Всей дальнейшей работой он старался доказать, что вопреки прошлому он
имеет на это право! Вот, например, на последнем этапе строительства после
гибели дока начальником стал Седых. Степан удовлетворился вторым местом
только потому, что считал себя ответственным за технику, за идею
Арктического моста, носителем, которой по праву мог считать только себя.
А теперь? Ну что ж... Теперь пусть делают все без него...
"Однако где это копошится старый болтун-подрывник? Уже не собирается
ли он в самом деле взорвать эту черную скалу? Ведь это же...".
Степан Григорьевич порывисто обернулся.
Глаза впились в большую черную скалу, около которой возились
подрывники. Мысленно он старался представить себе расположение
изоляционного слоя.
"Да, конечно, скала непосредственно примыкает к дренажу!".
Тело Корнева задрожало, как от озноба.
И чем сильнее напрягал он мышцы, тем мучительнее, нестерпимее была эта
дрожь.
- Холод... сырость... - прошептал он одними губами, все еще боясь
сознаться самому себе.
Раздался пронзительный свисток. Люди побежали от скалы, бикфордов шнур
был зажжен.
В Степане Корневе произошла резкая перемена. Со скованным лицом,
твердыми шагами направился он прямо на черную скалу, силуэт которой резко
вырисовывался на бледном небе.
Увидев приближающегося инженера, десятник закричал: - Сэр, теперь уже
поздно! Никому уже не добежать до шнура. Не ходите туда, сэр!
Корнев измерил взглядом расстояние до черной скалы и, видимо, приняв
решение, чуть изменил направление, зашагав к подземному вокзалу.
Он даже не вздрогнул, когда в Нескольких десятках метров от него с
оглушительным взрывом взметнулся фонтан черного дыма и камней. Камни со
свистом пролетели над ним, но он не пригнул головы. Он шел прямо к
вестибюлю, расположенному на площади, уровень которой был несколько ниже
поверхности моря.
Осколки с грохотом сыпались перед Степаном Григорьевичем, но он не
замедлял шага и ле ускорял его. Лицо его окаменело в невероятном напряжении
и в первый момент могло показаться спокойным.
- Там, внизу, могут быть люди, - громко сказал он, хотя около чего
никого не было.
"Что, если вода в самом деле, проникнув через поврежденную подпорную
стенку, затопит привокзальную площадь и все помещения вокзала?.. И не
только помещения...".
Степан Григорьевич вдруг неуклюже побежал, но тотчас сдержался и,
нарочито замедляя шаг, подошел к вокзалу.
Сторожа почтительно пропустили его в павильон станции "Туннель-сити".
"Скорее к лифтам! Надо опуститься на сто метров. Может быть, вода еще
не проникла туда или хоть не повредила электропроводки".
Лифт камнем падал вниз, но Степану казалось, что он еле движется.
И когда он, наконец, резко остановился, у Степана Григорьевича
подогнулись колени.
"Так и есть!".
Осторожно открыл он дверь. Лифт не опустился до конца. Степан
Григорьевич отер платком лоб потом встал на колени и, заглянув вниз, в щель
между лифтом и Стенкой шахты, облегченно вздохнул. Осталось всего лишь
метра полтора. Пришлось лечь и, протянув руку, достать до затвора внешней
двери.
Наконец лвери открылись.
Степан Григорьевич тяжело спрыгнул на пол. Нога немного подвернулась;
резанула неожиданная боль, но он не поморщился. Так же твердо ступая на
ушибленную ногу, как и на здоровую, пошел он к перрону. Несколько ступенек
вниз...
Холод пробежал у него по спине, словно вода лилась ему за ворот, а не
струилась по узорному полу. Лоб стал влажным, даже брови стали мокрыми.
Нигде никого не было. В воде, залившей пол, отражались бесчисленные
лампочки.
Вокруг - пусто.
Еще несколько ступенек вниз. Здесь вода была уже по щиколотку. Потоки
прыгали по ступенькам, как по камням порогов.
Вот и подземный перрон. На ярко освещенной мозаичной платформе он
сразу увидел всех.
Андрей и Седых спокойно разговаривали с Кандерблем. Поодаль Коля
Смирнов и Сэм Дике возились с открытыми люками в воздушном шлюзе. Видимо,
они только что заметили исчезновение тока. Поезда на рельсах не было,
"Значит, тока уже нет, люков не закрыть. Вода... Теперь не только подземный
вокзал, туннель также будет затоплен и погибнет неизбежно".
Степан с неожиданной для него быстротой запер на ключ все двери,
сообщавшие подземный перрон с лестницами. Потом спустился вниз и
остановился, наклонив вперед голову, глядя исподлобья на заметивших его
людей.
Протянув руку, крикнул: - Я запер двери! Вода прорвала дренажный слой!
Вверху взорвана черная скала!
Вода затопит вокзал в короткий срок!
Лишь на одно мгновение недвижно застыли пораженные его словами люди,
невольно повернув голову к зиявшим темными отверстиями трубам Арктического
моста.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ВОДА
- Эй, слушай мою команду! - загремел под сводами вокзала раскатистый,
как в былое время, бас Ивана Семеновича Седых.
Старик выпрямился. Он снова был гигантского роста. Брови его, похожие
на клочья медвежьей шерсти, сошлись.
Коля Смирнов и Сэм Дике вздрогнули, оглянулись и непроизвольно
схватили друг друга за руки. Вода расплывалась по платформе, ручейками
стекала вниз на рельсы.
- Смирнов! Дике! В аварийную кладовую марш! Кандербль, выберите им
брезент! Корнев! Немедленно закрыть все ходы и выходы на платформу!
Необходимо опустить водонепроницаемую переборку в наклонном туннеле.
- Есть! Есть! - послышались короткие ответы.
Люди мгновенно разбежались. На платформе остался только один старик
Седых. Он снял фуражку и провел рукой по коротко остриженным, изжелта-седым
волосам, потом крякнул и огляделся. В стеклянной будочке, где стояли
аппараты связи, он увидел фигуру Степана.
- Иван Семенович, - послышался голос Андрея, - электрический привод
водонепроницаемой переборки не действует.
- Есть так, - отозвался Седых. - Иду к тебе, бородач. Вместе закроем
вручную.
И он неуклюже побежал по платформе.
Вода стекала по наклонному туннелю ощутимым потоком.
- Лифты работают? Ты не пробовал? - опросил быстро Седых, стараясь
вместе с Андреем вручную опустить водонепроницаемую переборку.
- Пробовал, Иван Семенович, не работают, - ответил Андрей, тяжело
дыша.
- Так... так... Давай, давай спускай... Ты знаешь, что делаем?
- Знаю, Иван Семенович. Закрываем воде доступ в туннель.
- Не только, брат, воде доступ, но и людям выход.
Иван Семенович проницательно посмотрел на Андрея. Лицо Андрея залилось
юношеским румянцем. Он открыл было рот, но Седых остановил его.
- Знаю, знаю, что скажешь, - улыбнулся он.
После дружных усилий Седых и Корнева переборка была закрыта. Теперь
люди уже не могли выйти из подземного вокзала.
Перрон отделялся от остальных помещений вокзала, в частности от
лифтов, стенкой, в которой было несколько тяжелых двустворчатых дверей.
Сейчас они были закрыты Степаном, но вода тонкими струйками все же вытекала
на платформу.
Андрей оглянулся и увидел, что его брат, выйдя из стеклянной будки,
неторопливо спрыгнул на рельсы и исчез в отверстии туннеля.
Андрей удивленно посмотрел на Седых.
- Двери у нас не водопроницаемые, - покачал головой старик, не отвечая
на его немой вопрос и глядя, как вода начинает хлестать из щели.
Запыхавшись, подбежали Коля и Сэм. Они принесли несколько кусков
брезента.
- Заклеивай двери! - крикнул Седых.А вы, товарищ Кандербль, - Седых
впервые назвал американца "товарищем", - попробуйте связаться с
Вандермайером.
- Иес, сэр.
Кандербль побежал к стеклянной будке; оттуда уже слышались настойчивые
звонки.
- Эй, Сэм, за склеивающим составом, бегом!- скомандовал Иван
Семенович.
Андрей и Коля натягивали брезент. Видимо, вода быстро наполняла
вокзальные помещения; дренажный слой с каждой секундой размывался все
больше, двери уже ломились под напором воды. Вся платформа была теперь
покрыта водой, быстро стекавшей в трубы Арктического моста.
- Плохо, - проворчал Седых. - Скорее надо! Эй, живее, Сэм!
Американец и так бежал со всех ног.
- Что ты принес? Мало здесь состава.
- Больше нет, - пояснил запыхавшийся Дике.
Седых и Андрей переглянулись. Остановить воду нечего было и думать.
Бегом приближался Кандербль.
- Hv?- вскинул брови Седых.
- Иес, сэр. Звонил товарищ Вандермайер. - Кандорбль тоже впервые
назвал своего помощника "товарищем". - Он сообщает, что несчастье очень
велико. Взорвана скала у набережной, разрушена дренажная стенка.
- Почему взорвана? - мрачно спросил Седых.
- Подрывники не имели разрешения, но ссылаются, что при взрыве
присутствовал мистер Стэппен Корнейв, - сухо сказал Кандербль и опустил
голову.
Все молча принялись заклеивать дверь.
- Состава тратьте поменьше, берегите на все двери. Пусть вода немного
проникает. Выдержим как-нибудь.
Из переговорной будки опять неслись звонки. Кандербль, скользя,
побежал по платформе.
Послышался треск. Одна половина двери, не выдержав могучего потока,
внезапно распахнулась. Оттуда с ревом хлынула вода. Она обрушилась на
платформу, запрыгала каскадами по ступенькам и, наконец, сорвалась вниз на
рельсы. По дну воздушного шлюза, устремляясь в туннель, мчался пенящийся
поток.
Все переглянулись. Перехватив взгляд Андрея, Седых покачал головой:
745 - Нет, Андрюшка, без электричества воздушный шлюз нам не закрыть.
Появился Кандербль.
- Товарищи! - крикнул он. - Вандермайер только что сообщил мне, что
привокзальная площадь вся затоплена водой.
- Воды сто метров над головой, - проговорил Коля.
- А ты не хнычь! - закричал на него Седых. - Берись, ребята, за
большой брезент. Законопачивай большую пробоину. На судне и не такие дыры
задраивали.
Андрей, Коля и Сэм взялись за брезент с одной стороны, Седых и
Кандербль - с другой. Дружно ринулись они под огромную, с силой бьющую
струю. Голос Ивана Семеновича заглушал рев воды. Он приказал сначала
склеивать верх брезента с притолокой двери.
Добраться до притолоки было почти невозможно. Тогда Иван Семенович
вошел в струю, прочно уперся ногами, ухватился руками за косяк и приказал
Коле лезть к нему на спину.
Вода, разбиваясь о плечи старика, вздымалась фонтанами, но не могла
сдвинуть эту, словно чугунную фигуру.
- Есть! - крикнул Коля, спрыгивая на пол.
Пять человек, напрягая все силы, стали охватывать струю брезентом.
- Дружно, крепко, разом! - кричал Седых.
- Есть разом! - отзывался Андрей.
Наконец удалось приклеить особым, не растворимым в воде и быстро
схватывающим составом еще одну сторону. Вода надувала пластырь, стараясь
сорвать его. Била она теперь со все возрастающей силой, не прямо, а вкось.
Неравная борьба с водой двух американцев и трех русских длилась около
часа.
Брезент выглядел теперь безобразно вздувшимся пузырем, из-под которого
все же хлестала вода.
Едва люди закончили свою работу, как затрещали вторые двери. Они тоже
были готовы вылететь под напором воды.
- Тащи сюда выломанные створки, подпирай ими! - Седых подбежал к
дверям и уперся в них плечом. Использовали изломанную половину первой двери
как подпорки.
- Андрей, в случае чего, передаю тебе команду, - сказал Седых. Потом
обратился к Кандерблю: - Как Вандермайер?
- Я сообщил ему, что у нас слишком мало склеивающего состава. Но нам
едва ли можно ждать от него помощи. Он сказал, что. мы должны продержаться
несколько СУТОК. - Углы губ американца опустились. - Может быть, трое, а
может быть, четверо. Он поднял весь город, но ни за что не ручается.
- Не продержимся, - спокойно сказал Седых.- Вон он, напор-то... Все
увеличивается. Двери выломает, заклеивать нам нечем.
- Да, пожалуй, это верно, - согласился Андрей.
Кандербль перевел их слова Сэму. Тот молча кивнул головой.
Все впятером стояли посредине платформы, и эти минуты бездеятельности
казались людям странными после отчаянных попыток остановить воду.
Вода все текла и текла, исчезая в туннеле.
- Пойди, свяжись с Москвой, - приказал Седых Андрею.
В тот же момент что-то затрещало. Все бросились к дверям, грозившим
открыться. Снопа Седых уперся плечом, но дверь подпереть больше было нечем.
Кандербль беспомощно оглядывался тю сторонам; на мгновение он задержал свой
взгляд на черных отверстиях туннеля.
- Какое замечательное сооружение! - с горечью сказал он и ударил
Андрея по плечу. - Не верится, что удалось его достроить.
Андрей улыбнулся и крепко пожал американцу руку.
- В этой гигантской работе, как и во второй мировой войне, Америка и
Россия еще раз объединили свои усилия.
- О'кэй, Эндрью!-еще раз ударил Андрея по плечу Кандербль и обнажил
свои крупные ровные зубы.
Андрей так и не успел позвонить в Москву.
Затрещали четвертые двери; их пришлось держать Кандерблю и Андрею.
Вода, проникая через слои земли, все еще обладала значительным
напором; но, может быть, маленького усилия человеческих мышц было
достаточно, чтобы помочь замкам сдержать наполнявшую соседнее помещение
воду.
Это было единственное, на что могли рассчитывать люди.
Седых послал к шестым дверям, внушавшим опасения, Колю и Сэма.
- Вандермайер сообщил в Москву? - спросил Андрей, вытирая мокрую
бороду.
- О да! Но разве это поможет? До Мурманска около четырех тысяч
километров, а электрического тока в туннеле нет. Авария на подстанции может
быть ликвидирована не раньше, чем через два дня. Автомобилю, чтобы доехать
до Аляски, потребуется больше суток... да и вода в туннелях...
Помолчали.
- Сколько времени мы продержимся, товарищ Кандербль?
Американец прикинул в уме.
- Я полагаю, не больше трех-четырех часов.
- Пожалуй, меньше...
Снова замолчали. Слышалось шипение прорывающихся струй.
- О чем вы думаете, Эндрью? - спросил Кандербль.
- Об одной женщине. А вы?
- Знаете, я тоже думал о женщине.
- Как ее зовут?
- Анна. А вашу?
- Тоже Анна.
Оба переглянулись и улыбнулись друг другу.
В этот момент с грохотом открылись соседние двери и струя с силой
ударила в противоположную стену перрона.
- Теперь, пожалуй, меньше чем три часа,-заметил Кандербль. - Весь
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг