не знала, не знает и вряд ли будет когда-либо знать, что та-
кое сомнение. Им вручили пистолеты и запасные обоймы. После
этого все разошлись, не прощаясь и не оглядываясь.
Карабичев очень хорошо помнил, что ему было приятно дер-
жать пистолет в руках, ему нравился блестящий серый ствол и
черная рубчатая рукоятка. Но все остальное было подернуто
дымкой забвения.
Карабичев не помнил, где жил, когда выбросил ненужный ему
пистолет. Время для него остановилось.
Однажды он брел темной кривой улочкой. В лунном свете
камни мостовой казались подернутыми масляной пленкой. Из ма-
ленького кафе вышло трое высоких мужчин. О чем-то поговорив
и посмеявшись, они пожали друг другу руки и разошлись. Самый
высокий стал спускаться по лестнице, ведущей к пристани, и
скоро растворился в черной тени. Лишь глухо постукивали его
подкованные башмаки. Двое других подошли к Карабичеву и
спросили у него спички. Карабичев постукал себя по карманам
и развел руками.
Внизу прогремел выстрел. Раздался приглушенный стон. Ка-
рабичев не успел опомниться, как стоявшие около него парни
повернулись и побежали туда, где прозвучал выстрел. Караби-
чев пошел за ними.
Он застал их наклонившимися над тем высоким, который ушел
один. Он сидел, прислонившись спиной к ракушечниковому забо-
ру. В пятнистой тени листьев было видно, как он крепко зажи-
мал левой рукой плечо.
- Видал, что, гады, делают? А? Готовят фашистский путч...
- обратился к Карабичеву один из мужчин. - Эта сволочь тер-
роризирует весь юг страны... Теперь и до нас добрались...
Ну, мы им покажем!
- Ему очень больно? - спросил Карабичев.
- Запомни одно, парень. Пока тебе больно, ты человек! -
неожиданно сказал сидящий.
Глядя в его искаженное бледное лицо, Карабичев словно
прозрел. Ведь этому парню действительно очень больно! Навер-
ное, в тысячу раз больнее, чем ему, Андрею Карабичеву. И он
несет свою боль как знамя, как невидимый гордый стяг. Ради
чего? Ради борьбы. Вот оно что... Вот он, индикатор созна-
ния. Боль! До тех пор, пока она пронизывает твое тело, ты
сохраняешь сознание, ты мыслишь, ты остаешься самим собой.
Сегодня бегство к радости и покою - это шаг к подлости.
Боль - вот твой якорь спасения, Андрей. Держись за нее
двумя руками, вцепись в нее зубами, не расставайся с ней,
иначе... Иначе что-то неведомое закачает тебя на мелких вол-
нах благополучия и самодовольства, и ты перестанешь быть че-
ловеком.
Карабичев шел по раскаленным мостовым. "Что я здесь де-
лаю? Кто я?" Страх и страдание смешались в один мучительный
клубок.
Все свои последующие переживания Карабичев разделял на
две категории: прозрение и забытье. Прозрение сопровождалось
приступами боли, доводившей его до головокружения и обмороч-
ного состояния. Забытье - сладкой одуряющей ленью. Первое
было полно ярких, острых впечатлений. Забытье для Карабичева
навсегда осталось загадкой. Это состояние сопровождалось по-
явлением чувства спокойной глубокой уверенности в себе. Оно
почти граничило с радостью, но была в нем какая-то муть, не-
определенность.. Так смотришь сквозь залитое дождем стекло,
за которым несутся машины, мелькают прохожие. Струи и капли
искажают очертания предметов, уродуют линии и краски, все
размыто, размазано, не названо...
В Хокай-Рох, наконец, пришла зима. Снег, липкий, тяжелый,
лег на землю и растаял. Снова лег и снова растаял. Горячая
живая земля сражалась с холодным небом, и от этой борьбы
растекались смолистые речки, в воздух поднимался плотный би-
рюзовый туман.
- Эк его развезло! - говорил Карабичев своим спутникам,
жадным взглядом пытаясь пробить густые клубы серого тумана,
заволакивавшего долину,
Спутники молчали. Бледные сосредоточенные мужчины, серь-
езные женщины, юноши и девушки, заполнявшие этот тяжелый ав-
толет дальнего следования, были погружены в себя, в напря-
женное состояние ожидания.
- Ничего не видно, - объявил водитель, - идем на посадку
вслепую.
Они благополучно приземлились неподалеку от станции. Без-
молвное здание мрачно смотрело на них слепым взглядом темных
окон.
- А биотозу не видно! - сказал кто-то из прибывших.
- Да, - отозвался Карабичев, - туман сильный. Ну, пойдем-
те.
Захватив свертки, чемоданы и саквояжи, они зашагали по
грязи к станции. Внезапно одна женщина остановилась и воск-
ликнула:
- Смотрите, смотрите!
Она указывала рукой на свеженасыпанный холм земли. По
глянцевым бокам его тянулись черные струи воды. На вершине
холма была воткнута палкя с неумело приколоченной дощечкой.
- Могила... свежая...
Карабичев склонился над могилой.
- Ничего не пойму... тушью от руки написано, Все смыто.
Здесь лежит... Нет, непонятно. Ладно, пошли, там разберемся.
Во дворе станции было пусто и неуютно. Двери в дом были
распахнуты. На ступенях подъезда валялись обрезки досок,
куски проволоки. В углу двора стояло странное сооружение.
Оно напоминало большой радиотелескоп. Решетчатый рефлектор
диаметром в полтора метра, смоченный мокрым снегом, поблес-
кивал тысячами красных бусинок, расположенных по спирали.
- Да ведь это рубиновые кристаллы! - раздался восхищенный
голос. - Интересная штука, только зачем она здесь?
- На ней недавно работали. Смотри, Андрей, вот зачищенные
концы, - пожилой мужчина показал на кабель, прикрепленный к
распределительному щиту.
- Да, Иван Иванович, и этот провод приведет нас к ним.
Они вошли в дом гуськом. Их встретило молчание, пустые
комнаты, запыленное оборудование, плесень на мокрых стенах,
сор, обрывки бумаг.
- Вы слышите? - Карабичев остановился, поднял руку. Все
замерли. В глухой тишине раздался отдаленный стук.
"Так-так-так-так..."
- Движок! Энергия! - Карабичев уверенно пошел вперед.
На втором этаже в одной из комнат горел свет. Карабичев
потянул ручку двери на себя. Дверь скрипнула и отворилась.
В комнате не было окон. Стены и потолок ее были покрыты
длинными рядами свернутой спиралью проволоки, на которой
раскачивались крохотные рубиновые кристаллики. Всюду в бес-
порядке валялась радиометрическая аппаратура, приборы, пане-
ли с кнопками, батареи. У стен стояли три кровати, на одной
из них кто-то спал. Из-под одеяла торчали ноги в грязных
фрелоновых носках. В углу комнаты приткнулся письменный
стол, за ним сидел человек и писал. Настольная лампа проек-
тировала на стену в виде огромного косматого облака всклоко-
ченную шевелюру. Человек не слышал ни скрипа двери, ни тяже-
лого, стесненного дыхания. Рука его легко бегала по желтым
страницам лабораторного журнала.
Карабичев кашлянул. Человек вскочил. Он был в очках, ма-
ленький, небритый, бледный. В глазах его отразился ужас.
- Олег! - хрипло, с отчаянием воскликнул он.
Спавший на кровати зашевелился и сел.
- Это кто? - спросил он, удивленно рассматривая Карабиче-
ва и его компанию.
- Что вам нужно?! - выкрикнул человек в очках. Карабичев
выступил вперед.
- Простите нас за вторжение, друзья. Мы появились без
предупреждения... но что поделаешь, нам нужно... хотя, быть
может, мы сначала познакомимся?
Олег, оказалось, спал одетым. Он встал, сунул ноги в туф-
ли и сказал:
- Отчего же, давайте знакомиться.
Человек с журналом удалился в угол комнаты. Очки его ис-
пуганно поблескивали из-за потенциометра.
- А у вас здесь совсем другая атмосфера, - сказал Караби-
чев, подходя к Олегу с протянутой рукой. - Как-то легчо ды-
шится, свободнее, что ли...
Олег, отпрянув, сделал несколько шагов назад.
- Только без этого! - воскликнул он. - Без рукопожатий!
Называйте свою фамилию так!
Карабичев смутился и опустил руку.
- Карабичев Андрей Анатольевич, - покорно сказал он.
Остальные уже вошли в комнату и окружили его.
За прибором послышалось движение. Человек с журналом вы-
шел из своего укрытия и остановился в трех шагах от Караби-
чева.
- Кем вы сейчас работаете? - спросил он. Голос у него был
резким и повелительным.
- Я нигде не работаю, - ответил Андрей.
- Где и кем вы работали в начале этого года?
- В Институте телепатии, старшим научным сотрудником.
- Олег, слышишь, он все помнит! - радостно воскликнул оч-
карик, обращаясь к Олегу. - Я его знаю.
- Зачем вы сюда прибыли? - последовал 'новый вопрос.
Карабичев напряженно молчал. Взгляды присутствующих
скрестились. Казалось, сейчас сверкнет молния. И она сверк-
нула.
- Эрик, это вы? - внезапно раздался хриплый бас. Из толпы
вышел немолодой седой мужчина.
- Иван Иванович?! - изумился очкарик. - Вы тоже здесь?
- Да, милый, да. Мы совсем нормальные, здоровые люди. Мы
помним, мы все помним и понимаем. Правда, это нелегко нам
дается. А как ты, что ты...
Голос Ермолова дрожал. Плотина прорвалась, и люди броси-
лись обнимать друг друга. Это были настоящие человеческие
объятия. Восклицания, шутки, смех наполнили комнату.
- А мы-то боялись! От нее не таких шуток можно ожидать...
Сейчас самому себе не доверяешь, не то что незнакомому гос-
тю.
- А я тебя сразу узнал, да только борода твоя в заблужде-
ние ввела...
- Знакомьтесь: Олег Заозерский, биохимик, единственный
устоявший против Души Мира.
- Брось, Эрик, ей-богу, смешно!
- Моя жена, Мария.
- Мы приехали сюда, чтобы разнести твою биотозу в клочья!
- Как?
- Постойте! - внезапно закричал Эрик. Все замолчали. - А
каким образом вы здесь? Как? Кто позволил?
Ермолов подошел к Эрику.
- Сначала боль, потом через рефлекс к сознанию. И все
равно нелегко. Все время находишься в чертовском напряжении.
А у вас здесь нам легче, - ответил Карабичев.
- Это защита, - сказал Эрик, указывая на спирали, усеян-
ные рубиновыми кристаллами. Он помолчал. Потом поднял листки
бумаги, исписанные неровным почерком.
- А это план, план атаки...
- Защита? Идея излучателя Арефьева? А где он сам? Так и
пропал? - обрушился с вопросами Ермолов.
Эрик сжал челюсти так, что проступили белые желваки.
- Это очень тяжелый и долгий разговор, - сказал он.
- Ну ладно, отложим, если долгий... А ведь я тебя, Эрик,
повсюду ищу... Присесть можно? - Ермолов сел на кровать.
- Да, рассаживайтесь, пожалуйста, товарищи. - Эрик сму-
щенно развел руками. - Только у нас негде как будто...
Он обвел взглядом стены, точно видел их впервые.
Все рассмеялись. Легко, свободно, словно радуясь избавле-
нию от какой-то страшной ноши. Впервые за много дней люди не
ощущали боли, которой непрерывно подстегивали себя. И впер-
вые за много дней можно было спокойно сидеть рядом с челове-
ком, не опасаясь быть втянутым в неожиданный психический во-
доворот.
- Понимаете, ребята, какая штука получилась, - Ермолов
развязал шарф. - Мы остались без специалистов. После того
эксперимента все, кто имел хоть какое-нибудь отношение к би-
отозе, вышли из игры. Она их блокировала.
- Этого следовало ожидать. - Эрик уже обрел свое разме-
ренное академическое спокойствие. - Мы с Олегом здесь разоб-
рались...
- Ну и?.. - спросил Ермолов,
- Сработал элементарный защитный рефлекс. Биотоза замкну-
ла определенные ячейки. Замкнула не думая, не мысля, как ав-
томат, как счетно-решающая машина. Со всеми людьми она свя-
зана обратной связью. Нападение мгновенно показало ей, какие
ячейки должны быть выключены. Вот она и сработала.
- Более того, - пробурчал Заозерский, - она еще и допрос
произвела.
- Какой допрос? - спросил Карабичев.
- Наше сознание для нее открыто, - ответил Эрик.
- Ну и что?
- Странный вопрос, - Заозерский пожал плечами. - У меня
она узнала о вас, о Ермолове, о десятках людей, с которыми я
был связан психической связью. Их она тоже допросила и бло-
кировала. Так она, что называется, обезвредила всю сеть,
прихватив тысячи людей, никакого отношения к операции не
имеющих: родственников, знакомых.
- Мы приблизительно так и думали, - сказал Ермолов.
- Кто это "мы"? - спросил Эрик.
- Чрезвычайный комитет.
- Есть такой комитет?
- Эх вы, кустари несчастные, да неужели вы думаете, что
только вы тут, одинокие и заброшенные, спасаете человечест-
во? Бедное это было бы человечество, если бы его судьба за-
висела только от вашего энтузиазма... Мы так и подумали, что
биотоза механически выводит из строя людей. Потом установи-
ли, что влияние ее дальше биосферы Земли не распространяет-
ся... А дальше просто. Суточный спутник только и ждет прика-
за начать атаку. Туда же и боеголовки завезли. ООН единог-
ласно разрешила эту меру в виде экстренного положения. Вы бы
знали, что в мире творится! Я про подлецов говорю. И биотоза
тут ни при чем. Столько нашлось любителей половить рыбку в
мутной воде!.. Людям житья не стало, такое они творят.
- Я знаю, я видел, - тихо сказал Карабичев.
- Что ты там видел в своем Бессано! Есть дела похлеще.
Так-то вот, ребята.
- Почему же вы медлите? Разнести ее к черту! - рубанул
воздух кулаком Заозерский.
- Давно бы раздолбили... Да все не решаемся, не знаем,
как это на психике людей отразится. Специалистов биотоза
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг