Они выращивали почти весь потребляемый дивизией хлеб и, кроме неистового
желания трудиться, не имели ни к кому, ни малейших претензий. И в этом была
их роковая ошибка. Потому что купаться в достатке и радоваться жизни без
помощи распорядителя небесной благодати протоирея Наума или щедрот
пролетарских вождей, в дивизии никому отродясь не полагалось. Тем более
теперь, когда у красноармейцев могли возникнуть недобрые сомнения, а стоило
ли вообще, затевать большевистский переполох? Хорошо памятуя, что
"бесплатно только птички поют", собравшиеся у Алексея Игнатьевича мужики
играть с революционерами в поддавки вовсе не собирались. Аппетит у
большевиков был собачий и бесплатная землица при любом раскладе, должна
была закончиться для крестьянина бесплатным же хлебом.
Петька сидел за сытно накрытым столом рядом с хозяином дома, что само
по себе свидетельствовало о значительном к нему уважении, и за обе щеки
уплетал рыбный пирог с судаком и тушеной капустой. На малый сход Чаплыгина
пригласили с надеждой, что он, как человек с казачьей закваской, сможет
по-свойски повлиять на комдива и власти оставят работящих мужиков в покое.
Они готовы были поставлять для пропитания в дивизию хлеб, по справедливым,
разумеется, ценам, отвечающим нуждам хозяйства. Готовы были отпускать
выращиваемый хлеб в рассрочку, с выплатой под ответственность Чапая, лишь
бы власть не беспокоила бесплатной, дармовой землей и не преследовала
"чрезвычайкой". Уже было выпито немало графинов высокоградусной житней
водочки, уже были доедены пироги с грибами и клюквой, но к общему плану
согласованных действий уважаемый сход пока еще не пришел.
- Не понимаю я вас, - обстоятельно рассуждал ординарец, запивая
грибной пирог шипучим медовым квасом, - чего вы кобенитесь? Советская
власть нарезает крестьянам в вечное пользование лучшую землю, мы за нее,
между прочим, немало крови пролили. Владейте бесплатно землицей и спокойно
трудитесь, об чем вы хлопочете? В царские времена о такой, воистину
небесной милости, наши деды и думать не смели. Это же самая первая цель
коммунизма, каждому хлеборобу дать бесплатно свой земляной надел, чтобы
жилось и трудилось в свое удовольствие.
- Бесплатная землица, паря, достается только покойникам, потому что от
них назад ничего не получишь, - процедил играя желваками порядком
захмелевший казак дядя Михей. И тоже отхлебнул из глиняной кружки шипучего
кваса.
На крепком подворье старого казака, межевавшем в аккурат с Петькиным
отчим домом, еще до революции в образцовом порядке содержались справная
рабочая лошадь, строевой, под седлом гарцующий конь, да пара откормленных
неутомимых волов. Настоящим хозяином был Георгиевский кавалер дядя Михей. За
безупречную службу, по казачьим законам, он получил на вечное пользование
изрядный надел родючей землицы и упрямым крестьянским трудом сколотил
нехитрый деревенский достаток. В семье подрастали два сына, которым
полагалось к сроку поставить отдельные избы, помочь обзавестись полезной
скотинкой, поделиться землей. И со всем бы управился работящий Георгиевский
кавалер, если бы власть в дивизии не захватили кожаные куртки, которые
полжизни проболтались по каторгам, а теперь вознамерились сгородить народу
светлую участь. Потому что где-то на берегах мрачного Рейна, двое отнюдь не
обездоленных жизнью мечтателей, в перерывах между лафитом и кофием,
воспылали любовью к сталеварам и конюхам.
- Мне, мой милок, землю задаром никто не давал, - сжимая в кулак
клещеватую мужицкую лапу, продолжил дядя Михей. - Я за нее немало и своей и
чужой крови выпустил, двадцать лет верой и правдой прослужил царю и
Отечеству. Вот ты только что сказал, что вы кровь на фронтах проливали.
Согласен. Уж не знаю, для чего вы ее между своим народом проливали, только
Россия большая, хватит на всех. Пускай комиссары берут со своими
голодранцами бесплатную землю и пашут во весь горизонт, кто им мешает
наладить богатую жизнь. Фурманов для чего шастает с ружьями по крепким
мужицким подворьям. Это за что нам такое внимание, мы чужого в свой дом
никогда не тащили. Большевикам хотелось землицы - они ее сполна получили,
только сама земелька хлеб не уродит. Вот и ищут комиссары дармовую хребтину,
на которую можно взвалить нелегкий крестьянский наш труд.
От Петькиных глаз не укрылось, что все присутствующие за хлебосольным
столом мужики единодушно разделяют позицию старого казака, да и ему самому
были близки и понятны слова задиристого дядьки Михея. Но он еще хорошо был
осведомлен и разделял положение своего командира, на плечах которого лежала
забота о содержании красноармейцев и их многодетных семей. Все резервы
давно уже были исчерпаны, после последнего урезания котловых пайков в одном
из эскадронов поднялась голодная смута и Чапаю пришлось лично приложиться к
оружию. Однако и авторитет комдива имеет свой, пусть и высокий, но все же
предел, без хлеба дисциплину в дивизии не удержать. Поэтому ординарец
строил беседу в примирительном русле.
- Ну, хорошо, давайте спокойно, без паники обо всем потолкуем,
обращаясь ко всем присутствующим, предложил отставив пустую тарелку Петька
и обтер рукавом гимнастерки замасленный рот. - Мы революцию для чего
замесили, чтобы всему трудовому народу и вам, в том числе, жилось много
лучше. Советская власть за бесплатно отдает мужикам вольные земли, чтобы
спокойно трудились и делались все зажиточней, все богаче. А вы начинаете
мордой крутить, напраслину на Советскую власть не по делу возводите. Чего
здесь скрывать, нам сейчас нелегко, надо же как-то с беляками покончить.
Потерпите немного, помогите нам с хлебом, а потом шашки на гвоздь и вместе
такую жизнь в дивизии развернем, что никому и не снилось. Коммунизм ведь
отгрохаем, все общее сделается, будешь есть пироги и не знать, чьими
мозолями этот хлебушек добыт. Набивай только пузо и не забывай революцию
благодарить. Пускай вы сегодня сомневаетесь в комиссарах, но Чапаю вы не
можете не доверять, он за вас жизнь готов положить.
- Для чего вы затевали революцию, эта ваша забота, - не стал возражать
суровый казак, дядя Михей. - Но лично я об этом никого не просил, отродясь
не желал, чтобы кто-то за меня мою жизнь обустраивал, делал ее на свой лад
сытней и богаче. Мне может в самый раз приходится то, что имею, и о другом
никогда не грущу. И что это за дурость такая скопом крестьянскую жизнь
проживать, может вы и мою жену, все вместе обгулять собираетесь. Ты,
Петька, или дурой прикидываешься, или взаправду блажной, не понимаешь, что
землю дают за бесплатно, чтобы потом заставить бесплатно на ней же
работать. Земли никогда не бывает вдоволь, я готов прикупить немалую часть,
у меня сыновья вырастают, должен приготовить им хозяйский надел. Но только
за отцовские деньги, чтобы дети мои ни перед кем не оказались в долгу.
Чтобы никто не пришел с карабином и не согнал со двора, как паршивую вошь с
чужого загривка.
- Пустое городите, дядя Михей, - самодовольно вытянув под столом
длинные ноги, ответил Петруха Чаплыгин. - Советская власть, она ведь
народная, зачем же ей ходить поперек честного хлебороба? Если совсем без
дураков, то любая власть при желании может согнать с земли мужика, включая
и ваших сынов. И совсем не важно, как досталась она, за свои ли, чужие
деньги, вы это знаете не хуже меня.
- Не сгонит с законной земли ваша власть, - даже подпрыгнул на
скамейке взъерошившийся дядя Михей. - Потому что тогда сыновья на вилы
посадят твоего комиссара. Купленного никто не отдаст, а бесплатное в руках
не удержишь. Я за свое кому хочешь глотку перегрызу, так и передай своему
командиру. Чего вы молчите, мужики, - обратился ко всем присутствующим
расходившийся старый казак. - Может, я неверно чего говорю, ждем твоего
слова, кум Алексей.
Собравшиеся за общим столом молчали не потому, что им нечего было
сказать и совсем не из осторожности держали язык за зубами, для них важно
было услышать последнее слово Алексея Игнатьевича, для этого многие и
явились сюда. Они терпеливо дождались, как приговора, его окончательного
решения. Как поступить с бесплатной землей, понимать мог только он,
признанный по всему течению казацкого Урала, не единожды проверенный
временем предводитель. Князем промежду собой уважительно величали мужики
Алексея Дмитриева, на то имелись веские, неприложные основания.
Давние предки знатного кузнеца Алексея Игнатьевича носили
действительное княжеское достоинство, они обрели его в ратных делах на
Смоленщине, еще в суровом пятнадцатом веке. Позже, при расширяющемся
могуществе государства Российского, род князей Дмитриевых был отправлен
царской властью на уральские земли, для утверждения монаршей власти и
организации полезной для Отечества деятельности. Огромные богатства стяжали
на Оренбуржье деятельные князья и по праву считались одним из самых дорогих
бриллиантов в короне Российской империи. Им принадлежали бескрайние земли,
заводы, неисчислимые табуны лошадей, они возвели в своих родовых усадьбах
великолепные дворцы, ничем не уступающие по убранству и роскоши царским
покоям.
Так продолжалось до тех пор, пока на имперский престол не взошла
несравненная Екатерина Великая. Вся государственная деятельность
императрицы строилось и поддерживалось на личной приязни, а иногда и на
недвусмысленной близости со своим окружением. Вельможам, оказавшимся в
когорте ее фаворитов, жилось вольготно и празднично. Непрекращающиеся
царские выезды, балы и гульбища, замешанные на небывалом казнокрадстве,
сделались характерной приметой того времени. Львиная доля расходов, по
финансированию беспримерно дорогостоящих мероприятий, естественным образом,
перекладывалась на плечи попавшего в немилость русского дворянства, в числе
которого оказались и своенравные князья Дмитриевы.
Благосклонности Екатерины удостаивались в первую очередь государевы
мужики, которые с готовностью падали ниц в преклонении перед европейским
стилем и образом жизни, особенно близкого сердцу императрицы, германского
разлива. Решительно развернутая еще Петром крутая реформа на подражание
европейской государственности, при Екатерине приняла черты оголтелого
глумления над русским миром. При дворе с особой доблестью состязались в
показном презрении всего исконно русского, начиная от родного языка,
заканчивая православным исповеданием. Многие чада известных придворных
вельмож вообще не умели изъясниться по- русски. Старинный дворянский род
Дмитриевых не пришелся Екатерине по нраву, слишком упрямыми оказались
князья в своем непреклонно русском, православном стоянии. В отместку
императрица обложила князей неслыханными податями, так что вся их
хозяйственная деятельность практически начала работать в убыток. А когда
своей секуляризацией, Екатерина поставила православную церковь по всей
святой Руси на крайнюю ступень нужды и унижения, князья усмотрели в этом
угрозу Отечеству и решились на заговор, как им представлялось, в защиту
веры и во славу России.
Следствием этого широкого заговора сделалось выступление яицкого
казачества под предводительством Емельяна Пугачева. Князья Дмитриевы
открыто вдохновляли и оплачивали собственным золотом казачье восстание,
свою решимость они закрепили церковным браком любимой княжны Софьи с
атаманом Пугачевым. Одному только Богу известно, на чьей стороне была
истина, но князья Дмитриевы в который раз продемонстрировали, что судьба
Отечества для них гораздо дороже их собственной жизни. И, как знать, не
выступи тогда князья в защиту русского духа, не подымись казачество на
Яике, еще не известно каким бы духом сегодня животворилась великая
православная Русь. Многим намерениям Екатерины не суждено было уже после
этого сбыться.
Стихия византийского бунта была подавлена ревнителями римского запада
жесточайшим образом и прежде всего потому, что приборканому светской
властью православному духовенству недостало гражданского мужества
поддержать свой богоносный народ. Это преступное малодушие возымело
необратимый характер и потянулось гнилой нитью через всю дальнейшую историю
православной церкви. Дом Романовых извлек из восстания свои собственные
уроки, следствием которых сделалась гибель великого русского поэта, едва
только коснувшегося запретной темы в "Капитанской дочке". Это чтобы никто
не сомневался, каков он русский дух и чем все это пахнет.
Атамана Пугачева, как известно, обезглавили на лобном месте, а
старинный род князей Дмитриевых лишили дворянского достоинства. Все
имущество, уже бывших дворян, конфисковали в пользу царской казны. Руку
поднять на князей монаршая власть не посмела, слишком велик был авторитет у
этих людей и правда, несомненная правда стояла за ними. Это могло возмутить
русскую княжескую солидарность. Дмитриевы снялись со своих веками
обживаемых мест и без дворянских регалий ушли к казакам на Яик. Там освоили
кузнечное ремесло и зажили обыкновенной крестьянской долей. Лучшим по всему
течению батюшки Урала сделался кузнечный уже старинный род Дмитриевых.
Большой удачей считалось для Яицкого казака заполучить шашку, сработанную в
кузнице бывших князей. И порода, и кровь, текущая в жилах этих мастеров
огненных дел, вызывали к себе уважение и являлись порукой непререкаемого
авторитета на долгие годы.
Вот почему зажиточные хлеборобы собрались на малый сход именно в
горнице Алексея Игнатьевича, вот почему терпеливо дожидались его последнего
слова, относительно бесплатной землицы от большевистских щедрот.
- Что я вам скажу, мужики, - начал глуховатым голосом отпрыск
старинных русских князей, положив бессильно на стол руку с непомерно
тонкими для кузнеца благородными пальцами и обручальным, еще от предков,
кольцом. - Каторга страшна не страданием, не в этом ее главное зло. Каторга
навсегда убивает в человеке уважение к простому труду. Все эти комиссары в
кожаных куртках, никогда уже, до конца своих дней не смогут, не станут
распахивать землю, ни до горизонта, ни поза горизонт, любезный кум мой
Михей. Поэтому Фурманова с сохой ты никогда не земле не увидишь, а вот
закалку тюремную, со всей ее мерзостью и убийственной беспощадностью
повстречаешь не раз впереди.
Долгая пауза повисла в избе, только слышно было мерное тиканье
ходиков, да пыхтение стоящего у входных дверей самовара.
- А тебе, Петька, отдельно скажу. Рано вам гвоздь забивать, рано шашки
тупить и на стену вешать. Вот побьете до конца беляков, за нас обязательно
приметесь, а потом еще друг за дружкой гоняться с револьверами станете. В
череде грядущих от большевиков преступлений не положишь предела, это как с
горы, - когда покатился, остановиться уже не получится. Думаю, не станем мы
Чапая о чем-либо просить, но и землю от большевиков брать бесплатно не
станем. Разговора не было и это мое последнее слово.
С тяжелым сердцем выслушал сход приговор почтенного предводителя. Все
понимали, что это будет прямой вызов большевистской власти, за которым
последуют жесткие ответные меры. Но растоптать в себе право на Богом данную
жизнь, с элементарной возможностью полагаться на собственный труд, знающие
себе цену крестьяне, ни за что не могли.
- Ульяна, - возвысив повелительный голос, обратился к супруге кузнец
Алексей. - Неси самовар, заканчивать будем. Заверни каждому гостю пирогов
для детишек, пускай от нашего дома гостинцев отведают. Новая власть еще не
успела вкус к пирогам у детишек отбить, а вот внукам едва ли придется
лакомиться начинкой с судаком и капустой.
Глава пятая
В Разливе, между тем, полным ходом разворачивалась, не уступающая
общевойсковой, операция по приготовлению к вечернему сабантую. Принимая во
внимание, что Василий Иванович лично ходил с денщиком на озеро и
собственноручно драл в норах раков, учитывая, как он придирчиво отбирал для
ухи каждую, вытрушенную из трехперстной сети рыбешку, хитрющий Кашкет
безошибочно установил, что гости на вечер ожидаются исключительно важные.
Безо всяких дополнительных на то распоряжений, он по собственной инициативе
пару часов исступленно драил на прибрежном песке кухонную утварь. Миски,
кружки, казан, самовар - все было доведено до состояния собачьих прелестей,
даже вилки с ложками были тщательно перемыты и перечищены, да еще вдобавок
развешены на ближайших кустах для просушки, словно новогодние елочные
украшения.
Выпытовать у командира, кого ожидаем на ужин, не полагалось по чину,
за это недолго было и затрещину схлопотать. Собственные блуждающие догадки
упрямо выводили на фигуру товарища Фрунзе. Только тот мог так серьезно, так
ответственно озадачить Чапаева. Кашкету еще не доводилось оказываться с
командующим армией за общим столом, поэтому предстоящую встречу он
рассматривал, как счастливую возможность блеснуть умением быть полезным
начальству, продемонстрировать свои несравненные музыкальные способности,
и, как знать, быть может, даже заприметиться на повышение. Признаться,
комдив порядком осточертел со своими капризами, особенно в последнее время
сделался абсолютно невыносимым. Мог в течение дня по несколько раз отменять
свои же решения, мог нагрубить, рассмеяться без всяких видимых причин или,
замкнувшись, молчать до посинения.
Уже были тщательно перемыты и отобраны малые раки для предварительной
варки царской ухи, отобраны большие раки для подачи закуской к столу, после
короткого кипячения в укропной воде. Именно так, как удачно юморнул
вскормленный на одесском привозе сатирик - по пять и по три. Уже от старой
золы было тщательно очищено постоянное место кострища и с запасом нарубана
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг