Однако все складывалось не так быстро, как хотелось торопыге Брайту.
Несколько раз Хьюз звонил Паттону, предлагал увидеться, но тот, как назло,
отказывался от встречи, ссылаясь на уйму неотложных дел. Дошло до того, что
Брайт снова назначил встречу в "Розовом цыпленке" и потребовал не мешкать. При
этом Карл явно нервничал и проявлял крайнее недовольство, видать, начальство
устроило ему крепкую головомойку.
Не то чтобы Хьюз проникся важностью полученного им поручения, но в нем
зашевелилось жгучее любопытство. Интересно, что ж такого умудрился вытворить
старина Стив, раз его взяли в такой оборот...
И вот, наконец-то, долгожданная встреча состоялась. Как всегда, с порцией
старого доброго скотча и под тихую старинную рок-музыку. Пожалуй, в этом
отношении ни малейших перемен в Паттоне не наблюдалось. Да и во всем остальном
тоже. Брайт зря всполошился, можно трубить отбой. Этот вывод принес Хьюзу
немалое облегчение.
Вольготно развалившись в кресле и потягивая помаленьку виски, он краем уха
слушал, как Стивен ругает русских на все корки. Для очистки совести все же
следовало проверить его на вспыльчивость. Наверняка вопросы Брайта насчет
спонтанной агрессивности возникли не на пустом месте.
Улучив момент, когда Паттон перевел дух и приложился к виски, Хьюз
небрежно проронил:
- Ты знаешь, старина, с некоторых пор я не люблю все эти зоологические
najezdy на русских.
Резким движением Стивен пристукнул стаканом о журнальный столик, так, что
льдинки жалобно звякнули.
- Вот как?! Это что-то новенькое. Ты считаешь, что я не прав?!
Подавшись вперед, он сверлил Боба сузившимися до булавочной остроты
зрачками. Что ж, некоторая агрессивность налицо. Впрочем, Хьюз не расценил ее
как спонтанную либо чрезмерную. При всей своей внешней сухости старина Стивен,
бывало, вспыхивал как порох, если ему перечили, задевая за живое. Тем более
после второй порции виски.
- Не то чтобы не прав, я этого не говорил...
- А я говорю, что русские стакнулись со всяким отребьем: азиатами,
африканцами и латиносами, заломили бешеные цены на сырье, подгребли под себя
мировую экономику, подчистую обобрали передовые страны, - раскипятившийся
Паттон принялся вкратце перечислять уже сказанное. - Обрушили доллар, загнали
нас в долговую яму. А потом нашли продажных сукиных детей на самом вверху,
накачали их своими рублями и развалили нашу страну, как гнилую тыкву! И теперь
их крылатыми ракетами нашпигованы Аляска и Гренландия! Как ты думаешь, на кого
они нацелены?! Какого дьявола они наращивают военное присутствие здесь, на
нашем континенте? По-твоему, выходит, это нормально?!
- У медали есть и другая сторона, дружище, - Хьюз примирительным жестом
поднял ладонь. - Сказать начистоту, меня давно тошнит от ура-патриотических
сентенций. Мы великая нация, то да се... Согласен, на сто процентов! Были
великой нацией когда-то.
- О'кей, сэр, но если мы великая нация, то как русские умудрились смешать
нас с дерьмом?
- Значит, по-твоему и "черную пятницу" устроили не русские?
- Извини, уж тут мы сами подставились. Напечатали бешеную кучу долларов,
ничем не обеспеченных. Хотели скупить весь мир по дешевке. А потом в один
прекрасный день Россия этими бумажками нам залепила по морде. К началу этого
века в каждом долларе только пять центов имели реальное обеспечение, и ничем
хорошим это кончиться не могло. Так что все претензии к тогдашней Федеральной
Резервной Системе. Плесни-ка мне еще, пожалуйста, - Боб сделал последний глоток
и поставил опустевший стакан на стеклянный столик.
- По-твоему, выходит, русские совершенно ни при чем? - хмуро спросил
Паттон, наливая виски гостю и себе.
- Этого я не говорил, - Хьюз пшикнул в виски содовой воды из сифона,
подцепил серебряными щипчиками кубик льда и плюхнул в стакан. - Скажем прямо,
было две "холодных войны". Первую выиграли мы, вторую они. Остается маленький
вопрос: почему?
- Верно, тут мы были пионерами, - криво ухмыльнулся Паттон. - Меморандум
Даллеса и далее как по нотам. Ты это знаешь не хуже меня. В сущности, русские
попросту собезьянничали. Переняли у нас ценный опыт прошлого века.
- Вот-вот, в самую точку. Держу пари, лет сто назад в Москве точно так же
сидели за бутылкой водки двое русских и обсуждали козни американцев. Ругали их
на все корки, но им и в голову не могло прийти одно простое соображение.
Подумай хорошенько, ну как иностранцы из-за океана могут разгромить великую
нацию? Может, все-таки мы сами виноваты? Нормальную здоровую страну невозможно
развалить, как гнилую тыкву. И если это случилось, значит, в ней завелась
гниль.
- То есть русские ни при чем? - набычившись повторил Стив.
Похоже, старина Паттон крепко зациклился на своей излюбленной теме. Однако
Хьюз не усматривал в этом ничего нового или патологического.
- А тебя послушать, мы сами ни при чем, - возразил запальчиво Боб. - В
стране творится черт-те что, свежую газету страшно взять в руки: маньяки режут
баб, гангстеры грабят на улице средь бела дня, дети ходят в школу с
револьверами, палят в учителей. Почти четверть населения сидит на легальных
наркотиках. Кругом сплошные дегенераты и подонки, разве не так? А хочешь знать,
откуда все пошло? С тех самых пор, когда стала модной вся arajebanaja v rot
политкорректность! Заигрывание с педрилами, с цветными, полная
вседозволенность... Оттуда все и пошло, а вовсе не от русских!
- Что это с тобой, Боб? - испытующе процедил Стивен. - Ты заговорил, как
стопроцентный республиканец.
В устах Паттона эти слова звучали как подзаборное ругательство. В воздухе
повисла замогильная пауза, и Хьюз решил, что пора давать задний ход.
- Предлагаю сменить тему, - с лучезарной улыбкой молвил он. - Знаешь, как
русские называют такой дурацкий bazar? У них есть очень сочное словечко:
"mutota". Переводится примерно как "возня с гениталиями". Мы с тобой занимаемся
именно мутотой, переливаем из пустого в порожнее. Ты уверен, что корень зла в
русских, а я считаю, что он в нас самих. Наверно, истина, как всегда, где-то
посредине.
- До сих пор я от тебя таких речей не слышал, - замогильным тоном провещал
Паттон. - Странно, мы с тобой всегда находили общий язык. С чего бы вдруг ты
так резко переменил убеждения?
- Ничего подобного, мои убеждения остались при мне. Просто я не считаю,
что патриотизм состоит в замалчивании недостатков.
- Ну-ну, - неопределенно пробурчал Стивен и приложился к своему стакану.
Некоторое время он молча, с прищуром разглядывал собеседника, потом
произнес:
- Поговаривают, что ты водишь дружбу с Карлом Брайтом из "Daily Mirror"?
Боб почувствовал, как противный холодок снова зазмеился в желудке, и
сделал солидный глоток виски, впрочем, даже не почувствовав вкуса.
- Дружба - это слишком громко сказано, - с нарочитой небрежностью ответил
он. - Иногда мы с ним посиживаем за кружкой пива. А что тут такого?
- За этим парнем тянутся грязные хвосты, чтоб ты знал.
Ошарашенный Хьюз пытался сохранить спокойное выражение лица. Только бы не
подать виду... Боже правый, он попался! Его разговоры с Брайтом прослушивались,
Паттон предупрежден...
- В каком смысле? - промямлил он, лишь бы что-нибудь сказать.
- В том самом. Делай свои выводы.
Внутренне содрогнувшись, Хьюз осознал, что крепко влип. Все перевернулось
кверху дном. Словно он наблюдал за Паттоном из укрытия, выполняя важное
секретное поручение, но вдруг оказалось, что как раз сам он на виду,
беспомощный, голенький, и наблюдают именно за ним.
- Ты на что именно намекаешь?..
- Я сказал то, что сказал.
- Что ты такое говоришь, Стив? - с натужным недоумением выдавил Хьюз. - Мы
же с тобой не первый день знакомы...
- Вот именно, - отчеканил Паттон. - Именно поэтому я тебе даю хороший
совет. Держись от этой вонючки Брайта подальше.
Его слова могли означать лишь одно. Разговоры с Брайтом в "Розовом
цыпленке" прослушивались, и Паттона поставили о них в известность. Сделать это
могли только люди из БЗК, Бюро защиты Конституции. Значит, им известно обо
всем. Возможно даже, о счете в Квебеке. Что теперь будет, нетрудно предугадать.
Скорее всего арест. Суд, тюрьма, кричащие газетные заголовки, несмываемый
позор.
Он поднес к губам стакан, рука дрогнула, зубы тихо клацнули о стекло.
Усмиряя дрожь, Боб допил виски.
- Еще порцию? - как ни в чем не бывало прервал молчание Паттон.
Он смотрел так, словно не журнальный столик разделял собеседников, а
нашпигованный пристальными линзами тубус микроскопа. И Хьюз как будто не в
кресле сидел, а распластался на предметном стекле.
- Нет, благодарю, мне хватит, - пробормотал Боб и отставил стакан.
Уходить сейчас означало подтвердить обвинение, недвусмысленно брошенное
ему в лицо, но и остаться, продолжить разговор было невыносимо.
Хьюз растянул рот в широкой улыбке и поднялся с кресла.
- Пожалуй, мне пора. Хорошо посидели, старина. Удачи.
- И тебе. До встречи.
Паттон проводил его до дверей, небрежно похлопал по плечу и отпер замки.
Захлопнув за собой дверцу лифта, Хьюз встретился глазами со своим
отражением в мутном старом зеркале. На него смотрел растерянный, бледный
человек с затравленным выражением глаз. Конченый человек.
Нажал кнопку, кабина со скрежетом поползла вниз. Сквозь сетчатую шахту он
заметил плечистого парня, стоявшего на лестничной площадке ниже этажом. И
тотчас в животе заворочался ребристый ледяной ком.
Просто стоит себе парень, руки в карманы, жует резинку. Блондин, одетый в
неброский серый костюм. Однако обострившимся чутьем Хьюз понял, что это далеко
не просто так. За те секунды, когда кряхтящий лифт полз мимо, блондин окинул
Боба взглядом, небрежно-ленивым и одновременно цепким. Типичным взглядом
секретного агента, вне всякого сомнения.
У Хьюза подкосились ноги, он привалился к стенке, вжался виском в
прохладное зеркало. Вот и все. Подъезд блокирован. Внизу, как только он выйдет
из лифта, его арестуют.
Лифт доехал до первого этажа, ухнул амортизаторами, остановился. Боб
посмотрел сквозь решетчатую дверь наружу, никого не увидел и не поверил своим
глазам.
Быстрым шагом он устремился к двери подъезда, перед самым его носом она
вдруг распахнулась. От неожиданности Хьюз вздрогнул, остановился. В проеме
возник толстый афроамериканец в голубом комбинезоне и фуражке с эмблемой
водопроводной компании. Чернокожий отступил на шаг, уступая дорогу Хьюзу. Тот
выскочил на улицу и чуть ли не бегом направился к своей машине, припаркованной
за углом дома, чувствуя себя под прицелом, ожидая грубого окрика, обыска и
ареста. Однако никто его не поджидал, никто за ним не гнался.
Стоящие на той стороне улицы автомашины были пусты, за исключением
новенькой бежевой "Лады-Крайслер", где сидели двое мужчин, один за рулем,
другой на заднем сиденье справа.
Ключ никак не лез в замочную скважину. Отперев машину, Хьюз рухнул на
сиденье, торопливо захлопнул дверцу. Оглядевшись и переведя дух, завел
двигатель, рванул с места, обреченно ожидая, что "Лада-Крайслер" пустится за
ним вдогонку. Однако его не преследовали.
Он ехал окольными улочками, то и дело поворачивая и косясь в зеркальце
заднего вида. Слежки не наблюдалось. Слава богу, померещилось. Может, еще
обойдется...
Оставшись в одиночестве, ПаттонКхан вернулся в гостиную и развалился в
кресле, сосредоточенно размышляя. Когда он уловил чужую ментальную волну,
идущую сквозь Хьюза, отследить ее ветвления не составило для пси-виртуоза
особого труда. Нить вела к Брайту, от него к связному в парикмахерской на
Палм-роуд, а далее к майору ГРУ Ивану Шадрину, который официально числился
вторым посланником российского посольства. Сунувшись прощупывать ПаттонКхана,
русские тут же засветили изрядную часть своей резидентуры в Миннесоте.
Предстояло решить, как распорядиться этими ценными сведениями.
Брякнул дверной звонок. ПаттонКхан вышел в прихожую.
- Кто там? - спросил он, приникая к дверному глазку.
По центру оптического широкоугольного пузыря высился дородный негр в
рабочем комбинезоне.
- Проверка водяного счетчика.
ПаттонКхан отпер.
- Проходите.
- Где у вас счетчик, мистер?
- Там, - ПаттонКхан небрежно махнул ладонью, собираясь затворить дверь.
Отточенным приемом негр перехватил его руку, выкрутил за спину и ловко
защелкнул наручники, приковав пленника к своему левому запястью.
Незапертая дверь распахнулась, в прихожую ворвался второй верзила, блондин
с характерными кельтскими скулами.
- Спокойно! Мы из БЗК, - гаркнул он, суя под нос арестованному раскрытый
бумажник. Тускло блеснул номерной жетон с гербом.
- Что это значит, черт подери?!
- Стивен Паттон, вы арестованы по Обвинению в убийстве Хелен Койкауд, -
отчеканил агент. - Зачитай ему права, Пит.
- Вы имеете право не отвечать на вопросы... - монотонно забубнил мнимый
водопроводчик.
От него исходил густой дух дешевого дезодоранта и пота.
- Я представляю Северные Штаты в ООН! У меня дипломатический иммунитет!
- Ошибаетесь. Вы лишены иммунитета, и на ваш арест выдан ордер.
Сообщив это, блондин сноровисто обшарил арестованного с головы до пят и
убедился, что тот безоружен.
Внезапно лицо Паттона исказилось в плаксивой гримасе. Недоуменно
уставившись на свое запястье, схваченное никелированной клешней наручников, он
опустился на пол и захныкал.
- Что это с ним? - встревожился темнокожий агент,
- Симулирует. Не обращай внимания, - проворчал блондин. - А ну встать!
Встать, я сказал!
На то, чтобы оценить ситуацию и признать ее безнадежно тупиковой, Кхану
потребовались считанные секунды. Затем он стер сознание Паттона начисто и
разъединился с бесполезным отныне пси-клоном.
Лежащий на полу прихожей человек жалобно поскуливал, дергая скованной
рукой.
Светловолосый агент присел на корточки, взял Паттона двумя пальцами за
подбородок, заглянул ему в лицо. На него бездумно вытаращились пустые серые
глаза. Из уголка рта стекала струйка слюны.
- Эй, парень, брось эти дурацкие штучки!
Раздался сочный шлепок пощечины, и дебил обиженно заревел во весь голос.
Склонившийся над арестованным негр шумно потянул носом, затем полез
свободной рукой в потылицу, сдвинув наискось форменную фуражку.
- Вот дьявольщина, Дик! Он никак обделался?
Глава 17
Зеленой штормовой волной на столицу обрушилась весна - влажный лиственный
шепот, буйное цветение пальм и магнолий, грозовые ливни по ночам. Василий то и
дело колдовал на лоджии, высаживая в длинных пластмассовых ящиках орхидеи. Был
он родом из деревушки под Саратовом и обожал возиться с землей. А вскоре,
спустя считанные дни, грянуло бешеное московское лето, с удушливой жарой и
безжалостным солнцем. Высоко в небо поднялись ажурные платформы с
климатическими генераторами, однако толку от них было чуть. Прохожие все, как
один, облачились в цветастые шорты и тропические пробковые шлемы. У военных
мундиры, а у штатских мода. Разницы почти никакой, только гражданские почему-то
строем по улицам не ходят.
Накануне Троицы Василий рано утром отправился на Таганский рынок,
прикупить цветочной рассады, а вернулся с пустой кошелкой и газетой в
трясущихся руках.
- Товарищ генерал! - жалобно воззвал он с порога. - Вы только гляньте, что
про вас тут пишут! Что ж это такое делается, господи боже ж ты мой...
Сидевший на полу кабинета Березин делал гантельную гимнастику.
- Дай сюда, - велел он, отложив гантели и утирая полотенцем пот со лба.
- Иду мимо киоска, гляжу - статья...
Василий протянул экземпляр "Московского комсомольца", с незапамятных
времен люто враждовавшего с Министерством обороны. Эту газету каждый российский
генерал брал в руки, словно гранату с выдернутой чекой.
В глаза Березину сразу бросился крупный заголовок "Спекулянты в погонах".
Он принялся читать большую статью, заверстанную на первой полосе, с окончанием
на третьей.
Корреспондент писал о бойкой торговле, которая развернулась на складах
проекта "Ч", о рвачестве мелких фирм-перекупщиков, зарегистрированных офицерами
на жен и родню, о взвинчивании цен. Текст пестрел фамилиями, фактами, суммами;
кто купил элитный лимузин, кто обзавелся построенной по спецпроекту квартирой в
Москве, а кто приобрел двухэтажный особняк в курортном поселке на Таймыре.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг