освещенного полуденным солнцем входа.
Это уже не было похоже ни на сон, ни на бред. Антон наконец избавился
от остатков забытья и теперь с удвоенной остротой воспринимал реальность.
Он чувствовал, что ослаб, как новорожденный ребенок. Не в силах
напрячь ни один мускул, он лежал на одеревеневшей спине и вдыхал
тошнотворные ароматы пещеры... Постепенно в его памяти начали всплывать
кошмарные события прошедшей ночи. Пока он лихорадочно пытался из обрывков
воспоминаний составить связную картину, сбоку от него что-то шевельнулось.
Антон напрягся, моментально забыв про слабость, когда услышал мягкие,
крадущиеся шаги...
Несомненно, это был тот самый таинственный зверь, что присутствовал в
его ночных кошмарах.
Лучше бы ему было не приходить в сознание... Антон омертвел, когда
сзади к нему склонилась чья-то тень, он почувствовал горячее дыхание зверя,
и вдруг мягкий и шершавый язык коснулся его щеки...
Антон не дышал в полнейшей растерянности.
Язык прошелся по его щеке, словно кусок теплой наждачной бумаги, и
вновь повторил то же движение. Потом еще... И еще раз...
Оно лизало его!
Леденящий страх на мгновение отпустил его разум. Сквозь вход в пещеру
проникало достаточно света, и Он смог разглядеть в нескольких сантиметрах
от своего лица два изумрудно-зеленых глаза с черными, вертикальными
зрачками. Существо, словно уловив его осмысленный взгляд, перестало лизать
и, широко зевнув, показало два ряда острых клыков. Затем оно село, чуть
склонив голову, и уставилось на Антона сонным и сытым немигающим взглядом.
Казалось, что ему только и нужно было, чтобы он открыл глаза или любым
другим способом дал знать, что жив.
Оказывается, смертельный ужас - это отличный стимулятор. Антон
чувствовал, как выброшенный в кровь адреналин возвращает к жизни его тело,
наполняя энергией одеревеневшие мышцы.
Его рука медленно, чтобы не привлечь внимания зверя, потянулась к
поясу, где в пластиковой кобуре был снятый с предохранителя автоматический
пистолет.
Пока его пальцы совершали медленные и осторожные манипуляции, глаза
Антона неотрывно следили за зверем. Это было самое удивительное создание,
виденное им за последние пять лет. Мускулистое тело, покрытое лохматой,
местами свалявшейся рыжевато-коричневой шерстью. Вообще, если верить
рожденным в голове Антона мгновенным ассоциациям, то существо удивительно
походило на огромного полутораметрового котенка...
...В детстве у Антона был кот... Эти представители животного мира
Земли были на Элио большой редкостью. По каким-то причинам их предки,
прилетевшие вместе с людьми на колониальном транспорте "Кривич", не
прижились, и колонистам удалось сохранить всего несколько пар, которые
содержались в домашних условиях, строго изолированные от биосферы планеты.
Отец Антона, будучи зоологом и смотрителем национального парка Элио,
однажды принес до, мой такое же лохматое, игривое чудо. Котенок был совсем
маленьким, серым и смешно ковылял на тонких, еще не окрепших лапах,
неизменно забираясь в постель к пятилетнему Антону, который как раз в это
время болел и лежал с высокой температурой...
...Пальцы Антона наконец сомкнулись на холодной и ребристой рукоятке
автоматического пистолета. Он непроизвольно вздохнул и медленно извлек
оружие на свет.
Существо склонило голову, взглянув на вороненую сталь, широко зевнуло
и вновь перевело взгляд на лицо человека.
Некоторое время они неотрывно смотрели друг другу в глаза.
Несомненно, предки этого существа эволюционировали по пути типичных
представителей семейства кошачьих, но при внимательном рассмотрении можно
было заметить детали, указывающие на особенности местной эволюции. Отец
часто рассказывал Антону о различных исследованиях в области биологии, и он
знал, что животный мир всех, без исключения, кислородных планет имеет
определенную схожесть, но природа, как правило, следует своим стандартным
заготовкам лишь до определенного момента. Все существа, обитающие на
кислородных мирах, обычно можно разделить на млекопитающих и земноводных,
птиц, зверей и рыб, но их многообразие бесконечно, и при всей схожести,
земная обезьяна будет отличаться от приматов Прокуса так же сильно, как
птеродактиль отличается от воробья...
Это существо действительно очень сильно напоминало огромного кота, за
исключением, наверное, передних конечностей - они были более развиты и
имели длинные, оканчивающиеся когтями пальцы, лишенные волосяного покрова.
"...Интересно, как воспринимает меня этот хозяин пещеры? - подумал
Антон. - Я его завтрак, пленник или же просто постороннее, полудохлое
существо?.."
...Движение.
Пальцы Антона рефлекторно впились в ребристую рукоятку.
Существо грациозно выгнуло спину, потянулось и, мягко ступая, подошло
ближе.
Антон не шевелился.
- Уург?..
Теплый, шершавый язык прошелся по его лицу, потом по рукам.
- Хороший котик... - прошептал Антон, сам испугавшись звука
собственного голоса, похожего на мучительный скрип заржавленного механизма.
- У-ург?! - Зверь отпрянул, и коричневато-рыжая шерсть встала дыбом по
всему телу, обнажив длинную рваную рану на боку существа, покрытую коркой
запекшейся крови.
- Ну... Не бойся, - выдавил Антон.
Существо сделало неуверенный шаг вперед. Под его густым мехом при
каждом шаге округлялись и перекатывались великолепные мускулы. Создавалось
впечатление, что оно могло прибить человека просто небрежным ударом лапы.
Хотя Антону, в свою очередь, достаточно было слегка надавить на гашетку...
При этой мысли он вдруг вспомнил о теплом, шершавом языке и своих
полубредовых ночных видениях, в которых это существо тащило его сюда, в
пещеру, а потом сражалось у входа с какой-то тварью, защищая потерявшего
сознание человека...
- Ну что?.. - Его горло наконец прочистилось и могло издавать
подобающие человеку звуки. - Кто ты, лохматик?
- Уууррг... - Он сел на задние лапы, обвив их хвостом, и вдруг сонно
зажмурился.
Да, стоило увидеть все в ином свете. Нужно только на секунду забыть о
пистолете и когтях. Перед ним, зажмурившись, сидел пушистый домашний зверь,
сильно смахивающий на того котенка, которого подарили ему в детстве,
только, конечно, во много раз больший... Антон мысленно удивился, как
трудно порой бывает пересилить въевшийся в душу страх и выработанную годами
войны враждебность...
Он выпустил рукоять пистолета, позволив ему скользнуть назад, в
кобуру, подтянул руку, оперся на нее и привстал. Боли не было, но каждый
мускул его тела затек и одеревенел, грозя распасться от напряжения. К тому
же его трясло от холода, исходящего от каменных стен и пола пещеры.
Собрав всю свою волю, Антон привстал, сначала на четвереньки, потом
медленно выпрямился и проковылял к выходу из пещеры, чувствуя, как с каждым
шагом в его мышцы болезненно возвращается жизнь.
Снаружи было тепло. Солнце ярко сияло в зените безоблачного, лазурного
неба, влажная земля, высыхая, курилась паром, а над памятной котловиной
плавали пласты густого тумана.
Он вспомнил звуки ночной борьбы и огляделся вокруг.
На краю каменной площадки, среди белеющих тут и там обглоданных
костей, лежал настоящий хозяин приютившей его пещеры. Это был двухметровый
ящер с мощным, шипастым хвостом, толстыми, мясистыми лапами и большой,
защищенной роговыми пластинами головой. В разинутой пасти виднелись ряды
устрашающих клыков, явно не предназначенных для вегетарианской пищи. Горло
ящера было в двух местах разорвано мощными ударами когтистых лап.
Антон присвистнул и присел на корточки, с уважением разглядывая
жмурящегося на солнце победителя ночной схватки, который показался из
пещеры и сел рядом с ним, облизывая длинным розовым языком пораненный бок.
Антон отошел на несколько шагов. Его все еще мутило, и слабость давала
о себе знать. Прислонясь спиной к нагретой скале, он прикрыл глаза.
Его воспаленное сознание как будто ждало этого момента. Перед плотно
сомкнутыми веками моментально закружил дьявольский хоровод событий, словно
в его мозгу кто-то прокручивал изощренную и продуманную вереницу
стоп-кадров...
"Ты заперт на этой дрянной планете и больше никогда не выберешься
отсюда!.." - гоготало сознание на фоне пикирующего из поднебесья вражеского
перехватчика.
"Почему ты не умер там, на дне котловины, когда тебя ничто не
тревожило и ты знал, что выполнил свой долг?!" - измывался визгливый
потусторонний голос.
"Зачем тебе жить, придурок?!"
Кошмарное видение остекленевшей воронки и гонимого ветром пепла
разрасталось до рамок безумия.
Он вздрогнул всем телом и открыл глаза.
Стоял теплый день. Спасшее его лохматое существо растянулось у входа в
пещеру, нежась на солнце.
Антон отстегнул замки помятого гермошлема и, сорвав его с головы, с
силой швырнул об землю. Его душила ненависть, но теперь уже к самому себе.
Кот вскочил, будто ошпаренный. Каждая шерстинка на его теле стояла
дыбом, пока взгляд двух округлившихся глаз провожал скачущий по камням
гермошлем.
Антон впервые в жизни слышал такое бесподобное по своим интонациям
шипение. Он угрюмо посмотрел на своего ошарашенного, готового к драке
спасителя, и вдруг безнадежно расхохотался, опустившись на корточки.
Существо подошло к нему и село напротив. Было непонятно, смеется
человек или из его горла вырываются хриплые рыдания. Антон действительно
балансировал на грани срыва. Его положение нельзя было назвать плохим - оно
было попросту безысходным... Война выжгла в его душе все, оставив только
боль и ненависть к тем, кто вторгся в его жизнь, обратив в прах все самое
дорогое... Он жил исключительно ради того, чтобы убивать врага, все
остальное в нем поблекло и потеряло какой-либо смысл. Он разучился быть
человеком...
И вот он один. Раненый, но живой, вдали от битв, на девственной
планете, без надежды вернуться туда, где люди истребляют друг друга...
Тишина. Чистый, чуть горьковатый воздух...
Он чувствовал себя старой, изуродованной машиной, которую вышвырнуло
на обочину, - и вот она стоит, еще способная двигаться, но уже ненужная,
списанная в процент потерь и лишенная смысла существования.
Он знал, что ему поздно начинать что-либо заново. Слишком много
сгорело в его душе...
Теплое дыхание зверя опять коснулось его щеки.
Антон вдруг почувствовал, как от безысходности защемило в груди,
словно он был не изувеченным войной солдатом, а маленьким мальчиком...
Он не понимал, что вдруг на него накатило, но, подчиняясь идущему из
глубин души порыву, он вдруг протянул руки и обнял своего спасителя за шею,
чувствуя, как тонут пальцы, в мягком пушистом подшерстке...
- Слушай, ты девочка или мальчик? - задал он на ухо коту чисто
риторический вопрос. - Похоже, мальчик, девчонки так не дерутся... - он
говорил и одновременно успокаивался словно от этого теплого пушистого
существа исходили какие-то целительные волны... - Я буду звать тебя Пух,
договорились?
В ответ раздалось невнятное: "Урм...".
Антон отстранился и начал снимать с себя изодранный скафандр. Душивший
его минуту назад приступ отчаяния и бешенства вдруг отпустил.
Глава 3
ПУТЬ ВНИЗ
Не было ничего сверхъестественного... были люди, их дела... и следы,
вернее, шрамы, наносимые их поступками.
Антон стоял на краю обширного горного плато, за миллионы лет,
прошедшие со дня его формирования, уже изрядно изъеденного по краям
эрозией, покрытого скудным слоем почвы, на которой произрастали чахлые
кустики травы, цеплявшейся корнями за трещины в камне, и смотрел на длинную
уродливую борозду растертых в пыль камней развороченной земли, в конце
которой, накренившись, застыл хищный силуэт его истребителя.
Сердце Вербицкого сжала тоска при виде изувеченной боевой машины,
которой уже никогда не взмыть в небеса. Бронеплиты ее обшивки обуглились,
почернели, изменив до неузнаваемости контур истребителя, задние
стабилизаторы, размягчившиеся от температуры, понуро обвисли и застыли.
И все же в его душе тлел слабый огонек надежды.
Подойдя вплотную к покалеченной стальной птице, он с трудом отодвинул
заклинивший люк и влез в кабину. Осмотр повреждений произвел на него
удручающее впечатление. Удар о скалы был жестоким, вибрация в момент
касания прошлась по внутренностям корабля, выбив экраны, порвав кабели и
деформировав переборки. Нечего было и думать о том, чтобы попытаться
восстановить тут что-либо: такая задача была едва ли под силу целой
восстановительной бригаде с набором необходимого для ремонта оборудования.
При таких повреждениях машину наверняка бы списали в утиль...
Фотографию родителей сложило пополам, зажав между смятыми консолями
пульта. Антон осторожно извлек карточку, стараясь не пораниться об острые
огрызки стекла, торчавшие на месте обзорных экранов, и, разгладив ее,
положил в нагрудный карман.
Собрав кое-какие вещи и оружие из бортовых неприкосновенных запасов,
он свалил все в пустой пластиковый кофр и спрыгнул на землю.
Его спутник был уже тут как тут и озадаченно обнюхивал покоробленный,
покрытый окалиной металл, поминутно фыркая и мотая головой, словно стремясь
отогнать от себя неведомые и раздражающие запахи перегретого железа,
горелой изоляции и пролитого масла. Заслышав шум, он поднял голову и
озадаченно посмотрел на Антона, словно спрашивая, откуда тут взялся этот
странный, дурно пахнущий предмет?
Антон усмехнулся, потрепав его по загривку.
Если и существовало в данный момент что-то, что не укладывалось в
рамки обыденного понимания вещей, то это был именно он, - грациозный
теплокровный хищник, несомненно грозный и сильный, но по какому-то
странному стечению обстоятельств питавший к человеку дружеские чувства.
Пока Антон перетряхивал и упаковывал кофр, Пух ходил кругами вокруг
изуродованного истребителя, словно пытался запомнить его подетально, при
этом глаза огромного кота горели желтым недобрым блеском, а шерсть на
загривке то опускалась, то внезапно вставала дыбом, словно в мозгу этого
существа шли мучительные и не совсем приятные мыслительные процессы.
Наконец он успокоился, сел и внимательно посмотрел на Антона, который,
установив вокруг корабля несколько противопехотных мин, соединял их в
единый управляемый мини-компьютером комплекс.
Лучик надежды в его душе то угасал, то разгорался вновь с удвоенной
силой.
Во-первых, он не знал, куда запропастился тот проклятый перехватчик,
пилот которого поначалу струсил, а потом пытался добить его, ползущего по
камням, из пулеметов. Антон сомневался, что враг покинул планету, не
осмотрев останки его истребителя, но, судя по размытым дождем следам, с
момента падения никто не подходил к покореженной машине, будь то человек
или зверь.
Во-вторых, у него из головы никак не шел крейсер, который, по логике
вещей, должны были вызвать перехватчики. Если ему каким-то образом удастся
избежать оставленной Антоном на орбите ловушки, то рано или поздно здесь
появится его спускаемый модуль, а это, в свою очередь, был реальный и
весьма перспективный шанс завладеть десантным кораблем противника и
вырваться отсюда к своим.
В общем, Антон, расставив мины и детекторы, не собирался покидать этот
район, а решил обосноваться где-нибудь поблизости, чтобы иметь возможность
издали наблюдать за своей машиной и в случае появления противника
использовать любой, даже самый мизерный шанс для спасения.
Он разогнулся, невольно поморщившись от боли, прострелившей раненый
бок, и окинул взглядом далекий туманный горизонт.
Отсюда, с обрыва горного плато, открывался великолепный вид.
Диск звезды горячечным кругом сиял в безоблачном лазурном небе,
посылая к планете жаркие полуденные лучи. Справа от Антона, изломанной,
заснеженной линией к самому горизонту тянулись перевалы и пики горного
хребта. За его спиной раскинулось каменистое плоскогорье, ниже начинался
тот самый каньон, в теснине которого ему удалось вырвать из штопора свой
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг