Переночевать тоже надо было на спутнике, так как дальнейший полет, против
движения Земли по орбите, следовало начинать в полдень. Именно к этому моменту
вращение искусственного спутника вокруг Земли поворачивало космический корабль
в нужном направлении.
Пока астронавты отдыхали, ракету снаряжали в дальнейший путь. Для этого
нужно было залить во внутренние резервуары 5000 тонн жидких бороводородов и
такое же количество фтора. Этот ядовитый газ сохранялся на внеземной станции в
жидком состоянии. Известно, что при температуре в 187 градусов ниже нуля он
сгущается и переходит в жидкость, а получение таких низких температур на
искусственном спутнике не представляло больших затруднений.
Во внутренние баки ракеты залили такое количество горючего, которое
требовалось для отлета с Венеры. Не имело никакого смысла строить настолько
большой корабль, чтобы внутри него разместить и топливо, необходимое для
полета с искусственного спутника до Венеры.
В самом деле, вес полностью снаряженной ракеты, подготовленной к
путешествию до Венеры и заправленной топливом для возвращения, составлял 10
800 тонн. Ей нужно было придать скорость при отправлении от внеземной станции
не менее 5,6 километра в секунду в направлении, противоположном движению Земли
вокруг Солнца. Для этого требовалось затратить свыше 20 тысяч тонн горючего,
дающего скорость истечения газов 4,5 километра в секунду, и такое же
количество фтора. Но было гораздо проще сосредоточить эти запасы в двух
отдельных резервуарах и прицепить их к ракете, а по использовании оставить в
пустоте мирового пространства. Именно так и решили задачу конструкторы
космического корабля.
Пока насосная станция искусственного спутника заполняла внутренние
резервуары ракеты, снаружи подвели два громадных металлических бака, каждый
длиной 120 метров и 12 метров в поперечнике. Один из них содержал в себе
запасы бороводородов, другой - жидкий фтор. Эти резервуары соединялись трубами
с двигателем ракеты. Теперь оставалось лишь открыть краны и включить
зажигание, чтобы космический корабль мог окончательно покинуть земные пределы.
Все манипуляции с огромными тяжестями проходили на искусственном спутнике
в своеобразных условиях. Вес тела тут, правда, отсутствовал, но тем не менее
масса оставалась неизменной. Человек мог свободно парить в пустоте, но если бы
он оказался случайно между неподвижным предметом и приближающимся к нему
резервуаром, содержащим тысячи тонн горючего, то неосторожный был бы
немедленно раздавлен, так как его физических сил не хватило бы, чтобы
преодолеть инерцию такой огромной массы и остановить ее.
Наутро, когда погрузка закончилась, астронавты, хорошо отдохнув,
распрощались с работниками ВНИКОСМОСа и перешли на ракету.
Больше всех волновалась в эти минуты Наташа, но Владимир не спускал с нее
глаз и старался быть поближе. Академик Яхонтов, казалось, ничего особенного в
предстоящем полете уже не видел, всецело поглощенный мыслями о будущей работе.
Шаповалов прекратил свои шуточки. Впереди было космическое пространство,
неведомые переживания, трудная работа, быть может, смерть, мучительная и
страшная.
Ракета была пришвартована к искусственному спутнику так, что воспламенение
горючего в камерах двигателей не представляло опасности для окружающих.
Отправление в далекий рейс произошло гораздо проще и обыденнее, чем на Земле.
Во избежание всяких неожиданностей астронавты снова использовали
спасительные камеры амортизации. Ровно в полдень автомат включил двигатель,
ракета оторвалась от пристани и с нарастающей скоростью помчалась в черную
бездну мирового пространства.
Это была волнующая минута. Когда ускорение прекратилось, путешественники
оставили камеры и снова перешли в переднее помещение ракеты. Несмотря на всю
опасность положения, они были захвачены грандиозностью панорамы. Наташа не
могла удержаться от возгласов восхищения, едва вошла в рубку.
Перед путешественниками снова раскрылась Вселенная. Со всех сторон: и там,
где должен был находиться "низ" по пути полета, и справа, и слева, и там, где
в обычном понимании был "верх", - словом, всюду открывалось бесконечное
пространство. На черном небе, не сравнимом ни с чем из области наших обычных
представлений, сияли разноцветные звезды - великолепная, торжественная
иллюминация природы. Их были мириады. Человеческий ум полностью воспринимал
здесь всю безбрежность пространства. Ясно ощущалось, что звезды висят среди
пустоты. Трудно воспринимаемые сознанием космические расстояния стали как бы
доступны взору. Сфера, ограничивающая видимые с Земли пределы Вселенной, здесь
отсутствовала. Глаз непосредственно воспринимал бесконечность.
Теперь ракета летела в направлении, противоположном полету с Земли на
искусственный спутник. Солнце светило справа. Среди черной пустоты, где-то
бесконечно далеко, висел огненный, нестерпимо яркий шар, окруженный короной
протуберанцев. Самое странное заключалось в том, что Солнце воспринималось
здесь именно как очень далекое и притом не плоское, как тарелка, а
явственно-шарообразное тело.
В полном молчании путешественники долго смотрели на эту изумительную
феерию природы.
Во время полета управлять ракетой почти не приходится. Совершать повороты
и другие эволюции нужно только в случае встречи с каким-нибудь непредвиденным
препятствием или если потребуется изменить самое направление полета.
Управление космическим кораблем производится различными приемами.
Вращением штурвала ракета поворачивается вокруг собственной оси. Направление
полета при этом не меняется. В кратковременные периоды работы главного
двигателя применяются рули, расположенные в струе отходящих газов. Когда же
горение прекращено, для быстрых поворотов, например, в случае опасности,
пользуются небольшими реактивными двигателями, размещенными в крыльях. Включая
тот или другой из них, можно совершить резкий поворот. Для торможения
предназначаются двигатели в передней части крыла. В момент посадки можно
использовать как тормоз и главный двигатель, если ракета летит кормой вперед.
В случае необходимости изменить траекторию полета необходимо запускать главный
двигатель, потому что такие повороты требуют преодоления огромных сил инерции.
Количество приборов на пульте управления космического корабля очень
велико. Владимир объяснил Наташе:
- Видишь?.. У пилота перед собой штурвал, перископ, чтобы смотреть назад,
акселерометр для измерения величины ускорения и особый прибор, указывающий
момент входа в атмосферу. А вот здесь, на щите управления, - указатели
количества горючего и окислителя в баках ракеты. Еще имеются наружный и
внутренний термометры, креномер, магнитный компас, радиокомпас, измеритель
количества кислорода и углекислого газа...
- Довольно, Володя!
- Нет, это еще не всё. Измеритель влажности во внутренних помещениях
корабля. А вот тут, - продолжал Владимир, - прибор, автоматически указывающий
расстояние от Солнца. Оно измеряется по степени нагрева черного тела за
пределами ракеты. Есть еще гироскопический угломер. Разумеется, в распоряжении
пилота имеются всякие кнопки и рукоятки для пуска и выключения двигателей.
Видишь? Рукоятки для пуска вентиляторов, кнопки управления запасами кислорода
и даже магнитным полем ракеты... Раз ты жена пилота, тебе это нужно знать...
Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо... А это что такое?
- Радиолокатор. А вот это радиоприемник, передатчик и телевизор. Учись,
может пригодиться! Тут же находятся различные дозиметры, указывающие
интенсивность космической радиации.
- Прямо лаборатория какая-то, - подумала вслух Наташа.
- Николай Александрович, почему до сих пор не включены магниты? - спросил
академик.
- Сейчас, Виктор Петрович.
Сандомирский повернул рычаг и включил ток в электромагниты, расположенные
под полом корабля. Создалось магнитное поле, влияющее на железные части,
укрепленные на одежде и обуви путешественников. Притяжение магнитов создает на
космическом корабле подобие тяжести и несколько упрощает жизнь в условиях
невесомости.
- Достаточно, Виктор Петрович?
- Пожалуй, хорошо.
- Я дал напряжение, равное четверти обычного земного тяготения, - объяснил
Сандомирский.
- Ну, вот и прекрасно! - удовлетворился академик. - Легкость в теле
необыкновенная, а в то же время чувствуешь себя существом, а не бесплотным
созданием.
- Володя, а где же Земля? - тихо спросила Наташа. - Хоть издали на нее.
посмотреть...
- Это можно, - отозвался Сандомирский. - Сейчас...
Он повернул перископ - ив зеркале появилось изображение земного шара.
Земля осталась позади и слева. Она рисовалась теперь в виде небольшого диска,
всего сантиметров пятнадцать в диаметре. Частично она была обращена к ракете
освещенной стороной и походила на Луну в третьей фазе. Окутанная атмосферой,
скрывающей очертания морей и материков, Земля висела среди черного мирового
пространства, как матовый полумесяц. Большую часть ее поверхности закрывали
облака.
При виде родной планеты, удаляющейся в неизмеримую даль, путешественниками
овладело тяжелое чувство. Разговоры умолкли. Все смотрели на Землю,
погруженные в свои думы. Каждый вспоминал оставленных там друзей, прежнюю
жизнь, родных и близких. Все это было так странно, что люди еще не могли как
следует осознать новое положение. Может быть, каких-нибудь тридцать лет назад
человеческие нервы вообще не выдержали бы такого напряжения и таких
переживаний. Но последние изобретения, потрясшие человеческое воображение, и
развитие летного дела приучили человека ко многому. Однако у всех
присутствующих тревожно бились сердца. Ведь теперь они смотрели на Землю с
расстояния многих сотен тысяч километров. Они уносились в безбрежную даль, и,
может быть, им уже не суждено вернуться в свой прежний мир...
Астронавты провели еще некоторое время в рубке. Тишину нарушил профессор
Шаповалов. Толстяк как будто несколько успокоился. Из всех отправившихся в
путешествие он был человеком, меньше всего похожим на мечтателя. Его влекли к
себе практические вещи. Михаил Андреевич успел заглянуть в буфет и заявил,
потирая пухлые руки:
- У русского человека есть хороший обычай: как только поезд тронулся,
сейчас же из кулечков вынимаются всякие вкусные вещи. Не закусить ли нам,
товарищи?
Остальным пока что было не до еды, но предложение приняли. Организацию
первого обеда поручили Наташе. Владимир взялся ей помогать. Астроном тоже
проявил большие познания в области кулинарии и принялся хлопотать над
убранством стола, что являлось далеко не легким делом на межпланетном корабле.
Однако запас яств был более чем достаточный. В буфете оказались
всевозможные холодные закуски, ветчина, дичь, рыба, сыры, даже икра. В
специальном отделении хранился свежий хлеб. В холодильнике стояли торты.
Серьезные затруднения возникли на первых порах при попытках приготовить суп.
На это ушло немало времени. Дело в том, что жидкости в мире без веса проявляют
необычайную подвижность и при нагреве превращаются в огромный пузырь. Они
стремятся вырваться даже из специальных кастрюль с герметическими крышками и
электрическими мешалками. Случайно рассыпанный перец тоже немедленно разнесся
по салону и заставил присутствующих долго и вкусно чихать. Мельчайшие пылинки
носились в воздухе, не проявляя ни малейшего желания опуститься вниз.
Зато сладкое вышло бесподобным. Воздушный пирог полностью оправдал свое
название. Он не имел никакого веса и буквально таял во рту, как легкое
печенье, созданное из одной яичной пены.
- А вот чаю нет! - заметил академик.
Но Наташа с Владимиром обещали устроить и чай. Так простые и обыденные
вещи - чай и колбаса, суп и ветчина - переплетались в сознании
путешественников с величественными картинами Вселенной...
Наташа явилась с термосом в руках, в котором был заварен ароматный чай.
Владимир нес сосуд с кипятком, Это было очень сложное сооружение, так как
обычный чайник был здесь непригоден. Появился лимон. И в особой, закрытой
сверху посуде любимая академиком тахинно-ванильная халва. Эту халву перемещали
из вазочки, чуть приподнимая крышку, в чайные блюдечки особой конструкции,
вроде наполовину закрытых сверху чашек. Только в таких сосудах и можно было
удержать хрупкое лакомство, а иначе крошки разлетелись бы по всей ракете. С
таким же трудом разливали чай.
Так прошел первый день путешествия.
Строго говоря, понятие о дне и ночи теперь не существовало. На космическом
корабле действовал строгий распорядок, устанавливающий часы для работы, отдыха
и сна. На этот раз, в виде исключения, порядок был нарушен. Однако около двух
часов по земному времени все разошлись по своим каютам, кроме астронома,
оставшегося на вахте в рубке.
ГЛАВА X,
в которой появляются маленькие предметы, и большие опасности
Немало дней прошло в этом необыкновенном полете. Но правду говорят, что
человек привыкает ко всему. Мало-помалу участники экспедиции успели освоиться
с необычными условиями жизни в летящей ракете и чувствовали себя почти как
дома.
Все на борту корабля шло по раз, навсегда установленному распорядку.
Каждый отлично знал свое дело. Дежурный готовил пищу, убирал помещение,
принимал на себя все хозяйственные заботы. От них освобождался только глава
экспедиции - академик Яхонтов. Суточную вахту несли трое, сменяя друг друга.
Остальные проводили время за научной работой. К обеду собирались в салоне, по
вечерам отдыхали. Кое-кто оставался в каютах и проводил время за книгой, но
так было редко. Для чтения оставалось только полтора-два часа. В первые дни
вообще было не до чтения. Только потом люди раскрыли книги, так как один день
в полете походил на другой, как две капли воды. Сначала было странно
заниматься такими обычными вещами, как чтение или дневник. Потом привыкли.
После ужина обычно задерживались в салоне. Включали радио или телевизор,
слушали и смотрели, что происходило на Земле. Москва передавала специальную
программу, составленную по просьбе астронавтов.
В тот вечер из Большого театра транслировали "Пиковую даму". Когда опера
окончилась, астронавты прослушали "Последние известия". На Земле собирали
урожай, добывали руду и уголь, перевыполняли план огромные заводы, выходили в
свет новые книги, происходили спортивные соревнования. Как все это было
далеко! И в то же время близко! Несмотря на огромное расстояние, отделяющее их
от родной планеты, путешественники не чувствовали себя одинокими. Невидимые
радиоволны неслись через пространство еще быстрее, чем космический корабль,
настигали его, звучали в репродукторе музыкой Чайковского, человеческой речью,
шумом футбольного поля. Незримые нити прочно связывали горсточку отважных
людей с оставленной ими планетой. И каждый раз, когда в ракете раздавался
голос Земли, на душе становилось легче. Вот почему вся жизнь на космическом
корабле строилась по московскому времени. Будучи далеко от шумной и залитой
огнями советской столицы, астронавты чувствовали себя неотделимой частью
своего народа.
Передача закончилась. Виктор Петрович был совершенно удовлетворен
результатами шахматного турнира в Париже. Наташа, все время наблюдавшая за
ученым, удивлялась, как можно интересоваться судьбой шахматной партии в такое
насыщенное волнением и опасностью время. Очевидно, у ученого были свои
соображения на этот счет.
Владимир принял вахту. Обязанности вахтенного не были сложными, скорее
утомляли своим однообразием. Моряки на вахте постоянно видят море, наблюдают
игру красок и волн, разнообразие облаков, бури и туманы. Их окружают
опасности, которые непрестанно требуют внимания. Даже среди безжизненных
просторов Арктики происходят какие-то явления, пылают северные сияния, воет
пурга или поднимается над снежными равнинами Луна. А в командирской рубке
межпланетного корабля, за стеклами кабины, виден в течение долгих часов, дней
и недель один и тот же пейзаж. Ощущение полета полностью отсутствует. Кажется,
будто ракета неподвижно висит в пространстве, так как нет точек, смещение
которых в поле зрения дало бы возможность осознать движение. В таком полете
нет смены дня и ночи. С одной стороны корабля, где находится Солнце, -
постоянный день, а с другой - царит вечная ночь. Везде черная пустота и
мириады ярких, никогда не мерцающих звезд. Вокруг нет ни облаков, ни грозных
валов. Не слышно рева ветра. Полная, абсолютная тишина. И наблюдатель в кабине
сознает себя среди этой пустоты ничтожной пылинкой, затерявшейся в мировом
пространстве. Поэтому в часы вахты человек остается наедине с самим собой.
Зрение здесь не нужно. Впереди нет ничего, кроме пустоты. Если пилот и заметит
нежданно возникшее на пути космическое тело, встреча с которым может оказаться
катастрофической, то при чудовищной скорости полета зрительное впечатление
бесполезно. Мозг не успеет отдать команду мускулам, чтобы повернуть рычаг.
Только созданные наукой автоматы, в миллионы раз более быстрые и безошибочные,
чем человеческий глаз, способны уберечь корабль от внезапной опасности. Пилоту
остается наблюдать за показаниями сигнальных аппаратов, проверять исправность
их действия, вести корабельный журнал, регулировать внутреннюю жизнь ракеты,
следить за составом воздуха и температурой в помещениях корабля, вовремя
подавать сигналы подъема, отбоя, приема пищи. Он должен также проверять по
приборам и таблицам правильность курса.
На передней стенке командирской кабины, прямо перед глазами Владимира,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг