перевернуло случайным порывом ветра, который запросто может обесценить мой
подарочек.
Но, чтобы закрепить палатку, надо перейти в нее вместе с ранцем. И
лучше - вместе с Тором. Пусть и там помахает молоточком! Раз ему это в
удовольствие...
Затем следовало осмотреть поле предстоящего сражения у какого-то
Кривого ручья. Пока светло... Конечно, и ночью светло станет - все в моих
руках! Но тогда будет не до спокойных прикидок.
И еще надо обдумать, как не украсть победу у вождя Тора. Если вдруг
купы решат, что хуров прогнал именно я, Тор может стать моим врагом.
А должен стать другом, иначе ничего не выйдет. Это все, так сказать,
тактика. Сегодняшние заботы. Но есть и завтрашние. Хуры тоже не должны стать
моими врагами. Иначе потом к ним не подступишься. И стратегия, видимо, в
том, чтобы путь к диалогу с воинственными хурами остался открытым. Несмотря
на сегодняшнюю ситуацию.
Хорошо бы засветло добраться до вертолета! Может, догадались положить
туда мегафон? Когда-то Марату, в племя ра, отправили мегафон по настоянию
Розиты. Она уверяла, что с его помощью легче воздействовать на
неорганизованную толпу. В ранней ее юности, на прекрасном острове Куба,
Розите это вроде неплохо удавалось. По ее собственным рассказам...
Ну, все?
Теперь надо чем-то одарить "гвардейца". Как-никак, он меня охранял. А я
даже имени его не знаю.
В ранце оставались еще два мыслеприемника. Остальные надо искать опять
же в вертолете. Невелик резерв! Но ведь и людей, мало-мальски связанных с
моей персоной, тут тоже пока не густо!
В общем, нагнулся я над кульком с лентами, выбрал моток ярко-зеленой и
отчекрыжил от него второй галстук для "гвардейца". А пока он его разглядывал
да приспосабливал рядышком с первым, я достал мыслеприемник, протянул ему и
показал на свой.
"Гвардеец" внимательно посмотрел на Тора, вспомнил такую же дугу на
голове у Лу-у и безбоязненно натянул аппарат на буйные черные кудри.
Сообразил, похоже, что опасности тут никакой.
- Ты хорошо охранял меня ночью, - сказал я ему. - Хочу знать твое имя и
считать тебя своим братом.
- Я Сар, - ответил он со спокойным достоинством. - Я рад иметь такого
неуязвимого брата, как ты.
Значит, ночью он все-таки "пробовал" меня копьем? Как же иначе
обнаружишь мою "неуязвимость"? Но сейчас это уже неважно... Я протянул ему
руку. Он нагнулся, обнюхал ее и только после этого осторожно коснулся своей
ладонью моей кисти.
Ладонь его была сухой и горячей. Как нос у больной кошки. Выходит, он
меня не боялся, иначе ладонь была бы холодной и потной.
Что ж, все нормально: не страх должен я тут внушать...
- Хочу посмотреть берег Кривого ручья, - сказал я одновременно Тору и
Сару. - Мне тоже надо подготовиться к битве с хурами.
- Пойдем, - ответил вождь. - Покажу.
- Но вначале надо прикрепить к земле вторую хижину, - напомнил я. - Там
еще один молоток.
При слове "молоток" глаза вождя метнулись к его рукам. Обе были заняты:
в одной подаренный геологический молоток, в другой - ложка и моток синей
ленты.
- Пойдем в другую хижину, - согласился вождь и двинулся к выходу. Сар
кинулся за ним, явно прикрывая его спину. Но от кого же, кроме меня?..
Значит, все-таки боялся - не за себя, за вождя?..
За ними, подхватив ранец и кулек с витаминными пастами, вышел и я.
Между палатками невинно пестрел на прежнем месте надувной матрасик, на
котором провел я ночь. Примятая вокруг трава почти распрямилась.
Никто его не тронул.
В центре второй палатки так же лежал тюк, и к боку его так же был
приторочен ремнем геологический молоток.
И все повторилось. Я выгнул внутрь лишь первые петли и вогнал в землю
лишь первые колышки. А Тор уже пошел по кругу на противоположной стороне
парашютного купола. И Сар, поглядев на нас, сам попросил у меня молоток -
протянул за ним руку.
Пока они увлеченно стучали молотками по дюралевым колышкам, - им явно
нравился этот звон! - я захлопнул верхний клапан, стремительно скинул на тюк
верхнюю рубашку, затем - нижнюю, и снова натянул верхнюю - с карманами и
радиофоном. У меня их было два - на руке и на рубашке.
На это ушли секунды, шерстяная нижняя рубашка осталась на тюке.
День разгорался. Становилось жарко. Помощники мои почти обнажены, а я -
с севера - в двух рубашках...
Переодевание мое интереса не вызвало. Тор и Сар взглянули мельком,
искоса, и продолжали стучать. Пока они закончили, я еще и тюбики витаминной
пасты рассовал по карманам.
- Тебе нравится этот молоток? - спросил я Сара, когда он выпрямился.
- Нравится.
- Возьми его себе.
- Я отблагодарю тебя, - ответил он точно так, как Тор. Будто слышал его
ответ.
Хотя и не слыхал.
Может, это привычная для племени формула? Вроде нашего "спасибо"?
- Какая белая хижина тебе больше нравится? - спросил я Тора. - Бери
любую! Живи в ней!
- Потом, - ответил он. - Когда убьем хуров.
- Пойдем на Кривой ручей, - предложил я и натянул ранец.
- Пойдем, - согласился Тор.
Ленту и ложку он оставил в палатке, рядом с тюком. А молоток из рук не
выпускал. Как и Сар... Видно, сразу поняли, что это орудие годится не только
для забивания колышков.
Мы шли по лесу к северу минут пятнадцать. С километр, значит... Между
деревьями мелькали иногда купы с копьями и луками. По пути присоединился к
нам и второй "гвардеец". В руках его были два копья, за спиной - лук,
справа - пучок длинных стрел. Одно копье он сразу отдал Сару.
Опушка пришлась как раз на высокий обрыв. Несколько деревьев, подмытых
ливневыми водами, съехали по обрыву к видневшейся внизу воде. Черные корни
поднимались над коричневой глиной славно угрожающие щупальца внушительных
спрутов.
Ручей внизу был невелик, хотя полную панораму и скрывал кустарник. Но
обрыв оказался просто замечательный! И весь противоположный северный берег -
как на ладони. Лучшего места для обороны не найти. Вождь знал свое дело!
По ту сторону ручья лес начинался не сразу. Широкая низкая зеленая с
песчаными проплешинами пойма подходила вначале к полосе кустарников, и
только за ними поднималась опушка другого леса.
При таком рельефе местности, хуры, знавшие сюда дорогу, могли
рассчитывать только на темноту и полную внезапность нападения. Больше тут не
на что надеяться.
Однако внезапность испарилась. И если бы кто-нибудь предупредил об этом
хуров, они спокойно могли бы поворачивать домой.
Судя по всему, селение купов вовсе не случайно оказалось на нынешнем
месте. С юга от него, очень близко, бежала река с островом. С севера
прикрывал замечательный обрыв Кривого ручья. Вождь знал свое дело!
Собственно, теперь все главное стало мне ясно. Вряд ли высунутся хуры
из противоположного леса до темноты. Это было бы совсем неразумно. И вряд ли
в темноте опасны для них на широкой пойме стрелы купав. По сути это будут
слепые стрелы.
Главная битва предстояла на обрыве. Хуры - вверх, купы - сверху... Не
зря вдоль опушки лежало на земле немало суковатых дубин. По лесу с этими
палицами не разгуливали. Они ждали своего часа на месте.
Купы на опушке пока не таились - ходили свободно. Видно, надеялись на
разведчиков, которые предупредят о приближении врага. Однако костров не жгли
и на обрыв не спускались. Пересчитать воинов мне сразу не удалось - они не
сидели на месте, но, думаю, их было около тридцати. Как и хуров... При
выигрышной позиции, у купов были все шансы на успех. Даже и без моей помощи.
Но вот сколько голов тут размозжат дубины? Сколько животов проткнут
копья? Скольких похоронят потом? Если не вмешаться...
Ходил я по опушке как под конвоем - справа Тор, слева - Сар. Оба с
молотками, которые при обороне могут быть гораздо полезнее дубин. У других
воинов молотки вызывали явный интерес, но никто не просил их, даже и
посмотреть. Только взглядами оглаживали купы новое незнакомое, но совершенно
понятное оружие.
На моей совести теперь было, чтоб оно не опускалось на головы других
людей.
...До темноты дел тут не оставалось. Сейчас бы к вертолету! Вот там
работы полно! Как бы повежливее оторваться от конвоя?
А, собственно, в чем проблема? Летающим они меня уже видели.
- Я вас покину сейчас, - сказал я вождю. - Надо подготовить огни неба.
Чтоб обрушить их на хуров. К темноте вернусь.
- Удачи тебе! - прозвучал в моем мозгу ответ Тора. И звуковой ряд я
услышал:
- Ухр!
Что ж, первое слово на языке купов поймано.
- Не снимайте дугу! - попросил я одновременно Тора и Сара и показал на
свой мыслеприемник. - Вечером нам надо поговорить.
Оба не ответили. Только улыбнулись. И улыбки показались мне
сожалеющими: вероятно, решили, что я трусливо убегаю с поля боя.
Убедить их сейчас в чем-либо ином я никак не мог. И торчать тут полдня
без дела - тоже. Пусть пока думают, что хотят. А меня ждут другие заботы.
Я врубил движок, через минуту был над деревьями, и оборонительная линия
купов скрылась за стеной леса.
4. "Как жаль, что мы понимаем это только сейчас!"
Мегафон висел в вертолете на самом видном месте - напротив входа.
Новенький, сверкающий, с регулятором громкости до самых оглушительных
децибелов.
"Спасибо, милая Розита! - мысленно поблагодарил я. - Ты даже не
представляешь, сколько жизней может спасти сегодня твоя
предусмотрительность!"
За все три года нашего знакомства одни только приятности приносило
общение с этой прелестной женщиной - и на Земле, в лагере астронавтов
"Малахит", и в космосе, и здесь, на планете Рита. Многие события Розита
словно предвидела, продумывала наиболее вероятный ход и незаметно готовила к
ним окружающих. Она всегда умела сказать нужное слово в любой обстановке или
просто разрядить ее милой улыбкой. Она писала пронзительные собственные
песни и бесподобно исполняла песни чужие. Она лихо плясала, и никогда мне не
забыть, как в безднах космоса, на полпути к этой зеленой планете, и
пятнадцати парсеках от родного дома, отплясывали мы с Розитой огненную
кубинскую "байлю".
У этого танца и название-то лихое: "веселись!"
Хотя с чего нам тогда в космосе было особенно веселиться? С того,
разве, что живыми вылезли из первой половины анабиоза?
И лишь в одном Розита чудовищно промахнулась, одного не разглядела
загодя - может, самого главного для себя! - глубин Женькиной души.
Тогда, в знаменитом уральском "Малахите", который казался нам, юным,
чуть ли не пупом Галактики, обаятельная кубинская девчонка, видимо,
чувствовала себя поначалу почти провинциалочкой. Так, по крайней мере,
думается мне сегодня... И высокий широкоплечий уверенный в себе Евгений
Верхов, уже имевший известность молодого изобретателя, наверняка
представлялся ей надежной опорой и защитой на всю жизнь.
Ясно ведь, что она его выбрала, а не он ее. Столько парней крутилось
вокруг этой красавицы... Она выбирала!
И все это лишь для того, чтобы здесь, на Рите, разглядеть, наконец,
Женькину душу, уйти от него из удобной квартиры и вернуться на опустевший
звездолет, в узкий и темный "пенал" - каюту, где проспала она в анабиозе
сорок лет ракетного времени - наш путь через космос...
В "Малахите" я восхищался Розитой, как и все. Не представляю себе
парня, которому она не нравилась бы. Но выбрать меня она никак не могла: не
крутился я вокруг нее. И вообще никогда не крутился вокруг чересчур красивых
девчонок. Они требовали слишком много времени. А мне с детства было некогда.
И ведь как-то все решалось у меня без этого коллективного верчения
вокруг женской юбки. Не всегда, правда, удачно решалось... Но ведь и у
других не всегда. Возможно, Розита и заметила меня лишь в космосе, когда
наша смена разбудила их с Женькой на очередное дежурство и когда перед моим
возвращением в анабиоз сплясали мы с нею совершенно случайно наш
единственный в жизни танец. Она оставалась вести звездолет, я уходил в
двадцатилетний сон...
И то после этого лихого танца такие страдающие глаза были у моей бедной
Бируты!.. Даже если бы Розита пригласила меня тогда на второй танец, я
отказался бы. Чтобы Бируту мою нежную не мучать.
А теперь от Бируты - свежий могильный холмик по соседству с Городом. Да
табличка на памятнике: "Бирута Тарасова (Аугшкап)". И даты двадцатилетней
жизни. По земному летоисчислению...
Нет радости от моих воспоминаний. И лучше не терзать себя ими. А так,
думать в пределах ближайших задач: что надо сделать сейчас, что потом, что
попозже...
Сейчас хорошо бы перекусить, и не витаминной пастой, а консервами,
капитально, чтоб хватило надолго. Сейчас надо собрать все необходимое до
завтра, разглядеть топографическую карту окрестностей, провести сеанс
связи - чтоб вечером в Городе не волновались. Особенно - мама... Вечером
будет не до связи... Ну, и затем осмотреть ближние окрестности - в свободном
полете. Хватит для начала?
...Самый срочный багаж набирался солидный: мегафон, запасной матрасик,
спички, зажигалки, налобный фонарь, фляжка с прохладной тайпой, телевизор и
съемочная камера, охапка мыслеприемников, рулончик клейкой пленки, чтоб
наглухо запечатать хоть одну палатку, холодильник со стеклышками для
анализов крови - ведь могут быть и раненые. Как этим не воспользоваться?.. А
если воспользуюсь - значит, еще и пеленгатор, потому что второй вертолет на
эту поляночку уже не сядет, для него придется искать другое место... все это
спешно, бегом, без передыху! Вот уж никак не думал, что в стане дикарей
попаду в такой цейтнот!..
Вот опять же: если раненые - значит, прихватывай и аптечку. Сколько это
набежит килограммов? Небось, пуда два? Не страшно! Жюль Фуке тащил свою Налу
к берегу километров десять по Восточному материку, на одном ранце. Выдержал
ранец! И Нала, очень в то время голодная и худая, весила, наверное, не
меньше трех пудов. Значит, и мой ранец выдержит. Мне-то тут полета - две
сотни метров...
Теперь - карта! Недосуг было обстоятельно разглядывать ее в Городе.
Захлестывали прощальные заботы, и думалось: разгляжу спокойно на месте.
Потому и стала для меня полной неожиданностью превосходная оборонительная
линия на Кривом ручье. Но ведь она вполне могла бы разместиться в моей
голове и пораньше...
Кстати, почему ручей - Кривой?.. Так... Карта - со спутника, по сути -
контурная. Ни одного названия! Вот он, этот ручей! Действительно Кривой! За
селением резко сворачивает к югу, впадает в реку и образует вокруг устья
громадную болотистую низину. С востока сквозь это болото к селению не
подступиться. Увязнешь! С юга - река. С севера - высокий обрыв Кривого
ручья. Молодцы купы! Безо всяких карт найти такой защищенный и сухой
уголочек!..
Ну, и где тут на реке остров?.. Есть, вот он! Небольшой, вытянутый по
течению, явно прижатый стрежнем к северному берегу. Узенький проливчик меж
ними, видимо, спокойный. Течение должно быть южнее острова. Все логично!
Прекрасное убежище! Ай да купы! Если такое племя да меня полюбит!!!
Теперь - связь! Время бежит. А с севера бегут хуры.
- Город! Город! Ответьте Тарасову!
- Город слушает. - Бесподобный контральто Розиты. - Что у тебя, Сандро?
- Вечером связи не будет. Поэтому вызвал сейчас.
- Что-то намечается?
- Битва народов. Бородино! Или Аустерлиц. Как угодно.
- У тебя есть все необходимое?
- Вроде, все. Низкий поклон тебе за мегафон.
- Пусть он будет самым главным оружием!
- Есть просьба, Розита.
- Записываю.
- Может, подберете концерт-солянку? Любые песни - хоть в записи, хоть в
живом исполнении. И немного танцев. Местное или с Земли - все равно! Минут
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг