и бойцам хороший пример для подражания. Все эти черные кошки и разборки с
Понтием Пилатом до добра дивизию не доведут. Фактически это же наглый
подкоп под самого Карла Маркса. Фурманов только вчера рассказывал на курсах
ликбеза про прибавочную стоимость, а мы начнем в армейском клубе без счета
червонцы на голову красным бойцам высыпать. Какой же дурак будет после
этого революцию защищать, все немедленно в колдуны подадутся. И опять-таки,
Анка у нас на сносях, рискованно запускать в Разлив нечистую силу, того и
гляди родит всем на смех уродца.
- Не боись, не родит уродца, - самоуверенно заявил комдив. -
А червонцы бросать на бойцов с балкона никто и не собирается, мы им лучше
значков и грамот почетных побольше подбросим, пускай наслаждаются. С виду,
быть может, раскрасим почти как червонцы, но в буфете они не прокатят. А
вообще-то, давай отправимся спать, чего-то ни чаю, ни курить мне сегодня не
хочется.
Утром проснувшись против обыкновения непривычно поздно, Чапай увидел
сквозь дверной проем шалаша сидящих за центральным пеньком ординарца,
денщика и, по всей видимости, доставленного Петькой писателя. На столе
отдувался парами большой самовар и компания, подливая себе кипяточек, о
чем-то увлеченно беседовала, не забывая черпать из эмалевой миски свежее
кизиловое варенье. На плече у Булгакова, словно охотничий сокол, сидел
небольшой черный кот, не обращавший никакого внимания на хозяйничающую в
Разливе вертлявую шавку, которая подвизгивая и вращая хвостом, шныряла
между ногами сидящих мужчин. Особенное внимание она оказывала дорогим
писательским штиблетам. Собачонка несколько раз обнюхала, облизала их,
потом, изловчившись, сыканула втихаря пару раз на лакированные носки, но не
успокоившись, высматривала новые возможности для совершения мелких собачьих
гадостей.
Василий Иванович сообразив, что в глазах заезжего писателя следует
выглядеть подобающим образом, начал облачаться в парадный мундир с
накладными карманами и шеренгой боевых орденов. Управившись с кителем, он
не спеша пристегнул именную шашку и командирский с секретными картами
неразлучный планшет. Более чем со сдержанным удовлетворением посмотрел на
себя в походное зеркало и для пущей важности одел через голову полевой
бинокль, потом еще раз посмотрелся в зеркало и все-таки приторочил кобуру с
револьвером. Из шалаша комдив вывалился разряженным ну просто как
новогодняя елка, поэтому все, включая франтоватого писаку, невольно
поднялись со своих мест. Один только кот на плече Михаила Булгакова не
выразил никакого восторга, по
поводу долгожданного явления героя своему народу.
Свежим голосом хорошо отоспавшегося человека Чапай пожелал всем
присутствующим доброго здравия и зачем-то иронично добавил, что тому, кто
рано встает, Бог и кроме чая чего-то дает.
- Вот вам Михаил Афанасьевич Булгаков, как и просили, собственной
персоной, - доложился сияющий ординарец. - Первым делом должен сказать, что
с таким попутчиком хоть в бой, хоть в разведку без страха пойду. Половину
дороги без меня коней погонял, можно сразу командиром тачанки без всякого
испытательного срока назначить.
- Рад, очень рад видеть Вас, - искренне, от души пожал протянутую руку
писателя Чапаев, - кота пока не приветствую, если шкодить не будет, у нас в
Разливе найдет для себя достойное применение. Может даже Кашкет ему "Мурку"
вечерком на балалайке тихонько забацает, главное, чтобы зверь был хороший.
Как добрались? Не шибко потрусил Вас в тачанке мой сорвиголова? Вот так в
пути вся боевая наша жизнь и проходит. Молодежь в суровых буднях совсем
одичала, отбилась, так сказать, от высокой культуры. В этой связи дело у
меня к Вам исключительной важности, не терпящее никаких отлагательств. Вы
еще немного почаевничаете здесь без меня, пока я к водице спущусь, освежусь
после крепкого сна в нашем озере. А уж потом посидим, обо всем не спеша
побеседуем.
При упоминании озера котяра на плече у Булгакова заметно насторожился,
загорелся глазом и показал для чего-то клыки. Писатель мягко потрепал его
по взъерошенной холке и тот сделал вид, что угомонился, но сквозь щелку
левого глаза внимательно сопроводил режущим зрачком удалявшегося командира.
Хорошее впечатление сразу произвел на Чапая писатель. Благородные
черты лица, умные с глубоким внутренним светом глаза, чистейшая с
изумрудными запонками рубашка под строгим концертным пиджаком на красном
подбое - ничто не ускользнуло от наблюдательного глаза внимательного воина.
Но, разумеется, все это только красивая внешность, необходимо прежде всего
перетереть по мобилке с Создателем, получить информацию сверху, только
тогда можно будет определиться, что это за мастер без Маргариты. Как
выстраивать с ним отношения, и стоит ли вообще допускать бойцов к его
творчеству. Кашкет хоть и баламут, но про то, что Булгаков знается с
дьявольской силой, слухи по дивизии ходят упорные. Поэтому необходимо
провести массированную тыловую разведку и самому во всем разобраться.
Еще на подходе к заветной коряге, Чапаев заметил, как с насиженного им
топляка попрыгали в воду, загорающие на припеке местные жабы. Но одна,
особенно наглая, примостилась на тонком дальнем конце, раздула дрожащие
щеки и скорчила такую гримасу, будто страдает немыслимым запором и готова
пройтись от натуги по крутым этажам могучего русского слова.
Насчет могучего слова, Василий Иванович безусловно опередил зеленую
жабу и по этажам прошелся без единой запиночки, к тому же успел с земли
подхватить корявую палку и прямой наводкой запустить по противнику. Снаряд,
как назло, пролетел мимо цели, отчего у негодующего Чапая приключилось даже
небольшое светопреставление. Ему почему-то вдруг показалось, что жаба
строит ехидную рожицу, обнажая два хищных клыка, точь в точь такие же, как
у писательского заезжего кота. В это трудно поверить, но сволочь таки
квакнула обидное слово "дурак" и плюхнулась в студеные воды Разлива.
Комдиву стоило немалых усилий, чтобы сдержать себя и не кинуться в воду на
расправу с намылившей ласты рептилией.
Погуляв еще для порядка на нижних этажах все того же многострадального
русского слова и потискав темляк неразлучницы шашки, Василий Иванович
понемногу угомонился. Он как был в парадном мундире, при бинокле и при всех
орденах, с облегчением расположился на заветной коряге, предусмотрительно
протерев сухим песком облюбованное место. Присутствие жабьего духа омрачало
немного предстоящий разговор со Спасителем, но комдив извлек из кармана
галифе свой мобильный телефон и набрал сакраментальный
девятизначный номер.
На том конце немедленно отозвались: "У аппарата,
внимательно слушаю Вас".
- Я может быть не очень вовремя, Отче наш, и как всегда премного
извиняюсь, но дело имею большой общественной значимости, оно касается не
только меня одного. Вы же знаете, о себе я всю жизнь меньше всего
беспокоюсь.
В эту минуту прямо перед комдивом из озера выплыла только что
сквозанувшая жаба, показала два обнаженных кошачьих клыка и, как ни в чем
не бывало, проквакала все то же обидное слово "дурак". Прятаться мерзотина
не стала, нагло распластала по воде четыре когтистые лапы и уставила
вызывающе пристальный взгляд.
Глаза у Чапая вылупились больше чем у выплывшей жабы, не всякая
помидорина даже в самое жаркое лето могла получить тот окрас, которым
наполнилась его негодующая физиономия. Однако устраивать морские баталии в
присутствии самого Создателя не мог позволить себе даже самый бывалый
вояка. Разговор приходилось вести, что называется под "колпаком у Мюллера",
то есть под издевательским наблюдением противника. Поэтому Чапай
демонстративно отвернулся в противоположную сторону, невероятным усилием
воли подавил свой гнев и весьма любезным голосом продолжил.
- Я, Отче наш, справочку желаю навести про одного незаурядного
человека. Сегодня ко мне в Разлив пожаловал писатель Булгаков. Имя этого
борзописца наверняка давно Вам известно. Поговаривают, что отношения с
Царством Небесным у него не очень сложились. Не в моих правилах совать свой
нос в чужие дела, но, если возможно, просветите немного, чем не по нраву
пришелся Вам этот горделивый, пишущий странные опусы человек?
- Это ты прав, Михаил Афанасьевич действительно гордый, непростой
человек, - согласился Создатель. - Вместо того, чтобы развлекательные
романы строчить, принялся биографии нам сочинять, жизнеописанием богов
заниматься. При этом, не имея на то ни горнего благословения, ни
собственных молитвенных заслуг. Все, что полагается знать человеку про
Божьего Сына сполна преподано Духом Святым в Новом Завете и не может
служить предметом художественной литературы. Это Наше священное право
составлять биографии жизней и в помощниках мы до сих пор не нуждались. По
скользкой дорожке балансирует писатель Булгаков, не там где положено он
ищет свой душевный покой.
- Я в ваших разборках не хотел бы участвовать, Отче наш, -
предусмотрительно дистанцировался Василий Иванович, - но мне необходимо
сегодня же знать, может ли творчество Михаила Булгакова оказаться полезным
для личного состава нашей дивизии? Мы твердо намерились поставить в
армейском клубе спектакль по мотивам романа "Мастер и Маргарита". Но о
писателе по дивизии слухи зловещие бродят, как бы ненароком не спутаться
нам с бесовщиной. Дайте по дружбе мудрый совет, ставить на нашей сцене
Булгакова или повременить. А быть может пригласить Михалкова Сережу, больно
он ловок делать чудесные переложения. Пускай порадует нас обновленной
редакцией, с понятным каждому красноармейцу названием "Семен Буденный и
Маргарита".
- На счет Михалкова судить не берусь, эта фамилия по другому ведомству
числиться, а что до Булгакова, могу подсказать. Искусство ведь тонкое дело,
многое зависит от того, как ставить спектакль, - резонно рассудил
Создатель. - Маргариту на шабаше можно и голой, а можно и в галифе
показать. Лысая гора тем и сильна, что ни для кого не ставит никаких
препятствий, можно и Понтия Пилата без порток спокойненько выставить. Все
зависит от того, что вы собираетесь бойцам своим преподать. "Мастер и
Маргарита" произведение сложное, оно, как жизнь людей на земле,
предполагает различные драматургии. Ты вот негодуешь на клыкастую жабу, а
она, может быть, совсем не при чем. Рекомендую тебе за булгаковским котярой
нет-нет да присматривать.
- Да что же мы, по Вашему, совсем сумасшедшие, чтобы бойцам Понтия
Пилатовы яйца со сцены показывать. Нам, прежде всего, побольше общественной
справедливости из романа Булгакова на сцену вытащить хочется. У меня такое
впечатление, что ребята из бригады Воланда большевистскую закалку прошли,
можно сразу к Фурманову в команду записывать. Кабы в дивизию с десяток таких
специалистов привлечь, через пару недель без всяких соплей в коммунизм
закатим. Много чего полезного есть в книгах Михаила Афанасьевича, как
наглядный пример для наших бойцов.
- А тогда зачем морочишь мне голову. Ставьте все, как написано у
Булгакова, тем более, что и автор задействован в вашем театре. Вот только с
Га-ноцри и Понтием Пилатом я посоветовал бы вам не очень выпячиваться.
Критикуйте бездарных писателей, нечистых на руку торгашей, в пух и прах
разнесите советскую бюрократию, только не следует ломиться со своим уставом
в чужой монастырь. У себя наводите порядок, а наших коллег не цепляйте, они
иной раз нервничать начинают.
- Мне и самому история с Га-ноцри и Понтием Пилатом не очень то
нравится, - выразил солидарность Василий Иванович. - Мы с комиссаром личный
состав постоянно атеизмом натаскиваем. Но душой понимаю, что без этих
экзотических персонажей привередливый писака не согласится сотрудничать. Он
по своей бестолковщине от чего-то решил, что это и есть его самые главные
персонажи. Представляю, какие претензии возникнут к этим героям у товарища
Фурманова. Конфликт между Булгаковым и Фурмановым практически неизбежен. У
меня, если честно, просто крыша дымится, даже не представляю, как поступить
с этой театральной бедой, хотя и от затеи поставить спектакль не готов
отказаться. Очень много поучительного, полезного в нем, способного хорошо
послужить революции.
- Ты знаешь, Василий, мне пришла в голову неплохая идея, вот возьми и
предложи Фурманову сыграть роль сатаны, у него это неплохо должно
получится, не напрасно он в тужурке из чертовой кожи по дивизии носится. Я
полагаю, и опыта практического он выше крыши набрался, того и гляди, рога
прорастут. Ты его в баньку хоть разок пригласи, подозреваю, у него давно
уже в сапогах копыта лохматые цокают.
- Вот это идея, вот это совет, - аж заерзал на коряге от восторга
Василий Иванович, - комиссар, как пить дать согласится играть всемогущего
Воланда, особенно если узнает, что с ним на сцене в роли Маргариты будет
голая Анка скакать. Все-таки голова у Вас крепко работает. А скажите по
правде, как на Ваш взгляд, к роли Мастера я подхожу?
- К роли мастера чего? - поинтересовался Создатель.
- К роли писателя, конечно, - немного обидевшись на недогадливость
Всевышнего, ответил комдив. - Я, между прочим, имею твердое намерение
написать на склоне лет мемуары. Во-первых, если сам о себе не напишешь, ни
одна сволочь потом и не вспомнит как ты воевал, сколько добра людям сделал
и как жертвовал всем для удовольствия ближнего. И во-вторых, кому как не
мне поведать будущим поколениям про боевые походы, про погибших товарищей,
про весь наш революционный героический путь.
Неожиданно прямо напротив комдива вынырнула все та же клыкастая жаба.
Мерзотина все же состряпала отвратительно презренную рожу и дерзко
проквакакала обидное слово "дурак". Василий Иванович на сей раз не поддался
очередной провокации, при полном внешнем спокойствии подавил в себе
закипающий гнев. Но в мыслях, не отказал в удовольствии врезаться с шашкой
наголо в фалангу из озерных жаб, искромсать их в лапшу, а клыкастую
мерзость подцепить на кончик клинка и проскакать с ней на резвом коне в
развевающейся каракулевой бурке.
Тотчас из телефонной трубки последовал комментарий Всевышнего.
Складывалось впечатление, что он лично присутствует при этом бородинском, с
жабьим уклоном сражении.
- Ну что ты с ней, дуралей, по полю без толку носишься. Взял бы, как
умные люди, супец заварил с задними филейными лапками. Какой же из тебя,
скажи мне на милость писатель, если ты с французской кухней не очень в
ладу. Доля писателя совсем не из легких, прежде чем сделаться хорошим
Бальзаком, не одну жабу придется сожрать. И учти, самая главная книга без
устали пишется на заоблачных небесах. Крайне желательно, чтобы написанная
человеком словесная книга, хотя бы немножечко совпадала по содержанию с
большой главной летописью, иначе усилия автора становятся простой
авантюрой, а за это могут и в угол поставить. Заставят потом до скончания
веков читать перед зеркалом с выражением собственный бред. Так что желаю
успеха в твоей литературной и театральной теперь уже деятельности. Не
забывай мне позванивать изредка, однако и не надоедай.
Василий Иванович в целом удовлетворенный результатом состоявшегося
разговора, ловко соскочил с ольховой коряги, подошел к кромке плескавшегося
озера, поколдовал над пуговицами парадных галифе и шумно, с хорошим напором
облагодетельствовал студеные воды Разлива излишками своей разгоряченной
стихии. И опять же не отказал себе в удовольствии картинно представить, как
бы кстати оказалось в этот момент вынырнуть под живую струю исчезнувшей
клыкастой жабе. Чуда на сей раз не случилось и комдив без должного
энтузиазма приступил к выполнению обязательных после сна физкультурных
занятий. Против обыкновения, за отсутствием душевного энтузиазма, он лениво
подрыгал ногами, как это делают конвульсирующие под электричеством жабы.
Потом совершил череду неглубоких приседаний, под утешительный скрип
генеральских сапог, и передумав оголять для джигитовки каленую шашку,
направился вверх по откосу к командирскому шалашу.
За центральным пеньком наблюдалось заметное оживление. Прежде всего в
Разливе появилась долгожданная пулеметчица Анка, которая столичной штучкой
порхала вокруг очарованных ее свежими формами здоровых мужчин. Она
хлопотливо раскладывала закуски, расставляла графины и прочий необходимый
арсенал для предстоящего застолья. Здесь как нельзя более кстати оказался
Чумайсовский сидор. Петька, словно фокусник в цирке, опускал руку в
таинственный вещмешок и поочередно доставал, удивляя публику, то банку с
консервами, то бутылочку с настоящей смирновской водочкой.
В принципе, Чапай недолюбливал, когда без его командирского дозволения
начинали затевать веселье. Однако на сей раз, в связи с присутствием
высокого гостя, да еще в виду благополучного прибытия Анки, комдив отнесся
к самодеятельности своих подчиненных на редкость благосклонно. Так же
благосклонно он выслушал рапорт пулеметчицы о добросовестно выполненном
почетном задании и принял в руки секретный пакет от самой Надежды
Константиновны, в котором якобы содержатся заветы Ильича и еще кое-какие
партийные документы. На что командир объявил отличившейся боевой подруге
персональную благодарность и пообещал сделать представление к награде,
может даже с вручением именного пулемета.
- Ну что же, делу время, а потехе час, - на правах хозяина застолья
сделал любезность Чапай и предложил всем присутствующим располагаться
поудобнее за почти что семейным столом.
Что, вообще говоря, происходило самим собой, без всяких распоряжений.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг