свою жизнь занимались подобными вопросами, все было привычно и знакомо, но
только не для него.
- ...я не вижу особенных причин для беспокойства, - продолжал говорить
Вудли. - Ну, заберем мы ее оттуда, с места их встречи или из дворца, откуда
угодно - и все...
Но для Леонида невыносима была мысль, что останется в каком-то другом
параллельном мире кусочек ее жизни.
- Из дворца? - воскликнул он. - А та Валери, которая потом гуляла по
улицам Парижа, заходила в магазины, ела хлеб... Это живой человек, Вудли!
Куда она денется! Она останется там? И этот отрезок ее жизни тоже! А потом
над ней будут издеваться в неизвестном месте? Нет! Вудли, нет!!!
- Хлеб? При чем здесь, хлеб? - не понимал Вудли.
- Леонид хочет сказать, - произнес Генри, - что, забирая ее раньше,
остается во времени тот кусок ее жизни, который уже случился, и стереть его
невозможно. Он повис в каком-то параллельном мире, где и находится сейчас
Валери. Настоящая, живая Валери.
- Ну и что? - возразил Вудли, - меня тоже выдернули оттуда, с той
набережной. А где тот другой Вудли, которого оставили, теперь не имеет
значения, - спокойно трезво рассуждал он, - главное, что я здесь, я с вами,
а сколько нас таких двойников бродит в этих параллельных мирах - не счесть.
Стоит ли думать об этом?
- Стоит, - ответил Генри. - И пока она жива, пока ее еще можно спасти,
нужно это сделать сегодня, сейчас, но не вчера. Так мы снова перевернем
события и поставим все с ног на голову. Мир очень хрупок, время тоже не
терпит вмешательств. И чем это обернется для всех нас и для нее тоже - не
знает никто...
- Зачем вам это нужно? - спросила Валери.
Человек в халате снова сидел напротив. Сейчас ее кровать была отделена
от него прозрачным стеклом, и пространство вокруг напоминало большой
закрытый аквариум. Прошло три дня, и болезнь, наконец, заявила о себе -
ужасно болела голова, во рту пересохло, все время хотелось пить, но это не
помогало, уже начал появляться удушающий кашель, на руках проступили красные
пятна. Обо всем этом она знала, и все шло по плану. А план был один - ждать
и терпеть, пока ее не спасут.
- Я долго думала, зачем вам это нужно, ведь кроме деления клеток эта
вакцина ничего не дает? - вымолвила она.
А человек тем временем внимательно смотрел на нее сквозь прозрачное
стекло, проверяя симптомы и оценивая ход болезни. Изучал температурный
график...
- Прекрасно! - наконец ответил он, - великолепно!
- Что? - не поняла она.
- Простите, это я о своем...
Теперь он, заметив ее присутствие, вежливо отвечал на вопрос:
- Зачем мне это нужно? Я - любопытный человек, организация, которой я
служу, тоже, и если появляются новые секреты, о которых мы ничего не знаем,
нас это совсем не устраивает. А вдруг найдутся мерзавцы, которые, опередив
нас, в своих интересах начнут использовать эту вакцину.
- Но других интересов нет! - удивилась она. - Нет и быть не может!
Вакцина продается в любой аптеке и помогает людям жить. И все.
- Это я и хочу понять - все ли? А поэтому мне нужен ваш рецепт,
формула. Я должен быть уверен!
- Но я вам повторяю - результат единственный - только деление клеток.
Вы теряете свое время.
Человек сверкнул на нее глазами и заботливо произнес: - Это вы теряете
время, а у вас его не так много... Хотя и не мало. Если вы захотели так
просто умереть, вам не удастся отделаться двумя-тремя днями. Ваш организм
полностью обновлен, он может сопротивляться долго, и умирать вы тоже будете
мучительно и долго. Вам это нужно?
- Нет, - как-то просто ответила она.
- Нет, - сочувственно повторил он. - Но если вы надеетесь победить чуму
без повторной инъекции, у вас ничего не получится. С ней никто сейчас не
борется, и она будет продолжать разрушать ваш молодой организм, пока все не
закончится. Вы хотите продолжить наш эксперимент?
Сейчас он напоминал заботливого врача, который искал выход. Искал, но
не находил, чем был очень огорчен.
- Прошло три дня, Валери! Я боюсь, что скоро вам будет сложнее
воспроизвести вашу формулу и вспомнить все компоненты, и тогда вам уже не
поможет никто... Даже Я!
Она продолжала молчать, с мучительным интересом разглядывая этого
человека, и думать: Он врач, но какая ужасная у него работа. Одни
придумывают лекарства для жизни, другие создают болезни и смерть. И те, и
другие учились когда-то в одних колледжах, вместе сидели на лекциях, и даже
сейчас они одеты были одинаково - все те же белые халаты и шапочки, только
программа у этих других немного сбилась. Ей даже стало жалко этого человека.
Вдруг она произнесла:
- У меня есть один вопрос!
- Я слушаю очень внимательно, - с участием произнес "доктор". Она
улыбнулась, вернее, попыталась это сделать, и спросила:
- Сегодня вечером, когда вы вернется домой к своей семье, обнимете жену
и сына..., или кто там у вас? Сын, дочь?... Они спросят о ваших делах, о
работе. Интересно, что вы им расскажете?...
Доктор, не ожидая такой наглости, выпучил глаза, а она продолжала:
- А потом, когда ваш малыш вырастет, вы наверняка захотите, чтобы он
продолжил ваше дело, так сказать, пошел по вашим стопам?... Династия убийц!
Потрясающе!
И она громко засмеялась,... потом закашлялась...
- У меня нет детей, - грустно произнес он, - и жены нет, - потом
посмотрел на нее, заметив, что она начинает бредить, и, поправив на себе
белоснежный халат, удалился, оставив ее в этом аквариуме до следующей их
встречи.
Доктор Вудли сидел и размышлял. Последнее слово было за ним, и решить
эту проблему мог только он и его люди. Казалось бы - все просто. Забрать ее
оттуда на один шаг раньше, а еще лучше, забрать всех скопом в момент захвата
и быстро развязать языки. Но не все было так просто, поэтому он сидел и
думал, и рассуждал. И вообще, в последнее время он себя не узнавал. Сейчас
зачем-то вспоминал глаза Леонида, который просил не оставлять ее в том
будущем, вспоминал сложные умозаключения Генри о времени. Словно, видел
блеск зеленых глаз этой девчонки, и что-то не давало ему покоя. Он перестал
понимать себя, и дело даже не в возрасте. Теперь он, наверное, впервые за
свою долгую карьеру, позволил себе думать об этих людях не как об объекте,
но видел в них просто людей, как в своем далеком детстве. И теперь он,
скорее, понимал Леонида, а не самого себя. А как можно еще относиться к ним,
когда они, словно дети, без одежды, без задних мыслей, без злого умысла идут
себе по пляжу, плещутся босыми ногами в теплой воде и не боятся ничего, и не
думают ни о чем. Они какие-то беззащитные, и относиться к ним по-другому он
уже не мог и не хотел.
- Дьявол! Как было бы просто выдернуть ее с любого места - сейчас она
была бы уже здесь! И не думать ни о чем, не усложнять.
Но снова и снова перед ним стояли зеленые глаза этой молоденькой
девочки. И он в ужасе поймал себя на мысли, что если так пойдет дальше - он
станет профессионально непригодным. Будет, как в молодости, моргать перед
выстрелом и нервно дышать, однажды промахнется, и это станет концом. Концом
карьеры, концом его жизни и концом для Вудли...
- Да и черт с ним! - внезапно подумал он.
- Стив, - неожиданно пробормотал он про себя это имя. Имя, которое
давно не вспоминал. Стив из далекого, теплого, южного штата. Так звали его в
детстве, потом в юности, и так было до тех пор, пока не появился Вудли. Тот
вложил ему в руку револьвер, научил стрелять и приказал позабыть Стива.
Позабыть навсегда! Как давно это было, и он честно забыл о нем, но сейчас
почему-то вспомнил. И теперь сидел и думал, принимая это непростое
решение...
Пожалуй, он не оставит на растерзание Валери этим подонкам там, в
будущем. Он сделает все сегодня и прямо сейчас. Он возьмет отпуск и
отправится туда "наверх", - подумал он, - все равно здесь уже никому не
нужен.
Просто, ему ввели вакцину Валери (он сам попросил их об этом), и теперь
его тело молодело на глазах, и душа молодела тоже...
- 48 -
- Валери, как это понимать? - "Доктор" снова сидел, вернее, стоял перед
ней, в возбуждении потирая руки.
- Все-таки вы создали большое чудо! - восклицал он, глядя на
температурный лист и на результаты анализов. Сейчас она была его подопытной
мышкой, и он разговаривал, скорее, с самим собой, чем с ней. И
действительно, прошло еще три дня, но ей стало немного лучше. Болезнь
замерла, затаилась, а пациентка пока была жива! Даже все видела и понимала,
и пыталась рассуждать про себя. А он это делал вслух:
- Нет, госпожа Валери, - продолжал он, - это всего лишь отсрочка. Вы
врач и все понимаете сами. Но каков иммунитет, какова сила этого средства!
Так не пора ли вернуться к нашему вопросу? - спросил он, обратив на нее
внимание. - Осталось немного. День или два, неделя - и все будет кончено.
Напишите мне вашу формулу, и я отправлю вас домой. Я клянусь вам!
Он был врачом, и сейчас восхищался ее вакциной. В эту минуту он стоял
на пороге, так близко, совсем рядом с одним из величайших изобретений
человечества и не мог не восхищаться им! И ею тоже! Она была для него словно
икона, и он ее боготворил. Он был замечательным врачом, и, если бы не такая
работа, хорошо бы лечил людей, принося им пользу. Но, увы...
- Скажу вам прямо! - продолжил он разговор с пациентом-коллегой. - В
наши задачи входит коллекционирование лучших штаммов для бактериологического
воздействия. А ваша вакцина лишь восстанавливает организм. Но какова сила и
мощь в этом средстве! Панацея! Вот бы такую же силу чуме или моей любимой
"испанке"... Помните ту историю столетней давности? ...
Он снова посмотрел на нее, на ее анализы. Валери молчала и "доктор",
задумавшись на мгновение, пробормотал свою последнюю фразу: "Такую же силу
ЧУМЕ! "...
И тут в этих глазах промелькнул огонек его порочного гения:
- Силу Чуме и Испанке!... Такую же силу! И всем прочим нашим друзьям! -
заворожено повторял он. Глаза его расширились и черными большими зрачками
уставились куда-то в глубину сознания, в бездну, они заглядывали в самые
потаенные, черные уголки его души. И тут разум и душа, словно слились
воедино в своем безумном порыве, разыскав что-то там, на самом дне,
подхватили и невероятным усилием воли уже тащили ЭТО на солнечный свет, в
белую палату, сюда, в реальную жизнь. Они доставали свою добычу, и тут его
словно прорвало:
- Те же клетки! - закричал он. - Та же вакцина! Валери, девочка, то,
что мне нужно, лежит в каждой аптеке!
Он кричал, глядя ей прямо в лицо. Его осенило, и теперь это открытие
принадлежало ему, и он хотел, чтобы и она тоже знала об этом.
- Бактерии тоже состоят из клеток. А если придать им такой же импульс,
привив вакцину Валери Сандрин, получится штамм, который будет
восстанавливать сам себя, и победить его будет невозможно! Мне даже не нужен
ваш рецепт, теперь у меня есть свой. И я пойду значительно дальше!
Валери в ужасе смотрела на него, как на врача, который внезапно снял
свой халат и примерил одеяние дьявола. Она все поняла, и впервые ей стало
по-настоящему страшно. Это чудовище сейчас с ее помощью сотворит болезни,
которые победить будет невозможно. Они передаются капиллярным путем,
переносятся насекомыми, птицами, земноводными, и достаточно будет вздохнуть
одним воздухом с больным (а воздух на всех один), посмотреть на него,
подумать об этом, и болезни разлетятся чудовищными облачками, накрывая все
живое на своем пути, и остановить их уже будет не дано никому.
Он перебил ее мысли.
- Я вам обещал всего лишь укол? Я выполню свое обещание, только повторю
его снова, но уже с новым вирусом. Чем вы лучше его, Валери? И тогда вы
будете на равных - вы, человек, применивший свою вакцину к самой себе и эти
чудо-бактерии, получившие то же снадобье. Вот тогда и посмотрим!...
Больше ему не было жалко эту женщину, и он не восхищался ее гениальным
открытием, потому что теперь создал творение свое, ту единственную и великую
силу, способную уничтожить все...
- 49 -
Вудли проверил по своим каналам, кому нужна была Валери. Он снова и
снова отправлялся в тот период, несколькими днями раньше. Проследил за
похищением, за людьми, которые в центре Парижа спланировали операцию.
Проследил за ними до самолета. Потом проверил в канцелярии дворца, как
готовилась эта встреча, и пришел к выводу - работала серьезная организация
одной могущественной страны. Он даже догадывался какой. И по тому размаху, с
которым все было подготовлено и выполнено, он знал эту "фирму" и ее почерк,
и даже вычислил тех людей, которые осуществляли захват. Но для подготовки
войны с этой разведкой времени не было. Забирать ее с помощью "червоточины"
он не стал, а разыскать ее пока не мог. Вести переговоры с такими
организациями было крайне сложно. В таких государствах есть масса
"институтов", которые занимались "вопросами безопасности". Но о делах многих
из них даже не догадывались в высоких правительственных кабинетах. Да что
там, кабинеты, когда власть меняется каждые 4-8 лет, а эти организации
вечны, и поэтому правая рука не ведает, что творит левая.
Юрий пытался помочь Леониду, хотел поддержать его и просто быть рядом.
Он не мог ему посоветовать забрать девушку оттуда, с какого-то возможного
отрезка времени, а другую Валери оставить там, в страшном будущем, навсегда.
Он не мог предать Валери - такое ему и в голову не приходило.
- Какие удивительные люди, - думал он. Один чуть не погиб, пытаясь
помочь людям, другую похитили, узнав, что она подарила человечеству
бессмертие. Что же остается - тихо сидеть в своем углу? Принимать все, как
данность? Смириться и ждать? Но если твоя жизнь бесконечна, тогда остается
ждать вечно и смиряться вечно, преклоняя колени свои, желания, волю свою,
всю бесконечную жизнь и сидеть, забившись в угол? Стоило ли оно того? Нужны
ли эти столетия, когда все предопределено и ничего уже не изменишь, и не
поднять головы...
Иногда Валери казалось, что не миллионы лет отделяют ее от друзей, от
острова, от далекого океана. А где-то сейчас, где-то рядом в это самое
мгновение они живут, разговаривают и думают о ней. И время уже не казалось
ей временем, а каким-то расстоянием, которое и отделяло ее от них. И сейчас,
в такие мгновения, когда она оставалась совсем одна, думала, что все эти
люди где-то рядом, она даже видела их: и Леонида, и Генри, и остальных. И
чем тяжелее ей было, тем ближе становились они. Она бредила, и эти
расстояния сливались воедино, в одно небольшое пространство, где теперь
помещались все они и снова были вместе. Ей ввели еще одну вакцину, ту самую,
и теперь она умирала. А сколько ей еще оставалось, не знал никто...
Часть 4
- 50 -
Генри ежедневно получал сводки новостей из будущего людей. Он
внимательно следил и за началом фотонного века, и за выздоровлением
человечества. Люди осваивали новые уголки планеты, заселяя далекие,
недоступные ранее места. Ледники и пустыни, непроходимые горы и леса теперь
становились обжитыми оазисами, где зарождалась жизнь, появлялись города и
селенья, где теперь горела лампочка фотона, и не нужны были никакие клиники,
потому что сильное и здоровое поколение продолжало новую, бесконечную жизнь.
Эти люди перестали интересоваться военными новостями и победами на фронтах в
горячих точках планеты. Да и мест таких не осталось. Наемные солдаты,
которые раньше отдавали свои жизни за деньги, теперь разрывали контракты,
покидая места, где раньше звучали взрывы снарядов и бомб. Где только -
разрушение и смерть. Они не хотели больше рисковать жизнями, когда появилась
возможность - просто жить. Преступность сократилась во много раз. Раньше
короткая и тяжелая жизнь не давала никаких перспектив, и выбраться из своей
норы честным путем не было ни сил, ни возможности. И тогда появлялась
предательская мысль - хотя бы на мгновение, но почувствовать себя
"человеком", купив на украденное кусочек этой жизни. Но теперь, когда не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг