какой-то захудалой церквушки. Действительно, дерьмо не тонет. Послал же
Пророк мне помощничков...
Явно ведь старые счеты свести захотел. Ладно, попытаемся на этом
сыграть.
Главное - не врать!..
Большой зал Святого Трибунала в это пасмурное утро был хмур. Вообще-то
в ясный день солнце било в высокие стрельчатые витражи с утра до вечера,
но нынче с ночи небо затянуло низкой пеленой облаков, в саване ледяного
морского ветра спешащих куда-то на юг. Танну била дрожь. Вместо
превращенного в отрепья платья ей сунули что-то грубо-дерюжное,
смахивающее на мешок с прорезями для рук и головы.
Временами накатывал жар, перед глазами плыли темные пятна, а низ живота
отдавал болью. После внезапно прекращенного ночью допроса ей удалось
немного выспаться, а силой влитый в рот настой вывел из полуобморочного
состояния. Раздавленные в тисках пальцы рук распухли и не двигались, тупо
ныли высверленные до корней зубы, а ожоги на животе, хоть и смазанные
умягчающим маслом и перевязанные чистой тряпицей, саднили словно свежие
порезы.
Огромный зал пустовал, если не считать ее самой и какой-то
странно-вежливой сегодня стражи. Она бессильно привалилась к ледяной
каменной колонне и закрыла глаза. Однажды Танна видела, как сжигали
уличенную в злом колдовстве ведьму. Та выла и корчилась в цепях, отчаянно
стараясь убрать от разгорающегося огня босые ноги, а заполненная
правоверными площадь колыхалась словно засеянное поле: руки к солнцу -
упасть ниц, руки к солнцу - упасть ниц... Теперь пришел ее черед. Она
призналась во всех злодеяниях почти сразу, не прошло и двух часов, но
бесконечный изматывающий допрос длился и длился. Теперь они знают про нее
все.
Ей конец. Осталось лишь просить духов о быстрой смерти - но духи редко
выполняют просьбы.
Жесткая рука в кольчужной перчатке неласково дернула ее вверх.
Пошатываясь и приоткрыв глаза, Танна с трудом встала на ноги. Через
огромную резную дверь в зал гуськом входили Судьи в алых мантиях. За ними
семенил прокурор в простой черной рясе. Судьи молча, соблюдая старшинство,
расселись за длинным столом, прокурор торопливо, словно боясь опоздать,
взбежал на свою кафедру. Председатель махнул рукой, и та же жесткая рука с
силой нажала на плечо девушки. Она не сопротивлялась - стоять на
изуродованных ногах было настоящей пыткой. Ни слезинки моей не увидят,
гады, ни слезинки, молча пообещала себе Танна. Пусть сдохну, но
удовольствия от этого они не получат.
Грохнула входная дверь, и до Танны донеслись возмущенные вопли. Она с
трудом повернула голову. Сквозь слипшиеся от слез и гноя ресницы она
увидела знакомую фигуру, громко протестующую против произвола. Стражник
небрежно швырнул Хариза на скамью подсудимых, молча вытащил кинжал и
легонько ткнул острием парня в шею.
Тот моментально заткнулся и сник, лишь отодвинулся от Танны как можно
дальше, буровя ее ненавидяще-боязливым взглядом. Девушке показалось, что в
закрывающуюся дверь проскользнула еще одна фигура, но та сразу же скрылась
в полумраке за колонной. Стража не обратила на нового визитера никакого
внимания. Видимо, какой-то любитель судебных развлечений...
- Ведьма! - воскликнул прокурор, вперяя в Танну острый взгляд. Голос у
него оказался неожиданно густым и сильным. Такой без усилий способен
перекрыть и гул большой толпы. Почему никого нет? Где зрители? Процессы
над ведьмами открыты для публики... - Ведьма по имени Танна, занимавшаяся
ремеслом травницы! Тебя обвиняют в черном колдовстве, в порче мужской силы
неосторожно сошедшегося с тобой Хариза, сына Кумитара-кожевенника. Ты
также обвиняешься в злостном противодействии святому отцу-Храму, нежелании
принять завет Пророка, в разжигании эпидемии Чумы три года назад, - Хариз
вздрогнул и попытался отодвинуться еще дальше, но стражник встряхнул его
так, что лязгнули зубы, и он снова замер, - в наведении простудной порчи
на односельчан, в распространении болезней скота, воровстве младенцев для
злодейских ритуалов и других, менее тяжких грехах, которые не будут здесь
перечислены, дабы не заслонять суть дела.
Признаешь ли ты себя виновной в вышеозначенных преступлениях?
- Нет, - покачала головой девушка. - Не признаю...
- Что? - аж взвился прокурор. - В лежащих перед высоким Судом
протоколах все эти преступления перечислены и скреплены твоим
собственноручным крестом! Ты сама призналась в них! Ты ползала по полу и
целовала пятки дознавателям, только чтобы они снизошли выслушать твою
грязную исповедь! И теперь ты отказываешься!?.
- Я... не... ползала... - с трудом качнула головой девушка. - Да, я...
признала.
Ты, святой отец... ты был под пыткой? Ты бы подписал и не такое...
- Поклеп на допросчиков и святого обвинителя! - взвыл прокурор. -
Требую секретаря суда занести это в протокол! Оскорбление и ложное
обвинение слуг Храма при исполнении обязанностей! Не ухудшай свое
положение, ведьма!
- Ухудшать? - усмехнулась Танна распухшими губами. - Что... хуже костра?
- Молчать! - заорал прокурор. - Стража! Утихомирьте ее!
На плечо Танны опустилась ладонь стражника, но не встряхнула, а - с
изумлением ощутила она - дружески похлопала. Впрочем, сил на удивление уже
не осталось. Она прикрыла глаза и погрузилась в забытье. Травница не
слышала, как витийствовал прокурор в ее адрес, как он обрушился на
несчастного Хариза за мерзкий Солнцу блуд со многими гулящими девками, не
видела, как хмурятся обращенные на нее лица судей. Не видела она и того,
как давал показания сначала брат Селим, скрывающий торжествующую усмешку,
затем отец Хариза, дворовая девка, ее соседи... Пришла в себя она, только
когда стражник осторожно потряс ее за плечо.
Председатель неторопливо возвысился над каменным столом.
- Святой Трибунал выслушал обвинение. Имеют ли обвиняемые что-либо
сказать?
- Я не виноват! Это она меня соблазнила! - почти заскулил Хариз. На
него было страшно смотреть, такой ужас читался на его лице. - Пощадите! -
Он рухнул на колени. Танна лишь молча мотнула головой.
- Святой Трибунал удаляется на совещание, - торжественно провозгласил
Председатель. - Уведите подсудимых в комнату ожидания! - Он с достоинством
повернулся и вышел в неприметную маленькую дверь. Остальные Судьи
последовали за ним. Стражник презрительно толкнул ногой все еще стоящего
на коленях Хариза, по лицу которого текли крупные слезы, и тот, словно
очнувшись, суетливо вскочил на ноги и чуть не бегом бросился по проходу.
Стражники, стоящие за Танной, бережно помогли ей встать и, поддерживая за
локти, осторожно повели туда же.
Однако в комнате, куда ее привели, Хариза не оказалось. Темно-бордовые
занавеси на стенах, мягкие кресла того же оттенка, маленький столик с
фруктами и кувшином темной жидкости с терпким запахом - все до того не
походило на грубую обстановку комнаты ожидания, что травница растерянно
остановилась. Она ждала, что стража спохватится и исправит свою ошибку, но
ее лишь бережно подвели к креслу.
- Садись, ведьма, - сказал один из сопровождающих. - Эк ведь тебе
досталось!
Давай, давай, в ногах правды нет.
- Я грязная... - пробормотала Танна. Ей отчаянно захотелось, чтобы этот
сон продолжался подольше. - Испачкаю...
- Ничего, уберут, - ворчливо ответил тот. - Ты, главное, ничего не
бойся, но будь повежливее. Тобой сам, - он ткнул пальцем вверх, -
заинтересовался. Будешь ласковой - глядишь, и облегчение тебе выйдет. Он,
говорят, старик добрый, только обманывают его всякие... - Не дав ей и рта
открыть, стражники удалились.
В комнате было куда теплее, чем в зале, но Танну по-прежнему знобило.
Боль внизу живота накатывала все чаще, во рту появился солоновато-горький
привкус.
Скрипнула дверь, и в комнату вошел невысокий полный монах с золотой
Колесованной Звездой на шее и вышитым на рясе маленьким серебряным
молоточком. Он выглядел пожилым - борода почти вся седая, сквозь жидкие
волосы просвечивает лысина.
Покряхтывая, монах опустился в кресло напротив Танны и с интересом
уставился на нее.
- Ну, здравствуй, красавица, - сказал он. - Вот ты какая... С
верхотуры-то разве разглядишь? Смелая, ничего не скажешь - от собственных
показаний отречься...
Танна невидяще смотрела на него.
- Ах, да, - спохватился он. - Извини, редко на людях бываю, все больше
со знакомыми. Меня зовут брат Себегус. Я тут вроде хозяина. Пить хочешь? -
Он ловко плеснул жидкость в небольшой кубок. - Держи. Да пей же ты, не
стесняйся!
Он почти силой заставил ее выпить содержимое кубка. Это оказалось
крепкое вино с приятным терпко-сладким вкусом. Оно огненным комком ухнуло
в пустой желудок и тут же стало растекаться по жилам. Боль в истерзанном
теле отступила, голова слегка прояснилась.
- Так, а теперь закуси-ка, красавица, вино крепкое, а ты голодная... -
брат Себегус ловко сунул между безвольных губ ломтик чего-то хрустящего и
сладкого. - Вот так-то лучше. - Он наклонился вперед и взял руку девушки в
свои ладони. Его пальцы словно случайно накрыли ее пульс. - Ты меня
понимаешь? Голова не плывет?
Танна слабо кивнула. Она слегка пришла в себя, и ее начал охватывать
страх. Что все это значит? Это не комната ожидания...
- Вот и ладно, - брат Себегус выпустил ее руку и поудобнее устроился в
кресле. - Ты ешь, не стесняйся, - он указал на фрукты. - Думаешь, кто я
такой и что я здесь делаю? Не буду томить. - Он вздохнул. - Кто я такой -
это просто. Я Настоятель Храма. Заведую всем этим хозяйством с
благословения Императора. А ты действительно смелая - половина народа в
этом городе сейчас бы передо мной ниц рухнула...
Танна слабо усмехнулась.
- Я не... принадлежу к последователям Пророка... Я уже говорила...
допросчикам.
- Ну а кто спорит? - удивился Настоятель. - Но, видишь ли, Храм по
просьбе Императора еще и за порядком среди магов следит. У нас опыт
богатый, - он усмехнулся неожиданно волчьей усмешкой, - так что
справляемся, хвала Пророку. Да ты и сама видишь. С тобой вот, правда,
незадача вышла. - Он в раздражении хлопнул ладонью по столу. - Знаешь, в
чем моя самая большая нужда? - Он подождал реакции Танны, но не дождался и
продолжил: - Самая большая моя нужда - в толковых людях. Посмотрел я твое
дело. Конечно, белыми нитками шито. Чтобы на мужика порчу навести, могучей
колдуньей быть надобно, а ты, уж извини, травница захудалая. Куда тебе
такое... - Он выждал.
- Ты хочешь сказать, - наконец с удивлением сказала Танна, - что я
невиновна?
- Ну да. Почти невиновна, так скажем. Вот язык у тебя без костей, ну да
половину баб в городе перевешать пришлось бы, коли грехом то считать.
- И... меня отпустят?
- А вот здесь, деточка, не все так просто, - вздохнул Настоятель. - Я
бы с удовольствием, но... Понимаешь, народ ведь как думает? Раз взяли, да
еще и дом разнесли, значит, есть за что. Невинных не хватают. И тут вдруг
тебя отпускают.
Нехорошо получится, сама понимаешь. Слухи пойдут, шепотки разные. -
Только бы не сорваться, только бы не брякнуть что... Видящая Правду, бес
тебя побери, как же ты мне нужна! И как трудно с тобой говорить! - Опять
же, эти исполнительные идиоты, что с тобой общались, обидятся - мол, вся
их работа насмарку. В общем, я бы с радостью, но... - Он развел руками.
Танна с удивлением смотрела на него. Настоятель не лгал, во всяком
случае, явно, в его глазах не всплыли желтые прожилки кривомыслия.
- Но ты же Настоятель! - удивленно прошептала она. - Ты же можешь
просто приказать...
- Я! - горько рассмеялся брат Себегус. - Приказать? Деточка, ты еще
юна. Храм - это не просто толпа людей, верящих в Отца-Солнце и его
колесованного Пророка.
Храм - это могучая организация. Вышние опираются на нижних, и опора эта
- одновременно их сила и слабость. Да, я силен. Я могу отдать любой приказ
- ну, почти любой - и его выполнят. Но вот если он не понравится рядовым
братьям, в их рядах возникнет волнение, и чем больше таких приказов - тем
выше волны. А с разбушевавшимся морем справиться, знаешь ли, непросто. Я
уж не говорю, что старшие братья могут решить избавиться от меня задолго
до того, как волны разгуляются. Нет, девочка моя, я не более волен
приказать отпустить тебя, чем ты сама. - Он резко наклонился вперед. - Но
есть и другой путь, Видящая Правду.
Танна вздрогнула. Ах, да, она призналась и в этом. Что ж, хуже не будет.
- Не буду скрывать, за тебя заступились могущественные люди. Очень
могущественные. - Брат Себегус сверлил ее взглядом. - Много бы я дал,
чтобы узнать - почему. Но сейчас это неважно. Я уже сказал - мне отчаянно
не хватает толковых людей. И Видящая Правду очень бы мне пригодилась.
Погоди отказываться, просто послушай. Ты просто не представляешь, сколько
в мире зла! Тебя пытали, я вижу, как изуродовано твое тело. Да что там, я
сам в свое время прошел через это по ложному навету. Но не принимай
подвальные истязания за сущность Храма. Это просто необходимая грязная
работа. Тебя угораздило сделать своим врагом одного из младших братьев, не
стану называть его имя. Это он убедил судей, что ты настоящая ведьма. Он
настаивал на следствии и суде, хотя и знал о возведенной напраслине. И он
поплатится за свои грязные дела и мысли независимо от твоего решения. Но
создавалась эта мясорубка не для тебя, не для таких простушек как ты. Ты
слышала о Вековечном Враге?
Танна кивнула. Себегус внутренне возликовал - кажется, рыбка потихоньку
клюет.
Пока еще обнюхивает приманку, колеблется, но еще немного...
- Так вот, это он повинен в Великой Войне между Империей, Грашем и
прочими племенами! - загремел Настоятель. - Это он мутил воду, засылал
черных магов дурманить людские умы и заставлять порядочных граждан
совершать безумства. Он виноват в разрухе и Чуме. Он виноват в том, что
погосты в иных местах тянутся на многие версты. Мы боремся с посланцами
исчадия преисподней, мы вылавливаем грашских подсылов, мы пытаемся
подружиться с дикарями. И нам очень нужны Видящие Правду! Смотри, ты
случайно попала в ржавые зубья шестеренок нашей допросной системы, и она
почти перемолола тебя. Если ты останешься с нами, то сможешь облегчить
участь невинных людей, случайно попавших в эту мышеловку. Одного твоего
слова будет достаточно, чтобы отпустить их на свободу. Прошу тебя, не дай
случайной обиде затуманить свой разум! В твоих силах сделать этот мир
лучше!
- И что от меня нужно? - медленно спросила Танна. Голова шла кругом,
она почти не понимала то, что говорил Настоятель, но главное уяснила:
костер - не обязательная участь. Оттянуть его хотя бы на один день, хотя
бы на день!..
- Я знал, что ты умница, - с облегчением откинулся на спинку брат
Себегус. - От тебя не нужно почти ничего. Сейчас ты вернешься в зал и
скажешь судьям, что признаешь вину, что поступила так по недомыслию, что
осознала всю глубину падения... Что-нибудь такое, в общем. Не обязательно
вдаваться в подробности, они поймут. Скажи, что раскаиваешься и желаешь
принять Истинную Веру, дабы искупить грех трудом на благо Империи и Храма.
Тебя отправят в дальний монастырь, поживешь в глуши какое-то время,
передохнешь, тебя полечат, потом вернешься сюда, в столицу. А там...
Друзей я тебе не обещаю, но власть - о да!
Уже через год у тебя будет достаточно высокое положение, чтобы
самостоятельно закатать брата Селима в самый дальний скит до конца его
жизни. Передохни еще немного - время есть - и вперед. Тебя надо побыстрее
отправить к лекарям.
- Скажи, господин Настоятель, - медленно спросила Танна, - я должна
буду на самом деле принять Истинную Веру?
- Ну... да, - пожал плечами тот. - Это просто формальность. Тебя никто
не заставляет искренне верить. По моим прикидкам, половина Верных верит в
существование Пророка и его вознесение не больше, чем ты сейчас. И что?
Какая разница, какой амулет таскать на шее? Короткая церемония обращения -
и от тебя не потребуется даже посещать службы.
- Брат... Господин Настоятель, - у Танны возникло чувство, что она
своими руками подписывает свой приговор. - Ты добр... и ты не лгал, почти
не лгал мне. Но я не могу принять твою веру. Не то, чтобы я страстно
верила в духов, я их и не видела никогда. И не то, чтобы я не любила
Солнце - оно согревает меня, дает жизнь зверям и птицам. Но... я всю жизнь
была свободной. А ты предлагаешь мне ярмо.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг