...Посадил я вертолет на тот же узенький мыс-полуостров, с которого
увез Тана и его семью, заглушил мотор, и полная тишина охватила нас. Тишина
безлюдья.
- Отсюда я наблюдал за детьми. Вот так же, из кабины, - объяснил я
Розите. - Они вылезли из тех кустов, слева. Успокаивал я их твоими
шопеновскими вальсами. Очень хорошо действуют! А по прямой тлел костер. В
кустах за ним прятались Тан и Тани. Сейчас выйдем - я тебе все покажу.
Наверняка и кострище сохранилось.
- Потом, - вдруг произнесла Розита почти шепотом. - Все потом... А
сейчас...
Холодок пробежал по моей спине от этого привычного когда-то "потом... а
сейчас..."
Она раскрыла сумку, выплеснула из нее гибкий сверток, и он упруго
расстелился по полу салона точно таким же пестрым надувным матрасиком, на
каком провел я первую ночь в селении купов.
Нажатием ноги Розита включила насос, и матрасик вздулся.
Скинув ботинки, молча и не поднимая глаз, Розита раздевалась - вроде бы
совсем неторопливо.
Я ошалело смотрел на нее из пилотского кресла. И вдруг заметил, что ее
бьет мелкая дрожь. Еще секунда, и такая же дрожь охватила меня - сладкая
дрожь страха и нетерпения.
Почему-то вспомнилось, как однажды за ужином, по какому-то намертво
забытому поводу, мама шутливо сказала Тушину:
- Ты, Миша, долго еще будешь в том счастливом возрасте, когда мужчина
просто не умеет говорить "нет". Это я тебе как медик объясняю...
Заодно и мне объяснила...
- Так и будешь сидеть и думать? - тихо спросила Розита, по-прежнему не
поднимая глаз.
...Все повторилось. Все снова было, как в Нефти. Мы не могли насытиться
друг другом и чувствовали себя преступниками. Мы явно были созданы Богом,
чтобы быть вместе. Но пропасть между нами казалась теперь бездонной и
безбрежной.
И все же срабатывала какая-то защитная реакция: вся остальная жизнь,
все заботы и проблемы отъехали в немыслимую даль и съежились - будто
смотришь на них в перевернутый бинокль. И невольно казалось: стоит ли
сходить с ума из-за таких крошечных проблем?
- Не страшно тебе? - вырвалось у меня.
- Нет. - Розита помотала головой. - У меня только одна жизнь, и в ней
только одна радость - ты.
- А Паоло?
Паоло - ее сын. Мама моя зовет его Павликом. Вебер, говорят, зовет
Паулем. А как записан в метрике - понятия не имею.
- Когда смотрю на Паоло, - тихо ответила Розита, - сердце заходится от
боли. Он ведь твой сын.
- Мой?!
- Твой. - Розита печально кивнула, - Женщина всегда это знает. Подумай
на досуге, посчитай... Недавно я перебирала у Лиды твои младенческие фото. А
Паоло играл рядом. Лида присела ко мне, обняла и заплакала. Она одна все
понимает.
- Ну и намотала ты клубочек!
- Я хотела всем сделать лучше.
- И забыла, чем вымощена дорога в ад...
- Каждому кажется: его минует чаша сия... Просто мне не повезло. Без
благих намерений жить тоже невозможно.
- Что же нам делать?
- А ничего! - Розита махнула рукой, - Мы в таком глухом и темном
тупике, что ничего не придумаешь и ничего оттуда не увидишь. Нормального
выхода нет. И потому - будь что будет! Куда-нибудь вынесет...
Мы немного поостыли, успокоились, оделись, и Розита вышла из вертолета,
поснимала прекрасное безмолвное и гладкое голубое озеро среди зеленых
холмов, и нависшие над прозрачной водой скалы, и черное кострище, возле
которого недавно грелась семья Тана, и неподвижные кусты, в которых
прятались его дети.
- Обратно пойдешь тем же путем? - спросила Розита.
- Хотел показать тебе еще и селение айкупов. Хотя бы с воздуха.
- Покажи, - согласилась она. - Бруно и Нат его упоминали. Сниму, что
удастся...
Когда вертолет развернулся на восток, я спросил:
- Хочешь, спою тебе старинный романс? Он ходил только в моем родном
городе. Из поколения в поколение! Я слышал его от отца. Отец разучил его в
школе. Ну, и так далее... А написан был для какого-то спектакля.
- Что-нибудь про нас? - сразу догадалась Розита.
- Не совсем. Но...
- Спой, - согласилась она. - Интересно! Не думала, что ты поешь
романсы...
- Тогда слушай:
В этом парке
Пустом,
Где с тобой
До рассвета бродили,
Я хожу и ищу
От меня ускользающий
След.
Я деревьям шепчу:
"Где вы нашу любовь
Схоронили?"
А деревья молчат,
Не решаясь открыть мне
Секрет.
В пилотском зеркале я ловлю глаза Розиты - темные, напряженные и нежные
одновременно. Она как бы пытается понять: что сулит ей эта песенка? Какой
секрет в ней?
Между мной
И тобой
Опустилась
Глухая завеса.
Нам теперь
Не найти
Человечных и искренних
Слов,
За деревьями мы
Второпях
Не увидели леса.
Из-за малых проблем
Проглядели
Большую любовь.
Слегка, чуть-чуть, я редактирую текст. В романсе было: "Из-за малых
обид". Но какие у нас обиды? Не было обид. Шли проблемы. На самом деле
малые. Но мы их не разрешили...
В этом парке
Пустом,
Где с тобой
До рассвета бродили,
Я пытаюсь найти
От меня ускользающий
След.
Я деревьям шепчу:
"Где вы чашу любовь
Схоронили?"
А деревья молчат,
Потому что печален
Ответ...
И опять невольно я редактирую текст, как когда-то сама Розита
редактировала свою песню для срочной телепередачи на племя купов. В моем
городе поют: "Потому что любви больше нет". Но для нас это было бы
неправдой. И это оскорбило бы Розиту.
Однако, похоже, она думает не об этом. Или притворяется, что думает не
об этом.
- Ты помнишь авторов? - спрашивает она.
- Юрий Мячин - слова, Евгений Родыгин - мелодия. Для нашего города они
обессмертили себя этим романсом.
- Они написали песню любви и отчаяния, - жестко произносит Розита. -
Но - в ритме вальса. А это тема танго. Для вальса годятся радость или легкая
грусть. Вспомни Штрауса, Шуберта, Вальтейфеля, твоего любимого Шопена... Мне
кажется, вальс и отчаяние - несовместимы. Запиши этот романс прямо сейчас.
Попробую переложить его на танго. Может, получится? Для нашего Города это
будет новинка.
"Значит, Женька ей этого не пел, - думаю я. - Хоть мы с ним и из одного
города..."
Розита явно не хочет говорить о содержании песни, только о ритме! И,
значит, молча отметает "глухую завесу" между нами, не верит, что не найти
нам подходящих слов. Не так уж это и худо!
- Давай маг, - соглашаюсь я. - Но по вальсу у меня есть теоретические
возражения.
- Возражения - потом, - жестко командует Розита. - Сначала романс!
Она прикалывает на мою рубашку обычный микрофон, проводок от которого
тянется в ее сумку. Видно, там второй маг - кроме того колье с зеленым
глазком... И я повторяю старинный уральский романс - для будущих выступлений
Розиты. С танго там или с вальсом... Было бы ей хорошо!
- А теперь слушаю возражения, - опять командует Розита.
- Ты еще помнишь свою песенку? "На планету, где нет зимы..."
- Странный вопрос! Я не забываю своих песен.
- А нашу "малахитскую" любимую? "Я вернусь через тысячу лет..."? Ты же
пела ее...
- Пела. И что?
- Это ведь вальсы. И в них отчаяние. И в них любовь.
Она молчит. Только губы ее чуть шевелятся и голова чуть покачивается.
Словно в ритме вальса.
- Отчасти ты прав, - наконец соглашается она. - Хотя в моей песне нет
любви. Одно отчаяние! А уж как оно выскочило вальсом, сама не пойму. Вторую
же песню привезли на Землю космонавты "Немана". Может, ты помнишь... Для
космоса земные музыкальные законы не обязательны... Выходит, обе песни -
исключение.
- Таких исключений в России знаешь сколько!.. Целый поток вальсов перед
первой мировой войной. Один прямо похоронный - "На сопках манчжурских воины
спят..." И целый поток вальсов второй мировой войны. Все - с отчаянием и
любовью. Среди них несколько бессмертных. Что это - российская особенность
вальса?
- Может, и так, - быстро соглашается Розита. - Я почти не знаю ваших
старинных вальсов. Трудно мне о них судить. Меня воспитывали танго. Они
способны сказать все главное о жизни и любви. Может, это наша,
латиноамериканская особенность? Так ты не хочешь, чтобы я перекладывала ваш
знаменитый уральский романс?
- Почему? Делай с ним что хочешь, милая моя! В моем городе никто
никогда этого не узнает. И не обрадуется, и не возмутится... Пусть будет у
тебя полный успех с этим романсом! Коли уж нет у нас с тобой полного
счастья...
13. Ни за что не угадаешь!
"Вихрь" быстро бежит на юг на широких подводных крыльях. Бурный пенный
след тянется за ним на север и тает вдали. На рассвете мы вышли из дельты
Аки. К темноте должны вернуться из дельты Жога. Маяков по пути нет. На
ночное путешествие вдоль берега рассчитывать не приходится.
Вчера вечером трижды набирал я на радиофоне номер Гро - вождя племени
килов. Такая у нас с ним условная сигнализация - тройной вызов, тройной
зуммер на его радиофоне. Это значит: завтра мы придем за рыбой. Это значит:
сегодня к рассвету килы на всех лодках выйдут в море, в протоки Большого и
Малого Жогов, и весь утренний улов задержат в садках. А днем выплеснут его в
холодильники "Вихря".
Даже если сам Гро ушел на дальнюю охоту в леса, радиофон будет
зуммерить в хижине, и его жена сообщит об этом рыбакам. Так условлено.
К сожалению, поговорить по радио мы с Гро не можем. Языка килов я не
изучил, а мыслеприемник тут не помощник. И потому только зуммером и способен
предупредить о визите.
За свою рыбу килы получат капроновые сети, яркие ткани, различную
посуду и те же инструменты, которые получают здесь другие племена. А сверх
того - крупные долота для долбления лодок и кувалды для забивания свай.
Топоров они не видели и не скоро увидят. Спокойнее проживут... Перочинных же
ножей у них немало. И беды от этого пока не случалось. По крайней мере, меня
не извещали...
Рыбка от килов на Центральном материке далеко не лишняя. Рыбы там не
хватает. Черпают ее только из двух искусственных прудов на ферме да привозят
из нерегулярных рейсов на катерах вдоль берега. Любители рыбной ловли
сбиваются в небольшие бригады, весьма непостоянные, берут сообща выходные и
уходят с ближнего причала куда кому вздумается. А потом раздают рыбку
друзьям, привозят в интернат детишкам, хвастаются на работе громадными
уловами, которых на самом деле не бывает.
На этом фоне улов килов - хоть и не частое, зато самое крупное рыбное
поступление в продовольственный фонд Материка. Именно оно пойдет в большие
столовые и обязательно достанется всем детям. Им рыба нужнее, чем взрослым.
Мы сидим с Розитой в небольшом салоне "Вихря" и разглядываем сквозь
стекла быстро убегающий назад берег. В основном он каменистый, обрывистый и
не очень высокий. Море бьется в ровное древнее плато с покатыми заросшими
лесом холмами. Они разделяют бассейны Аки и Жога. Спокойный берег.
Изредка прорезают его небольшие бухточки и живописные зеленые ущелья,
по которым скатываются в море ручьи и мелкие пенистые речки. В маленьких
устьях желтеют песчаные пляжи.
- На Земле, - замечает Розита, - почти все такие прелестные приморские
ущелья застроены. Пансионаты, гостиницы, виллы, кемпинги, санатории - чего
только нет! А тут - стерильная пустота! Никак не могу привыкнуть! После
своей Кубы... Даже и на нашем обжитом материке - пусто!
Я вспоминаю Зону отдыха - единственную обжитую теплую бухточку нашего
Материка - и соглашаюсь с Розитой. Даже на живописном южном мысу полуострова
Бируты, где уже стоит причал, пока пусто. Там еще не отдыхают, не живут, а
только сбрасывают на берег надежно упакованные грузы, которые понадобятся
будущей стройке. Развернется же она после того, как сомкнется силовая защита
у основания полуострова, после того, как весь он станет изолированным от
диких охотников-ра и их отравленных стрел, и будет просмотрен не один раз,
днем и ночью и во всех направлениях. Если кого затаившегося и обнаружат -
выпустят, вывезут и больше не впустят.
Будет это скоро, но не сейчас. Силовая защита строится медленно. И еще
медленнее - ее энергообеспечение, две небольшие электростанции на мазуте.
Лишь когда они дадут ток, такую же станцию начнут строить в дельте Аки. Уже
для здешнего силового полукольца.
- Все-таки перебор у нас одновременных строек. Тебе не кажется? -
спрашиваю я Розиту. - Четыре порта, две ТЭС, урановая фабрика и ее рудник...
А еще ведь Нефть, Город... Не много ли сразу?
- Так ведь все вынужденно! Всюду подпирает! - Розита, видимо, задета за
живое. Увеличить количество строек предложила именно она. - Что толку годами
сооружать один громадный порт, из которого некуда плыть? Да к нему четыре
ленты дорог. Из которых используется одна...
- Тебе же нравилось это величие! Ты же сама делала репортаж!
- Потому что не понимала! - Розита машет рукой. - А подежурила в Совете
и поняла. Эти три пустые ленты - омертвленный труд. Вместо них можно
построить живую дорогу на рудник. И не возить руду дирижаблями... Когда-то я
успела ухватить на юридическом основы мировой экономики. Но главную
экономическую формулу вывела здесь. И недавно.
- Свою собственную?
- Не знаю. - Розита улыбается. - Может, я велосипед изобрела...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг