- Такая умная?
- Дураков в "Малахит" не брали! - Сергей коротко хохотнул, и мне стало
не по себе. Сколько раз я утешался этой истиной, которая казалась
абсолютной, не знающей исключений! И от кого теперь ее слышу?
Но до чего же любопытны рассуждения дураков о дураках! "У них
ахиллесова пята - в голове!" - заметил как-то Марат еще в "Малахите".
Как гордились мы там, что оставим на Земле эту вечную "проблему
дурака"! А она, оказывается, потащилась с нами... Совсем как вирусы
коварного гриппа, который и здесь регулярно свирепствует раз в год. Несмотря
на другую планету. Несмотря на трехсотлетнюю борьбу с ним на Земле...
Видно, из своей шкуры не выскочишь - куда бы ни уехал, куда бы ни
улетел...
Но ведь и на самом деле: если спокойно оценить обстановку, обнаружится,
что Сумико глядела далеко вперед. Чем больше женщин угонят урумту из диких
лесов, тем заметнее сократится популяция каннибалов. И тем больше лесных
самок приобщится к более высокому уровню жизни, приблизится к состоянию
женщины, а не самки. Все-таки урумту людей не едят. Все-таки они обучаемы.
Все-таки с ними о чем-то можно договариваться.
В тот раз мы с Вуком договорились о хижинах для новых "глупцов". Возить
их вдаль на обучение уже не было нужды. Отличными учителями стали бывшие
"курсанты". Теперь требовались только новые хижины и новые пилы. Ибо старые
быстро тупели и ломались. Как, впрочем, и было запрограммировано... Потому и
делали их для всего Западного материка из обычной углеродистой стали. А не
из инструментальной... Попросят еще - дадим! Чем больше контактов с
племенами по их просьбе, тем сильнее и влияние на них...
Дождливые дни я поначалу собирался использовать для ремонта
строительных роботов в дельте Аки. Самое время: "Вихри" с кубиками-комнатами
не придут, стройка стоит, роботы выключены... А полусферические
склады-ангары уже поставлены, и работать в них удобно. Широкий причал накрыт
небольшой уютной гостиницей из супердека. В ней крепко спится под шум
морского прибоя. С детства мечтал почаще так спать. Да редко удавалось!
Впрочем, сейчас на море шторм, и волны так лупят галькой в стальные
столбы причала, что вряд ли уснешь под эту канонаду.
Однако от первоначальных задумок быстро пришлось отказаться.
- Падеж может начаться, - предупредила Лу-у. - В птичнике тесно. Под
ливень кур не выгонишь. Я уже отдаю под нож больше петушков, чем
проклевывается.
- Буду ставить новую секцию, - пообещал я.
И вот я ее ставлю. Верстак мой - в палатке, крепления там можно
собрать. А остальное легко делается и под дождем. Не все же время ливень...
От этой работы и оторвал меня зуммер радиофона.
- Тарасов слушает.
- Сандро, это Омар. Ты далеко от экрана?
- На другом краю селения.
- Беги к экрану! Включайся!
- Опять пожар? Дождь, вроде...
- Хуже. Беги!
Минут через пять на экране светилась картинка, переданная спутником:
громадный черный разлом земной коры, уходящий извилистым ущельем вглубь
материка. Явно свежий разлом - с острыми краями, упавшими и покосившимися
зелеными деревьями, повисшими над бездной корнями. А со стороны моря
вламывается в разлом мутная стена вспененной воды, подминая и слизывая все,
что осталось по краям ущелья.
- Сколько баллов, Омар?
- Девять! Ужасно! Теперь посмотри картинку за два часа до этого. То же
самое место.
Омар привычно сдвинул первую фотографию в левый верхний угол экрана и
поместил в правом нижнем углу спокойное фото, слегка размытое сеткой дождя:
нетронутый цельный скалистый берег, умеренные штормовые волны в белой полосе
прибоя, зеленый уютный вытянутый на юго-запад островок недалеко от берега.
На верхнем фото этого островка не было. И как раз от бывшей его
"стрелки" начинался жуткий черный разлом, в который проваливалось море.
- Впадина бушует? - спросил я.
- Да. Но такого еще не было.
- Примерно, где это?
- Сто семьдесят километров южнее килов. Показать по карте?
- Покажи.
- Тут наша рабочая, - пояснил Омар. - Не обращай внимания на некоторые
забавы. Некогда перебеливать.
Картинки на экране исчезли, и появились знакомые очертания восточного
берега Западного материка. Дельта Аки уперлась в верхний край карты, и
столбик разноцветных надписей увидел я возле нее: красная, размашистым
округлым почерком Розиты: "Тарасполь"; синяя, меленьким аккуратным почерком
Анюты Бахрам: "Тарасовка"; зеленая, затейливыми, почти арабскими письменами:
"Тарасия" (видимо, Омар); черная, угловатыми, похожими на готические,
буквами: "Тарасбург" (это, похоже, Вебер зашел и отметился); коричневая,
неведомой рукой: "Тарастаун"; наконец, фиолетовая, игривая, тоже неведомо
чья: "Нью-Тараскон". А по морю, между материками, опять же размашистым
почерком Розиты: "Средиземное море".
Действительно, забавы... Развлекаются на узле связи... Молодежь!
Южнее "Тарасполя" была дельта реки Жог (точнее - двух рек), где жили
килы. На юго-запад от них - размытая, не выходящая к морю зона с надписью
"оли". И намного южнее олей - черная стрелка фломастером, направленная
вглубь материка и перечеркнувшая крошечный островок.
- Цунами идет? - спросил я.
- Идет.
- До дельты Аки доберется?
- Разве что ослабленное... - Омар вздохнул. - Все-таки далеко! Да и
идет по касательной... Однако самое странное, Сандро, не это... Вот смотри!
Он вернул на экран прежние две фотографии, высветлил кружком почти
черные пятнышки на верхнем снимке и дал рядом их увеличение. И я увидел
разлом, проходящий посреди селения, рухнувшие шалаши по ту и по эту сторону
пропасти, и темные точки бессмысленно суетящихся людей. Совсем как муравьи в
разгромленном муравейнике... Многие шалаши там наверняка провалились в
разлом. Многие люди наверняка погибли.
- Ты не знаешь это племя? - спросил Омар.
- Нет.
- А ведь они вполне могут теперь рвануть на север, - задумчиво произнес
Омар. - Больше некуда. Южнее - горы. И как раз упрутся в твоих олей и килов.
- Ясно. - Теперь вздохнул я. - Иссякнет дождь - слетаю. Нет мне покоя в
этом мире...
Омар отключился, экран погас, я прихватил с верстака угловые крепления
и потопал под дождем к птичнику. Приветствовали мое возвращение только
петухи. Почему-то они подняли оглушительный галдеж.
5. Игра в угловые лузы
Племя бежало, как стадо без пастуха. Впечатление такое, что никто им не
управлял. Оно продиралось сквозь леса и металось по речным долинам вслепую,
не ведая, что впереди. Сохранялось лишь общее направление - противоположное
полуденному солнцу. Так идут по маршруту, проложенному не человеком, а
мифом.
Объятое страхом, племя текло на север и, как точно предсказал Омар,
должно было упереться во владения рыбацких племен оли и килов.
Возможно, за историю бегущего племени это было не первое землетрясение,
и страх перед ним глубоко въелся в людей. Нур-Нур предрекал исход туземцев
из той южной зоны, где земля часто колышется под ногами.
Вместе взятых, оседлых рыбаков оли и килов было немного меньше, чем
беглецов. Рыбаки, понятно, лучше организованы, и защищать им предстояло свои
дома. Так что, если объединятся, пришельцев могут и прогнать.
Но не исключено, объединиться они не успеют. Или не захотят, поскольку
нередко ссорились из-за рыбных угодий. И тогда обезумевшая полутысячная
толпа промчится по их селениям, сея разрушение и смерть. Просто растопчет
поодиночке.
В любом случае сотни людей погибнут.
Допустить этого я никак не мог!
Два дня летал я к бегущему племени, кружил над ним и ломал голову над
тем, как отклонить его путь.
Если бы оно шло ночью, все было бы просто, хватило бы ракет и мегафона.
Но оно шло днем. Фейерверки днем блекнут, сигнальные ракеты никого не
пугают. И похоже, мне одному не справиться.
Значит, надо просить помощи у Совета. А в Совете сейчас дежурит Розита.
Я давно не видел ее и потому решил вызвать не по радио, а на экран.
Она глядела на меня с экрана молча - такая же красивая, как и всегда, с
черной челочкой, скрывающей высокий лоб, с первыми морщинками возле умных
карих глаз. Помолчала и вздохнула.
- Давно тебя не видела, - сказала она. - Соскучилась. У тебя дела? Или
просто так?
- Дела...
Полные губы ее дрогнули в едва заветной усмешке. Чего, мол, еще от тебя
ждать?
Я знал, что на душе у нее кошки скребут. И у меня - тоже. И, наверное,
так будет всегда. От себя не уйдешь, из своей шкуры не выскочишь... Мы свое
недолюбили! Любовь наша не успела умереть естественной смертью. И потому
щемит... Но у Розиты уже сын - белобрысый и голубоглазый, весь в меня. В
детстве я был голубоглазым... И у меня сын - черноволосый и кареглазый, весь
в нее...
А мог быть общий сын...
"Счастье было так возможно! Так близко!" На века вперед сказано
Пушкиным. И про нас с Розитой - тоже.
Однако кому повем печаль мою? Не с кем этим поделиться. Так и умрет со
мною. И с нею...
Конечно, можно и понять ее и оправдать. Хватит оснований! Помню, на
второй день бешеной нашей любви, еще в Нефти, Розита призналась:
- Мне везде трудно. Я избалованное дитя природы. На нашей
тысячекилометровой Кубе нет ни ядовитых змей, ни опасных насекомых, ни
крупных хищников. Только на одном полуострове встречаются крокодилы. У нас
не бывает эпидемий. Только здесь я поняла, что мне никуда не надо было
уезжать с Кубы!
Конечно, дитя такого-то рая - да на дикий материк, в селение коренастых
купов, которые ходят в шкурах и вытирают нос пальцем, а не носовым
платком... Конечно, это безумие! Можно понять...
Но не могу ни понять, ни забыть, ни простить ту жуткую ночь, когда,
потеряв голову, метался я над Центральным материком. Как вспомню, так сразу
леденею. Если бы не был я к той ночи седым, наверняка поседел бы до утра.
И больше такого не хочу!
Ни за какие пряники!
Каждый раз, как возвращаюсь к нашему с ней прошлому, так упираюсь в ту
ночь. И дальше ходу нет.
...- Что же у тебя за дела? - грустно спросила Розита.
- Про землетрясение ты знаешь?
- Конечно.
- Я обследовал то племя. Оно обезумело. Бежит строго на север, нечего
перед собой не видя. На его пути оли, килы и айкупы. Одна прямая! Может быть
большая кровь. Надо отклонить его путь на северо-запад.
- Ты определил, куда именно? Конечную точку...
- Да.
- Что же это за точка?
- Угол между центральным плоскогорьем и только что сожженным лесом. В
верховьях Аки. На границе с уцелевшими лесами каннибалов. Беглецов надо
загнать в этот угол. Там можно жить, и они никому не помешают. Разве что
перекроют каннибалам путь к айкупам и к ту-пу.
- Поставить беглецов на границе? - уточнила Розита.
- Получается так, - согласился я. - Ты сформулировала точно. Когда-то в
России так ставили казачьи селения - по речным границам. Русский
исторический опыт. Он дал отличные результаты!
- Еще бы! - Розита хмыкнула. - Самая большая страна в мире! Ну, а
технически ты это продумал?
- Вроде... Петарды, шутихи, дымовые шашки, сирены... Днем это должно
сработать. Может, еще динамические голограммы?
- Как ты это себе представляешь?
- Одеть двух крупных мужиков в ярко-красные костюмы, попросить, чтоб
попрыгали в голографических узлах, и перекинуть их изображения на правый
фланг беглецов. На этом фоне шутихи, дымовые шашки, петарды, сирены и
мегафоны... На месте беглецов я шарахнулся бы влево. Что и требуется... Если
уж грамотные люди двадцатого века шарахались от динамических голограмм,
визжали о привидениях...
- А координаты?
- Я могу лететь над племенем и корректировать. Хорошо бы и еще два
вертолета. И чтоб они не были бесшумными.
- Это ты поговори с Бруно. По его части.
- Поговорю.
- Когда все это надо?
- Послезавтра они могут выйти на подступы к племени олей. Контактов с
ними у меня не было. Поэтому предупредить не могу. А килов - могу.
- Подожди пока. Не было бы крови от твоих предупреждений. Килы ведь
выйдут встречать с луками и копьями... Часа через два я тебя вызову. А ты
пока поговори с Бруно.
- Слушаюсь.
Розита опять покривила полные губы в усмешке и исчезла с экрана.
...Бруно был в киберлаборатории. Я увидел на экране главный рабочий
зал, и своих ребят в зале, и двух недоделанных роботов на обычном месте - по
углам. И ребята увидали меня на экране, сбежались к нему.
- Что случилось, Сандро? - спросил Нат О'Лири.
- Послушайте разговор с Бруно - все поймете, - ответил я.
- Ну, конечно, - съязвила Ружена. - На пустой треп у Сандро никогда нет
времени.
Бруно сразу понял, что надо делать.
- Снять глушитель и дожигатель! - сказал он. - И вертолет затарахтит,
как первый фордовский трактор. Работы для двоих на пятнадцать минут. Правда,
потом ставить их обратно - час... Кого ты приглашаешь на этот моцион?
- Если не возражаешь - тебя. И еще Ната или Джима. Кто согласится.
- Я уже согласился, - подал голос Нат.
- Прекрасно! - Я обрадовался. Быстро все решается.
- Сроки? - спросил Бруно.
- Это - с Розитой. Все нити у нее. Надо еще загрузить петарды, шутихи,
дымовые шашки. Сирены поставить. Мегафоны взять. И какие-то подарки айкупам.
Придется пользоваться их стоянкой. Так сказать, арендная плата...
- Какие подарки уместны? - деловито поинтересовался Бруно.
- Обычные. Посуда, ткани, инструменты. Кроме топоров.
- Твое эмбарго на топоры уже вошло в анекдоты. - Бруно усмехнулся.
- Да хоть куда! - согласился я. - Лишь бы топоров не было!
- Подкармливать беглецов в пути не придется?
- Их полтыщи! Важно напугать! А вот для себя берите по максимуму.
- Зачем? - удивился Бруно. - При твоей-то птицеферме...
- Так ведь разлив! - напомнил я. - Пойма Кривого ручья затоплена. На
подкормку к купам не слетаешь. И насчет горючки подумай. Нужен большой
запас.
- Ну, ты наговорил!.. - Бруно покачал головой. - Ладно! Горючку возьму
сухую, с корабля. Случай особый.
Сухую горючку, требующую только воды для разбавления, мы тут пока не
производили и потому берегли, как до сих пор берегут золото на Земле - для
особых случаев. Производство такой горючки требовало огромных давлений,
которые на нашем оборудовании пока не получались. Новую технологию искали,
но еще не нашли. А запас потихоньку таял...
...Через два часа меня вызвала Аня Бахрам.
- Твой план принят, - почти торжественно известила она. - Сейчас Розита
расписывает всем все по часам. Послезавтра на рассвете вертолеты выйдут к
площадке возле айкупов. Встреча там. Поскольку у тебя кругом вода...
- Какой план? - удивился я. - У меня не было никакого плана.
- Значит, мы все обмишурились? - Анюта рассмеялась. - Ты в бильярд
играешь? Не сейчас, понятно, а в принципе...
- С детства не играл. Все некогда.
- А в детстве предпочитал угловые лузы?
- Как ты догадалась?
- По твоему плану, которого не было. Ухр, Сандрик!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг