потрудится.
Снова вспыхнул экран.
- Владимир Кузьмич! С корабля сообщили, что произошла ошибка. Будет
один пассажир - повар-кулинар Галина Швец. Архитектор Ковалев направлен на
другую станцию.
- Дежурная! Передайте приказ на рейсовый. "Архитектора Ковалева в
связи с производственной необходимостью откомандировать на станцию
Эратосфен. Начальник космоцентра Алферов". Ясно?
- Ясно, Василий Федорович!
- Спасибо, удружил, - обрадовался начальник станции. - Меня давно
донимают...
- Ты не понял, Володенька, - усмехнулся Алферов. - Если бы не
обстоятельства, не видать тебе архитектора как своих ушей. Вон их благодари
за находку, - кивнул он на Субботина. - Станцию уже сейчас нужно расширять,
а если... Ну да не будем загадывать! Пошли досматривать твое хозяйство,
вдруг и впрямь придется здесь строить город!
- Слушай, - сказал Сима, когда за начальником космоцентра закрылась
дверь. - А у него интуиция не хуже Мишиной.
- Тут не нужна интуиция, - мотнул головой Саша. - При его опыте и
широте знаний нетрудно догадаться, что трансуранид - стартовая площадка
развития лунной промышленности, а там, где возникает хотя бы один завод,
уже нужно строить город, потому, что кто-то должен кормить, поить, одевать,
в общем, позаботиться о нормальных условиях жизни тех, кто работает на этом
заводе. Здесь же пахнет не только рудником и заводом, а целым комплексом,
потому что неразумно добывать и перерабатывать трансуранид и отбрасывать
другие металлы, тот же бериллий, или не утилизировать пьезокварц. Потом,
это же пегматиты! Тут тебе и бор, и литий, да мало ли что еще таят жилы. Мы
ведь только прикоснулись к ним. Возьми тот же рухляк с содержанием калия
более трех процентов. Чем не материнская порода для почвы? Доставка ее на
вездеходах в любую точку Луны, хоть на противоположную сторону, обойдется
дешевле, чем с Земли!
- К тому же эта порода, нашпигованная всеми микроэлементами,
необходимыми для растений, - идеальная основа почвы, - добавил Михаил. -
Уже одно это делает разработку месторождения рентабельной. Оранжереи
придется строить в большом количестве.
- Вопрос не в том, будут ли брать трансуранид, - вслух подумал
Александр. - Вопрос в том, сколько его там?
- Я думаю, Саша, в пегматитах лишь его верхушки, а корни и основное
месторождение уходят вглубь.
- Видишь ли, Миша, для такого суждения у нас слишком мало материала.
Жаль, не удалось провести магнитный каротаж. Если этот массив
одновозрастный...
- Тебе, Саша, как геофизику, не кажется странным, что там, в зоне
самого крупного на Луне маскона, наиболее низкое значение магнитного
поля, -перебил - Субботин, -на Земле гравитационные аномалии, как правило,
сопровождаются магнитными, а здесь...
- Нет, не кажется. Это только геологи так думают, - он с едва
заметной лукавинкой посмотрел на Михаила. - Фактически в зоне
гравитационных аномалий на Земле есть сложные магнитные поля, где
встречаемость отрицательных аномалий часто выше, чем положительных.
- Тем лучше, - улыбнулся Субботин. - Значит, те же процессы
происходят и на Земле.
- Что ты имеешь в виду?
- Видишь ли, сейчас в порядке бреда, мне пришла в голову идея, что
низкое значение магнитного поля в зоне крупного маскона не случайно, так же
как не случайна в этом районе дифференциация магмы, и, наконец, найденный
там минерал трансурана. По всей вероятности, маскон представляет собой
остаток того первичного материала, из которого была сформирована в свое
время Луна. Дифференциация этого минерала приводит к концентрации
трансурана *в отдельных точках, что вызывает нарастание процесса распада
сверхтяжелых элементов и, в конечном счете, к сильному разогреву недр Луны
на этом участке. Очевидно, такой разогрев в пределах Моря Дождей происходил
неоднократно, так как мы наблюдаем здесь широкие разливы лавовых потоков,
наложенных друг на друга и превратившихся в базальтовые покровы. Не
случайно и то, что в зоне маскона развиты самые молодые вулканы Луны -
Архимед, Аристилл, Автолик. Причем, южнее Архимеда, между кратером и
излившимся из него лавовым потоком, есть цепочка котловин, которые
представляли в недавнее время озера, заполненные ювенильными водами,
выделяющимися на завершающей стадии вулканической деятельности. Поступление
этих вод было настолько значительным, что они переливались через край
стекали в сторону Апеннин в виде временных потоков или даже относительно
постоянных ручьев. Во всяком случае, восточное Архимеда наблюдаются сухие
русла, образование которых можно объяснить только с помощью водных потоков.
Таких свежих следов вулканизма на Луне не густо, а это лишний раз
доказывает, что последний разогрев произошел в самое недавнее время, и
именно он, как я полагаю, и уничтожил намагниченность пород в этой части
Моря Дождей.
- Логично, Миша! Очень! - Макаров задумчиво покрутил в руках чайную
ложку. - Если разогрев связан с трансурановыми элементами, а это
подтверждается найденными образцами, то трансурановых руд в зоне маскона
может оказаться достаточно много. Видимо, сейчас все геологические и
геофизические работы сконцентрируют там.
- А в перспективе - детальная разведка, на которую бросят все
имеющиеся у космоцентра резервы и техники, и людей, - дополнил Субботин.
- Значит, быть городу. Приходится признать, что у Алферова интуиция
развита не худо.
- Точно. И потом не забывай: он из старой гвардии, а они все
универсалы, и в вопросах геологии он разбирается не хуже профессионала. На
Земле с пегматитами связаны урановые руды, на Луне пегматиты нехарактерны,
но они обнаружены и в них найдены трансураниды. Думаешь, ему трудно сделать
вывод?
- Ладно. Теперь объясни мне вот что... - Саша помедлил, собираясь с
мыслями, похлопал ресницами и уставился на Михаила.
- На Луне, сколько мне приходилось сталкиваться, коры выветривания
нет. Слой реголита не в счет. Перенос и накопление его чисто физические. А
вот рухляк над пегматитовой жилой похоже каолинизирован, а это уже
химические процессы. Как увязать их с нетленностью всего сущего на Луне?
- Ну, во-первых, физическое выветривание на Луне все-таки происходит:
резкая разница температур при смене дня и ночи, солнечная и космическая
радиации, микрометеориты, наконец, - все это приводит к разрушению
первичных пород и способствует образованию реголита...
- Я считал, что реголит преимущественно вулканического
происхождения, - перебил Макаров. - Выбросы пепла, лапиллей, бомб и отчасти
материал, разлетающийся из кратеров при ударах метеоритов.
- Придется внести ясность, - усмехнулся Субботин. - Я говорил
способствуют, потому что реголит - продукт сложного взаимодействия многих
факторов. Конечно, основная масса рыхлого материала, составляющего реголит,
поступает в результате вулканической деятельности и ударов метеоритов, но
уже первые экспедиции на Луну установили, что в толще реголита можно
выделить отдельные слои, и ты знаешь, что на Земле слои наблюдаются только
в породах осадочного происхождения и свидетельствуют о смене условий
накопления осадков. Появление слоистости на Луне также связано с изменением
условий. Каких? Это пока не вполне ясно, но несомненно, что те процессы
физического выветривания, о которых мы говорили, безусловно, влияют на
формирование реголита. Это во-первых. А во-вторых, химическое выветривание,
хотя и в незначительной степени, конечно, существует и на Луне. Ты обратил
внимание, что более выветренный рухляк, в том числе со следами
каолинизации, располагается не столько снаружи, сколько в глубине жилы?
- Пожалуй, - протянул Саша, припоминая разрез.
- Это потому, что выветривание происходило за счет выделяющихся из
полости газов и паров воды, скорее всего насыщенных сернистым газом, и в
этом случае происходило уже химическое выветривание, ибо сернистый газ и
вода, несомненно, образовывали серную кислоту, что, кстати, обычно
случается и при извержении вулканов. Отсюда и обратная зональность коры
выветривания по сравнению с земными условиями. Надеюсь, тебе не надо
доказывать, что эти пары и газы были. Кое-какие их остатки мы наблюдали.
- Да, конечно. В Майиных кристаллах был сернистый газ, - подтвердил
Сима.
- Я думаю, не только кислород способен образовывать такие
кристаллы, - продолжал Субботин. - Другие газы тоже. И не только в пещере.
Мне кажется, что воронки и являются захоронениями как раз таких кристаллов.
При нарушении равновесия среды они превращаются в газ, и воронка
обрушивается. Все, кому приходилось побывать в воронке, говорят, что
вездеход швыряет, как на волнах. Все в один голос твердят о каких-то
непрерывных шорохах.
- Шорохи пространства! - засмеялся Сима, вспомнив события в пещере.
- Они самые, - подтвердил Субботин. - И, наконец, самое необъяснимое
с точки зрения гипотезы ледяных захоронений, но прекрасно согласующееся с
гипотезой кристаллов газа - странные повреждения на колесах, иногда днищах
вездеходов: трещины и отколы на ободах, часто изъеденная, будто ободранная
наждаком их поверхность. Бывают и более серьезные повреждения. Известны
случаи, когда экипаж, попавший в воронку, находили мертвым. До сих пор это
объясняют разгерметизацией и перепадом давления. Внешне это так и есть, но
я думаю, причина внезапной разгерметизации - взрыв газов.
- Да, - протянул Сима, - не зря наш Баженов называл их сковородками,
и каждая третья ловушка на полигоне неожиданностей - воронка.
- Мальчики! - вдруг вскочила Майя, по ассоциации вспомнив
студенческие годы и свою подругу. - Здесь Светлана! Мне оставили ее код.
Она быстро набрала цифровое сочетание, и на экране появилась комната.
За письменным столом сидела Светлана Мороз. Услыхав сигнал связи, она
повернула голову и улыбнулась.
- Вы где это? Бессовестные, собрались все вместе и мне ни слова. А я
жду, жду, когда они придут в себя... Ну, здравствуй, Система!
- Привет!
- Давай к нам!
- Мы у Майи, в служебке, -посыпались в ответ радостные восклицания,
только Саша не проявил своих чувств, хотя и он не остался полностью
равнодушным к встрече, но, видимо, сохранился все-таки где-то в глубине
ледок со времени последнего разговора, который уже ничем не растопить...
- Что же ты молчишь? - пристально глядя на него, спросила девушка.
- Мы с тобой уже поговорили...
- Ты не рад, что я здесь?
- Почему? - Саша пожал плечами.
- Начинается выяснение отношений, - заворчала Майя. - Ну-ка, кончай
эти дипломатические переговоры и давай сюда!
Встречать прибывших с рейсовым кораблем новых сотрудников собралась
почти вся станция. Это была не только традиция. Кроме почты, которую каждый
ждал с нетерпением, понятным разве что полярникам, обычно прибывали грузы,
оборудование и приборы, которые надо было разнести по складам или
лабораториям, но самое главное, далеко не каждый рейс появлялись на станции
свежие люди с Земли. Как ни хороша телеинформация, но у нее не спросишь,
что нового в родных местах, и приезжие всегда окружались повышенным
вниманием. Словом, поводов для общего сбора было более чем достаточно, и
когда открылся шлюз и вездеход вкатил в зал, у противоположной стены
встречающих столпилось не меньше, чем на перроне вокзала.
Первым из люка выскочил Василий. Он галантно подал руку, помогая
выбраться из лунохода черноволосой девушке, одетой, как и все прибывающие
сюда, в гермокостюм.
- Галка! Ты смотри, наша Галка! - Майя ткнула кулачком в бок Михаила.
- Точно! Она!
Четверка дружно сорвалась с места и принялась тискать в своих
объятиях девушку, еще не пришедшую в себя от космического полета и ночной
поездки по лунным дорогам.
- Галка! Галчонок! Как я рад тебя видеть!
- Ой, Саша! Этого не может быть! Мне ведь сказали, что вы на другой
станции.
- Напутали! - Макаров стоял счастливый, не выпуская девушку из своих
объятий.
Майя опомнилась первой и оглянулась. У Светланы дрожали губы и было
заметно, сколько труда стоит ей удержаться от слез...
- Отпусти девушку, задушишь, - Майя шутливо хлопнула Макарова по
спине.
- Иди-ка ты... - огрызнулся тот, но все же руки опустил. - Сколько
времени не виделись... Пойдем, Галочка! Где твой багаж?
О Ковалеве в суматохе забыли. Он стоял с достоинством у вездехода,
держа огромный баул и сжимая под мышкой объемистую папку... Космический
гермокостюм облегал его спортивную фигуру, а светлые длинные волосы,
спадающие на плечи, делали его чуть похожим на девушку. Сходство
подчеркивала нежная белизна кожи лица. И лишь твердый упрямый подбородок
рассеивал иллюзию.
- Что же вы стоите? - подошла к нему Сосновская и добавила
насмешливо, оглядывая его багаж: - Здесь нет носильщиков!
- Кто здесь начальник? - не сдвинулся с места Ковалев.
- Владимир Кузьмич! - позвала Сосновская, озоровато играя глазами. -
Вас требует к себе архитектор.
- Яковлев, - представился начальник станции. - Я вас слушаю.
- По какому праву меня сняли на этой станции, - начал, сразу
покраснев, Ковалев. - У меня назначение на Гипатию. Я везу готовый проект!
- Ну-ка, где ваш проект? - протянул руку Алферов, неизвестно когда
очутившийся рядом с начальником станции.
- Не имею чести вас знать! - непримиримо мотнул головой архитектор.
- Для начала вам придется постричь волосы покороче. В космосе не
принято иметь такие прически, - спокойно заметил Алферов, в упор
рассматривая строптивого архитектора.
- Я человек временный.
- Будете постоянным! Работы здесь непочатый край. Итак, ваш проект!
По властному тону, которым были произнесены последние слова,
архитектор понял, что перед ним достаточно высокое начальство, но и не
подумал сдаваться.
- Вы ответите за самоуправство! У меня назначение подписано самим
Алферовым.
- Я вас не видел, молодой человек.
- А причем тут вы?
- Я - Алферов.
Ковалев испытывающе посмотрел на начальника космоцентра и спросил
недоверчиво:
- А как же вы здесь раньше меня? Мне сказали, что вы заняты, а после
ни одного корабля на Луну не отправлялось?
- Спецрейс! - губы Алферова чуть вытянулись в насмешливой улыбке.
- Мне говорили при высадке, но я думал - мистификация, - смутился
Ковалев.
- Напрасно! В космосе не шутят. В космосе выполняют распоряжения.
Итак, ваш проект? Архитектор протянул объемистую папку.
- Здесь только документация или есть личные вещи?
- Только документация.
Василий Федорович передал папку Яковлеву.
- Перешлешь рейсовым на станцию Гипатия. Пусть пока ознакомятся с
проектом. Специалиста им пришлем позже.
Он еще раз оглядел архитектора с головы до ног.
- Теперь слушайте, Ковалев. Задача у вас не из легких. В течение трех
месяцев рассчитать проект расширения станции Эратосфен на триста человек с
гаражом на полсотни тяжелых машин, с мехбазой и всем прочим. Второе.
Изучить возможности горы Лебедь и ближайшей части полуострова Энариум для
строительства города на пять-восемь тысяч человек. Ясно?
- Город? Мне проектировать город? - ошеломленно проговорил Ковалев. -
Да я...
- Пока не город. Базу под крупную геологическую экспедицию. Город
будет проектировать институт. От вас пока потребуются обоснованные
рекомендации. При всех затруднениях обращайтесь непосредственно ко мне.
Нужны будут помощники - дадим! Потребуется оборудование или инструменты -
пришлем. Все ваши заявки будут удовлетворяться в первую очередь. Теперь
ясно?
- Ясно, Василий Федорович! И извините, что я так... Я ведь раньше вас
не видел.
- Ничего, сойдет для первого знакомства, - улыбнулся Алферов. - В
волейбол играете?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг