все могилы на нашем кладбище чисты, все памятники одинаковы - из белого
мрамора, привезенного с Плато Ветров, - и только цветы на могилах разнились,
и свежие букеты все на особицу.
Когда-то страшно давно, еще в первой своей жизни, на Земле, перед
отправкой в космос, провел я три недели у Бируты дома, в Меллужи, на Рижском
взморье. Бирута тогда возила меня в Ригу, показывала красивейший город, в
который я попал впервые, и однажды мы забрели на воинское братское кладбище.
Оно поразило меня прежде всего полной одинаковостью строгих скромных могил.
Я удивился этому, а Бирута прочитала мне старинные стихи, из которых
запомнились несколько строчек:
...Что ж я нынче брожу, как по каменной книге,
Между плитами братского кладбища в Риге?
Белых стен и цементных могил панорама...
Матерь-Латвия встала, одетая в мрамор...
Перед нею рядами могильные плиты,
А под этими плитами те, кто убиты
Под знаменами разными, в разные годы,
Но всегда за нее и всегда за свободу...
- Кто писал это? - спросил я тогда.
- Наум Коржавин, - ответила Бирута. - Лучше него никто не написал об
этом кладбище.
- Латыш?
- Нет. Русский поэт. Москвич.
И вот теперь перед моими глазами другое братское кладбище, на другой
планете, и сама Бирута под стандартной могильной плитой.
Напишет ли кто-нибудь стихи об этом?
Подошел Тушин - сразу с тремя букетами. Два тихо положил на могилы
Бируты и Ольги, постоял возле них и понес третий букет к могиле Чанды - в
самом центре небольшого кладбища. С этих центральных могил оно и начиналось.
Мы молча двинулись за ним - большая для земной общины семья. И только
Розита, по крайней мере, официально, еще не была ее членом.
Позже, когда я вышел на кухню сполоснуть руки, мама шепнула мне:
- Как я была бы рада, если бы вы поженились!
А когда мы мчались в биолете на космодром, уже в темноте, Розита
призналась, что то же самое мама шепнула и ей. И, может, именно поэтому не
настаивала, чтобы я остался ночевать в ее квартире.
Тушин весь вечер называл меня только "Аликом" и ни словом не обмолвился
о том, что говорилось на Совете. Как будто подчеркивал, что здесь он всего
лишь отчим - и никто больше.
А я с детства бесконечно уважал его как астронавта, исследователя,
бесстрашного и непреклонно последовательного человека - и в то же время
инстинктивно страшился принять его как члена семьи. Ничего не мог с собой
сделать - избегал этого. Тут действовало что-то сильнее меня.
Может, если бы я не помнил отца, было бы легче?
Умница Розита все поняла. Потом в биолете она спросила:
- Почему ты отталкиваешь его?
- Я не отталкиваю.
- У тебя не видно сыновних чувств. По-моему, ты относишься к нему как к
вождю Тору.
- Может, эти чувства еще не сложились? Тут ведь нужную кнопочку не
нажмешь...
- Как хорошо, что мы с тобой обошлись безо всяких кнопочек! Сразу
полыхнуло! Ну, ладно, потом обо этом! А сейчас...
- Остановить биолет?
- Останови!
36. "Когда-нибудь ты на ней женишься!"
Зайти за карабинам я решил вечером. Чтоб не сковывать утром ни Федора,
ни себя. Вдруг ему понадобится пораньше уехать в Город, а мне - попозже
поспать?
Федор вынес мне в рубку два ящика с цифровыми замками и уточнил:
- Ты первый на этой планете, кому вручается такое оружие, не подведи! И
пристреляй его вначале, до охоты. А то опозоришься. Наставление внутри.
- Спасибо. Кое-что я помню с "Малахита".
- Когда то было! - Федор махнул рукой. - Жена моя любит говорить: "Я не
забыла, просто у меня память плохая".
Прелестная парижанка Катрин, жена Федора, руководила детским
интернатом, десятки малышек знала по имени и никогда их не путала. Так
рассказывала Бирута... В голову мне не могло прийти, что на вооружении у
этой женщины может быть такой безжалостный афоризм.
Пластмассовые ящики я рассовал в каюте под койки и неслышно запер
дверь. Розита молча наблюдала за мной, сидя у стола и покачивая ножкой.
Потом тихо спросила:
- Я вижу, ты привез микрофиши. Все прочитал?
- Половину.
- Зачем же привез?
- Вдруг тебе нужно?
- Дочитай! Там еще немало интересного.
- Кажется, главное я уже понял.
- Ты имеешь в виду город на костях?
- Разве не это главное?
- В общем-то, ты прав. Земля привыкла строить на костях крепости,
города, дороги... Особенно у вас, в России... Что новая петровская столица
на Балтике, что железная дорога к ней от старой Москвы...
- Что египетские пирамиды, - в тон Розите продолжил я, - что
ступенчатые храмы майя и римские колоннады... Традиция богатая!
- Но в книге же не только это! - Розита усмехнулась, - Там еще и
депортация народов... Тоже может оказаться актуальным...
- Ты намекаешь на урумту? По-моему, тут будет не наказание, а спасение.
- Все зависит от точки зрения. Почитай!
- Спасибо. Почитаю.
- Но потом, ладно? А сейчас...
* * *
- Ты решил что-нибудь с нами?
- Попрошу у Совета пустой домик из Нефти. Если ты согласишься в нем
жить... Авось бывшие каннибалы и не заметят потери...
- Все балагуришь... А серьезно?
- Так это серьезно! Представляешь, крепкий хвойный дух в доме... Залог
здоровья! Ты жила когда-нибудь в доме из сосновых бревен?
- Нет. И не хочу. В крайнем случае соглашусь временно побыть в таком
доме, если он останется в Нефти.
- Почему именно там?
- Ну, если ты стыдишься вернуться в Город... Поработай в Нефти. Дел там
для тебя полно. И для меня есть. Студия потихоньку действует. Я подкинула
мысль вывести ее на всеобщую трансляцию. Могу взять это на себя.
- Не устаю тобою восхищаться.
- Мне не это нужно. Нужен ты - каждый день.
- Натан Ренцел собирается ко мне в гости, за комарами. Может, прилетишь
с ним, поглядишь? Или со мною - прямо сегодня. Там не так уж страшно.
Никаких хуров я к тебе не допущу. На это меня хватит.
- Меня и самой на это хватит! Но я не могу опуститься до уровня жизни
первобытных людей. Почему ты не хочешь это понять?
- Мне жутко это понять. Тебе когда-нибудь хотелось поскорее понять
безысходность?
- Опять мы с тобой забрели в тупик. А времени осталось - всего ничего.
Разберемся потом, ладно? А сейчас...
* * *
- Когда ты сегодня поедешь на работу?
- Когда провожу тебя. Уже из Заводского района. Сегодня опять Аня в
студии вместо меня. Потихоньку я ее готовлю. Если ты решишься жить в
Нефти...
- Она ушла из школы?
- Да, в архив, к Лиз Смит. Оттуда проще отрываться в студию. Все-таки
не дети, а лишь бумажки...
- Как четко у тебя все построено!
- Стараюсь избегать случайностей. Но в главном это не удалось.
- Ты имеешь в виду меня?
- Поздно я к тебе пришла. Вот если бы до твоего отлета!.. Тогда не
гуляли бы мы в безысходности... Но ведь в те дни это казалось совершенно
немыслимым! Ты не понял бы меня. Оттолкнул бы! И тогда ничего у нас не
получилось бы - никогда!
- Возможно.
- Вот я и помедлила. А ты поторопился. В итоге - опять слезы. Что назад
поглядишь, что вперед...
- Живи настоящим! Оно не так уж плохо. Ведь мы любим друг друга.
- Если бы я могла жить только настоящим!.. Если бы у меня так были
скроены мозги!.. Но, по-моему, подобных девиц не допускали до "Малахита".
Много ты их там видел?
- Вроде ни одной. Но и не очень приглядывался.
- Некогда было! Куда спешил?.. Но хоть к дочке вождя пригляделся?
Успел?
- По-моему, она славная девочка.
- И когда-нибудь ты на ней женишься.
- Только если ты меня бросишь... Что еще останется?
- Но это будет потом, да? А сейчас....
37. Последняя остановка
Поздним утром вынесли мы с Розитой два ящика и мой ранец из корабля и
остановились в раздумье. На космодроме стояли и свободные биолеты, и
вертолеты. На соседних площадках замерли полосатый и пятнистый' вертолеты,
голубой, зеленый и малиновый биолеты. Медленно плыли с запада на восток
легкие небольшие облака. Выглядывало меж ними и снова исчезало ненадолго
солнце. Самая разлюбезная погода! Выбирать транспорт можно, не оглядываясь
на нее. Вертолетом, конечно, быстрее. Но... Куда нам сегодня-то спешить?
- Да и в пути не поцелуешься, - закончила Розита мою мысль. - А когда
нам теперь удастся? Ты хоть смутно представляешь, когда?
- Ничего не видно! Чернота! Если только сама не прилетишь.
Розита недоуменно пожала плечами и решительно понесла мой ранец к
ближайшему биолету. Он был нежно-голубым. С двумя ящиками я последовал за
нею.
Мы действительно немало целовались в пути. Управлению биолетом это не
мешает. И что-то надрывное чудилось мне в жарких поцелуях Розиты. Словно
прощалась она со мной не до следующей моей поездки на материк, а чуть ли не
навсегда.
Перед самым выходом из корабля вспомнил я о вчерашней просьбе Вебера.
Составить описание хижин и набросать чертеж было, наверное, делом десяти
минут. И можно бы оставить все здесь. Но это означало оставить все Розите
для того, чтобы она отнесла Веберу.
Зачем же мне ее к нему посылать? Зачем давать ему еще один шанс? Может,
он на то и рассчитывал?
"Потом все сделаю! - решил я. - И передам Омару".
Тогда, на корабле, это решение как-то успокоило. Теперь, в биолете, я
вдруг понял, что никакого значения оно не имеет. А имеет значение только то,
как Розита меня целует - с надрывом или спокойно, в полной уверенности, что
никуда я от нее не денусь, и ничто нашему счастью не угрожает.
Вот этой спокойной уверенности, которая, казалось, буквально
переполняла Розиту в Нефти, сегодня я не чувствовал.
В Заводском районе я попросил диспетчера догрузить кое-что в
приготовленный для меня вертолет.
- Что именно? - спросил он.
- Прежде всего, два складных слесарных верстака полегче, дюралевых.
Причем у одного надо подрубить "ноги", чтоб за ним можно было сидеть, а не
стоять. Это для старика... И стульчик ему дюралевый... Кроме того - две пары
тисов, два ручных наждака, две наковаленки, десяток струбцин, по два набора
молотков, напильников, рашпилей, стамесок, долот, точильных брусков, детский
набор гвоздей и стопку слесарной шкурки.
- Все? - Диспетчер улыбнулся.
- Нет, не все... - Я развел руками. - Пожалуйста, нивелир и две пары
шортов на меня. Начну работать с инструментом, могу брюки порвать.
- Открываешь слесарную мастерскую? - полюбопытствовал диспетчер.
Был он инженером со второго корабля, звали его Армен Оганесян, и
просчитал он в этом районе все ступенечки, начиная с мастера цеха, который
управлял слесарными роботами. Именно Армен не так давно обеспечивал
верстаками, слесарными и электромеханическими наборами ту киберлабораторию,
которую мне поручили организовать. А потом его "бросили" на управление
вертолетами. Не знаю уж, почему...
- Не столько создаю мастерскую, - признался я, - сколько переоборудую.
Мастерская уже есть - на двух валунах, с полным набором каменных орудий.
Работает в ней невероятно трудолюбивый старикан Бир. Хочу ему помочь. И
заодно выполнить вчерашнее указание Совета. А попутно и себе верстачок
поставлю. С детства приучен все по дому ремонтировать.
- Список велик! - Армен покачал черноволосой головой. - Часик нам на
это выделишь?
- Сколько надо!.. Я еще в киберлабораторию загляну: соскучился по
ребятам... Топливную трубку в ранце сменю - много налетал... Действуйте!
Мы вышли с Розитой из диспетчерского корпуса, отнесли к вертолету свои
два ящика и ранец, и Розита задумчиво произнесла:
- Вообще-то у меня тоже есть плановое задание. Надо посмотреть, как
строится дорога на Порт. Хотя бы общий взгляд... Давно об этом ничего не
говорилось - ни по радио, ни по телеку. А тут все рядом!
- Ну, давай зайдем к ребятам, а потом - на дорогу.
- Потом они наверняка увяжутся тебя провожать, - возразила Розита. - И
на дорогу мы уже не вырвемся. И придется мне одной... А тут все-таки ра
ходят. Их зона! Хоть сейчас и мир... Не очень-то верю я пока в этот мир...
Да и стрелять в них не хочется.
- Хорошо, давай наоборот! - согласился я. - Сначала на дорогу, потом -
к ребятам. Чтоб не бродить тебе тут одной.
Мы нырнули в биолет, путь был не очень долгий, и вскоре послышался
треск падающих деревьев и гул моторов. А в биолет сквозь полуоткрытые окна
набился густой запах горелой древесины, расплавленной смолы и горячего
железа. Четыре громадные лесодорожные машины - почти все путевое богатство
землян! - медленно вели параллельные "нитки" на запад, к будущему морскому
порту. Они подминали под себя девственный лес, прожигали путь в редких и
невысоких скалах и выпускали из-под трамбовочных катков горячее, местами
полупрозрачное янтарно-серое дорожное полотно. Оплавленные гранит, песок и
глина перемешивались в нем со смолой и древесиной. Все, что попадало под
машину, становилось гладкой, слегка выпуклой вечной дорогой. Производство
было безотходное.
Горячий воздух высокой стеной поднимался над свежим дорожным полотном,
и лес за прозрачной, колеблющейся стеной дрожал и дробился.
Потом, после того, как выйдут дорожные машины к морю, они вернутся в
Заводской район и потянут отсюда шоссе на север - через ферму и
железо-марганцевый рудник к Нефти. Пока же тут чисто воздушная трасса.
Подъехать близко к лесодорожным машинам невозможно. Горячее шоссе
сожгло бы биолет вместе с нами. Мы остановились поодаль. Розита вышла,
записала на магнитофон треск деревьев и шум машин, поснимала издалека
щебечущей камерой падающие деревья, дрожащие от напряжения лесодорожные
машины, парящие горячие полосы шоссе, и после этого я развернул биолет
обратно. Всю остальную информацию Розита намеревалась получить в Городе, у
дорожно-строительного начальства. Цифры были там. И разговаривать с
операторами и механиками там удобнее. А здесь - только шум да пейзажи. Да
еще запах, который по телевидению не передашь.
В середине обратного пути Розита попросила:
- Останови!
Я приказал киберу биолета свернуть к обочине, выключил его и, на всякий
случай, затемнил стекла. Хотя никто тут не ездил - по неоконченной-то
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг