вниз, где и находилась установка по перемещению во времени. Эта модель
работала так же, как и существовал сам Вилли. Она была очень капризна,
требовала к себе большого внимания и тоже была похожа на огромного паука,
опутанного проводами и датчиками. Это был портрет самого Вилли, о чем тот не
догадывался.
Вилли объяснил, как он добивается получения той самой экзотической
материи, и теперь Леонид понимал, зачем им нужна была его установка. При
использовании в ней некоторых элементов таблицы Менделеева как раз и
получается та среда, которая создает этот устойчивый канал во времени.
Устойчивый, потому что в отличие от изобретения Вилли, его установка делает
этот процесс стабильным. Вилли, ознакомившись с работой Леонида, был в
восторге. Многие годы он стремился к таким результатам, но шел своим путем,
и теперь пути двух гениальных физиков пересеклись...
Леонид попросил Вилли продемонстрировать работу его "паука". Тот встал
у пульта и теперь был похож на капитана фантастического, неземного аппарата,
который сейчас распрямит свои усы-провода и сдвинется с места.
- Какое время нас интересует? - спросил Вилли.
Леониду, несмотря на все факты, предоставленные Генри, любопытно было
самому проверить тот конечный этап на планете, который предрекал им виденный
кинофильм. Его не интересовало прошлое, история, динозавры, Наполеоны или
фараоны - только будущее и ничего более.
- Это может быть опасно! - возразил Вилли, услышав просьбу
переместиться на два года вперед.
- Время ИКС! Мы попадаем как раз туда, откуда стоит держаться
подальше...
- Не важно, - ответил Леонид, - можно на три года вперед, на пять
лет...
- Какое место мы выбираем? - Вилли дал ему какой-то защитный костюм, и
сам уже облачался в подобный.
- Россию, - сказал Леонид.
- Конечно, есть риск, но для тебя, Леонид...
Он рассказал, что ему не разрешают покидать лабораторию таким путем.
Случись что, неизвестно, как они будут возвращаться.
Теперь они стояли на дне небольшого резервуара, похожего на круглый
пустой бассейн. Вилли установил на пульте необходимые показатели, и процесс
начался...
Собственно, ничего не произошло, просто крыша этого подвального
помещения исчезла, и теперь яркое солнце слепило их глаза сквозь пластик
защитного шлема. Они стояли на просторном, открытом месте. Повсюду были
заросли травы и отдельно стоящие высокие деревья.
- Какая-то глушь, - подумал Леонид. - Так нам ничего не понять...
- К сожалению, нам не удалось перейти на расстояние в пять лет. Прибор
показывает интервал - пятьдесят лет... Вилли как-то смущенно признался в
этом, словно извиняясь за сбой в работе своего детища.
- Ничего страшного, - произнес Леонид пятьдесят, так пятьдесят, и пошел
дальше по этому полю.
- Зато место выбрано правильно, - продолжал он, - это Москва.
- Интересно, где она - эта Москва? - подумал Леонид, продолжая шагать
вперед. Ровное пространство заканчивалось, и начинался крутой косогор, на
который он не без труда начал забираться. А повсюду только высокая трава и
кустарники. Склон был геометрически абсолютно ровным и, забравшись немного
выше, он оглянулся назад. Напротив, за деревьями находился точно такой же
склон и был он одинаковым по высоте и подобен этому. На нем просматривались
ровные террасы, которые шли на равных расстояниях параллельно земле.
- Что-то мне это напоминает! - подумал Леонид, продолжая свое
восхождение, оглядываясь по сторонам.
- Что-то непонятное, но очень и очень знакомое...
Теперь он находился на самой вершине холма, и внимание его привлекла
какая-то вывеска или табличка внушительных размеров. Она висела немного в
стороне, на высокой штанге, и сейчас, когда деревья не заслоняли, он смог ее
разглядеть. А на ее верху четко проглядывала надпись. Она была на русском
языке, и теперь Леонид понял все! "ТАБЛО" - вот что было написано на ней. А
если соскоблить с этих холмов траву и землю, вырубить высокие деревья и
оставить только ровную площадку, место это превратится в самый обыкновенный
стадион.
Вдруг его что-то схватило за ногу. Он был одет в прочные сапоги, но
сквозь них почувствовал, как кто-то пытается разорвать этот пластик и
добраться до его ноги. Он посмотрел вниз.
- Не бойся, Леонид, это крысы, - успокоил его Вилли.
Он, стоя рядом, пнул ногой такое же серое создание. Этот комок
отцепился от ноги и серым мячом полетел прямо на поле стадиона. А крыс
становилось все больше и больше, они уже кишели под ногами и норовили
вцепиться.
- У нас прочные ботинки, нам ничего не грозит, главное, не упасть, -
добавил Вилли. - Крысиный мир! Они лучше всего перенесли ту войну, и теперь
планета принадлежит им.
Леонид стоял и оцепенело смотрел по сторонам. Вдалеке за верхней
кромкой стадиона различались какие-то строения, вернее то, что от них
осталось - обвалившиеся стены домов, без окон, без крыш, обрывки проводов,
свисавших с покренившихся высоковольтных мачт, поросших какими-то вьющимися
растениями, но пока еще напоминавшими о той прошлой жизни. Он снова
посмотрел на табло. На мгновение показалось, что в свете солнца эти
электронные цифры показывают счет 1:0, только в чью пользу? И кто выиграл на
этом стадионе и в мире на последнем матче той войны. Если есть победители,
где они и почему не играют на этом футбольном поле или не живут в тех домах?
Ведь все должно иметь какой-то смысл!... Победили крысы? ...
- Пора возвращаться, - сказал Вили, - канал неустойчив, как бы не
задержаться здесь надолго или навсегда.
Он пнул еще одну крысу, и та с диким визгом полетела вниз.
- А то придется питаться этими тварями... Леонид, ты ел когда-нибудь
крыс? - и он захохотал, повернув рычаг на переносном пульте, который держал
в руках. Еще мгновение, и эти два человека в защитных костюмах оказались в
лаборатории Вилли. "Кротовая нора" работала...
- 20 -
Они сразу заметили Генри, который расположился в кресле, дожидаясь их.
Вилли, как-то извиняясь, взглянул на него и улыбнулся:
- Вот, демонстрирую свою установку, - сказал он.
- Вилли, ты не должен покидать этого места. Если ты не вернешься, тебе
уже никто не сможет помочь. Тем более, вы отправились туда вдвоем...
Вилли сконфузился и обещал больше этого не делать. Так ему и поверили.
Чтобы Вилли периодически не проверял свое детище - такое было просто
невозможно...
- Однако я смотрю, вы выбрали интересный маршрут, - воскликнул Генри,
глядя на пульт управления. - Ну и как впечатления? Вы проверили наши
тревоги?
- Мистер Генри, - Леонид ушел от прямого ответа, - мы опробовали
установку, она работает, и это главное. Теперь можно будет сделать
совместный проект...
- ... правда работает с некоторыми огрехами. Мы промахнулись почти на
сорок пять лет, - перебил его Вилли.
- Да, мы промахнулись, - сказал Генри. - Мы потеряли первого нашего
гражданина в той войне. Ты уже рассказал Леониду?
- Пока еще нет, - ответил Вилли.
- Мы не смогли вернуть нашего лучшего агента. Он погиб, не справившись
с заданием.
- Сожалею, - ответил Леонид.
- Да-да, - вмешался Вилли, - я никак не могу повторить тот интервал, и
все время попадаю мимо... Тычусь, как слепая овца...
- Поэтому теперь дело за вами двоими, - сказал Генри, - а отсчет уже
начался. И большая просьба, господа, не отправляйтесь никуда вдвоем с
помощью этой установки. Это будут делать за вас другие, а вы нам нужны
здесь...
- А как же ваша теория, мистер Генри - каждый ученый должен на себе
проверить свое изобретение? - спросил Леонид.
- Вот решим нашу основную проблему, тогда наиграетесь, - Генри кивнул
на прощанье и покинул помещение...
- 21 -
Писатель сидел на далеком диком берегу острова. Того места, где только
пустынные пляжи заполняли собою все пространство вокруг, и где не было
никаких отелей. Эта часть не была застроена то ли за ненадобностью, то ли по
какой-то иной причине. И он часто приходил сюда, где было пусто, и никто ему
не мешал. Он тоже нашел свой остров и теперь искал самого себя. Последнее
время он мучительно думал, что ему написать. И если там, в прошлой жизни,
все получалось достаточно просто, и тема возникала перед его воспаленным
воображением легко, и сюжеты разворачивались на бумаге, как само собой
разумеющееся, то здесь... Эти потрясающие места и виды, эта удивительная
жизнь без видимых проблем и тягот, она не давала ему пищи для борьбы и
протеста, для бунта в душе и не рвалась из груди наружу. А писать он умел
только по больному, и бить по тупому безразличию мысли и бессмысленной
жизни, только тогда и не мог не писать. Когда из груди вынимаешь свое
сердце, а из него еще вытекают остатки крови, такой яркой и чистой, макаешь
туда свое перо и пишешь. И пока она не кончается, делаешь это до последней
капли... А потом уже все равно...
И теперь он, наконец, понял, что искал и что его мучило. Та кинолента,
та война, уничтожившая все на своем пути где-то миллионы лет впереди или
всего в двух недолгих годах отсюда (от него и ото всех тех, кто жил здесь,
работал и пытался что-то сделать). Это и была теперь его тема и его книга, а
люди, окружавшие его, стали ее героями, остров - местом действия и арена для
битвы над тупой бессмысленной войной, которую придумали там "наверху", а
переписывать и исправлять приходилось здесь, на острове и на этом пустынном
пляже... Раньше он не писал на военные темы и, как многие его современники,
не описывал сцены насилия и убийств ради самих этих сцен. Но теперь, когда
лодка была на краю, каждый должен был взять в руки весло и сделать свой
гребок, который оттолкнет ее от опасной черты и не ввергнет в пучину
безумия. Война - одно из самых печальных наследий и тяжелых пороков
человечества, и не говорить об этом он не мог.
В последние дни на этот берег пришли люди. Какая-то техника выходила в
море, и там создавалось нечто, уже высоко поднимаясь над водой впечатляя
своими размерами. А он, как хроникер истории цивилизации, пролистнув еще
одну страницу, теперь записывал следом за этой стройкой свои новые мысли и
ощущения... В руках его была небольшая папка и ручка, а больше ничего и не
нужно писателю, который не так давно превратил этот пустынный пляж в свой
кабинет.
Он оглянулся по сторонам, собираясь с мыслями. Сейчас он искал то
слово, с которого начнет главу. Не хватало лишь какой-то мелочи, штриха,
крошечной детали, и все оживет и заиграет, снова пустой лист бумаги начнет
заполняться символами, наносимыми мелким стремительным почерком, увлекая
события одно за другим, вслед за безумной фантазией.
- Или фантазией безумца? - поймал он себя на этой мысли.
- Там будет видно, - отмахнулся он, и снова, мучаясь и озираясь, стал
искать, откуда ему списать - не хватало какой-то мелочи, детали...
А солнце уже высоко поднималось над горизонтом, ярко освещая остров.
- Всего одно слово, и можно будет начинать, - трепетало в его душе. Тут
его внимание привлекла какая-то женщина, одиноко бредущая по берегу. Вид у
нее был задумчивый, потерянный, словно она заблудилась на этом широком
пляже. Завидев писателя, женщина медленно направилась к нему.
- Здравствуй, Юрий, - поздоровалась она.
- Здравствуй, Валери, - обрадовано произнес он.
- Как твои дела? - спросила она, - работаешь?
- Пока лишь думаю.
- О чем?
- О чем написать!
- Пиши об этом, - и она показала на остров.
- Об этом... Боюсь, об этом захотят читать только динозавры, -
засмеялся он, уклонившись от прямого ответа, потом спросил:
- Как твои дела Валери, как лаборатория, твои опыты?
- Очень интересно! - встрепенулась она, очнувшись от своих мыслей. -
Мне дали в помощь настоящих ученых, я им в дочери гожусь, а они слушают
меня, открыв рты, как будто я мать Мария! Специально для меня привезли целый
корабль с крысами и всякими зверушками... В общем, здорово... работаю...как
никогда!!!
- Давно не видела Леонида? Как он там? Я совсем потерял его в последнее
время.
Улыбка медленно сошла с ее лица.
- Я тоже потеряла... Давно потеряла...
Писатель внимательно заглянул в ее задумчивые глаза и мягко произнес:
- Наверное, много работы, от него теперь зависит многое... Зависит
все!...
Валери подумала немного, потом коротко ответила:
- Наверное,... я пойду, Юрий,... увидимся, - и медленно побрела по
пляжу, просеивая босыми пальцами ног горячий песок. А Юрий, провожая ее
взглядом, подумал:
- Вот чего не хватало в этой главе, на этой чертовой войне и этом
острове... Таких печальных зеленых глаз. А значит, жизнь продолжается...
И теперь слова одно за другим легко ложились на белый пустой лист
бумаги.
Леонид успел только поздороваться с Юрием на бегу и на лодке поплыл к
сооружению, поднимающемуся из воды. А Вилли, словно тень, следовал повсюду
рядом. Его черная бандана развевалась на ветру, и он походил то ли на
пирата, то ли на рокера, который сейчас вынет свою электрогитару и взорвет
децибелами весь этот остров.
Леонид и Вилли несколько месяцев провозились со своей совместной
моделью "кротовой норы". Им помогали, корабли с Большой Земли привозили
материалы и оборудование, которое понадобится для большой установки. Но пока
все это хранилось в специальном ангаре, а эти двое бились над их детищем в
лаборатории. Прошло полгода с момента прибытия на остров нашей троицы, а
значит, и там, наверху, прошли те же полгода - время шло параллельно. Генри
с волнением поглядывал на календарь и на этих двух фанатов, но они убеждали,
что нужно сначала в "пробирке" получить желаемый результат, и только потом
строить рабочую станцию. "Пробирка" представляла собой малютку в несколько
метров высотой и напоминала первые компьютеры, которые заполняли когда-то
целые комнаты. Теперь никаких проводов, торчащих во все стороны, и "рабочего
беспорядка". У Леонида был другой стиль работы, и Вилли уважительно, но,
порой с раздражением переносил своего коллегу. Ему нужен был полет фантазии
и внешний "комфорт". Поэтому он постоянно что-то перекладывал, изменял. Так,
сталкиваясь лбами, они создали совместную модель "кротовой норы" -
"Червоточины", как еще ее иногда называли. И первым же пробным полетом было
перемещение в ту самую точку на карте и во времени, где мы потеряли навсегда
доктора Вудли...
Теперь Генри был спокоен, обнимая своего агента. Война еще не
началась - если никто не убит и пока не стреляют, значит, есть шанс и время
есть... Немного времени, но все же. А значит можно еще все поправить и
изменить... "Червоточина" работала.
Вудли шел по городу и в руках нес свой чемодан. Снова ленивое сонное
утро, знакомый город и горы, виднеющиеся вдалеке. Его забрали отсюда
несколькими мгновениями ранее, чем все произошло. Потом остров, инструктаж -
и снова сюда.
- Неужели можно все вернуть, второй раз пройти по известному маршруту,
повторив его, исправить ошибку и расставить все по своим местам? - думал он.
- Но тогда нужно будет поверить в этот остров и дьявольскую машину
времени? Ерунда какая-то!
Но одно не давало ему покоя:
- А если все это - правда!... Где же тот другой Вудли, который побывал
здесь, не вернулся, и потом его накрыло волной огня? Ведь тогда его забрали
раньше! На мгновение, но раньше!!!
От мысли такой ему стало не по себе.
- Но почему его не забрали позже? Хотя, как такое было возможно? Разве
оттуда можно забрать, разве ОТТУДА возвращаются? Тогда где же ты есть
Вудли - здесь или сидишь обугленный на стуле кафе той набережной?
Он шагал и напряженно соображал:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг