Что делать? Что делать?
Резонанс... в конце концов, есть еще и Маус, и кто знает, чему его
учили... Лена на его счет изъяснялась как-то скомкано. Хотя этот вряд ли...
техник, прикладник...
По лицу КулБоя течет кровь. Крыса ранена. Крыса загнана в угол...
отчего же так страшно кошкам?
И страх вдруг как-то сразу переплавился в стыд - желтый, жгучий,
разъедающий кожу и душу. На моих глазах сейчас затопчут насмерть
человека... мышонка... который сам угодил в мышеловку... превратился из
охотника в дичь. И все оттого, что я ничего не могу... и не разгорается во
мне поганая искра, дрожит во внутреннем пространстве издевательской рыжей
запятой... и всего-то надо на нее дунуть... всей своей болью, всем
переполняющим легкие стыдом... вот так... до вспышки... до солнечного
взрыва!
И сразу мир изменился. Лохматый апельсиновый костер сместился в
какой-то иной слой, наполняя все тело сухим жаром. И жар лился из моих рук,
из моих глаз, обволакивал ночь, переливался в темно-синем воздухе.
Все вокруг стало медлительным, тягучим. Как неприятный сон, который ты
изо всех сил пытаешься оборвать, но без толку... CoolBoy, готовый
атаковать, но не выбравший еще жертвы. Маус, медленно поднимавшийся на
ноги. Сайфер, плывший за нашими спинами.
CoolBoy невыносимо долго изучал меня прищуренным взглядом, потом резко
(для остальных, а для меня - неспешно) рванулся, будто вперед, но плавно
развернулся и, словно танцуя, направился Сайферу. Тот явно напрягся, но в
следующий миг, когда в руках у Классного Парня что-то сверкнуло, неожиданно
замер, а потом рассмеялся...
Удар! Говорила ведь Лена, что Резонанс завершается вот так, словно
рядом пронесся сверхзвуковой истребитель. Воздух взорвался, обдав меня
жесткой волной холода. Перехватило дыхание, а секундой позднее я уже стоял,
удивленно озираясь по сторонам. Всё погасло - и стыд, и рыжее пламя, и
истекающий из меня жар.
Сайфер смеялся. CoolBoy непонимающе застыл возле него, опустив свое
невидимое оружие. Маус, уже поднявшийся на ноги, тоже стоял и совершенно
по-детски улыбался. В отличие от меня, он уже понял.
- Коллега, ну блин, в натуре зерги рулят, а терроры лохи, - изрек
хакер.
CoolBoy повернулся в нашу сторону. В пальцах он крутил струну -
хорошую, наверное, даже титановую.
- Нас недавно создали, - сказал Игорь Николаевич Валуев, известный в
определенных кругах под именем CoolBoy. - Полгода назад. Ну, вы должны были
слышать.
Мы только кивали.
Уютное кафе, неподалеку от Полянки, разительно отличалось от задворков
нагатинского клуба. Публика здесь была весьма приличная, атмосфера - тихая,
цены не слишком кусачие. Недаром Лена показала мне это место в первые же
мои столичные дни.
Судя по ее словам, ей и самой время от времени нравилось сюда
захаживать.
- Отдел нестандартных воспитательных акций, - задумчиво сказал
Сайфер. - Знаем.
- Правильно, - кивнул Игорь. - Приюты для беспризорников, патронаж
проблемных семей, поддержка детских организаций - это всё отдельное
ведомство. То есть патронажный отдел. Мы - нечто другое. Близкое, но
отдельно от них. Конкретнее - всякие разовые и индивидуальные проекты.
- То есть? - откровенно не понял я.
Игорь замялся. Он заказал себе крабовый салат, несказанно удивив этим
официантку, и теперь ковырял его пластиковой вилкой, стараясь не поднимать
на нас глаз. Похоже, ему было стыдно. В отличие от нас.
Ну, Сайферу и так всё поровну, Маус - тот вообще тихо хихикал, когда
стеснительный очкарик Игорь поворачивался спиной. А я? Ну что здесь
комичного? Не выхвати он струну (а выхватил он ее совершенно машинально),
уложили бы мы друг друга. Коллеги...
- Ну вот возьмем к примеру какую-нибудь школу, - развел руками
Игорь. - Допустим, 1947-е богоугодное заведение. Не столь уж она плоха.
Педагогический состав сильный. Наблюдателей наших аж четверо, директор с
нами сотрудничает активно, помощь принимает. И дети тоже ничего. Но вот в
старших классах...
Я понимающе усмехнулся. Старшие классы - больное место любой массовой
школы. Младшие тоже не отстают, но уж шестнадцатилетним-то парням в стенах
общеобразовательных ведомств совсем неуютно, особенно когда под ногами
мелочь всякая путается. Знаем-с, сами родителей не раз вызывали. Война
лягушек с мышами...
- Вот, в 1947-ой был в десятом классе некий юноша Исаев. Вся школа от
него стонала. Ну, у младших деньги выбивал, ясное дело, компании всякие,
драки... Родительский комитет на него жалобы вечно писал, милицейский учет,
само собой. Всё катилось к колонии. Но толку-то с того? Упекут парня за
решетку, просидит пару лет за хулиганство или кражу, а потом что? Выйдет
уркой законченным и в тот же район вернется. В общем, один из наших
наблюдателей попросил помочь. Ладно, милицию мы успокоили, с прокурором
перетерли, а с пацаном-то что делать? Он уже и наркоту в школу потащил.
"Братва" теперь поумнела. Все руками малолетних идиотов...
Да, мысленно кивнул я. Десятикласснику Исаеву крупно повезло. "Струна"
не любит ждать, да и время не терпит. А то спустя два годика, едва лишь
стукнет юному хулигану восемнадцать - пожалуйте, петелька из титана. Если
не на шею, то куда-нибудь ниже.
- А на самом же деле с ним самим работать надо, - Игорь воткнул вилку
в салат. - Один из самых удачных наших проектов. - В голосе проскользнули
нотки гордости. - Парень-то смышленый оказался, только общался не с тем
кругом...
- И как же это вам удалось? - поинтересовался я. - Ну,
перевоспитать...
Игорь довольно прищурился.
- Ну, двумя словами не опишешь. К тому же есть и профессиональные
секреты. Разработаны у нас весьма и весьма эффективные методики,
проверенные делом. Но никакая методика не работает сама по себе. Прежде
всего, надо быть истинным педагогом. Не по должности только, а по складу
души...
Ну, конечно. Бесспорно. Куда нам, программистам, до вас - педагогов.
- А если б не вышло? - глядя в свой кофе, спросил вдруг Маус.
- Что, простите, молодой человек? - Игорь, лет на пять обогнавший
нашего хакера в возрастной гонке, недовольно наклонил голову.
- Если б не удалось его... - развел руками Маус. - Перевоспитать. Ну,
трудный бы он оказался, - в голосе компьютерщика мелькнула ирония. - Бывает
же такое, да?
- У нас еще не было, - снисходительно улыбнулся Игорь. - Если вы
озаботитесь ознакомиться с нашими методиками, то сами увидите, что они не
дают сбоев.
- А все же. Игорь... Николаевич, встречаются ведь всякие. Спившегося к
пятнадцати годам пацана из рабочих пригородов, или панка, сидящего на
игле... как, простите, наш Верховный, в президентском кресле - куда их?
Игорь нахмурился, вновь взял в руки вилку и принялся ковырять ею
салат, причем делал это с такой туповатой жестокостью, будто рыл в нем
кому-то могилу. Похоже, Маус сам того не желая (или наоборот?) задел тему,
не слишком приятную для "Отдела нестандартных воспитательных акций".
Похоже, за свои полгода очень уж они привыкли к своим "отраслевым
стандартам".
Интересно, а будь у меня выбор - остаться тут или идти к
"коллегам-педагогам" - куда бы я двинул свои стопы? Ответ, впрочем, лежит
на поверхности. Не то чтобы я совсем не верил в перевоспитавшихся
хулиганов, но все эти "акции" - уколы слона английской булавкой.
- А вы считаете их детьми? - проскрипел Игорь. - Этих... как вы
изволили сказать, пацанов из пригорода, или... панков? Молодой человек, вы
знаете, что по-английски значит "панк"?
- Yes, I know English, - улыбаясь кивнул ему Маус. - Not so good, but
some words I can understand, and I know that for Russian "punk" is свинья
or падаль.
Игорь пропустил это мимо ушей, продолжая.
- Так вот, если, по-вашему, это дети, то мы, молодой человек, служим
совсем разным идеалам. Это... - наш собеседник даже побагровел. - Это я сам
не знаю что! Но не дети, уж точно... Такие, как они, совершили достаточно,
дабы лишиться права называть себя ребенком! Относиться к ним следует как ко
всем прочим, как не ко времени повзрослевшим негодяям.
Он замолчал, тяжело дыша, и я даже успел испугаться. Вдруг у парня
сердце? Кто его знает, этого неуклюжего бедолагу-учителя, чья система
ценностей пришлась явно не ко двору в государственных школах. Довелось мне
в свое время посмотреть на таких новаторов-одиночек... В реальность их
пылкие идеи, гладкие лишь на бумаге, вписывались не слишком. Зато в
"Струну"...
Интересно, он выразил мнение всего отдела, свое личное, или нашу новую
глобальную политику? "Струна" карает детей! Не смешно. "Струна" отлучает от
детства... Странно? Конечно! Но разве я еще не привык к этим странностям,
разве я еще не усвоил, что самое невероятное и есть истина?
"Настоящим мы, совет Хранителей, принимаем решение исключить Петю
Васечкина из детей и предать его в руки взрослого мира, слезно умоляя
обойтись с ним как можно гуманней и оставить в пределах Тональности".
Древние инквизиторы небось в гробах перевернутся от зависти.
Я оглядел своих спутников. Очкарик Игорь, каменный Сайфер, Маус в
своем беретике... Ну, что господа, мы стоим у истоков новой, теперь уже не
испанской Супремы?
- Извините, - Игорь поправил свои очки и отложил вилку в сторону. -
Я... пожалуй, что я немного забылся. Мне пора... Рапорт еще писать...
- Рапорт? - не понял я. - А, о чем собственно?
Тот взглянул на меня с нескрываемым удивлением.
- А как же? Акцию планировал не я, а зам начальника отдела Олег
Сладких. Планировалось отловить этого малолетнего "хакира", провести с ним
воспитательную работу... объяснить, какой опасности он себя подвергает в
этих омерзительных чатах... А попались вы. Ну кто же знал?! Так что рапорт,
рапорт первым делом! Я, конечно, скрашу, но все-таки...
С этими словами он поднялся из-за стола и неуклюже двинулся к выходу.
Похоже, на сей раз пробрало даже Сайфера. Он провожал Игоря взглядом
таким, словно тот был минимум снежным человеком, укравшим у него домашние
тапочки.
Да, дорогая моя Столица, я люблю твои светлые лица!
- Педагоги и Магоги, - задумчиво изрек Маус. - Ладно, босс, все равно
ему никто не поверит. - Кивок вверх. - Странный, блин, у них какой-то
отдел. Наверное, закроют его со дня на день. Помяните мое слово.
Поэкскрементировали - и будя... Но! - он воздел к небу палец. - Нам бы тоже
черкнуть пару строк. А то кто его знает...
- Черкнем, - заверил я. - В лучших традициях.
Уж отчеты строчить школа приучила меня на совесть. Да и Лена - фигура
наверняка посерьезнее, чем этот загадочный Олег Сладких, вознамерившийся
поодиночке переловить всех потенциальных жертв Сети и прочистить им
засорившиеся мозги.
Лена... Я закусил губу... Как же всё здесь оказалось сложно... не то
что в номере мухинской гостиницы...
- Пока отдохнем, - решил Маус. - Утро вечера бодунее.
Он нацепил наушники и погрузился в пучину творчества группы "Paprika
Korps ", закрыв глаза и забыв обо всем. Отчет писать не ему.
Потом было много различной фразеологии. Долго и заковыристо ругалась
Лена, будь рядом какой-нибудь бравый морской волк - обзавидовался б
вусмерть. Какие-то высокие канцелярии выясняли друг с другом проблемы,
совещались и торговались. Как говорит нынешняя элита, "терли базары". А
кончилось все банально. Выхода было ровно три: плюнуть на педофилов,
плюнуть на "воспитуемых", согласовывать действия.
Последнее неподвластно даже "Струне", первое означает усилить "работу
в рядах молодежи". Но высшему струнному начальству хватило ума понять, что
Валуевский отдел такое явно не потянет. Значит - надо ловить "дяденек". В
итоге всех педофилов скинули на отдел компьютерных преступлений.
Предполагалось, что ребята из ОКПа будут вычислять злодеев... а проводить с
оными активные мероприятия будет вечно бронебойный боевой отдел.
На остальных фронтах обстановка накалялась еще сильнее. Работал я по
двенадцать часов в сутки, выматывался почти как в студенческой юности,
когда по ночам разгружал на Казанском вокзале вагоны. Мысли о родителях
постепенно сместились на задний план. Все равно сейчас мало что выяснишь, а
вот привлечь к себе внимание - это легко.
В конце концов, человеческие проверки у нас тоже могут быть. Струна
Струной, восхождение восхождением, а в промежутках все же какой-то контроль
необходим. А значит, ничего не кончилось. Надо завязать язык узелком и
помнить о крысиных глазках, буравящих спину...
... Машина миновала очередной двор, свернула за исписанные новейшим
жаргоном гаражи и резко остановилась. Из динамиков магнитолы в салон лилась
чарующая музыка группы "Раммштайн". Маус, надвинув берет на глаза и балдея
от знойных берлинских ритмов, сделал рукой знак остановиться. Значит,
приехали. Ему видно лучше. Даже из-под берета.
Сайфер заглушил мотор.
Интересно, а почему они так не любят своих настоящих имен? Стесняются
что ли? Один из них Дмитрий Михайлович, другой - Григорий Иванович.
Неоригинально. В Столице куда как удобней быть Сайфером.
- Шеф, - донеслось из-под беретки. - Мы прибыли! - он усмехнулся и
процитировал родной фильм. - Агенты уже здесь!
Хорошо, что на сей раз не по-английски. С языком Шекспира, Толкиена и
Кондализы Райс у меня еще с институтских времен сложные отношения.
Я открыл дверь и выбрался наружу, вдохнув мягкий осенний воздух.
"Тойота", конечно, не "москвич", а все-таки духота... и бензиновыми парами
хоть немного, а тянет. Главное - глубоко вздохнуть. Потом уже озираться по
сторонам.
Хотя что тут озираться? Дворик как дворик. Старушки у подъезда сидят,
дети играют, мужики в гараже возятся. На наш дойтчен-гвалт из магнитолы
никто даже внимания не обратил, что, впрочем, и было частью расчета. Вот
подкати мы ночью, да в тишине - дежурные бабушки к утру знали бы больше,
чем столичное УКПН. А так все цивильно. Опять какие-то молодые буржуи
простому народу отдыхать мешают, фашисты...
Я даже на миг устыдился своего вида. Костюм немодный, дешевенькие очки
на носу. То ли дело Сайфер, а уж тем более Маус. Типичная "золотая
молодеж". Хоть сейчас карикатуры для "Советской Родины" рисуй. Не
ошибешься.
Мои подручные тоже выбрались из машины. Маус, как и положено, двигался
немного в развалку. Сайфер будто бы плыл над землей. Бородкой и ростом,
особенно на фоне Мауса, он сильно напоминал юного Дон Кихота. Правда,
отнюдь не романтика.
- Hier kommt die Sonne! Ля-ля, - Маус сунул руки в карманы, как бы
между делом огляделся по сторонам, и взглянул на меня, ожидая приказов.
Сайфер просто застыл рядом. Единственное, что отличало его от
литературного двойника - это, пожалуй, жвачка "Орбит", которую наш водитель
мусолил постоянно, особенно во время операций.
- Так! - начал я. - Ну, объяснять вам суть дела, наверное, не надо.
Еще бы! О ней, сути, я сам узнал всего пару часов назад. Лена вызвала
меня в свой кабинет и поведала о случившемся. Поначалу я даже и не поверил.
Не вмещалось такое в сознание. И лишь потом, посмотрев фотографии...
Двадцатипятилетняя Ира Хакимова возвращалась домой из детской
поликлиники вместе с трехлетним сыном Андрюшей. Зашла в подъезд (если
верить схеме и фотографиям, вон тот, ближайший к гаражам), села в лифт и
нажала кнопку пятого этажа.
Лифт, впрочем, остановился на третьем и в него вошли двое. "Оба в
кожанках и морды как у имбецилов" - на этом описание внешности можно
считать законченным, да и чего добьешься от женщины, у которой вот уже
сутки не прекращается истерика? Имбецилы или нет - еще предстоит выяснить.
Но то, что случилось дальше, потрясает своей безумной, нелепой и
бессмысленной жестокостью.
Ударив Иру по голове, эти двое оставили ее лежать в лифте, сами
поднялись на последний, десятый, этаж, вытащили Андрюшу на лестничную
площадку и вышвырнули из окна.
Зачем? Если вынести за скобки все чувства, что вызывают милицейские
фотографии, бессвязные показания матери и тело трехлетнего мальчика,
лежащее в городском морге, - задаешь себе один-единственный вопрос. Зачем и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг