Девушка сняла трубку. Через мгновение на экране видеофона появилось лицо
академика.
- Виктор Петрович, - просительно произнесла Наташа, - вряд ли вы меня
помните. Моя фамилия Артемьева. Я слушала ваш курс в Московском
геологоразведочном. Два года назад...
Академик улыбнулся.
- Наталья... - начал он.
- Васильевна.
- Совершенно верно, Наталья Васильевна. Зачем же вы так плохо обо мне
думаете? Я помню всех своих студентов. Во всяком случае, тех, кто был в числе
лучших. У вас, товарищ Артемьева, насколько мне помнится, было тяготение к
научной работе. А затем вас увлекла разведка. Не так ли?
- Да, Виктор Петрович.
- Видите, я помню. Что же вы сейчас делаете?
- У меня к вам несколько вопросов, Виктор Петрович. Необходимо
посоветоваться.
- Ну что ж. Вы где сейчас?.. Внизу? Поднимайтесь. Всегда рад вас видеть.
Мой номер...
Наташа поправила перед зеркалом прическу и через несколько минут была в
комнат ученого. Он сидел, откинувшись в кресле и протянув на стол большие и
нервные, но очень правильные по форме руки с длинными пальцами.
Когда девушка постучала и появилась в дверях, Виктор Петрович поднялся к
ней навстречу, усадил в кресло и вернулся на свое место, приготовившись
слушать.
- К вашим услугам, - сказал он с улыбкой.
- Я должна все рассказать по порядку, - смущаясь, начала девушка.
- Очень хорошо!
- Видите ли, в прошлом году мы проходили преддипломную практику в районе
Байкала. Как вам известно, там выходят на поверхность древнейшие архейские
породы: гнейсы, сиенит-гранты и другие. И можете представить мое изумление,
когда оказалось, что рядом обнаружены месторождения мрамора, начатые
разработкой.
Ученый внимательно слушал, стараясь понять, к чему клонится разговор.
- Если я правильно вас понял, мрамор находится в непосредственной близости
к древним кристаллическим породам? Именно это вас поразило?
- Да.
- Догадываюсь. Мраморы - это осадочные породы. Известняки, подвергшиеся
затем изменениям под влиянием высоких температур и давления. Принято думать,
что они гораздо более позднего, притом органического происхождения. Понимаю
ваше изумление. Присутствие мрамора среди древнейших пород - явление, до сих
пор не отмеченное в науке.
- Вот в том-то и дело, Виктор Петрович!
- Хм... Продолжайте, продолжайте! Это очень интересно.
- Услыхав о разработках, я сейчас же отправилась туда. Месторождение
небольшое, причем к одному концу залежи качество камня, как мне сказали,
гораздо хуже.
- По-видимому, там были органические отложения, еще не подвергшиеся
кристаллизации.
- Кажется, так. Когда я пришла на место, картина была ясна. Передо мной
оказались древнейшие известняки, несомненно созданные еще в архейскую эру.
Окружающие сверху и снизу породы не оставляли в этом никаких сомнений. И самое
замечательное, Виктор Петрович, что некоторая часть этих отложений вследствие
какой-то случайности осталась в первозданном виде. У меня даже дух захватило,
когда я сообразила, в чем тут дело.
- Могли сохраниться остатки древнейших живых организмов того
геологического периода, где мы только допускаем присутствие жизни, но до сих
пор не имеем никаких прямых доказательств.
- Вот именно. Я не пожалела провести в поисках несколько дней, и мне
действительно удалось найти кое-что. Хочу вам показать. Вот эти образцы!
Один за другим Наташа доставала из портфеля небольшие куски камня и
передавала их академику.
Непосвященный человек не заметил бы ничего особенного в этих кусках белого
и серого камня, ничем не примечательного на вид, но острый глаз ученого
мгновенно оценил все значение находки. Длинные пальцы академика осторожно, как
драгоценности, брали то один, то другой кусок. Каждый образчик подвергался
самому тщательному и всестороннему осмотру. Откуда-то появилась огромная лупа.
Наташа с интересом наблюдала за выражением лица Яхонтова. Он весь
преобразился. Глубоко сидевшие глаза блистали юношеским огнем. Академик о
чем-то напряженно думал...
- Значение находок трудно переоценить, - наконец сказал он. - Здесь
находятся не только следы растений и животных. Есть и отпечатки, которые на
редкость хорошо сохранились. Как будто еще неизвестные палеонтологам формы.
Возможно, они относятся к древнейшим периодам архейской эры, однако
сравнительно высоко развиты. Мне всегда казалось, что начало возникновения
жизни на Земле, должно быть отнесено намного дальше в глубину времен, чем
думают ученые. Очень интересно!
Волнение академика было понятно. Известно, что в начале архейской эры на
Земле были весьма высокие температуры, а в атмосфере почти отсутствовал
свободный кислород. Остатки живых существ, найденные Наташей в древнейших
породах, как будто изменяли привычные представления о температурных границах
существования растений и животных. Ведь принято думать, что жизнь может
существовать только в пределах от нуля до 99 градусов Цельсия в обе стороны и
лишь некоторые виды бактерий и споры плесневых грибков сохраняются и при
температурах от плюс 180 до минус 260 градусов. Получалось так, что находки
Наташи как будто подкрепляли догадки некоторых ученых, в том числе академика
Яхонтова, что эти пределы относятся только к жизни в ее теперешней форме,
присущей нашей планете и нашему времени. Возможно, что таков результат
длинного пути эволюции. Допустимо предположение, что жизнь возникла при
гораздо более высоких температурах и при отсутствии кислорода. Наоборот,
именно интенсивное ультрафиолетовое излучение, которое не задерживал кислород
атмосферы, и могло создать условия для синтеза первых белковых молекул,
значительно отличающихся от современного белка. Будучи проще по своему
химическому составу, эти молекулы и явились первыми формами жизни,
существовавшей в таких условиях, какие непереносимы для белковых тел нашего
времени.
Нервные руки ученого все время находились в движении. Снова и снова он
перебирал образцы горных пород, стараясь увидеть за невзрачными камнями
удивительные картины древней жизни.
- Ведь я недаром потратила столько времени на поиски? И не напрасно
беспокою вас? - тайно ликовала Наташа.
- Что вы! Что вы! Наоборот. Найденные вами окаменелости имеют огромное
принципиальное значение. Если это действительно так, то они приближают нас к
познанию тайны происхождения живой материи, а этот вопрос чрезвычайно
интересен и для меня лично. Это целый вклад в науку, дорогая!
- Что вы, Виктор Петрович! - смутилась Наташа.
Яхонтов вдруг поднялся и стал ходить по комнате, заложив руки за спину.
Академика Яхонтова видели на многих всемирных конференциях по вопросам
геологии и палеонтологии. О нем писали не только специальные издания, но и
газеты всего мира. Его черная бородка пользовалась большой популярностью.
Некоторые не совсем доброжелательные коллеги даже утверждали, что эту бородку
он отпустил еще в студенческие годы для увеличения своей популярности. Когда
академику передали об этом, он поморщился: "Гм... Мне некогда было бриться для
этих франтов..."
Это был не только первоклассный ученый, но и замечательный человек,
обладавший огромной волей и золотым сердцем, бескорыстно преданный науке,
чутко относившийся к молодежи и к своим помощникам, хотя, может быть, и
страдавший в глубине души, что его заслуги долго не были оценены по
достоинству. Только недавно он получил звание академика.
Открытие Наташи Артемьевой взволновало ученого до глубины души. У него не
было зависти. Но то, что такая молоденькая девушка сделала замечательные
находки, потрясло опытного специалиста. Что это, спрашивал он себя:
необыкновенные дарования, пресловутая женская интуиция или простое везение?
- Ведь в чем здесь вопрос? - начал Виктор Петрович. - Подведем мысленно
итоги. В данной области знаний до сих пор существуют только гипотезы. Правда,
некоторые из них достаточно убедительны. Однако никто и никогда не наблюдал в
природе и не создавал лабораторным путем тех первичных белковых коллоидов,
образовавшихся в древнейших океанах, которые, очевидно, и являлись
материальной основой для возникновения жизни... К этому можно было бы
прибавить, что никто никогда не наблюдал и не вызывал искусственно того
процесса превращения студенистых первичных белков в мельчайшие капельки,
обособленные от окружающей среды, так называемые коацерваты, которые явились
прообразом простейших живых организмов и переходными формами от мертвой
материи к живой. Все эти сложные биохимические реакции, первые страницы
таинственного процесса появления жизни, перехода материи из одного
качественного состояния в другое, существуют только в представлении ученых и
остаются недоступными для наблюдения и экспериментальной проверки... И вот
представьте себе, ваше открытие...
Наташа смущенно возразила:
- Это случайность. К тому же и без моей находки наука имеет ясное
представление о путях происхождения жизни.
Наташа выпалила эту тираду и замолкла, ожидая, что ответит ученый. Но тот
уклонился от прямого ответа. Она правильно поняла его красноречивую
уклончивость, однако у девушки были свои причины настаивать на категорических
утверждениях.
- Пожалуй, я не так сказала, - продолжала она после короткой паузы. -
Наука лишь в общей форме представляет, как возникла жизнь. Возможно ли
надеяться, что когда-нибудь человек познает эти процессы до конца?
- Твердо в этом уверен! - Академик остановился посреди комнаты. - Рано или
поздно тайна происхождения жизни будет открыта. Настанет время, когда человек
овладеет возможностью - искусством, если вам угодно, - создавать жизнь по
своей воле. Ведь научились же люди управлять такими сложными явлениями, как
ядерные реакции! Вопрос только в том, когда это будет и какими путями надо
идти, чтобы скорее восполнить недостающие звенья в истории эволюции...
Наташа, видимо, только и ждала этого момента, чтобы задать вопрос:
- А не кажется ли вам, что, оставаясь на Земле, люди никогда не сумеют
разрешить эту загадку?
- Вы хотите сказать, - подхватил ученый, - что здесь мы не в состоянии
воссоздать условия, при которых происходил синтез первичных белковых тел?
Согласен. Может быть, нужны другие пути. Но какие?
- Не лучше ли искать разрешения этой задачи где-нибудь за пределами нашей
планеты?
- Мысль интересная. Вы хотите сказать, что следовало бы найти другое
космическое тело, которое находится на более раннем этапе эволюции,
соответствующем периоду возникновения жизни на Земле? Так я вас понял?
- Да, Виктор Петрович. Если бы, например, доставить туда группу ученых?
Воочию наблюдать все это... Проникнуть в лабораторию самой природы...
Академик опять с удивлением посмотрел на девушку.
- Гм... - сказал он после некоторого раздумья. - У вас, знаете, очень
смелые мысли. И надо сказать, много здравого смысла. Мне и самому иногда
приходило в голову, что надо покинуть Землю, если мы хотим серьезно расширить
возможность изучения происхождения жизни. Беда в том, что необходимость есть,
а практических возможностей я пока не вижу.
- А если я вам скажу, Виктор Петрович, - с волнением произнесла Наташа, -
что такие возможности существуют? Об этом мало говорят. Вернее, перестали
говорить. Но вы же знаете, что перелет на другие планеты уже осуществим. Надо
лишь поставить определенную задачу.
- Откуда у вас такая уверенность?
- Я не совсем чужда астронавтике, - покраснела Наташа. - Мой жених - пилот
космических кораблей. Его фамилия Одинцов. Может быть, слышали?
Виктор Петрович бросил на девушку испытующий взгляд сквозь очки:
- Это не он ли совершил рискованную посадку космической ракеты? Я читал
что-то по этому поводу.
- Он!
Ученый с улыбкой покачал головой:
- Смелая у нас молодежь!
- Дело не в этом, Виктор Петрович. Владимир... Так зовут моего жениха...
Он хотел доказать, что уже теперь возможно не только летать в межпланетном
пространстве, но и высаживаться, где это понадобится. Опыт удался. Но Владимир
летел вопреки запрещению. И вы понимаете?..
- Уволили?
- Уволили. За нарушение служебной дисциплины. Академик задумался,
поглаживая пальцами бородку. Потом поднял голову и еще раз внимательно
посмотрел на Наташу. Та не выдержала взгляда, смущенно опустила глаза. Но
потом сказала:
- Вы угадали, Виктор Петрович... Я действительно хотела бы заручиться
вашей поддержкой в очень большом деле. Поступок Владимира оценен как
безрассудный. Он посадил ракету на воду. А специалисты считают первоочередной
задачей полет на Луну.
- Где нет никаких морей.
- Вот именно. Но если такой ученый, как вы, предложит организовать
экспедицию на другую планету... Не смейтесь, Виктор Петрович! Этот опыт
оказался бы полезным...
- Ну, знаете!.. - только и нашелся сказать академик. Он снова опустился в
кресло и положил руки на стол, где еще лежали образцы байкальских горных
пород.
- Во всяком случае, - помолчав, начал он, - сегодняшняя беседа меня сильно
взволновала. Скажу откровенно, вы затронули вопрос, который давно увлекал и
меня самого. Настала пора расширить пределы наших исследований...
- Послушайте, Виктор Петрович! - настаивала на своем Наташа. - Почему бы в
самом деле не организовать хорошо продуманную экспедицию куда-нибудь на Марс
или на Венеру? Лет тридцать назад это казалось бы смехотворным. А теперь...
- Лучше на Венеру! - бросил академик, очевидно тоже увлекшийся, помимо
своей воли, этими грандиозными планами. - Марс, по-видимому, умирает, и
надеяться найти там необходимые нам условия не приходится. А вот Венера -
планета-загадка. Заманчивая идея!
- Ученые провели бы там необходимое время и вернулись. Это вполне
осуществимо.
- Интересные вещи вы рассказываете, Наталья Васильевна! - не выдержал
академик и снова начал оживленно расхаживать по комнате. - Эх, будь я помоложе
- полетел бы сам!
- Большие опасности сулит такое путешествие, Виктор Петрович.
- Без этого нельзя. Но ведь только смелые могут сказать новое слово в
науке!
- Что же вам мешает поднять этот вопрос? - воскликнула Наташа.
Виктор Петрович подошел к столу и сказал:
- Я ведь не специалист по межпланетным полетам. Пусть об этом судят
другие. Но в пользе, какую принесла бы подобная экспедиция, сомневаться не
приходится. Меня, как геолога и палеонтолога, эта идея особенно
заинтересовала. Обещаю, что поговорю в академии с коллегами, которые больше
меня разбираются в подобных вопросах. А вы попробуйте подготовить записку.
Если будет что-нибудь интересное в этом деле, сообщите мне. Я поддержу. В
конце концов, все может быть. Не правда ли? Надеюсь, что мы встречаемся не
последний раз.
Ответом на эти слова был взгляд, полный благодарности. Наташа достигла
своей цели. Она знала, что до осуществления ее мечты очень далеко, но начало
было положено. Разговор продолжался еще некоторое время, но уже на другие
темы. Академик с видимым интересом расспрашивал девушку о ее жизни и работе,
об огорчениях ее жениха, о судьбе некоторых других студентов института, его
бывших учеников. Время пролетело незаметно. За окнами начало темнеть. Наташа
спохватилась и заторопилась домой.
- Вы разрешите оставить вам эти образцы? - спросила она, прощаясь.
- Буду очень благодарен. Признаться, я сам хотел попросить об этом. Если
позволите, я возьму вот этот и еще один, с отпечатками корненожки. И три
таких...
- Значит, вы готовы лететь на Венеру? - улыбнулась Наташа.
Ученый рассмеялся:
- Ну, об этом еще рано говорить...
- А если полет будет возможен?
- Что ж, - развел руками академик, - тогда увидим. Но вы большая
фантазерка... До свидания!
Так закончилась эта беседа, положившая начало целой цепи удивительных
событий.
ГЛАВА V.
в которой раскрываются подробности совершенно фантастического замысла
В личной жизни академик Яхонтов был простым и скромным человеком.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг