ход и решил действовать.
- Я пойду, Петр Михайлович, - сказал он, делая шаг вперед
и протягивая руку старику. Он спохватился, но было уже позд-
но. Перед ним в чистом виде возникла любовь. Сладко сжалось
сердце, легкая грусть поползла к горлу, по телу скользнула
истома. Карабичев стоял растроганный и смущенный. Словно
свежий дождь вылился ему на лицо. Он взглянул на Анастасию и
только сейчас заметил, что она сидит почти рядом с Гориным,
гораздо ближе пресловутых двух метров.
- Вот так, - дрогнувшим голосом сказал Петр Михайлович. -
Вот так. Кому горе, а у нас с ней... совсем другое дело.
Пять лет вместе работали и фактически в глаза друг друга не
видели. А сегодня... вот увиделись.
- Это... хорошо, это очень хорошо, - пробормотал Караби-
чев, попрощался и быстро вышел.
Он шел по темной улице упругими шагами, отталкивая от се-
бя землю вниз, в бездонную вселенную. Он шел, и движения его
становились все более четкими. Действовать, сейчас нужно
только действовать! Раньше, когда ему казалось, что он один,
он имел право заниматься самим собой, теперь, когда таких,
как он, были миллионы, он должен был сделать все, чтобы по-
мочь и им и себе.
Когда Карабичев подошел к разговорному пункту, там стояла
небольшая толпа. Карабичев сразу отметил ее особенность.
Никто из присутствующих не стоял рядом. Все держались на
расстоянии в два-три метра.
"Вежливые", - подумал, улыбаясь про себя, Карабичев.
Связаться с Москвой оказалось нелегко. Карабичев долго
сидел в прозрачной кабине и смотрел на экран, который подми-
гивал и щурился. В трубке телефона то и дело раздавался да-
лекий женский голос:
- Подождите, линия перекрыта... Подождите... Подождите...
Наконец что-то щелкнуло, и экран озарился голубым пламе-
нем.
- Включаю, - сказала за тридевять земель девушка.
На экране возникло деформированное лицо Ермолова. Он не
стал слушать Карабичева, Его гулкий бас сразу наполнил каби-
ну.
- Хорошо, что связался. Ты здесь здорово нужен. Выезжай
немедленно. Как дела у тебя?
Карабичев с отчаянием махнул рукой.
- С Марией плохо.
- Вези ее с собой. В Москве сейчас почти полный порядок.
Ночью и утром был сплошной кошмар, а сейчас уже ничего. В
институте организована комиссия по изучению этого явления.
Масштабы его гигантские. Ну да ты, наверное, уже слышал.
Прочти обращение, там много важных указаний. Пока.
Он исчез. Карабичев с тяжелым чувством отправился домой.
Там царила тяжкая атмосфера. Никто не ложился, опасаясь пов-
торения ночного кошмара. Дитти Браун, она же Мария Карабиче-
ва, сидела на кушетке. Андрей с удивлением заметил, что она
все меньше походит на его жену. Это была та же Мария, но ще-
ки ее ввалились, под глазами легли тени, пухлый рот сжался в
линейку, движения стали резкими и отрывистыми.
Карабичев, поборов желание сбежать куда-нибудь подальше
от этого наваждения, взял русскоанглийский словарь и начал
разговор с миссис Браун. Диалог их был наполнен недоуменными
восклицаниями, пожатиями плеч и саркастическими взглядами.
Только ему удавалось втолковать ей что-нибудь о возможности
психической трансмутации, как она отрицательно мотала голо-
вой и говорила, что ничего не понимает. Тогда он потащил ее
в комнату Евгении Николаевны, где стоял огромный старомодный
"комбайн". Они поймали Лондон, и Мария преобразилась. Услы-
шав английскую речь, она заплакала. Постепенно она станови-
лась все более грустной. Удивительное потрясение, пережитое
человечеством, проникало в ее сознание.
Карабичев успокаивал Евгению Николаевну, которая исходила
горючими слезами, смотрел на Марию, с восторгом слушавшую
далекий Лондон, и думал о том, как все это дико, нелепо, не-
вероятно.
Он вышел на крыльцо и прислушался к глухим звукам ночи.
Перед ним было цвета густого черного бархата южное небо с
низкими звездами и спящая влажная земля. Но Карабичев не ви-
дел окружающего. Его тревожили другие картины.
Все перепуталось. Возможное и невозможное. Падали небоск-
ребы. Грудь мостовых поднималась к небу. Стекла окон больше
не пропускали света. Океанские лайнеры шагали на тонких нож-
ках по суше. Можно было сорвать звезду с красных небес, но
не было никакой уверенности, удастся ли зажечь простую спич-
ку...
Кто-то тронул Карабичева за плечо. Перед ним стояла Дитти
Браун с заплаканными глазами. Стараясь говорить по-английски
возможно внятней, она извинилась перед Андреем. Теперь ей
многое стало ясно. Она немного понимает в медицине. Такое
горе.
Карабичев вздохнул и предложил миссис Браун завтра вместе
с ним выехать в Москву. Та согласно закивала головой.
ГЛАВА III
Ружена любила свои приборы. Они представлялись ей очень
нежными, добрыми и покорными. Миганье лампочки, дрожанье
стрелки, запах нагретой изоляции говорили девушке о внутрен-
нем состоянии умных машин больше, чем могли бы сказать сло-
ва. Придя в лабораторию, она сначала наводила чистоту, потом
проверяла "здоровье" аппаратуры и только после этого начина-
ла собирать очередную исследуемую схему.
Ружена любила свою работу. Ей нравилось часами лепить
микроскопические датчики паять концы, навивать почти нераз-
личимые пружинки подвесок, пока из груды разбросанных разре-
занных деталей не возникало нечто напоминавшее абстрактную
скульптуру. Во время опытов Ружена иногда надевала большие
очки, и тогда внешний мир прекращал для нее свое существова-
ние. Она вся уходила в работу. Все знали, что очки на носу
Ружены - это символ полной отрешенности от действительности.
В тревожные дни после 15 августа Ружена попрежнему регу-
лярно проводила исследования некоторых телепатических пара-
метров. Она являлась к девяти и, надев белоснежный халат,
несколько минут рассматривала предстоящее поле сражения.
После отъезда Сергея очки все чаще восседали на ее маленьком
носике. Поправляя мощную темную оправу, она тихонько вздыха-
ла.
Резкий, щелчок заставил ее вздрогнуть. На экране появи-
лось лицо Ермолова.
- Миракова, сегодня собрание членов комитета. Присутствие
наших сотрудников обязательно.
- Но...
- Никаких "но", вплоть до выговора. Извольте быть к деся-
ти часам.
Экран погас, словно в него плеснули чернилами. Ружена по-
жала плечами и сняла халат. Работа на сегодня была сорвана.
Она спустилась вниз. Там группа молодых телепатов проверяла
на самих себе возможности новых форм общения. Молодые люди и
девушки сидели кольцом на низеньких стульчиках, то сближа-
ясь, то отодвигаясь друг от друга. Раздавался смех и выкри-
ки:
- Вот здорово-то! Никогда б не подумал, что такое возмож-
но.
- И все же кое-что улавливается плохо. Какая-то неясность
остается.
- Потому что женщина. А женщину даже сверхтелепатическое
устройство до конца не разгадает.
Изредка кто-нибудь кричал:
- Чур, в обществе не ругаться! Сальности строго запреща-
ются.
Ружена с улыбкой рассматривала их и не решалась присоеди-
ниться к их бурлящему веселью.
В комнату вошел длинный сгорбленный парень и спросил тон-
ким голосом:
- Что за бедлам?
Увидев его, все заулюлюкали.
- Ну-ка, давай сюда, несчастный теоретик! Мы тебе дока-
жем, что на свете нет антипатичных душ. Все люди симпатичны!
Иди, иди сюда, сажай его в центре, пусть растворяется, чтоб
не зазнавался.
Парня подхватили и потащили на середину круга.
- Стойте, эоловы дети, стойте! - закричал он пронзитель-
но. - Слово смертнику!
- Дать, - решила масса.
- Прежде чем вы подвергнете меня самой омерзительной каз-
ни, которой подвергался когда-либо человеческий интеллект, -
сказал парень, присаживаясь на некотором расстоянии от воз-
мущенных телепатов (Ружена вспомнила его фамилию - Щапов), -
и заставите меня раствориться в тине ваших заплесневевших от
чванства и гордости душ, я должен поведать вам историю, коя
стряслась с пресветлым Щаповым сегодня утром. Эта...
- ...сказка про белого бычка. Три минуты на сообщение, в
противном случае - расцентрифугируем.
"Центрифуга" заключалась в том, что хоровод вертелся вок-
руг человека и тот постепенно полностью терял ориентацию и
способность что-либо соображать.
- Минуточку! - вскричал Щапов. - Выслушайте меня, на вас
снизойдет благодать. Так вот, сегодня пресветлый Щапов,
восстав ото сна, в котором ничего греховного и скоромного им
наблюдено не было, направил свои стопы...
Рассказ сводился к тому, что по пути в институт Щапову
повстречался прохожий, еле державшийся на ногах.
- Я не знаю, по какой причине малый так упился, но пьян
он был зело. Я же, повинуясь внутреннему голосу, последовал
за ним. Вначале я сохранял безопасную дистанцию, а затем...
затем нарушил ее. Я приблизился к его затылку почти вплот-
ную. Так мы прошли с ним, нога в ногу, пару автолетных оста-
новок. К концу нашего путешествия я был пьян едва ли меньше
этого сангвиника. Земля раскачивалась подо мной, в ушах шу-
мело. Я появился в институте, распевая "Песню маленького ту-
риста". Друзья мои, я сделал великое открытие! Производство
спирта можно смело свести к минимуму. Достаточно одного хо-
рошего пьяницы на город, чтобы все жители его валились с
ног. Беспатентная торговля алкоголем! Никаких расходов на
закуску! Телепатическое опьянение - самое дешевое за всю ис-
торию человечества! Как одной рюмкой напоить пять тысяч жаж-
дущих? Теперь эта величайшая проблема цивилизации решена.
Достаточно пожать руку...
- Хватит, хватит! Качать Щапова! Не забудьте уронить
изобретателя даровой выпивки! Чтоб неповадно было другим!
- Тише, нытики, тише! Во мне еще сохранились бациллы опь-
янения. Берегитесь, а не то придется вам распевать "Малень-
кого туриста"...
Ружена, взглянув на часы, выскользнула из комнаты. Без
трех минут десять. Она вошла в полупустой зал. Выбрав уютное
место за голубой колонной, Ружена забилась в мягкое и теп-
лое, как свежий пирог, кресло. Постепенно помещение заполни-
лось сотрудниками института. До Ружены доносились обрывки
слов:
- Туго приходится товарищам женщинам. Они привыкли хра-
нить многие тайны под семью печатями, а теперь - на тебе.
Все печати сорваны, пломбы выброшены...
- Это Аркадий Семенович хватанул насчет уланов. Мне
что-то не верится.
- Сейчас все может быть. Следует ожидать еще худшего.
- Ну, что вы, хуже быть не может...
- Говорят, в Южной Америке...
"Все почти как прежде и в то же время что-то очень сильно
изменилось, - думала Ружена. - Люди насторожились и чего-то
ждут. Ждут и опасаются. Появилась очень заметная неуверен-
ность в словах, жестах".
Ермолов с группой сотрудников прошел в президиум. Распря-
мив квадратные плечи и воткнув желтый взгляд в слушателей,
он сказал:
- Наш институтский комитет является одной из секций Объ-
единенного совета по исследованию "эффекта дубль-ве", или
эффекта взаимонаводки, как его называют у нас. Мы проделали
за эти дни значительную работу по сбору и обработке информа-
ции о распространении данного "эффекта". С сообщением по
этому вопросу выступит...
Он назвал фамилию сотрудника института. Докладчик прокаш-
лялся и начал:
- Обработанные нами данные показали, что указанный "эф-
фект" обладает повсеместной распространенностью. К нам пос-
тупают сообщения из отдаленных уголков земного шара. Везде
происходит одно и то же. Однако интенсивность взаимонаводки
различна. В Южной Америке и Австралии этот "эффект" стано-
вится ощутимым уже на расстоянии в тридцать-пятьдесят мет-
ров. Фактически там люди уже сейчас находятся в постоянном
непроизвольном общении. А в Москве и средней полосе Евро-
пейской России взаимонаводка наблюдается только при сближе-
нии людей на семьдесят-девяносто сантиметров. Полученные
данные позволили составить карту географического распростра-
нения эффекта взаимонаводки.
Он подошел к карте мира, на которой были нанесены кон-
центрические окружности, напоминавшие разбегающиеся волны.
Центральное, самое маленькое колечко располагалось в южной
части Тихого океана. Профессор ткнул в него указкой.
- Здесь интенсивность самая большая. Каждое кольцо охва-
тывает районы с одинаковой интенсивностью. Чем дальше от
центра, тем меньше интенсивность. Как видите, через Москву
проходит изотона с наименьшим показателем интенсивности, что
очень облегчает нам существование.
Он еще долго перечислял географические названия, где слу-
чались оригинальные формы взаимонаводки, приводил сообщения
зарубежных ученых, но взволнованная Ружена уже почти не слу-
шала его. Она не отрывала глаз от маленького черного кружка
на голубом просторе Тихого океана.
Еще не осознанная догадка взволновала девушку. Она нетер-
пеливо заерзала в кресле, и не успел докладчик договорить
заключительную фразу, как она вскочила с места и обратилась
с вопросом в президиум:
- Не кажется ли вам, что в этом месте Тихого океана нахо-
дится источник излучения?..
И здесь она заметила, что все присутствующие в зале од-
новременно с ней вскочили с мест и на разные голоса произно-
сят те же слова, что и она, обращаясь к кафедре, где стоял
профессор. Мало того, Ермолов, сидевшие с ним сотрудники и
сам докладчик также повторили вопрос Ружены, сохранив его
нетерпеливую вопросительную интонацию.
Наступила тишина. Мысль, возникшая сразу у всех, была
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг