зиять на их месте пустые дыры, за которыми пряталась темнота. Шлем с
порванными завязками валялся неподалеку. Краска облупилась с него, и
местами на темной поверхности металла проступила рыжая проказа ржавчины.
Однако взгляд путника приковал к себе не шлем и не череп - по ним он
только вскользь прошелся настороженным взглядом, гораздо больше его
заинтересовал панцирь, в который был облачен скелет...
Вернее, не сам доспех, а зияющая в нем крохотная дырочка, что,
вероятно, и послужила причиной смерти дрона.
"Странное оружие", - подумал он, переворачивая панцирь. Кости дрона
затрещали, несколько фаланг пальцев остались лежать, примерзшие к стылой
земле, остальные же части скелета удержались на высохших сухожилиях, только
неприятно клацнули, ударившись о доспех.
С обратной стороны панциря зияла такая же маленькая дырочка. То, что
убило дрона, прошило его насквозь вместе с броней и улетело прочь...
Он попытался вообразить себе такое оружие, но не смог. Ничего
подобного встречать раньше не приходилось. Ни одна стрела не могла
проделать столь малых, аккуратных дырочек, а уж тем более не копье и не
дротик. Тут крылась какая-то загадка.
Впрочем, загадок вокруг как раз хоть отбавляй...
Воин встал с колен, отряхнулся и посмотрел на поле, усеянное
молчаливыми свидетельствами жестокой битвы.
Меж белеющих тут и там костей ясно выделялись странные углубления. В
них не росла трава, будто кто-то выкопал беспорядочно расположенные,
конические ямы, разбросав вокруг вывороченный дерн...
С кем же сразился отряд зверозубых воинов?!
Этот вопрос все больше волновал странника, но ответа на него он пока
не видел.
Странно... Странно и даже жутко...
Зверозубые являлись не единственным племенем, что обитало в горах, за
которыми, как гласили поверья, начинался спуск в страшные, мертвые
подземелья. Но лишь дроны, насколько он знал, были столь бесстрашны... или
глупы, что решались спускаться туда в поисках старинных вещей, которые
издревле ценились у всех племен и народов.
Впрочем, зверозубые спускались со своих гор не только в страшные
подземелья. Они с такой же охотой учиняли набеги на селения людей, отчего
между двумя народами шла долгая борьба, не утихавшая много поколений. Но
Бриан (так звали путника) определенно знал, что осенью никаких карательных
или иных отрядов не уходило в гиблые по этому времени года места. Да и
среди белеющих костей нет ни одного инородного существа, будто неведомая
сила выкосила отлично вооруженный отряд и унеслась прочь, оставив на поживу
воронам мертвые тела.
"Что ж... - решил он, оставив в покое тела погибших, - одним отрядом
мародеров будет меньше этим летом..."
И все же он продолжал ощущать сильное беспокойство. Не всегда враг
твоих врагов - твой друг, это Бриан знал наверняка. Будь тут добрая стрела,
застрявшая меж пластин панциря, или проломленный ударом секиры шлем, он бы
успокоился, порадовавшись победе неведомых ему удальцов, а так... Нехорошо
это, не к добру, когда сильный отряд свирепых воинов гибнет на своих землях
невесть от чего...
Подозвав цефала, он уже хотел было вскочить в седло, но в этот момент
его взгляд, машинально блуждающий меж останков, зацепился за странные
неровности, что пролегли по земле в виде цепочки ясно различимых, но уже
оплывших от времени следов...
Пройдя несколько шагов, Бриан нагнулся.
Да, это, несомненно, были следы, и относились они к тому времени,
когда погиб отряд дронов. То, что они сохранились на протяжении многих
месяцев, объяснялось достаточно просто: отпечатки оказались столь
внушительны, что Бриан мог без труда предсказать - они будут видны еще
много лет, даже когда зарастут травой...
- Ты смотри... - пробормотал он, вложив свою ладонь с растопыренными
пальцами в отпечаток чьей-то трехпалой ноги. Его пятерня не покрыла и
четверти следа! Похоже на лапу существа, которое сродни его Гранду, но раз
в десять крупнее... Вот уж когда поверишь в сказки о древних чудовищах, что
когда-то хранили Мир от своевольных миграций различных рас!..
Закончив с осмотром, Бриан вскочил на терпеливо ожидавшего цефала и
снял со специального крючка арбалет.
Открыв крышечку, которая защищала стекло прицела от влаги и пыли, он
приник глазом к окуляру оптики, исследовал туманный горизонт, затем его
взгляд, усиленный оптикой, переместился к горам, откуда он держал свой
путь, и только описав прицелом полный круг, воин успокоился... Кем бы ни
был орудовавший тут осенью монстр, сейчас он, наверное, уже далеко.
- Поехали, Гранд, - негромко приказал он своему пернатому скакуну.
Наевшийся цефал спокойно пошел вперед, слегка раскачиваясь на ходу.
Его всадник отпустил поводья, продолжая разглядывать землю,
испещренную свидетельствами давнего боя. При этом его губы беззвучно
шевелились, словно он шептал про себя какие-то слова, не то совершая
очередной ритуал, не то стараясь мысленно перечислить и крепче запомнить
все виденное этим туманным утром.
Гранд, довольный тем, что хозяин не понукает его, шел неторопливой
поступью в ту сторону, откуда окрепший ветерок доносил слабый, далекий
запах воды. После плотного завтрака животному хотелось пить, и,
принуждаемый инстинктом, цефал не знал, что несет его задумавшегося хозяина
навстречу судьбе...
***
Земля лежала перед ним по большей части бесплодная.
Предгорья, освещенные голубой звездой, вообще пользовались славой
дурных мест, и появляться тут таким путешественникам, как Бриан, доводилось
либо поздней весной, либо ранней осенью. Объяснение тому крылось в
непонятных, даже загадочных циклах местной природы - голубое светило вело
себя крайне непостоянно: летом оно набухало, превращаясь в огромный
пылающий шар, сжигающий все вокруг своими нещадными лучами, зимой же,
наоборот, уменьшалось, истаивало, словно удаляясь в глубь неведомого
пространства, и тогда предгорья сковывал лютый холод. И только в межсезонье
тут можно было жить таким существам, как Бриан.
Зверозубые же, как и родственные им племена зеленокожих, чувствовали
себя вполне вольготно под светом голубой звезды. Зимой они прятались в
глубоких пещерах, вход в которые затягивали собой необыкновенные, с точки
зрения Бриана, полурастения-полуживотные - огромные студенистые пробки,
мягкие изнутри и ороговевшие снаружи. Они жили в тоннелях, летом растекаясь
по стенам и потолку клейкой массой, а зимой прочно перегораживая вход в
пещеры для холода и припозднившихся животных. Была ли для студенистых
пробок какая-то выгода от сожительства со зверозубыми, Бриан не знал. Он
вообще сомневался, что дроны и их родственные племена способны на
осмысленное приручение каких-либо животных.
Они жили исключительно охотой, разбоем и воровством, причем двум
вторым занятиям отдавали явное предпочтение.
Увлеченный такими мыслями, странник не заметил, что его путь совпадает
с идущей параллельно цепочкой трехпалых следов.
Полагаясь на природное чутье Гранда, он ощущал себя в относительной
безопасности: умное животное прекрасно ориентировалось на равнине, и любого
врага, будь то четвероногий хищник или двуногий разбойник, верный цефал
чуял загодя. Пока же он шел, равномерно раскачиваясь, можно было спокойно
предаваться своим мыслям. Но стоило животному сбиться с шага или проявить
иное беспокойство, как Бриан тут же вскидывал голову, пристально
всматриваясь в окрестности.
Вот и сейчас Гранд внезапно вздрогнул и замедлил шаг, приподняв свою
маленькую головку в том направлении, куда вели огромные трехпалые следы.
Бриан мгновенно очнулся. Осадив животное, он опять снял С седельного
крючка арбалет и приник глазом к оптике прицела.
То, что он разглядел в тонкой паутинке координат дальномера, заставило
его вздрогнуть.
Нужно сказать, что странник, путешествующий в одиночку по исконно
вражеским землям, загодя должен представлять себе все трудности и даже
смертельную опасность такого предприятия, и Бриан был далеко не робкого
десятка. Не первый год он забредал в эти места и, как поговаривали в его
родном селении, вел себя, как бешеный пес, что не боится ничего в своем
слепом безумии. Для этого у Бриана были свои причины. Немало зверозубых
дронов легли плашмя под его секирой, но сейчас он вздрогнул, потому что
увидел нечто, не укладывающееся в рамки его сознания...
Поднимая прицел своего верного арбалета, он, конечно, не рассчитывал
увидеть что-то приятное его взору, даже больше, указательный палец, что лег
на собачку спусковой скобы, ясно указывал на намерение послать тщательно
оперенную стрелу с наконечником из титана в потревожившее цефала существо,
будь то дрон, зеленокожий или же просто хищный зверь, но вместо этого Бриан
резко опустил оружие и толчком пятки поворотил Гранда, который, будучи
отлично выдрессированным, с места сорвался вскачь, покрывая одним шагом
чуть ли не по три метра.
Совершив такой не свойственный ему поступок, как бегство, могучий
всадник загнал цефала за одиноко торчащую из земли скалу, спешился и,
прихватив арбалет, стал ловко карабкаться по выветренному камню.
- Пошел прочь, Гранд... - обернувшись на полпути до вершины, прошипел
он, и цефал, отлично понимающий если не слова, то интонации хозяина,
спокойно потрусил в сторону озера.
Бриан тем временем продолжал карабкаться, подтягиваясь на жилистых
руках с уступа на уступ. Эта одинокая скала не раз служила ему прибежищем,
а за цефала он мог не беспокоиться - умное животное будет ждать где-нибудь
поблизости, выбрав позицию по своему звериному усмотрению, но стоит ему
подать условный знак, и Гранд тут же окажется рядом - не зря же он
"высиживал" то яйцо, из которого вылупился цефал!..
Впрочем, сейчас голова Бриана была занята совсем иными мыслями, ему
было попросту некогда беспокоиться о своем пернатом друге. Взобравшись на
плоскую вершину скалы, по краям которой были заботливо уложены каменные
обломки, образовывавшие шаткий круговой парапет (толкни ногой, и камни тут
же валом покатятся вниз), он ничком бросился на "пол" этого своеобразного
укрепления и подполз к ближайшей амбразуре, которой служила
предусмотрительно оставленная щель между камнями.
Сорвав со спины арбалет, он опять приник к прицелу оружия.
Только теперь, переведя дух, он смог спокойно рассмотреть, какой
опасности только что избежал.
При этом он искренне радовался тому, что остался жив и успел
незамеченным взобраться на скалу. Тех, кто не делал различий между
храбростью и глупостью, добрый воин Бриан по прозвищу Бешеный Пес
просто-напросто презирал.
Нет ни чести, ни храбрости бесславно погибнуть под ударом такой толпы
зеленых, что он увидел в свой оптический прицел.
А вот понаблюдать за ними и по возможности нанести неожиданный,
смертельный удар даже такой толпе, с которой не справится и десяток могучих
воинов, он считал занятием не только достойным, но и жизненно важным. Тем
более что вели себя зеленокожие весьма странно...
Пока око прицела ползло паутиной своей сетки по злобным, вечно
ухмыляющимся рожам жителей пещер, он насчитал тридцать бойцов, вооруженных
длинными луками и короткими мечами. В отличие от дронов они носили доспехи
из грубой кожи каких-то обитателей глубинных лабиринтов. Пробить такую
защиту из арбалета - плевое дело, но Бриан сдержал эмоции, не желая
обнаружить себя раньше времени.
Сетка прицела сместилась дальше, и теперь в нее попало какое-то
странное устройство, что волокли на себе два десятка грязных, оборванных
рабов.
Рука Бриана опять дрогнула, как и тогда, в первый раз. Еще со спины
цефала ему показалось, что в оптике мелькнуло грязное, покрытое синяками и
струпьями человеческое лицо, теперь же он смог убедиться в этом воочию.
Среди рабов действительно находился человек, и этот факт сам по себе
являлся донельзя странным. Еще никому не удавалось пережить зимы в горах,
даже если бы и в пещере у дронов или зеленых. Они ели совсем не то, что
пригодно человеку, их вода, хоть и походила на обычную, но являлась не чем
иным, как медленным ядом, их обычаи и быт были столь грязны и невыносимы,
что ни один человек не выжил бы и месяца в их орде...
Бриан мог бы назвать еще около десятка причин, по которым человек
просто не мог находиться среди обитателей гор, пусть даже в качестве
пленника, но факт был налицо, он видел осунувшегося, изможденного юношу,
что тянул заскорузлую веревку наравне с другими невольниками... Объяснение
этому могло быть лишь одно, его взяли совсем недавно, буквально на днях, но
тогда сам собой напрашивался вопрос: откуда взяться тут человеку столь
ранней весенней порой, когда снег только стаял, а голубое солнце еще не
успело как следует прогреть землю? Чтобы оказаться тут так рано, да еще и
одному, нужно выехать из ближайшего селения людей в ту пору, когда тут еще
камни трещат и лопаются от мороза!..
У Бриана была причина, чтобы поступить именно таким образом, и он
сразу же ощутил симпатию к измученному рабу. Коли он оказался тут в столь
неподходящую пору, значит, и у него была своя цель, наподобие той, которая
толкала Бриана на рискованные походы. А значит, чем-то они сродни, не
только телами, но и душами...
Впрочем, и без духовного родства он бы ни за что не бросил сородича на
произвол зеленых душегубов.
Теперь палец Бриана так и скользил по спусковой скобе арбалета.
Позиция на вершине скалы практически неприступна, стрел и еды в
достатке, зеленые по природе своей тупы, не в пример дронам, так почему бы
и нет?!
Однако он все же удержался от выстрела - странника заинтересовало то
устройство, которое волокли рабы. Сначала следовало выяснить, куда тащатся
зеленые и что у них на уме.
Из-за тяжести влекомого за собой груза процессия, а вернее сказать,
конвой, двигалась медленно, так что у Бриана оказалось достаточно времени,
чтобы рассмотреть загадочный предмет.
О том, что перед ним артефакт Древних, он догадался сразу же, как
только в оптике прицела промелькнули увеличенные буквы, покрывавшие собой
небольшую, потемневшую от времени пластину, прикрепленную к крышке
чашеобразного выступа, выпирающего из нижней части трехметрового сдвоенного
цилиндра, диаметр которого вряд ли охватили бы четверо таких людей, как
Бриан.
Цилиндр имел матовый серебристый оттенок. С другой стороны, напротив
изогнутого кверху чашеобразного раструба, из корпуса артефакта выпирал еще
один, но уже гораздо меньший цилиндр, с прозрачными стенками из толстого
стекла. "Как сросшиеся спинами уродливые близнецы", - неприязненно подумал
Бриан, разглядывая конструкцию.
Пока он смотрел, процессия проползла еще около полукилометра и
остановилась как раз на краю усеянного костьми поля. Рабы с величайшей
осторожностью опустили на землю древний агрегат, установив его вертикально.
Все время, пока они под постоянными окриками зеленокожих выполняли эту
ответственную работу, затаившийся на вершине скалы Бриан с любопытством
ожидал окончания действа, мысленно недоумевая по поводу столь странных
приготовлений.
До этого момента он и не подозревал, что зеленокожие имеют хоть
малейшее понятие о почтении к павшим на поле боя воинам. Общепринято было
считать, что они бросают своих убитых на поживу диким зверям. "Неужели
сейчас будут собирать и хоронить останки? - мысленно поразился он. - Но при
чем тут артефакт, который явно извлечен из глубин гиблых подземных уровней?
Памятник? Тотем?.."
Когда спустя несколько минут со стороны гор вновь наметилось движение
и Бриан разглядел многочисленный отряд дронов, среди которых выделялся
высокий, сухопарый двалг, то его недоумение переросло в сильное
беспокойство.
При появлении нового отряда рабы сбились в кучу, зеленые тоже отошли в
сторонку, опасливо косясь на прибывшего двалга. Эти существа с узким лбом и
непомерно длинными руками пользовались дурной славой даже среди своих
сородичей. Происходили они от дронов, но отличались от последних еще
большей узостью лба и врожденной способностью общаться с некоторыми
предметами, что остались в наследство от исчезнувших в пучине времен
Древних.
Отряд дронов заключил артефакт в плотное кольцо. Под лучами
карабкающегося к зениту голубого солнца ярко поблескивала сталь их
доспехов, злобные блики пробегали по клинкам коротких мечей. Зверозубые
явно затевали какую-то неслыханную пакость, из их рядов выступил двалг и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг