еде", - приказал он себе. Не думать о еде он научился в ла-
гере, у него был большой опыт.
- Ну, как хотите! Я не запрашиваю. Только сегодня ско-
рость ветра большая, лодка сильно тяжелеет, пятнадцати мет-
ров не отплывешь, - рыбак поднял ведро.
Что он болтает про "утяжеление" лодки? Но лучше ни о чем
не спрашивать. Не привлекать внимания.
Рыбак встряхнул рыбу в ведре и, обиженно повторяя, что
при быстрой гребле весла "свинцом наливаются", пошел дальше.
Рауль посмотрел ему вслед и вынул записку с адресом Ай-
кельсона: "Гаммельн, Кирхенштрассе, 8".
По крайней мере известно название города и есть адрес.
Обыкновенное название заурядной немецкой улицы - Кирхенш-
трассе. Старик, по-видимому, коллекционирует старинные руко-
писи. Может быть, "беглецы от собственного времени" только
поэтическое сравнение?
Раздалось легкое шарканье. Айкельсон с торчащими после
купания мокрыми волосами, в сандалиях на босу ногу шел по
дорожке, по-мальчишески подбрасывая ногами мелкие камушки.
- Не попадалась больше випрачитти?
- Нет.
Рауль пошел рядом.
- Вы занимаетесь историей?
- Теперь да.
- Я согласен с вами работать.
- Но, к сожалению, я не могу вам много платить.
Некоторое время они шли молча. Лес оборвался. К его опуш-
ке подступал город.
- Возьмем велосипеды напрокат у рынка, - предложил Ай-
кельсон.
У городского рынка Рауль увидел полицейского. Но почему
на нем голубой мундир? Впрочем, полицейский опасен для него
в любом мундире. Между тем Айкельсон неторопливо выбирал ве-
лосипед. "Скорей бы!" Не выдержав, Клемперт положил руку на
руль.
- Вот этот.
Айкельсон расплатился, и они вышли из прокатного пункта.
Не оглядываться! Раулю казалось, что взгляд полицейского
приклеен к его спине.
Айкельсон неторопливо перекинул ногу через раму и медлен-
но поехал, с трудом нажимая на педали. Рауль рывком встал на
педали и, разгоняясь, всей тяжестью надавил на них. Но тут
начало происходить такое, что было похоже на затянувшийся
страшный сон. Рауль поворачивал колесо велосипеда, но оно
еле-еле поддавалось, продвигая велосипед на небольшой отре-
зок. Он еще больше нажимал, опираясь на педали, но вместо
привычного рывка, так хорошо знакомого по гонкам, он с тру-
дом проползал вперед, чуть-чуть увеличивая скорость. Может,
лопнула камера? Нет, камеры в порядке. У Рауля не было сил
разогнаться! Его охватило отчаяние. Ему казалось, он тяжеле-
ет и слабеет при каждом чуть заметном увеличении скорости.
"Неужели я слабею от страха под взглядом полицейского?" Меж-
ду тем худенькая фигура Айкельсона удалялась. При этом про-
исходило нечто странное с его фигурой - она сужалась! Сжав
зубы, Рауль бешено заработал педалями и стал догонять про-
фессора. И тут он с изумлением увидел, что дома, мимо кото-
рых он проезжал, тоже сужались. Но ощущение опасности оказа-
лось сильнее любознательности. Рауль напряг все свои силы,
чтобы догнать старика. Поравнявшись с Айкельсоном, он убе-
дился, что внешность профессора была нормальной.
Они ехали рядом на одной скорости. Теперь езда не требо-
вала особых усилий. На постоянной скорости педали вертелись
легко, а тело как будто стало легче. Рауль ни о чем не спра-
шивал. Сужающиеся дома и кварталы быстро мелькали мимо, мало
отличаясь друг от друга. На обочине тротуара стоял неправдо-
подобно худой человек; за ним виднелось окно, узкое, как
щель.
"Что же это со мной происходит? И чем же все это кончит-
ся?" - подумал Рауль.
Открыв расшатанную калитку, профессор Айкельсон покатил
свой велосипед по дорожке, ведущей к дому. Рауль последовал
за ним. У двери они поставили велосипеды. Наверху кто-то
распевал песенку.
- Дочь! - кратко сообщил профессор. - Со вчерашнего дня
мы - чужие. Она отказалась заниматься физикой.
- Простите, профессор, я хотел бы перед тем, как войти в
ваш дом, просить вас никому не говорить обо мне.
- Надеюсь, вы ничего не украли?
- Нет, профессор, я не сделал ничего худого.
- Погодите, я поговорю с дочерью.
Айкельсон вошел в дом. Пение прекратилось. Потом послыша-
лись восхищенные возгласы, торопливый топот по лестнице, и
перед Раулем предстала высокая девушка с рыжей кошкой на ру-
ках.
- Это вы... художник? - спросила она.
Рауль наклонил голову, ожидая, что "дама" подаст ему ру-
ку. Но "дама" покраснела и, сбросив с рук кошку, бросилась
по витой деревянной лестнице наверх.
- Девица без возраста! - вздохнул отец. - После смерти
матери ездила со мной в экспрессах с замедленным временем.
Рауль ошеломленно молчал.
- Она рисует, - продолжал профессор. - Может быть, если у
вас найдется время...
Рауль заметил на стенах прескверные акварели. На всех бы-
ла подпись: Анна-Мари.
Тем временем девушка снова появилась. Она стояла на верх-
ней площадке лестницы в очень длинном платье, с огромной
брошкой на груди.
- Прошу вас, господин Клемперт, располагайтесь без стес-
нения в нашем доме. Ваша комната на втором этаже, - важно
проговорила она.
Старик усмехнулся.
- Давай обедать, - сказал он.
По-видимому, между отцом и дочерью было заключено переми-
рие.
Рауль поднялся наверх и вошел в отведенную ему комнату.
Кувшин с водой и фаянсовый таз, расписанный незабудками.
Кровать, покрытая клетчатым пледом. Этюдник с красками. На
полу груда учебников. Очевидно, хозяйка считает, что теперь
с ними покончено.
В дверь постучали.
- Извините.
Анна-Мари вошла и забрала книги и этюдник.
- Это книги по физике? - спросил Рауль.
- Да. Расчет зависимости времени, массы и размеров от
скорости. Превращение массы в энергию. Скука!
Клемперт не желал выглядеть дураком. Не спрашивать же
сейчас эту девушку о местных чудесах, которые, может быть,
ей представляются такими же привычными, как у нас законы Нь-
ютона!
- Не хочу вас беспокоить, - сказала Анна-Мари.
Но Рауль понял: беспокоить его она будет. Зацепившись
длинным платьем за крюк двери, девушка рассыпала книги. Ра-
уль подобрал их и помог донести до библиотеки. Там тоже ви-
сели картины кисти молодой хозяйки. Работы были безграмотны
и банальны. Клемперт не выносил дамской мазни,. Он хладнок-
ровно обвел взглядом стены и спросил:
- Я вам больше не нужен?
Анна-Мари покраснела. Раулю стало ее жаль.
- Зря вы бросили физику, - сказал он. - Я вот ничего в
ней не понимаю. Был у меня раньше друг, он мне многое объяс-
нял...
Рауль спохватился. Как странно, что он снова назвал Лео
своим другом. А ведь они так давно разошлись.
- Был? А где он теперь?
- Не знаю.
Рауль вернулся в свою комнату и подошел к открытому в сад
окну. Свобода! Под окном шелестели огромными листьями кашта-
ны. В зелени жасминов прятались маленькие фигурки гномов,
обычные для пригородных коттеджей. Но все же: как понять эти
странные разговоры о поездах, отъезжающих в иное время? О
тяжелеющих лодках? Наконец, где находится город Гаммельн, в
котором все это происходит?
Рауль смотрел из окна на старомодный садик профессора Ай-
кельсона и терялся в догадках.
ТРАССЕН НАНИМАЕТСЯ ПОВАРОМ
Между тем Трассен продолжал бродить по городу, хотя ему
было совершенно необходимо немедленно найти способ добывать
себе средства к существованию. Трассен находился в растерян-
ности. Немецкий город Гаммельн был для него полнейшей загад-
кой. Так называемый "центр" сверкал никелированными особня-
ками с паровозными трубами и колесами в палисадниках. В
кварталах часовщиков в магазинах торговали какими-то удиви-
тельными часами. На каждой улице было по нескольку часовых
мастерских. Трассен вышел к огромной привокзальной площади.
Около голубого здания вокзала шумела толпа. Он смотрел на
отъезжающих, не замечая в них ничего особенного. Они были
точно такими же, как любые железнодорожные пассажиры, путе-
шествующие в германском государстве. И хотя Трассен уже на-
видался чудес в Гаммельне, он не осмелился предположить, что
здесь используется замедление времени! А между тем именно
так и обстояло дело в этом "городке относительности, где да-
же скорость железнодорожного экспресса оказывается "околос-
ветовой".
Мимо Трассена прошла группа туристов с добротными кожаны-
ми чемоданами. Это была компания мужчин среднего возраста,
одетых в немецкие национальные костюмы: шляпы с перьями и
кожаные штаны до колен. Поставив чемоданы, туристы обня-
ли-друг друга за плечи и, образовав тесный кружок, бодро
задвигались в танце, притопывая голыми волосатыми ногами,
обутыми в ботинки на толстой подошве.
- Тирли-мирли - эй, юхей! - подхватывали они. Через нес-
колько часов будут мчаться в волшебных вагонах с околосвето-
вой скоростью. А через несколько дней - юхей! - их кредиторы
и дебелые жены останутся в другом времени. Потому что - тир-
ли! - для туристов пройдет всего лишь несколько дней, а для
кредиторов, жен и домочадцев - несколько лет. И оставшиеся в
городе Гаммельн их ровесники - юхей! - бесспорно, постареют
гораздо больше, чем они. Трассен не знал, что - тирли-мирли!
- здесь используется замедление времени. А между тем именно
так и обстояло дело в этом "городке относительности", где
местная скорость света была так мала, что даже скорость
обыкновенного железнодорожного экспресса оказалась "околосв-
стовой".
Раздался гудок, и вокзальная площадь опустела. Ушли бой-
кие спекулянты, торговавшие какими-то вещами не по сезону.
На дворе стоял июнь, но отъезжающие почему-то покупали меха.
Трассен прошел на перрон и увидел, что вокруг человека,
одетого в черную железнодорожную форму, стоявшего у паро-
воза, образовался почтительный круг.
- Машинист, - прошептал кто-то рядом с Трассеном.
Какая-то женщина что-то говорила машинисту с умоляющим
видом. Для Трассена эта сцена была загадочной. О всесильной
власти машиниста он еще ничего не знал. Бывший ассистент ка-
федры физики не предполагал, что управлять человеческой мо-
лодостью можно с помощью обыкновенных железнодорожных тормо-
зов.
Выйдя снова на площадь, Трассен почувствовал, что голод
мешает ему размышлять о гаммельнских чудесах. Он славился
среди приятелей кулинарными способностями. Готовил он вдох-
новенно и рецепты свои ревниво скрывал. Но сейчас, когда
Трассен оказался без денег и без работы, он мечтал о любой
еде и грезил о любом применении своего поваренного искусс-
тва. Увидев часовую мастерскую под вывеской "Чиню часы на
всех скоростях", Трассен подошел к окошку и увидел лысого
человека с лупой на лбу. Часовщик лениво смотрел в окно.
Клиентов не было. Увидев перед собой человека в потрепанном
костюме, с грязной бахромой на брюках, он брезгливо помор-
щился.
- Добрый день, - сказал Трассен.
- День добрый. Смените часы, молодой человек, - лениво
предложил часовщик, с пренебрежением глядя на трассеновские
часы,, и бросил на прилавок ручные часы с тремя циферблата-
ми. - Для поездов-экспрессов! - сказал он, отлично понимая,
что его ложь вряд ли кого может обмануть: это была устарев-
шая модель часов для велосипедистов.
Но вошедший не возразил ни слова и стал внимательно разг-
лядывать часы.
- Для поездов-экспрессов? - переспросил он.
- Экспрессы у нас уже лет десять не запускали. Топливо
кончается. Говорят, скоро дома отапливать будет нечем, - то-
ропливо пояснил часовщик.
Лео внимательно слушал.
- А сколько топлива потребляет экспресс? - неожиданно
спросил он.
Тут мастер подозрительно на него покосился.
- А вам зачем это знать?
Трассен повертел в руках часы.
- Мне-то все равно! Только ведь, наверное, много топлива
расходуется оттого, что масса поезда на больших ускорениях
сильно возрастает.
Часовщик перегнулся через окошко и зашептал Трассену в
ухо:
- Молчите! Говорят, будут запускать только по два ваго-
на... А билеты будут стоить бешеных денег. У нас таких денег
не водится. Пускай начальники ездят.
- А вы не скажете, где можно устроиться на хорошо оплачи-
ваемую работу?
- Смотря с какой специальностью...
- Я физик.
Часовщик с живым любопытством посмотрел на Трассена.
- Да вы что, спятили? Кому сейчас нужны физики?
- Та-а-к,- протянул Трассен. - А не нужны ли хорошие по-
вара?
- Повара? - вскричал часовщик в восторге. - Повара? Да
что же вы, милейший, раньше этого не сказали! - и он выско-
чил из-за прилавка. - Мы только что потеряли нашу лучшую по-
вариху. Вот уже две недели, как Гаммельн лишен национальной
немецкой пищи.
- Какой?
- Рагу из потрохов, например.
- Я могу приготовить рагу из потрохов, - скромно заменил
Трассен.
- Голубчик, - часовщик взял Лео под руку, - если вы,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг