Бросив незнакомца в сером балахоне там, где его застал мой кулак, мы
поднялись наверх.
Пододвинув стул, я сел за высокий столик на тонких ножках напротив
Линды и молча стал ждать дальнейшего. Посмотрев на меня с легкой грустью,
словно страдая от происходящего, она вяло спросила:
- Надеюсь, ты понимаешь, что я не психопатка, готовая удерживать
возлюбленного с помощью пистолета?
- Догадываюсь, - я пожал плечами, - учитывая попытку твоего помощника в
капюшоне скрутить меня.
- Не морочь мне голову, - зло сказал Линда. - Понятия не имею о типе в
капюшоне. И что это тебе вздумалось на него наброситься?
- Хватит валять дурака! Он поджидал меня около твоего дома, - я нервно
сглотнул. - Кто же он в таком случае? И что тебе от меня надо?
- Вопросы здесь буду задавать я! - она в очередной раз поиграла дулом
пистолета.
"Где-то я уже слышал эту фразу... А пистолетик то - неизвестной мне
модели, с миниатюрным глушителем. Действительно, было бы довольно
профессионально для сумасшедшей влюбчивой истерички", - мелькнуло в голове.
- Я специальный агент особого отдела Организации Объединенных Наций, -
она швырнула тиснёное золотом удостоверение на стол. Несколько раз
прокрутившись, оно остановилось у моих рук.
Взяв его, я принялся внимательно изучать содержащиеся там сведения.
Хотя мне было и неприятно наблюдать превращение чувственной девушки в
холодно-рассудительного секретного агента, то, что она была из спецслужб
ООН, решительно меняло дело в лучшую сторону. Теперь мне стал понятен её
"ненавязчивый" интерес к космосу, к разговорам на околонаучные темы. А ведь
казалось, что передо мной сама наивность...
- Что вы, наконец, от меня хотите? - спросил я тоном умирающего. - И,
пожалуйста, покороче, я устал, очень хочу спать, да и вообще, неважно себя
чувствую.
- Придется немного потерпеть. Прошу тебя, не относись ко мне плохо. Да,
Майкл, ты мне нравишься, но дело есть дело, - смягчив доселе пристальный
взгляд, она с трудом улыбнулась. - Что касается меня, то меньше всего я
хотела бы видеть в тебе врага. Пойми, я профессионал, преследующий
определенные, достаточно высокие цели. Может, пока они тебе не понятны, но
уверяю, в ООН думают о благополучии всего человечества, а не только отдельно
взятой страны. Моя профессия не может помешать нам испытывать вполне
определенные симпатии друг к другу...
- Хорошо, Линда. Давай поговорим.
Кажется, мои слова ей понравились. Она улыбнулась более естественно,
чем прежде.
- Не буду скрывать, сейчас я нахожусь в непростом положении, - начала
Линда дружески. - Времени у нас, как теперь выяснилось, в обрез, но прежде
чем задать кое-какие вопросы, я должна объяснить тебе позицию нашей
организации...
И она принялась в довольно эмоциональной форме растолковывать мне
"истинную суть вещей". Оказалось, что совсем недавно в руки ООН попала
засекреченная США информация о приеме искусственного сигнала и готовящейся
экспедиции. Еще им случайно удалось узнать, что одним из членов экипажа,
возможно, буду я. Больше им не известно ничего, даже к какой именно звезде
мы собираемся лететь. Высшее руководство Организации Объединенных Наций (а,
как я понял, Линда солидарна с их мнением) считает, что страна, первая
установившая контакт, получает в технологическом, политическом и прочих
планах слишком колоссальное преимущество над всеми остальными. Такая
ситуация неизбежно приведет к господству одной страны над всем миром и
чревата непредсказуемыми последствиями для человечества. ООН не сомневается,
что подобного масштаба операции должны быть открыты для всех глав
государств, что на этом уровне необходима полная доступность полученной
информации, для любой страны. Что ООН, в принципе, и создавалась для
урегулирования подобных ситуаций.
Затем, налив мне и себе немного кофе, Линда попросила меня помочь людям
всего мира узнать правду. Сделать новые знания достоянием всех, а не только
руководителей отдельно взятой страны.
- Возможно, своим заявлением ты спасешь цивилизацию нашей планеты -
закончила она, свое достаточно длительное повествование. - И написать его
надо прямо сейчас!
Потягивая кофе, я пытался собраться с мыслями: "Всё, что она говорит,
довольно неожиданно. Я не задумывался о своей миссии под этим углом зрения.
Наверное, ООН в чем-то права, но, с другой стороны, у меня нет никакого
права выдавать государственные секреты. Я нарушу присягу, закон, это может
плохо кончиться".
- Если, допустим, я напишу такое заявление, - слегка охрипшим от
волнения голосом предположил я, - и его содержимое станет известно - меня
отстранят от полета, да еще под трибунал отдадут.
- Не волнуйся, мы его опубликуем только тогда, когда ты уже будешь в
космосе, - у Линды блеснули глаза. - А когда вы вернётесь, пройдет ведь,
наверно, много времени, ООН позаботится о тебе. Майкл Пирсон станет героем
всей Земли!
Мысли хаотично метались в моем мозгу. "Что же делать?" Я никак не мог
принять решения, но хуже всего то, что его надо было принимать прямо сейчас,
как следует не подумав о последствиях, ни с кем не посоветовавшись, не
взвесив все за и против.
- На твоем месте я бы не раздумывала, - продолжала Линда. - Что может
быть выше, чем счастье всего человечества, свобода и мир на Земле? Для этого
стоит рискнуть собственным благополучием! Или я в тебе ошиблась? Ты просто
эгоист, трус, не способный на решительные смелые поступки?
Она умолкла и, поджав губы, с презрением разглядывала меня. Её доводы
звучали убедительно, а последние слова задели мое мужское достоинство.
Немного поерзав на стуле, я внимательно посмотрел ей в глаза и, хотя в
голове царил полный кавардак, постарался твердо сказать:
- Допустим, ты меня убедила. Я принимаю твои условия, но и ты должна
гарантировать соблюдение нашего договора - не оглашать заявление до моего
отлета и обеспечить помощь ООН при возвращении. Уточни, что необходимо
отразить в заявлении?
Она дала мне бумагу, ручку и объяснила, что кроме моей позиции по этому
вопросу в целом, необходимо привести все подробные сведения, которые мне
известны, а именно: куда, когда, зачем мы летим, состав экипажа, какова
продолжительность полета и даже конструкция космического корабля, в общем,
абсолютно все, что я знаю.
Закурив, я принялся отчего-то непослушными руками царапать свои
каракули. Сразу решил, что раскрывать технические подробности типа
устройства нашего звездолета и многих других не буду. Это действительно
секрет, принадлежащий моей стране. И только ей! Добытый потом и кровью...
- Ты ничего не забыл? Всё написал? - в голосе Линды прозвучала
подозрительность, смешанная с искренней радостью.
- Всё. Всё, что считаю нужным, - мягко ответил я, пересев на диван и
расслабившись.
С довольным лицом она углубилась в чтение, а я, может, от нечего
делать, а возможно, и просто из любви к искусству, в изучение чисто женских
прелестей девушки, в который раз отмечая про себя, как она хороша. Всё на
должном уровне: и милое, обаятельное лицо, и точеные формы бюста, и стройные
ноги, и даже... весьма редкое сочетание, смею подозревать - ум. Хотя не зря
говорят: "Красота мужчины в его уме, ум женщины - в её красоте".
Наконец, Линда оторвала глаза от бумаги и, перехватив взгляд,
направленный на её сплетенные под столом голые ноги, чуть заметно
усмехнулась. За всё это время она не успела переодеться, и сидела всё в том
же халатике, в спешке накинутом на плечи, всё с так же растрёпанными
волосами. Такой вид не портил её, напротив, он только распалял воображение.
- В определенной степени я действительно, привязалась к тебе, - сказала
она, убирая написанный мною документ в замаскированный, замурованный в
стену, сейф.- Привязалась не по заданию, просто так, против собственной
воли. Но дело для меня превыше всего личного. Извини. "Четвертый", поднимись
ко мне, - негромко попросила она, поднеся к губам руку с небольшим золотым
перстнем. - Пойми меня, Майкл, каждый нормальный человек для блага своей
Родины, страны, где родился и вырос, готов сделать всё. Не моя вина, что я
работаю в разведке. Ради бога, не надо считать меня выродком.
Открылась дверь, и на пороге возник уже знакомый с моим кулаком
незнакомец в сером балахоне.
- Жду ваших указаний, - чеканно отрапортовал он, обращаясь к Линде.
Повисла мёртвая тишина. Я уставился на неё, ничего не понимая, точнее,
понимая, что она мне соврала. Но если она соврала, что не знает этого
человека, возможно, она обманула меня и в большем! От жутких последствий
подобного предположения у меня захватило дух, сильнейший страх сковал мышцы,
сердце стукнуло и опустилось куда-то вниз.
Мы молча, замерев, какое-то время смотрели друг на друга. Затем она
приказала своему помощнику взять меня на мушку, что он сделал с нескрываемым
удовольствием.
- Да, Майкл, такова жизнь, - участливо произнесла Линда. - Я не наивная
девушка, какой, возможно, тебе казалась еще несколько часов тому назад, и
даже не агент ООН - считай, что это была просто шутка. У меня довольно
высокий чин и пост - я резидент Российской разведки в США.
Мне вдруг всё сразу стало ясно - ловушка захлопнулась, я попал в
капкан. Я потрясён, ошарашен...
Заметив мою непроизвольную попытку вскочить, она опять выхватила свой
пистолет и скомандовала:
- Ни с места, Майкл, если не хочешь, чтобы я или мой агент размозжили
твою голову! Медленно, очень медленно, пересядь к столу.
Мне ничего не остается делать, как, не спеша, словно нехотя, лениво
выполнить ее команду. Линда одобрительно кивнула:
- Вот и славно. Теперь поговорим откровенно, как друзья. Фактически ты
уже на нас работаешь: переданные тобой сведения бесценны, и в случае, если
об этом станет известно вашей контрразведке... Впрочем, не будем о грустном.
Осталась только одна, совсем маленькая, формальность - подпиши документ о
нашем сотрудничестве, и я со своей стороны гарантирую тебе не только жизнь и
свободу, но и серьёзные, очень серьезные деньги и... свое личное
благорасположение.
Меня душила ненависть, яростное желание раздавить гадину. То, что было
между нами ночью, только усиливало жажду мести. К чему к чему, а к подобным
фокусам со стороны девушки, с которой только что занимался любовью, я не
привык.
- А если я не соглашусь, куколка?.. - процедил я после длительной
паузы.
- Если бы даже ты смог чудом оказаться на свободе, тебя всё равно
сгноили бы в тюрьме. Но мы не можем допустить этого - ты уже достаточно
много знаешь. Отсюда, Майкл, если ты, конечно, не подпишешь нужные нам
бумаги, тебя вынесут вперед ногами. Естественно, предварительно накачав
особыми наркотиками и выжав всю имеющуюся информацию. Это радикальное
средство ломает волю, развязывает язык. Их действие в микродозе, ты уже
успел прочувствовать на себе, написав заявление - вкусный был кофе, не
правда ли?
Я невольно сжал кулаки, став белым, а может быть, даже синим.
- Против наших наркотиков не сможет устоять никто, - с нажимом заметила
Линда. Но не огорчайся сильно - достаточно лишь выполнить мою просьбу, и все
будет хорошо.
"Влип очкарик! Увяз по самые уши! - очумело соображал я. - Ну и сука
она! Лицемерная актриса с каменным сердцем!".
Однако дергаться раньше времени нет смысла. Зачем? Я лучше буду тихий
и сговорчивый. Но ломаться нужно не сразу, всё должно быть натурально. Так
сказать, полный реализм. Как там меня учили на спецподготовке? На допросе
отвечать спокойно, вежливо; сообщать только самые элементарные сведения,
касающиеся своей личности; чтобы не раскрыть себя, смотреть не в глаза, а на
лоб допрашивающего, не давать себя обмануть и вовлечь в ответы на кажущиеся
невинными вопросы или в написание заявлений... "В написание заявлений! - я
стиснул зубы. - Черт меня возьми! Ну, как я мог допустить такую
оплошность?!!!"
- Боюсь, что твои требования чрезмерны. Не выношу ультиматумов, -
заявил я, концентрируя взгляд на точке в середине лба Линды.
- Что ты, что ты?! Какие ультиматумы? Это же просто предложение
делового сотрудничества. У тебя остается право выбора, - её слова,
произносимые мелодичным женским голосом, звучали цинично и агрессивно. - Но,
приняв мои условия, ты, Майкл, откроешь путь к дальнейшим, весьма
небесполезным и, самое главное, взаимовыгодным контактам.
- Убивайте меня, режьте, пытайте, качайте наркотой, но я не подпишу
документов о сотрудничестве, - вдруг по петушиному выкрикиваю я.
Пауза длится долго, очень долго. Линда молча смотрит на часы, потом на
своего подручного.
- О, да! Пожалуйста, разрешите мне им заняться, - с мольбой говорит он
тихим, но звучным голосом, в котором проскальзывают вкрадчивые нотки.
Видимо, ему не терпится поквитаться со мной, от злобы у него просто чешутся
руки. Наверно, в его голове до сих пор стоит звон!..
- Нет времени, - она равнодушно качает головой. - Последнее
предложение, Майкл. Обойдемся без договора о сотрудничестве. Ты выкладываешь
все, что утаил в заявлении, так сказать, "всю подноготную". Факты,
технические подробности, имена ответственных сотрудников, и я тебя отпускаю.
Совсем не трудно, правда?
- В самом деле, - соглашаюсь я. - Но я не располагаю нужной вам
информацией. Я всего лишь специалист по...
- Прекрати свою болтовню! - обрывает меня Линда. - Да или нет? Если да,
то ты полетишь к звездам. Если нет, то жить тебе осталось совсем недолго!
Учти, я слов на ветер не бросаю!!! - орёт она, больно тыча дулом пистолета
мне в ноздри. Течёт кровь. Вытаращиваю глаза, съёживаюсь и вдруг осипшим
голосом выдавливаю:
- Да. Давайте бумагу, я напишу...
Дрожащими руками беру ручку и начинаю быстро строчить. Украдкой
наблюдаю за русскими. Они довольны, на лицах удовлетворение от проделанной
работы, для них я сломался, дело сделано. Их позы расслаблены. Они тоже
люди. Они устали.
Протягиваю написанную галиматью Линде, и тут она совершает первую
ошибку - легкомысленно опускает оружие в карман тонкого шелкового халатика
и, взяв рукопись, углубляется в чтение.
- Можно прилечь на диван? - интересуюсь я страдальческим голосом.
- Можно, - рассеянно отвечает она, совершая вторую ошибку.
На полпути изменяю траекторию своего движения и, сделав резкий бросок,
заламываю руку с пистолетом, принадлежащую "четвертому", злопамятному малому
с красным, раздувшимся глазом, любителю балахонов и мерзких приёмчиков.
Его рев, означающий, скорее всего, грязное ругательство, смешивается с
негромкими хлопками выстрелов: сперва в пол, а затем в стену и потолок -
сейчас я хозяин его руки, да и шея агента уже принадлежит мне - обхватив ее
левой рукой, я пристроился сзади. И очень своевременно: не успевает
заглохнуть эхо нашей возни, как настает очередь палить и Линде. Разговор
соратников недолог: визгливый вопль на русском обрывает краткий
категорический ответ - несколько почти беззвучных выстрелов. Результат
налицо, поскольку плотное тело передо мной вдруг задергалось и стало
оседать.
Удержать! Удержать любой ценой... Но непросто держать на весу
бесчувственную массу. С трудом перехватываю его пистолет и, падая вместе с
тушей, успеваю пару раз стрельнуть.
Грохот рухнувшей мебели завершается звоном бьющегося стекла, и все
затихает.
Пару секунд осматриваюсь, затем осторожно встаю. Линду вместе со стулом
отбросило немного назад и опрокинуло на ковер. Она так и осталась лежать,
разбросав руки, одна нога, соскользнув на бок, протянулась вдоль поваленного
стула, а другая, задержанная торцом сиденья, застыла, нацелив в люстру
острый каблук кожаной туфельки. Халат распахнулся, открыв взору самые
интимные места.
Я аккуратно убрал из-под нее стул и поправил халат. Вверху около ее
правого плеча на нем быстро расширялось темно-красное пятно. Отвернув ткань,
я осматривал рану, когда Линда очнулась и тихо застонала.
- Спокойно. Ранение не смертельно, если оказать немедленную помощь -
будешь жить!
Она не ответила. Я уже полностью пришел в себя и, сделав все
необходимое, перевел дух, глотнув прямо из горлышка коньяк.
Забрав у Линды ключ, я исследовал содержимое сейфа, пока не наткнулся
на собственноручно написанное мною заявление. Затем обыскал комнату и нашёл
кассету с записью нашей "дружеской" беседы. Из всей этой гадости я устроил
скромный поминальный костер, после чего взял телефон.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг