зубы. - Я это понимаю по-другому.
Марика смотрела на нее остекленевшими глазами, впившись побелевшими
пальцами в край стола. "Господи,- подумал Сухов. - Сейчас с ней будет
истерика".
- Так как, начальник? - снова спросила Цинь. - Даешь "добро"?
- Чушь. Чушь. Ер-р-р-ралаш!!! - Сухов даже заскрипел зубами. - Это мой
ход! Почему, какого черта, его делаешь ты?!!
- Это ты, ты его делаешь - этот ход! - все так же, не открывая глаз и
прислушиваясь к Посоху, возразила она. - Джей проверяет тебя на
способность выбора. И на способность принимать решения. Не забывай - это
тебе нести Посох в храм Желтой Луны. Ну, даешь "добро"?
Павел молчал, помрачнев, Том отпустил руки Цинь и только смотрел на нее
немигающим взглядом огромных африканских глаз. Марика словно старела на
глазах и тоже не отводила взгляда от подруги.
- Да, - сказал Павел. - Я даю "добро".
* * *
- Оставайся здесь. - Сухов придержал за локоть собиравшегося уже шагнуть в
темный провал ворот Тома.- Ты будешь... мешать мне там. А помочь, случись
что, не сможешь. Постой лучше, как говорится, на стреме.
- Ты уверен, что не стоит подождать до утра? - в который уж раз спросил
Том.
И, в отличие от всех предыдущих случаев, получил ответ:
- Демон будет бороться до последнего. Но он - полуденная тварь, а не
полночная. Вспомни Внутренние Пространства - там эта разница очень даже
чувствуется.
Том пожал плечами и отступил от ворот. Павел шагнул в темноту.
Храм внутри вовсе не был так темен, как это казалось снаружи. Огромные
летние звезды и две махонькие, но очень яркие луны наполняли через
многочисленные окна-бойницы все его внутреннее пространство слегка
неверным, плывущим, но достаточно ощутимым светом. И изваяние Тощего Лиса
было хорошо видно через весь не такой уж и широкий зал.
Теперь надо было внимательно прислушиваться к себе, выбирать путь не
напрямик, а по подсказке какого-то шестого чувства. Павел сделал первый
шаг вдоль выкрошившейся стены. Что-то незримо изменилось вокруг, только
вот - что? Второй шаг - и снова неуловимые перемены. Третий, четвертый...
Только одолев треть пути, он понял, что так менялось в залитом зыбким
светом зале. Цель уходила от него - все дальше и дальше оказывалось
оскаленное изваяние, только отдаленно напоминающее изголодавшуюся земную
лисицу. И все напряженнее и ярче становился свет вокруг. Словно пламя
раскаляло стены храма снаружи и внутренность его становилась огромной
жаркой топкой печи.
Сухов тряхнул головой, освобождаясь от наваждения - чушь! ералаш! - и
снова оказался в прохладной прозрачной мгле ночного храма - в двух шагах
от изваяния Тощего Лиса. Но кто-то шел рядом с ним, слева, невидимый и
неслышный, движущийся где-то на грани восприятия.
- Зачем пришел? - не оборачиваясь к мороку, спросил Павел. - Я не звал
тебя.
- Прощаться, - прошелестел или почудился ему голос Тьмы. - Прощаться с
тобой я пришел... этой ночью все кончится или для меня, или для тебя.
- Не морочь мне голову. - Осторожно выбирая нужное место, чтобы поставить
ногу, Павел сделал следующий шаг.
Посмотрел вниз - и пошатнулся.
Бездна, наполненная прозрачным маревом, простиралась под ним. Где-то там,
на километровой глубине, его ноги выискивали точку опоры, а сам он уже
наклонился, переламываясь на лету, рушился в эту пропасть.
И это наваждение сгинуло.
Еще шаг.
- Ты оступиш-ш-шься, - шипел Демон. - Ошибеш-ш-шься.
Или это он сам говорил себе.
"Ш-ш-шшша!!!" - словно тысячи рук щупалец рванулись к нему из
покачнувшейся тьмы. Не дотянулись. Стали дурным туманом.
Еще шаг.
- Пугаешь. Ты только пугаешь меня. Ты ничего не можешь мне сделать, -
говорил он Демону, медленно, но верно сокращая расстояние до изваяния. -
Пока что.
Еще шаг. Странное творилось кругом.
- Ты...
Еще. Телефонный звонок - глупость какая- Не оборачиваться.
- ...ничего не можешь...
Еще. Отец окликнул его. Он давно умер, его отец.
- ...мне предложить, кроме...
Совсем немного уже осталось.
- ...заигранного репертуара "Диснейленда", - ядовито закончил Павел и
сделал последний шаг.
Перед постаментом он присел на корточки и все так же, не оборачиваясь на
Демона, принялся искать на цоколе те единственно верные впадинки и
ложбинки, вложив пальцы в которые можно легко, словно дверь на хорошо
смазанных петлях, отвести в сторону тяжелый каменный блок с гнездом для
вложенного в чехол Посоха.
Удалось.
Посох стал на место - и сразу словно неслышный. инфразвуковой аккорд
обрушился на Павла. Вместе со страшной усталостью. Он с огромным трудом
заставил себя вдвинуть каменный блок туда, где ему определено быть веками.
Потом, пошатываясь, поднялся на ноги.
Демон гигантским нетопырем сидел перед ним на постаменте, поглотив, скрыв
в своей массе желтый камень изваяния.
- Ты победил. - Голос Демона был глух. - Я - твой раб. Повелевай.
- Исчезни, - устало сказал Павел. - Исчезни и никогда не приходи больше.
- В моих силах исчезнуть, - все с той же напряженной покорностью ответило
порождение Тьмы. - Но не в моих силах не являться на твой зов. Жди
последнего испытания. Я - это ты теперь. И ты - это я.
Стаей летучих мышей Демон разлетелся во все стороны. Смрадным ветром обдал
лицо Павла и, рушась, разрываясь на мириады крошечных клочков тьмы,
превратился в пустоту. С постамента на Сухова снова скалился Тощий Лис.
Ларец, Кольцо и Посох, сойдясь на короткое время, сыграли свою непонятную
роль в этой непостижимой игре, и теперь время разводило их снова врозь.
Сухов потрогал постамент. Каменная плита неподвижно стояла на месте. Если
кому-то и суждено было открыть этот тайник вновь, то не Павлу.
* * *
- Я уже начал волноваться. - Том присматривался к Сухову. - Он... Джей
принял Посох?
- Да. Взял. Пошли спать. Завтра... Завтра - ход Цинь. Последний ход в этой
игре.
Они молча дошли до флаера.
- Цинь... - Павел сказал это, когда они уже шли над степью к шоссе на
Лагодо. - Ты уверен, что с ней ничего не произошло? Ведь заклинание
гласило...
- Она устала. - Том пожал плечами. - Выложилась до конца с этим Посохом.
Но и только. Марика не отходит от нее. Все будет хорошо. Если это не
придет к ней во сне. Здесь, на Джее, многое завязано на сны.
- Ладно. - Сухов прикрыл глаза и сам начал проваливаться в сон. - Все
будет хорошо.
Глава 13
ПОСЛЕДНЕЕ УСЛОВИЕ
Циньмэй проснулась легко, будто и не думала спать вообще. Марика - уже
совсем такая, какой была всегда, сидела у нее в ногах. На губах ее, так и
не ставших губами взрослой женщины, нервных, каких-то подростковых, была
грусть.
Цинь улыбнулась ей тоже грустной, понимающей улыбкой и быстро поднялась,
несколькими быстрыми движениями приведя в порядок лицо и короткие
иссиня-черные волосы. Потом они сели рядом. На коленях у Марики лежала
казавшаяся налитой янтарной тяжестью плоская шкатулка "Джейтеста".
- Надеюсь, наши мудрецы не перемудрили с переводом последнего заклинания,
- вздохнула Марика. - Пусть это будет действительно последний тест. Если
вся эта хреновина пойдет по новому заходу, я, ей-богу, не выдержу.
- Нам всем давно пора или сбрендить по-тихому, или впасть в буйное безумие
и жевать занавески в той жизни, которую нам устроила эта коробочка, -
пожала плечами Цинь. - Но даже боги не знают, что там на уме у нее сейчас.
Мне кажется...
Она замолчала, сосредоточенно пытаясь уловить тень какой-то идеи,
возникшей у нее в это мгновение. Марика положила янтарный ларец на
шерстяной плед ближе к Цинь и встала, словно сбрасывая с себя наваждение.
- Собираемся наверху, - сказала она. - Оба наших корифея всю ночь ломали
голову над комбинациями команд. И не только эту ночь. Думаю, они выдадут
напоследок что-то подходящее.
Цинь молча пожала плечами и тоже встала. Подхватила и подняла перед собой,
словно принимая эстафету, плоскую коробку "Джейтеста". И уже в спину
исчезавшей в дверях Марике бросила глухо:
- Хотела бы я однажды проснуться такой же оптимисткой, как ты. Даже после
того страшного сна, который приходил к Кайлу.
Марика резко обернулась. Хотела сказать о страшных снах, наверное. Но
что-то остановило ее. Может, мысль о том, что предстоит ее странной
подруге.
- Мы ждем тебя, - кивнула она.
И вышла из комнаты.
* * *
Утренний свет, проникавший сквозь под самым потолком пробитые окна-щели,
уже заполнил все неширокое пространство столовой. Павел, невыспавшийся, с
темными мешками под глазами, мрачно и угрюмо навис над столом, словно
немой укор одиноко стоящей перед ним маленькой чашечке кофе. Марика
ссутулилась в углу, не изъявляя ни малейшего желания первой начать
разговор. Том молча рассматривал разложенные на столе схемы сочетаний
знаков-команд. Время от времени он перекладывал разные листки, словно
пытаясь таким образом - перед самой развязкой - найти единственно истинное
решение головоломки Древних Империй.
- По-моему, все наши попытки перехитрить Джей, понять его логику... это
все - какая-то разновидность шаманства, - глядя в пустоту перед собой,
хрипловатым еще с ночи голосом все-таки прервала общее молчание Марика. -
Мы - словно те черные невольники, которые взбунтовались по пути из Африки.
Ну, знаете ту хрестоматийную историю? Команду пошвыряли за борт, и
управлять кораблем стало некому. И несчастные бунтовщики молились компасу.
Понимали, что штука это важная, только вот не знали, как с ней обращаться.
Не помню, помогло им это или нет.
- Должно быть, помогло, если кто-то все-таки спасся с той посудины и
рассказал эту байку, - заметил Том, не отрываясь от своего странного
пасьянса. - Но все-таки это твое сравнение хромает: те несчастные негры о
компасах и понятия не имели, пока не столкнулись с необходимостью править
судном. А мы за четыре поколения знакомства с Джеем о его колдовской
машинерии успели все-таки узнать кое-что. В конце концов, это, как-никак,
создание разумных существ, пусть даже совсем на нас непохожих. И не только
Джей может крутить нами как захочет. Мы тоже в состоянии вмешаться в его
жизнь.
- Здесь такие идеи популярностью не пользуются, - неприязненно поморщился
Павел. - После последнего Катаклизма по крайней мере. И потом... Это еще
вопрос - кто чье создание: разумные существа построили Джей или Джей -
разумных существ. - Он повернулся к Марике: - Как там Цинь?
Марика пожала плечами. Чуть заметно:
- По-моему, она в порядке. У девочки не нервы, а стальные канаты. Просто
она слишком выложилась в этом... В последнем сеансе. Должно быть, это
отнимает слишком много сил. А вот коробочка... Ларец... У нее... У нее
странный след.
Оба мужчины озадаченно посмотрели на Слепую Цыганку.
- След... Мне не удается проследить, куда ведет он. Уходит во что-то очень
странное.
- Так это ж и было бы удивительно, если бы с этим ящиком все оказалось
ясным и понятным, - поморщился Павел. - Послушай, Марика, напрасно ты ее
надолго оставила там одну - с... Том, ты бы поднялся.
Все трое задумчиво подняли глаза к потолку.
- Как бы мисс не учудила чего спросонок, - задумчиво пробормотал Сухов.
Они помолчали.
Потом Марика осторожно придержала Тома за руку и направилась к лестнице,
потянув его следом за собой. Что-то детское было в этом. Том, положив руку
на плечо Марики, жестом велел ей обождать, сам же в несколько шагов -
легких и стремительных, неожиданных при его сложении - взлетел наверх, к
дверям кельи. Резко постучал и тут же рванул створку на себя. Это
потребовало некоторого усилия - изнутри ему попытался помешать старенький
засов.
Когда героически исполнившая свой долг железка отлетела и дверь
распахнулась, в лицо ему ударил свежий ветерок: окно было распахнуто
настежь. А сама келья была, разумеется, пуста: в ней уже не было ни Цинь,
ни янтарного ларца со странным именем "Джейтест".
* * *
- У нее же фора не больше получаса! - с досадой воскликнула Марика,
выдирая из волос застрявшие в них мелкие сучья и листья. - Она просто не
могла уйти далеко. Мы не могли не догнать ее.
- Разумеется, - согласился Павел, тяжело поднимаясь на крыльцо обители. -
Разумеется, не могли не догнать. Кабы в окружности было не триста
шестьдесят градусов да кабы не лес кругом.
- И если бы мисс Циньмэй не была ученицей Мастера Лю, - добавил Том. - И
много других "если".
Он стоял внизу, не поднимаясь на крыльцо, и тоже отчищался от лесного
мусора, которым в избытке оброс за час с небольшим, рыская окрест в
поисках взбунтовавшейся китаянки.
- Хватит прихорашиваться, - позвал его Сухов. - Пойдемте сядем. Надо
прикинуть, как дальше действовать. Чтобы не наломать дров. Снова.
Пока мужчины устраивались за столом, скрипя стульями, Марика запустила
кофеварку и нацедила себе полкружки "эспрессо". Спохватилась и протянула
кружку в их сторону:
- Кто хочет?
Том покачал головой, от кофе его уже мутило, а Сухов просто отмахнулся от
чашки, словно в ней содержался не бодрящий напиток, а желчь престарелой
ехидны.
Марика пожала плечами и, заняв место за столом, стала глотками пить
обжигающую жижу.
- Какого же черта?! - спросила она пространство перед собой. - Какого же
черта она пошла на это?
- Наверное, девочка решила скомандовать здешнему Богу что-то свое, - пожал
плечами Павел. - Ее можно понять. Джей сообщил нам, что следующее
испытание станет для нас последним. Не знаю уж почему. Но она... Цинь
очень хорошо поняла еще с самого первого раза, что это можно использовать
и как машину исполнения желаний. Пусть за такое исполнение и приходится
платить страшную цену. Наверное, у нее было какое-то желание. Сокровенное.
Которым она решила с нами не делиться. Хотя мне и не хочется в это верить.
- А и не стоит верить в такое, - неожиданно резко сказала Марика. - Ерунда
это. Вообще - все не так!
- А как же? - повернулся к ней Том, подняв голову от раскладки знаков,
которую было уже начал вычерчивать на подвернувшемся листке - это
действительно стало у него привычкой, приобретенной в последние дни.
- Не знаю. - Марика сгорбилась над своей кружкой, словно пытаясь так
отогреться от охватившего ее озноба.- Мне кажется, это Джей изменил ее.
Когда дал ей Дар. Вложил в нее какую-то программу. Свою. Что-то такое, что
идет вразрез со всем человеческим. Со всем, что внутри нас. Поэтому она и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг