наставницей, хранительницей, оберегом для своих деток. В христианском
лексиконе существует много прекрасных определений для величания пресвятой
Богородицы, даровавшей миру Иисуса. Заступница, Молитвенница, как только не
восхваляют Богоматерь верующие люди, и все эти определения очень органично
накладываются на великое еврейское материнство. Наверное, когда-нибудь люди
воздвигнут грандиозный памятник еврейской матери от имени всего
человечества, в благодарность за славных ее сынов, так доблестно
потрудившихся во благо цивилизации.
Разумеется, это собственное решение еврейского народа, как
позиционировать себя относительно иных национальностей, иных представителей
человечества. Однако не следует забывать, что любая исключительность,
состояние хотя и приятное, но и очень рискованное. Так что, как
торжественно предупреждали нас в школе мудрые пионервожатые, на всякий
случай "будьте готовы!".
Я, разумеется, далек от намерений скандалиться по поводу разделения
народов на элитные и другосортные группы. Однако не считаю правильным
уклоняться от объективных оценок, опирающихся на веками выверенное
восприятие той или иной национальной общности людей. Иногда бывает
достаточно одного прицельного определительного слова, чтобы
охарактеризовать подлинное лицо целой нации, выразить его отличительную
особенность, что называется, высветить одним ударом кисти. Положим, для
англичанина таким знаковым определительным словом несомненно, является
"джентльменство". Для китайца - "император". Для француза - "любовь". Для
русского человека - "земля-матушка". Для украинца настойчиво просится милое
сердцу "сало", хотя значительно серьезнее претендует определение
"Богородица". А есть еще "сосиски", "макароны", "ром", "шашлык", "коньяк" и
много чего еще. За евреями, как ни ряди, закрепилась позиция "хитрость".
Лично я не вижу в слове "хитрость" ничего оскорбительного. Это качество
сформировалось в результате извечной борьбы за выживание еврейского народа.
На худой конец понятие "хитрость" можно перевести в щадящую формулировку и
определить как "предусмотрительность". Вообще я не понимаю, почему о
русском пьянстве позволяется высказываться сколько угодно, а вот о
еврейской хитрости и жадности обязательно с оглядкой.
Много евреев на исходе прошлого века покинуло нашу страну. Трудно
судить еврейское счастье. Никто не знает достоверно, что приобрели эти люди
в землях обетованных, но вот наши потери имеют разрушительные приметы. Сужу
об этом хотя бы и по городу Киеву. Покинувшие столицу Украины евреи увезли
с собой неповторимую культуру, бытовую и профессиональную, фактически
моделирующую некий общественный тип, отражающий усредненный портрет жителя
большого города. Киевские врачи, музыканты, учителя, торгаши, парикмахеры в
массе своей были евреями. Они придавали городской жизни особый подольский
уклад, сообщали ей некоторую еврейскую доминанту. Потери города в связи с
массовым отъездом евреев воистину невосполнимы. Освободившиеся еврейские
вакансии авральным порядком заполнили корифее безнадежно средней руки,
отчего качество городской жизни с неизбежностью опустилось до уровня
провинциальной безликости.
Вот не устою от соблазна вспомнить одного из старожилов киевского
Подола. Мой старинный товарищ Евтеев Александр жил на Нивках, по улице
Салютной. Наезжая к нему из Луганска в гости, я первым делом отправлялся в
ближайшую парикмахерскую, обслужиться у знакомого мастера, уроженца Подола,
еврея по имени Саша. Это не было штатное брадобрейство, но полноценное
представление, действо, достойное хорошего спектакля. Саша встречал меня
такими картинными жестами и возгласами, что со стороны могло показаться,
будто на ваших глазах происходит свидание Тристана с Изольдой. Мастер с
поклоном приглашал взойти на тронное место, долго обхаживал со всех сторон,
щурил глаз и болтал без умолку. После визита в парикмахерскую можно было
покидать Киев со спокойной душой, потому что ты знал все, что когда-либо
случалось в этом городе, что есть сейчас и что будет потом на многие годы
вперед. Саша, не торопясь закуривал папиросу и мягкими пассами начинал
править опасную бритву на дюжине различных ремней. На ощупь большого пальца
поверял готовность золингеновской стали и требовал подать горячий прибор.
Подсобная женщина тотчас же подносила парующие снасти и мастер начинал
священнодействовать. Мылил, пенил подобранное белоснежной салфеткой лицо,
словно объяснялся в любви, ангельскими прикосновениями снимал излишки пены
с кончика носа и, затаив дыхание, демонстрировал чудеса владения трофейным
инструментарием. Потом был с обжигающими компрессами кремовый массаж. Потом
прохладное пощипывание непревзойденного одеколона "Шипр" и прощальная
улыбка кудесника Саши.
Известно, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Не следует
упрощать и представлять историю так, будто пришедший в Германии к власти
баварский ефрейтор Шикльгрубер с самого начала своей политической одиссеи
замышлял глобальную мировую бойню. Вот ведь удивительно, почему то многие
вожди-злодеи предпочитают отказываться от своих родовых фамилий и переходят
на зоологический язык кличек. Главное дело в корне настоящей фамилии
Адольфа Гитлера затаилось созвучие "шикль", право же, удивительно
перекликается, едва ли не вытягивает на еврейский "шекель". Увертюра к
кровавой вендетте фюрера отзвучала вполне пристойно. Намерения и обещания
рейхсканцлера были весьма благородны, ориентированы на социальную
справедливость, полны забот, как принято говорить, о рядовом человеке.
С давних времен люди стремились держать на собственном подворье
породистую живность, иметь под седлом крепкого скакуна, растить урожайные
нивы. Жизнь оформила умение отбирать и выращивать элитные породы или сорта
сельхозпродукции в науку о селекции. Современного человека не удивишь
сногсшибательной стоимостью породистого голландского бугая, потому что
вырастить знатного производителя - дело тонкое и дорогостоящее, хотя и
вполне рентабельное.
Естественно было задуматься: если люди прилагают столь значительные
усилия для выведения элитного поголовья буренок и кроликов, почему бы не
обратить внимание на собственное несовершенство и не попытаться улучшить
человеческую породу. Рассуждая подобным образом, некто Фридрих Ницше пришел
к "счастливой" идее о необходимости становления сверхчеловека, фактически о
селекции элитарной личности. Вот, собственно говоря, с какой, вроде бы
наукообразной затеи начинался обыкновенный фашизм. Оставалось лишь
перебросить мосток от одного совершенного экземпляра к единственной
совершенной нации, и дело оказывалось в шляпе. Потому что немедленно
возникал нериторический вопрос: а что делать с остальными, беспородными
нациями, хотя бы и на предмет неправильной формы черепа?
Человек устроен таким образом, что его восприятие внешнего мира всегда
носит персональный характер. Мы видим и слышим не то, что объективно
окружает нас, но только и именно то, что в состоянии видеть и слышать в
данный момент. Когда разноется зуб или одолеет головная боль, картина
внешнего мира приобретает надлежащий колорит, соответствующий душевному
расположению. Хорошо заметил поэт: "Гвоздь у меня в сапоге, кошмарнее, чем
все фантазии у Гете". Когда на сердце легко и жизнь удается, окружающий мир
опять-таки отвечает настроению и смотрится преимущественно в розовых тонах.
Юрия Гагарина, мужчину, надо полагать, безукоризненно здорового и
лучезарного, меньше всего беспокоила мысль о человеческом несовершенстве, о
необходимости улучшения породы людей. Фридрих Ницше, хотя и был человеком
талантливым, но и очень нездоровым. Он умер от сухотки спинного мозга, то
есть от хронического заболевания нервной системы, как следствия позднего
проявления нехорошей венерической болезни. Психические патологии,
несомненно, сопровождали по жизни Адольфа Гитлера. Парнем он был тоже
одаренным, знал толк в высоком искусстве - имея замечательный голос,
прекрасно пел, великолепно рисовал. Сталин от рождения был уродцем, с целым
комплексом физических недостатков. С детства пытался подвязаться на ниве
духовного служения, самозабвенно любил театр, мог часами, по памяти
декламировать высокую поэзию. Разумеется, для этих ущербных, физически
неполноценных людей, мир виделся прямо-таки болезненно несовершенным,
вызывающим благородные порывы заняться его исцелением. Никому из них в
голову не приходило обратиться к себе, навести порядок в пределах
собственной шкуры. Но вот устроить профилактические работы по оздоровлению
населения планеты, а кое от кого и вовсе избавиться - казалось делом крайне
необходимым, абсолютно гуманным.
Все беды на земле от безбожия. Верующий человек принимает жизнь,
окружающий мир, как абсолютную данность, в которой ничего не следует
улучшать, или ухудшать, разве только себя самого сделать немного чище,
достойней радения Божия. У атеиста дела обстоят значительно сложнее. Если
собственная жизнь складывается комфортно, окружающий мир принимается в его
существующем виде. Если же в личном плане возникает неудовлетворенность,
атеист заявляет во всеуслышание: "Я в мир пришел, чтобы не соглашаться".
Взбунтовавшийся человек не желает задуматься, что никуда он не пришел, что
жизнь человеческая есть священный дар Божий. Ведь не сами же мы назначаем
себе право присутствовать в этом неописуемо прекрасном, бесконечно
совершенном мироздании. Тогда, на подмену промысла Божьего, выступает
дьявольская гримаса нашего тварного естества, вплоть до нелепой самооценки
своего родства с обезьяной и, как следствие, возможности соответствующих
поведенческих норм, вплоть до проведения селекционных работ, по аналогии с
разведением кроликов.
Германский народ состоит из очень ответственных, трезво мыслящих
людей. Развязывая Вторую мировую войну, немцы свято верили, что несут
европейским народам благо. Советские, в сущности миролюбивые люди, так же
сулили Европе благо, разумеется, в собственной, марксистско-ленинской
редакции. Не говоря уже о том, что сами европейцы имели и свою точку зрения
на предмет личного блага. Вот ведь в чем основная коллизия Второй мировой.
Столкнулось так много благожелателей, что угрохали чуть ли не сотню
миллионов ни в чем неповинных человеческих душ.
Когда-то я спрашивал своего крестного дядю, фронтовика: страшно ли
было убивать людей. Он удивленно вскидывал очи и говорил: "Каких людей? Я
же убивал немцев". Когда бы мой дядя Павел знал музыку Вагнера, если бы он,
как и я, не представлял жизни без сонат Бетховена, он все равно бы,
конечно, воевал, но на мой вопрос, быть может, попытался бы ответить
содержательнее. Наверное и многие немцы, если бы они видели Покров на
Нерли, читали "Старосветских помещиков" Гоголя, как-то более избирательно
обращались с прицелами. А быть может все гораздо проще, стреляли бы и те, и
другие, так же азартно и весело, но мне никогда не понять эту готовность
миллионов людей подниматься на убийство себе подобных. Даже в царстве
зверей, на очень большом удалении от Библии и Корана, не бывает примеров
кровожадности, сравнимых с теми, которыми полна наша история.
Если опять-таки обратиться к далеким, варварским, как представляется
иным, временам, то наши предки воевали следующим образом. Человек брал в
руки меч или копье и выходил в поле, чтобы сразиться с таким же вооруженным
противником. Воины сходились, видели друг друга в лицо, имели возможность
просить пощады, наконец, могли не ввязываться в сражение, разворачиваться и
бежать восвояси. Но вот мне интересно: американский летчик, который нес в
чреве своего самолета увесистое благо для японцев, он что на много
гуманнее, цивилизованнее наших диких предков, если одним только нажатием
кнопки стер с лица земли сотни тысяч никогда не знавших, не видевших в
лицо, не причинивших ему никакого вреда людей. Причем все эти жертвы были
лишены выбора и шанса на выживание, их никто не спросил - желают ли они,
готовы ли воевать с американским народом. Невольно задумываешься, так ли уж
принципиально отличаются подвиги американских военных летчиков, отбомбивших
Японию от безумства гражданских парней, направивших пассажирские "Боинги" в
наполненные живыми людьми небоскребы. А если быть уж совсем до конца
последовательными, то с точки зрения личной доблести исполнителей этих
кошмарных злодеяний, поступок американских летчиков является просто
вершиной возможностей человеческого паскудства.
Если внимательно посмотреть на политическую карту мира, можно
заметить, что каждое государство в пределах своих границ окрашено
собственным цветом. Из этого, в частности, следует, что каждый человек,
будь то президент великой страны или рядовой гражданин, должен хорошо
понимать, что он имеет моральное право сеять разумное, доброе, вечное
только в пределах границ своего государства. Все равно, как на своем
приусадебном участке, можно выращивать клубнику, кукурузу, ананасы, но не
сметь шустриться с мотыгой на соседских грядках. Это единственно возможное
условие мирного, добропорядочного сосуществования на Земле всего
многообразия народов. Как только кому-либо, под любым предлогом начинает
казаться, что на соседской усадьбе вместо баклажан не худо бы развести
чечевицу, начнутся серьезные проблемы. Сразу для всех - и для тех, кто
сильно умен, и для тех, кто не очень. Потому что, если факел на статуе
Свободы начинает чадить от несварения иракской нефти - жди беды,
обязательно разгорится большущее пламя, по месту жительства этой
благороднейшей леди.
Глава пятая
В одна тысяча девятьсот пятьдесят шестом году произошло событие,
определившее очень многое в моей дальнейшей судьбе. Внешне оно выглядело
весьма заурядно. Папа принес с работы несколько почтовых марок, наклеенных
на конверты из-под служебных переписок. Он научил меня отпаривать над
носиком кипящего чайника эти симпатичные, зубчатые картиночки.
Научил закреплять почтовые марки на специальных бумажных язычках в альбоме
для рисования. Одним словом, посвятил, приобщил к когорте коллекционеров.
Собирательство редкостей сделалось на всю жизнь моей второй натурой. Я уже
никогда не расстанусь с волнующей страстью прикасаться к вещам, несущим на
себе память прошлых лет. Никогда не устану, не пресыщусь испытывать
несказанное удовольствие от прикосновения к изделиям, хранящим следы
художественных и ремесленных вдохновений, сотворенных руками знаменитых и
безвестных мастеров.
За долгие годы чего только не перебывало в моей собственности. Я имел
редчайшие, античные, византийские золотые солиды. Обладал драгоценнейшими
царскими наградами, выполненными по заказу придворными ювелирами фирмы
"Эдуард". Я владел уникальными картинами, иконами, скрипками самого
высокого достоинства, всего не перечесть. Никаких слез не хватит, чтобы
вспоминать и печалиться о всех антикварных раритетах, прошедших через мои
руки.
Всякий бывалый коллекционер проходит в своем развитии, если, конечно,
проходит, три четко обозначенных стадии. На первых порах, он
руководствуется некоторым общим интересом, по избранной для себя тематике.
Ему доставляет наслаждение сам факт обладания вожделенным предметом,
приносит удовлетворение осознание расширяющегося кругозора, непременно
сопутствующего любому собирательству.
Следующая ступень, и она абсолютно неизбежна, связана с
предпринимательским соперничеством и вовлечением в материальные страсти,
кипящие вокруг хождения раритетных вещей. Здесь иногда фигурируют серьезные
интересы, сталкиваются амбиции маститых коллекционеров и довольно
значительные суммы. Во всем мире торговля антиквариатом - это целая
индустрия, и каждый собиратель, в разной степени, причастен к ней. Чем
значительней, масштабней ценитель старины, тем больше оборотных средств
запущено в его деятельности. Финансовые дрязги непредсказуемы, здесь все
как в любви: от успеха до разочарования один только шаг.
Но есть еще высшая, третья ступень, которую достигают редкие магистры
антикварных дел. Это удел избранных. Я имею в виду знатоков, истинных
жрецов, хранителей древностей: которые умеют читать, постигать духовную
сущность раритетов. Такие люди способны входить в тонкую связь,
сожительствовать с уникальными вещами. Они понимают сокровенную суть
мистической жизни рукотворных изделий, могут угадывать их настроения,
намерения, способны понимать и уважать их непреклонную волю. От этого
возникает несказанное наслаждение, томительное, ревностное, всепоглощающее.
Из школьных лет мы выносим убеждение, будто видимый мир делится по
двум признакам - одушевленных и неодушевленных предметов бытия. И вроде бы
между этими двумя категориями не существует никакой очевидной связи. Такое
примитивное разделение окружающего мира, в духе вульгарного материализма,
формирует абсолютно неверное, уродливое отношение к жизни. Потому что в
действительности мир Божий един и неделим. Более того, вокруг нас
существует огромное количество необыкновенных, мистических, особо
одухотворенных предметов, способных оказывать на людей колоссальное живое
воздействие. К ним относятся, в первую очередь, подлинные произведения
искусства.
Когда талантливый человек создает то или иное художественное
произведение, он вкладывает в него свое вдохновение, некоторую
индивидуальную творческую энергию, попросту говоря, переносит частичку
собственной души. У очень талантливых, гениальных создателей щедрость души,
воплощенная в их творениях, может обрести убедительность и силу
необыкновенную. Вышедшие из рук больших мастеров одухотворенные изделия
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг