коротком, сильно декольтированном платье нежно-голубого цве-
та. Светлые прямые волосы небрежно падали на спину и грудь,
согласно последней моде. Маклин, высокий, подтянутый, с се-
деющими висками, походил на преуспевающего бизнесмена.
"Неудачник! - подумала Ли, с внезапным раздражением оки-
дывая взглядом его красивое лицо. - Окончить университет - и
работать лаборантом! Беден, но честен. Тоже мне рыцарь Пе-
чального Образа!"
Она с облегчением подумала, что эта затянувшаяся и совер-
шенно бесперспективная связь сегодня наконец-то будет прек-
ращена.
- Знаешь что? Пойдем в "Голубую мечту", - неожиданно
предложил Маклин.
- Что это тебе захотелось в этот кабак? - удивилась Ли.
- Так. - Маклин рассмеялся: - Сегодня у меня чуть было не
появился соперник.
Ли равнодушно пожала плечами.
Против ожидания, в "Голубой мечте" было вполне приличпо.
Они прошли в малый, "семейный" зал. Эстраду занимал невидан-
ный музыкальный гибрид - цыганский джаз, и тихие полузабытые
мелодии создавали минорное настроение. Две красивые цыганки
в мини-юбках заученно поводили плечами, обжигая публику
сверкающим от белладонны взглядом. Вдоль стены стояли пальмы
в нарочито старомодных горшках. Листья их блестели, будто
начищенные. Официант ловко откупорил бутылку с тягучим ян-
тарным ликером.
...А полчаса спустя в большом зале "Голубой мечты" встре-
тились молодой Бигль и Хари.
- За удачу! - сказал Хари.
- За удачу! - откликнулся Джонни. - Финиш! Наконец-то!
Двадцать лет тянулась эта история. Я был совсем сопляком,
когда впервые услышал о "Берте". И потом, пока рос, отец все
время твердил, что эта тайна должна быть нашей. Это было как
заклинание. Сколько денег мы ухлопали на поиски! Двенадцать
трупов проложили дорогу к этому парню с распылителем. А уж
как Форрес прятал его! Слава богу, все это позади. Завтра мы
станем королями мира. - Он торжественно поднял бокал и чок-
нулся с Хари.
...Чей-то взгляд упорно сверлил спину Ли. Наконец она не-
охотно обернулась. Толстяк за соседним столиком таращил
бессмысленные глаза, в которых уже не было ничего человечес-
кого. Ли смерила его презрительным взглядом и отвернулась,
судорожными глотками прогоняя внезапную тошноту.
- Вышвырнуть его? - предложил Маклин.
- Оставь, с такими не связываются. - Она нервно закурила.
- Какое животное!
- А ведь когда-то, наверное, был кудрявым херувимчиком,
чистым, как безоблачное небо, - задумчиво сказал Маклин. -
Думали ли папа с мамой...
- Все мы были когда-то как небо, - неожиданно горько зас-
меялась Ли. Не переводя дыхания она вытянула содержимое пя-
того бокала, и в ее прищуренных глазах появилась сентимен-
тальность. - Вспоминаю свой первый бал. Мне стукнуло семнад-
цать, но я еще не задумывалась, почему это нас не приглашают
в некоторые дома, хотя мы были богаче всех в городе. И вот я
позвала друзей, подружек, и мы всю ночь танцевали, бегали по
саду, целовались украдкой... Это было как раз семнадцать лет
назад. Когда проступила заря, я вдруг поняла, что детство
кончилось, но ничуть не испугалась. Я ощутила себя такой...
такой... чистой, что ли. Никакая грязь, казалось, не могла
прилипнуть ко мне. Никакая...
Она торопливо схватила бокал, залпом выпила. В углах ее
густо накрашенных губ наметились горькие складки. Раньше
этих складок не было. Впрочем, Маклин и сейчас их не видел.
- Семнадцать лет, странное совпадение! - усмехнулся он. -
Семнадцать лет назад я окончил университет и с новеньким
дипломом в кармане шел по дорожке. Да что там шел - летел!
Такая белая мягкая дорожка из речного песка. Она кончалась у
красивых металлических ворот, а за ними - твердое гудрониро-
ванное шоссе. Закрыл ворота - и куда хочешь. И, шагая по
этой дорожке, я был непробиваемо уверен, что удача зажата у
меня в кулаке... Теперь я частенько сомневаюсь, а была ли
она, та дорожка?
Он, не глядя, протянул руку, и его пальцы безошибочно
обхватили резную стеклянную поверхность бокала.
А в соседнем зале шел свой разговор:
- Уж и не помню, кому пришла в голову эта идея - телепор-
тировать бутылку с вином. Наверное, профессору, он мастер
был на всякие выдумки. Синтезатор в тот раз стоял у него на
квартире; мы переносили аппарат с места на место, чтобы про-
верить, как влияет на телепортацию расстояние, а также вся-
кие экраны - железные, свинцовые, магнитные и какие-то там
еще. В конце концов оказалось, что "Берте" все нипочем - и
расстояние и экраны. Профессор просто молился на нее за та-
кую мощь, как какой-нибудь язычник на своего деревянного
идола. И надо сказать, "Берта" достойна преклонения: доста-
точно посмотреть, как ловко она синтезирует всякие предметы.
Ты еще увидишь это. Сначала из раструба синтезатора появля-
ется легкое голубое сияние. Только оно не растекается вок-
руг, а дрожит на одном месте. Потом оно начинает густеть,
темнеть, становится угольно-черным, и у тебя почему-то дела-
ется нехорошо на душе. Профессор пытался объяснить, каким
образом это сияние влияет на психику, но, по-моему, он и сам
этого не понимал, а уж я и подавно. Под конец ослепительно
вспыхивает молния, и ты невольно зажмуриваешься, а когда
открываешь глаза, у раструба уже лежит посылка. И хотя на
этом сеанс кончается, ты ходишь целый день с таким чувством,
будто прикоснулся к чему-то недозволенному. Как если бы по-
добрался к замочной скважине ада, полюбовался на поджаривае-
мых грешников и благополучно вернулся на землю. Нельзя людям
наблюдать зрелища богов. Поэтому после второго иди третьего
раза мы предпочитали быть подальше от синтезатора, когда он
работает.
Хари передохнул и отпил глоток.
- Так вот насчет бутылки. Мы распылили ее в лаборатории,
а потом вскочили в машину и помчались на квартиру профессо-
ра. Я первый обратил внимание, что этикетка на бутылке
как-то пожелтела, будто выгорела, и надпись на ней почти не
видна. Профессор сказал, что, вероятно, с атомами что-то
случилось в пути, что это явление он безусловно расследует,
а пока надо поскорее "закончить" опыт. Он частенько прикла-
дывался к рюмке в последнее время. Денежки-то надо было от-
рабатывать, а Форрес не любил долго ждать. Ну, и я тоже был
не дурак хлебнуть. Что это было за вино! - Хари восторженно
закатил глаза. - Оно постарело. Понимаешь? Профессор сидел
как пришибленный и только облизывался. А потом вскочил и на-
чал трясти меня за плечи, и глаза у него были такие, что я
крепко перетрусил. "Хари! - орал он. - Хари! Да понимаешь ли
ты... понимаешь... Это же бессмертие!" И он с ходу объяснил,
что, очевидно, старение организма или там любого вещества
вызывается тем, что атомы меняют расположение друг относи-
тельно друга по заданной программе. В организме эта програм-
ма записана в генах, но можно управлять атомами и извне. Де-
ло в том, что каждому отрезку времени соответствует опреде-
ленное пространственное поле, в котором атомы располагаются
в единственной, неповторимой комбинации, и что "Берта" имен-
но такое поле и создает. А следовательно, можно ее заставить
дать такие параметры поля, чтобы атомы скомбинировались так,
как они лежали, положим, двадцать лет назад или как будут
лежать двадцать лет спустя. Если ты, скажем, умираешь от ра-
ка, достаточно тебя телепортировать с минус упреждением и ты
снова молод. Тогда-то он и выдвинул идею создания фирмы "Мо-
лодость", которая должна была сделать его самым богатым биз-
несменом на земле. Признаться, мне это не очень понравилось.
Сейчас-то я смотрю на это дело по-другому, а тогда подумал,
что в таком случае твой родитель вечно будет руководить фир-
мой и нет никакой надежды выдвинуться. И я подумал: хорошо,
что профессор сегодня умрет, иначе он такое натворит...
- Так вы уже тогда решили его убрать? - вскричал Джонни.
- Все равно он был обречен. Вздумай он опубликовать свое
открытие, и его живо укокошили бы наследники какогонибудь
миллионера. А нам надо было спешить. Мы чувствовали что-то
неладное: все наши действия натыкались на какое-то непонят-
ное сопротивление. Это парни Форреса наступали нам на пятки.
Они ведь знали, что мы охотимся за изобретением. И в этом
было их преимущество, потому что мы и пе подозревали, что
они все знают. Если бы Бигль-старший хоть что-нибудь запо-
дозрил, разве бы так все обернулось?
- И что же было дальше?
Хари залпом опорожнил бокал.
- Из окна гостиной я видел наших ребят на тротуаре. Они
должны были взять синтезатор, благо семья профессора отдыха-
ла на побережье, а прислуга была отпущена. Поэтому я стал
уговаривать профессора поехать в лабораторию и переправить
еще несколько бутылок. Но радость открытия так воодушевила
его, что он внезапно понял, как надо сформулировать задачу,
чтобы "Берта" раскрыла секрет.
- Какой секрет?
- Ну, суть всего этого процесса. И заодно он приказал ей
передвинуть временную функцию. В первый-то раз он задал про-
извольный вектор пространства-времени, а теперь подсчитал,
ыа сколько лет нужно передвинуться, чтобы временной масштаб
был один к одному, и с этой бумагой послал меня в лаборато-
рию, чтобы перфоратистка, не теряя времени, закодировала за-
дание. А сам полетел к какому-то ученому кроту поделиться
радостью. Этот-то тип и разболтал потом все репортерам.
- Это та самая бумага?
- Ну да. Черта с два я ее отдал. Для нас не имело значе-
ния, старые или новые будут деньги. Но недаром я столько лет
отирался подле науки. Если профессор ошибся и спьяну слишком
передвинул время, мы вообще могли получить шиш.
- Как так?
- Очень просто. Представь, что атомы помолодели на сем-
надцать лет. А деньги только что выпущены. Где были эти ато-
мы семнадцать лет назад? В лесу, в виде елки, из которой де-
лается бумага. Ну, так ты и получишь еловые шишки. Понял?
- Не совсем, - признался Джонни.
- Три тысячи чертей! Чему же тебя учили? Ну хорошо. Пред-
положим, ты распылил сотрудника конкурирующей фирмы, знающе-
го кое-какие секреты. Твои ребята караулят у синтезатора,
молодчик материализовался, и вот он в твоих руках. Но вся
беда в том, что атомы его тела, а разумеется, и мозга распо-
ложились так, как лежали семнадцать лет назад.
- Ну и что?
- Да то, что он ничего не помнит. То есть помнит только
то, что было с ним семнадцать лет назад. А тебе ведь нужна
сегодняшняя информация.
- Информация бывает не только словесная: бумаги...
- Ничего ты не получишь. Молодчик предстанет голеньким,
без единой нитки на теле, как новорожденный. Ведь одежда да
и содержание карманов отнюдь не семнадцатилетней давности.
Поэтому надо телепортировать с масштабом времени один к од-
ному или, на худой конец, как меня: со старением. Тогда, по
крайней мере, и память и вещи остаются. Понял наконец?
Бигль усмехнулся:
- Я-то давно понял, хотел только убедиться, понимаешь ли
ты. Но вот что мне неясно: с какой это стати ты так цепля-
ешься за цифру "семнадцать"? Что-то тут нечисто. Ну-ка, вык-
ладывай!
Он сдвинул брови, и глаза его сверкнули таким огоньком,
что старый гангстер поежился.
- Ты напрасно не доверяешь мне. Хари Риган человек слова.
А все дело в этой розовой крале, которая стучит на перфора-
торе. За двадцать-то лет я эту бумажку вызубрил вдоль и по-
перек. Даже кое-что понял в ней... Нет, нет! - испуганно
воскликнул он, увидев, как изменилось лицо собеседника. -
Секрета я, конечно, не открыл, но в общем принципе разобрал-
ся. И я знаю, хоть голову мне отруби, знаю, что там стояло
"пятьдесят три", а не "тридцать пять", как втемяшилось этой
дуре. Но разве мог я с ней спорить? Вот меня и гложет, что
программа, которую выдаст "Берта", будет сдвинута по времени
на семнадцать лет...
- Ах, вот что! Ну, это пустяки. Так что же было с вами
дальше?
- А дальше все пошло вверх ногами. Синтезатор наши ребята
взяли чисто, и мы перевезли его в горы. Поскольку "Берте"
было все равно, куда пересылать атомы, то твой отец приказал
спрятать синтезатор в пещере, в которой намеревался, как он
выразился, сделать "приемный пункт". Но я всегда был малый
не промах и на всякий случай выбрал не ту пещеру, на которую
указал босс. Потом мы вернулись в город, и я первый пошел в
лабораторию, чтобы взять распылитель. Я-то думал, что про-
фессор в своем кабинете ждет, пока "Берта" выдаст решение по
заданию, которое она не получила, и ввалился в операторскую.
Надо же было свалять такого дурака! Этот книжный червяк ока-
зался за дверью с распылителем в руке, а "Берта" работала.
- И он сразу распылил тебя?
- Куда там! Ему и в голову не пришло ничего такого. Он
мне знаешь как верил... Даже хотел в колледж послать за свой
счет, находил у меня живой ум и четкое мышление. Он всех
считал хорошими, и это после стольких лет общения с гангсте-
рами! Нет, тут я сам сплоховал. Мне бы сделать вид, что за-
был бумажник, а я, как последний идиот, выхватил пистолет и
заорал: "Руки вверх, сукин сын!" Видел бы ты, какое глупей-
шее удивление появилось на его лице! От этого удивления он и
спустил курок. И тут мне показалось, что все заколыхалось
вокруг, побледнело, сделалось прозрачным. И последним ощуще-
нием было, что я в чем-то растворяюсь...
- Ух ты! - сказал Джонни, прикладываясь к бокалу.
- Так я и очнулся в пещере возле синтезатора - в истлев-
шей одежде и с ржавым пистолетом. Постаревший черт знает на
сколько лет из-за того, что в первой программе был неверно
задан вектор пространства-времени. Но то, что хорошо для ви-
на, человеку никак не подходит. Ведь мысли и желания у меня
остались те же, восемнадцатилетние. И как только я это по-
нял, я бросился в город.
- Зачем?
- К профессору. Бумага-то осталась в моем кармане. Я бы
умолил профессора снова сделать меня молодым. Достаточно бы-
ло ведь перетелепортировать меня с минус упреждением. Но...
пока я добрался, все было кончено. Профессора убрали наши
ребята, их в свою очередь шлепнул человек Форреса, а распы-
литель исчез. Но это ничего. - Хари оживился. - Теперь все в
наших руках. Когда мы будем набиты золотом до горла, тебе
ведь захочется быть вечно молодым. Скажем, двадцатипятилет-
ним, Отличный возраст! Я бы первый пошел, чтобы ты видел,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг