сандаловое дерево, сухой старик с седыми, в мелких колечках
волосами.
Я достал сигареты и поочередно предложил закурить каждо-
му. Старик взял чистый картонный стаканчик и налил мне вод-
ки. Она была сладкая и терпкая, как самогон. Соленая тыква
напоминала вялый, расползающийся огурец.
- Инглези? - спросил он,
Я покачал головой.
- Аллемани?
- Нет. Русский.
Старик согласно кивнул. Ели молча.
- Куда это ваше начальство подевалось? - спросил я, допи-
вая едкий гранатовый сок.
- Я - десятник! - гордо сказал старик, погладив костлявую
грудь.
- Мне, собственно, нужен горный инспектор... А мистера
Пирсона вы знаете?
- О, Пирсон! - отозвались рабочие и замолкли.
- Он уехал, - сказал старик, - уехал на север. Горный
инспектор тоже уехал. А что, господин хочет нанять рабочих?
- У меня уже были рабочие, но они сбежали.
- Сбежали?!
Все, кто лежал в тени, поднялись и подошли ближе.
- Ну да, сбежали, - ответил я, - испугались большой лета-
ющей красной ящерицы и сбежали.
- Вы видели большую летающую красную ящерицу? - тихо
спросил старик.
- Нет... Не думаю.
- А сколько вы платили рабочим?
- Полтора фунта.
- В неделю?
- В день.
Старик что-то сказал по-нилотски. Стоявшие вокруг меня
загалдели. Говорил со мной только старик. Видимо, он один
знал английский.
- Никто не сбежит от своего счастья, - сказал он. - Мы
даже не слышали, чтобы в Джубе платили такие деньги.
- Нет, не в Джубе. Мы работали на Оберре.
Стоявшие вокруг нас вновь стали оживленно переговаривать-
ся. Крикнув что-то, старик унял шум.
- А откуда рабочие? - спросил он, тщательно поплевав на
сигарету и затоптав ее в землю. На выбеленной стене фактории
огромными красными буквами было написано: "Не курить!" Я
только теперь заметил надпись и тоже поспешил погасить свою
сигарету.
- Рабочих, по-моему, набрали здесь, в Джубе.
Старик недоверчиво засмеялся и покачал головой. Это ста-
новилось интересным.
- Я даже знаю их имена, - сказал я, доставая записную
книжку. - Хафзи, Умго, Мболо, Нгамо...
- Нгамо - кривой? Одноглазый? - перебил меня старик.
- Нет! Высокий и красивый нубиец.
- Мы не знаем здесь таких людей. - Голос старика приобрел
торжественные ноты. - У нас в Джубе нет мужчин, которые бе-
жали бы от такого заработка... Ведь вы говорите, что они да-
же не видели... Красного, - тихо добавил он и что-то сказал
товарищам.
Они опять зашумели и замотали головами.
"Так, мистер Пирсон, оказывается, вот они какие, афри-
канские особенности", - подумал я.
Экзотика спадала, как шелуха с луковицы. С горькой, но
здоровой, ядреной луковицы.
- А Танге, Билля Ленгстона, Фавзи Ашляка, Роже Дюверье и
Ндулу вы знаете? - назвал я имена рабочих, которые сбежали в
первый раз еще тогда, в Капоэта.
- Роже Дюверье знаю, - важно кивнул головой старик, - но
он не из Джубы. Этот большой негр с севера. Роже не побоится
Красного... Но он мог сбежать, если ему вместо полутора фун-
тов заплатили два. Никакого рабочего достоинства. А осталь-
ных людей я не знаю, они не из Джубы.
Я молча поблагодарил старика и поднялся. Многое для меня
стало ясно,
- А Махди? Вы, конечно, знаете Махди? Махди побоялся бы
Красного? - спросил я.
Рабочие зашумели. Старик что-то сказал им, и они зашумели
сильнее. Глаза засверкали, ноздри раздулись и затрепетали.
Старик кивал головой и прицокивал языком.
- Нет, - сказал, поворачиваясь ко мне, - Махди не побоял-
ся бы даже ифрита. Он сам ифрит, этот Махди. Его боится вся
Капоэта... Но зато он боится... своей тени, которая приходит
к нему во время сна.
Старик опять что-то пробормотал по-нилотски. Рабочие
рассмеялись. Нахмуренные лица разгладились.
- Спасибо вам! - Я поклонился.
- И вам спасибо, - с достоинством ответил старик.
Рабочие почтительно приблизили ладони ко лбам.
- Я могу вам помочь набрать новых рабочих! Тоже за полто-
ра фунта в день! - крикнул старик мне вдогонку.
Я обернулся:
- Спасибо. Я обязательно прибегну к вашей помощи. Через
некоторое время! А сегодня я еду в столицу.
- А что у вас за работа на Оберре? Собираете коллекции?
- Нет. Ищу petrolleum.
- Petrolleum?
- Ну да, oil.
- Oil?
- Вы не знаете, что такое oil?
Старик помотал головой.
- Petrolleum... Не знаю, как вам объяснить. Черная горю-
чая жидкость. Из нее делают бензин.
- Да, нафта.
- О! Нафта!
- Зачем всем так нужна нафта? Русси тоже нужна нафта?
- Нужна. Я ищу ее для вас.
- Для нас?
- Да. По просьбе правительства вашей республики.
- О! Это совсем другое дело. Так вы приходите. Обращай-
тесь прямо ко мне. Я достану вам хороших рабочих, которые не
покинут вас. Даже за четыре фунта в день! - Старик засмеял-
ся.
- Спасибо! Мир вам.
- И вам мир. Приходите.
... Я раздумал ехать в столицу. Действительно, на что мне
было жаловаться? Меня обманули? Увлекли на неверный путь?
Опутали липкими нитями заговора? Но в том-то и беда, что
формально решения принимал я один.
Я был орудием чужой воли, слепым орудием. Мне только ка-
залось, что решаю я. На самом деле все мое поведение было
кем-то тщательно запрограммировано. Но программист остался в
тени, а робот действовал. И этот робот - я. Значит, все пра-
вильно и за все придется ответить мне. Каждый мой шаг - это
документ в полевом журнале, документ, скрепленный подписью
робота...
Я попытался припомнить события последних месяцев. Звено
за звеном восстановить в памяти цепь причин и следствий,
опутавшую мою волю, мое право выбора.
Сначала была встреча в аэропорту... Мужественный, сдер-
жанный англичанин с лицом Стенли... Мальчишка жадно расспра-
шивает, удивляется баобабам, тает от музыки экзотических
слов: "Капоэта", "пальма-дум", "бери-бери"... Так Пирсон по-
лучает ключ к электронной схеме робота, нехитрой схеме вос-
торженных эмоций разомлевшего под африканским солнцем щенка.
Два-три контрольных опыта, и он убеждается, что ключ дейс-
твует безотказно. Потом парализуется защитное реле. Мощный
импульс экзотики - и самопрограммирующееся устройство выве-
дено из строя. Теперь робот будет действовать по чужой прог-
рамме. Нужно только ее задать...
Тень пальмовых циновок, чаша забвения с манговым соком...
И "случайно" забытая книжка, которая "случайно" раскрывается
как раз на описании болот Оберры. Теперь электронному мозгу,
получающему чужую информацию, будет казаться, что он сам ее
выдает.
Контролирующие устройства тоже можно обмануть, Нарочно не
обосновывая свой совет, Пирсон рекомендует искать нефть в
Капоэта, а не на Оберре. Контроль замечает лишь эту нарочи-
тую необоснованность, а сигнал предпрограммирования и фотоэ-
лемент узнавания замыкаются на уже имеющейся информации о
болотах Оберры. "Нет, - думает жалкий автомат, - уж лучше
Оберра. Там приключения, опасности... Правда, нефть там мож-
но не найти, но ведь и в Капоэта ее тоже нет. Раз так, лучше
Оберра"... Затем следует страшный электрошок в виде поездки
по реке и бесед о корчащихся в лужах сомах.
Плавятся предохранители, выходит из строя автоблокировка.
Думающая машина превращается в машину недумающую, в обычный
автомат. Его можно разобрать на гайки - он не взбунтуется.
Он выслушивает расистский вздор, и его красные лампы не ми-
гают. Он жаждет одного - информации. А уж она-то имеется в
избытке. Сначала робкие намеки, потом все смелее и смелее.
На сцену выходит конгамато. Выдуманный или реальный - не все
ли равно, - он тоже сыграл свою роль. Ах, как не потрясти
тут антенной на черепе! Красный птеродактиль! Какой пара-
докс! Красный, именно красный, а не бурый, не пегий, не ры-
жий. Воображение поражено. "Нет, я так его и не встретил, но
уверен, что он существует". - "Конечно же, существует, - ра-
дуется робот, - и какой вы честный, мистер Пирсон; могли бы
сказать, что видели своими глазами, но правда есть правда...
Не видели, но верите. И я верю! Я верю даже больше, чем вы.
Теперь я всему поверю. Вы же такой честный..."
Дубль 147. Кошка играет с мышью. "Не ходите на Оберру,
там бармалей". А мышке плевать. Она ужасно храбрая. Она
ужасно умная, эта электронная мышка, она обязательно пойдет
на Оберру. "Ах, мистер Пирсон, я знаю, вы поступили бы точно
так же! Вы не советуете, но ваши глаза говорят обратное, они
поощряют смельчака на подвиг".
Всего этого вполне достаточно, но мистер Пирсон не хочет
рисковать. В самом деле, кто их знает, этих русских. .. Так
несчастный кибер "случайно" находит в "любезно предоставлен-
ных" документах "забытую" сейсмограмму. Эврика! Водонефтяной
контакт! Где? Ага, вот экспликация! Оберра! "Ну, я так и
знал, я был прав". - Робот чувствует себя Дираком и Гейзен-
бергом.
"Ах, тут нефть, мой мальчик, - закатывает глаза мистер
Пирсон, - это, конечно, другое дело... Но вы все равно не
ходите на Оберру. Там серый волк, он вам бо-бо сделает".
Но робот, подняв хвост трубой, несется в болото. Еще ми-
нута - и он сделает величайшее открытие. Посадит в клетку
красного птеродактиля. Заодно, играя, он откроет крупнейшее
нефтяное месторождение и осчастливит одну из экваториальных
стран... "Право, пустяки, мне это совершенно ничего не стои-
ло... Мой приятель Тряпичкин... Сорок тысяч одних курь-
еров..."
Но вторая линия не казалась столь ясной. Я не мог понять,
зачем понадобились Пирсону эти комедии с бегством рабочих.
Впрочем, в первый раз это он мог сделать, чтобы еще раз
блистательно услужить мне и завоевать доверие. А во вто-
рой... А во второй раз я сам видел какое-то диковинное чудо-
вище. Махди мог воспользоваться этим обстоятельством и сор-
вать экспедицию. Но зачем? Зачем? Наверное, чтобы оттянуть
время. Возможно, Пирсон опасался, что я скоро пойму бесперс-
пективность работ на Оберре и переключусь на другой район.
Боюсь, что он меня переоценивал. Я бы еще год крутился в
этом жарком болоте.
Все как будто бы логично. Даже поведение Махди. О, как он
охранял, оберегал, лелеял меня! Естественно, не дай бог с
этим младенцем, который вот-вот авторитетно распишется в
бесперспективности провинции на нефть, что-нибудь случится!
Могут прислать другого, более умного, который найдет... Да,
именно найдет! Если меня так старательно отвлекали на ложный
путь, значит, нефть есть и где-то близко! Иначе такой чело-
век, как Пирсон, и взглядом бы меня не удостоил...
Либо Оберра, либо Капоэта. "Капоэта", - говорил Пирсон и
этим толкал меня на Оберру... Так, значит, нужно искать в
Капоэта? По логике вещей выходило, что именно так. И все-та-
ки одного, самого важного, я не мог понять.
"Ищите женщину, - говорят французы, - ищите побудительную
причину..." А я не смог понять, почему Пирсон не хотел, что-
бы я нашел нефть. Боялся за свое влияние? Едва ли. Значение
провинции, окажись здесь нефть, сильно возросло бы. Пирсон
от этого только выигрывал. Конечно, Пирсон мог оказаться
лишь пешкой, точнее, слоном в этой замысловатой партии. Воз-
можно, кто-то, стоящий за его спиной, не хотел, чтобы в Су-
дане нашли нефть. Тогда кто он? И почему ему это не выгодно?
В злых империалистов, которые злы только потому, что они им-
периалисты, я, естественно, не верил. За всеми действиями
людей скрываются вполне конкретные деловые и политические
интересы. Действия были налицо, интересов и целей я не знал.
... На пути из Джубы в Капоэта я встретил почтальона. По-
равнявшись с нашим грузовиком, он что-то крикнул и помахал
рукой. Я попросил остановить машину. Но то ли шофер меня не
расслышал, то ли спешил доставить груз, только мы промчались
мимо. Я оглянулся. Сквозь желтый плексиглас заднего окна я
успел увидеть, как полуголый почтальон вместе со своим вело-
сипедом утонул в белой жаркой пыли. Эта встреча меня взвол-
новала, и весь дальнейший путь был наполнен ломотой нетерпе-
ния. Мне казалось, что мы едем слишком медленно.
Когда грузовичок въехал наконец в Капоэта, я не вытерпел
и пошел пешком, вернее, побежал. Впрочем, я вряд ли много
проиграл от этого. В здешних, лишенных улиц населенных пунк-
тах ездят чрезвычайно медленно.
Предчувствие меня не обмануло. На полу я нашел письмо
(почтальон, очевидно, швырнул его в открытое окно). Мне сра-
зу же бросилось в глаза слово "Вад-Медани". Письмо было от
Алешки Теленина, работавшего в составе довольно крупного от-
ряда в провинции Джезира.
"Ситуация здесь очень запутанная, - писал, между прочим,
Алешка, - все как будто бы сговорились против нас. У меня
создается впечатление, что идет тайная и ожесточенная борь-
ба. Борьба за время. Ходят слухи о заключении долгосрочного
договора с компанией Шелл о поставках в Судан наряду с про-
дуктами крекинга и сырой нефти тоже. Дело это чрезвычайно
важное. Кое-кто считает, что до тех пор, пока мы не вынесем
окончательный приговор о перспективности территории, договор
заключен не будет. Может быть, поэтому на нас нажимают со
всех сторон, торопят и торопят. Но что можно сказать опреде-
ленного в такой короткий срок? Положение осложняется и уди-
вительной настырностью одной западногерманской фирмы, суля-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг