неизбежные
осложнения с родственниками. Впрочем, обошлось - и ладно.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг