А когда поели и выпили, можно и о деле поговорить.
Полушепотом, конечно.
- И что сообщает наш поверенный? - обратился раджа к лорду МакДугалу.
...Уже с полгода они на паях владели большим пакетом акций Ост-Индской
компании. Были и еще кое-какие совместные капиталовложения, и немалые.
- Дела идут неплохо, - улыбнулся уголками тонких губ полковник. - В
будущем году можно ожидать приличные проценты. Там еще пара выгодных контрактов
намечается. Вы как, войдете в долю?
Слово "доля" не нравилось радже. Он предпочитал иное слово - "все". Но что
делать?
- Обязательно. Поговорим об этом завтра поутру. Ведь вы переночуете у меня
во дворце? Я распорядился приготовить для вас покои...
- Не откажусь, - кивнул МакДугал. - После такого угощения... Вы меня
разбаловали, друг мой, дома мне придется голодать... Да, пожалуй, останусь. Не
тащиться же в таком виде в Сринагар!
- Конечно, - покивал раджа. - Еще приключится что дорогой! Проклятые
мятежники... Знаете, это было очень остроумно придумано - привязывать их к
пушкам! Если тело разнести в клочья, душа лишится перерождения. Остроумно,
остроумно!..
Полковник вновь улыбнулся - похвала пришлась по вкусу. Ведь эти тупицы в
Лондоне чуть не вынесли ему выговор за перерасход боеприпасов! Затем, тоже
стараясь доставить хозяину приятное, похвалил угощение, а особенно плов и
гуштабу - острые тефтели в йогурте.
- Ай-ай-ай, почтенный сагиб-полковник, - вмешался в разговор сидевший тут
же богатый кашмирский купец Шукар Барджатия. - Как так можно ошибиться? Это же
не плов, а бирияни. Блюда, конечно, похожие, но здесь рис поливается
специальным апельсиновым соусом.
- Да? Надо же, не знал, - развел руками МакДугал, считавший себя большим
знатоком туземной кухни. - Учту, непременно учту, почтенный!
Брихаспутра поспешил исправить неловкость торговца. Он поднялся, поднял
чашу, до краев налитую дхаем - простоквашей, смешанной с кари. Крепких напитков
раджа почти не употреблял.
- За нашего высокого английского гостя! Да будут к нему милостивы боги
Индии и Британии!
Когда налитое было выпито, а чаши вновь наполнены, полковник отряхнул
мундир и пружинисто встал:
- Выпьем за нашу Империю, над которой не заходит солнце! За Старую Англию!
За британский флаг! За Королеву! Смерь мятежникам! И пусть, кто не выпьет,
навсегда станет моим врагом!
Гости, кто охотно, кто не очень, начали подниматься со своих мест, но тут
в пиршественном зале раздался оглушительный крик:
- За что пить собрались, изменники? Чего вскочили, а? Кого испугались,
обезьяны безмозглые?
Неизвестно откуда взявшийся босой и грязный оборванец, размахивающий
дорожным посохом, подскочил к столу. Красные, слезящиеся и гноящиеся глаза дико
сверкали из-под кустистых седых бровей.
Присутствовавшие испуганно зашептались. Пришлеца никто не знал.
- Почтенный, в своем ли ты уме? - растерялся хозяин. - Или у тебя язык без
привязи? Поди на кухню, тебя там накормят и напоят.
Оборванец замахнулся на него посохом, лицо перекосилось от дикой злобы.
- Сам ты, пес, ешь свои помои, изменник! Как еще кровью братьев не
захлебнулся?
- Шива с тобой, отец! - сделал охраняющий жест изрядно перепуганный
Брихаспутра.
- Он всегда со мной, падаль! А вот от тебя, братоубийца, отвернулся. И не
будет его рука больше с тобой и напрасны теперь твои молитвы!..
Ничего не понимающий полковник МакДугал поспешил вмешаться. Он почти
ничего не понял из разговора, который велся на местном диалекте, но то, что
старик бранит его друга и компаньона, сэр Роберт догадался и без перевода.
- Эй, - прокашлялся он. - Ты, голодранец, ты чего тут раскричался? Небось
не у себя дома.
Старец смерил его презрительным взглядом.
- Это ты не у себя дома, инглиз! Уезжай-ка поскорее, куда собрался, а то
навечно останешься гнить в нашей земле.
И уже не обращая внимания на англичанина, вновь повернулся к радже:
- Итак, знай, червь, что мера терпения Господня исчерпалась. Готовься к
тому, что страшнее смерти! Беру в свидетели великих богов и проклинаю тебя!..
- ...Проклинаю... - эхо прокатилось под сводами зала.
Старик вновь замахнулся посохом - и внезапно исчез.
Только огненный след остался на том месте, где только что стоял странный
нищий.
- ...Проклинаю... - тихим шепотом проговорило эхо.
Сидевшие за столом переглянулись, заговорили негромко. Кто начал поспешно
собираться домой, кто принялся читать молитвы Аллаху или Будде...
Ни живой ни мертвый сидел раджа в своем резном, позолоченном кресле-троне,
не в силах понять, осмыслить виденное. Что за майя? Плюнуть бы и забыть, мало
ли вздорных стариков-попрошаек шляется по дорогам? Но что-то не давало
успокоиться. Странный старик, ох странный! И еще свечение, от него исходившее,
огненный след... Или это тоже майя?
Лорд МакДугал безуспешно пытался утешить своего друга. Тот не слышал, не
понимал. Схватил целую чашу вина, выпил залпом, не чувствуя ни вкуса, ни
аромата...
А в трапезную залу уже входил брахман, служащий во дворцовом храме.
Шаркающей походкой приблизился он к столу, поклонился, потупив глаза.
- Беда, раджа! Беда! Шива отвернулся от тебя.
Тяжелый взгляд Брихаспутры заставил его отшатнуться.
- И ты тоже?.. Как ты...
- Статуя, подаренная тобой храму, повернулась спиной ко входу.
Раджа помотал головой. Не помогло.
- Вздор! Как это повернулась? Кто ее повернул?
- Сама, раджа, - вздохнул брахман. - Я как раз совершал возлияние от
твоего имени великому Шиве Натарадже, как вдруг - о ужас! о страх! - его
изображение начало поворачиваться и через мгновение уже стояло ко мне спиной. И
в том клянусь я всем, чем имею право клясться!..
- Молчи! - прошипел раджа, но было уже поздно.
- Знамение! Знамение! - пронесся по залу испуганный ропот.
Гости, уже ничем не удерживаемые, кинулись врассыпную подальше от
проклятого места. Слуги - и те исчезли. Что гнев раджи по сравнению с гневом
богов?
Спустя какое-то время в зале остались лишь сам хозяин да
полковник-англичанин, который не верил в туземные бредни:
- Не обращайте внимание, дорогой друг! - усмехнулся он. - Все эти жрецы
подкуплены нашими врагами. Статуя повернулась, ха-ха! Такие фокусы проделывали
еще в Древнем Египте. Пара канатов, рычаг...
Брихаспутра потер ладонями разом вспотевшее лицо.
- Нет-нет, вы же слышали! Меня прокляли, статуя Шивы повернулась. В Индии
не шутят такими вещами...
- Ерунда! - отмахнулся МакДугал. - Хотите, я завтра же отправлю своих
драгун на поиски этого оборванца? Они его в два счета найдут и доставят сюда. А
там я уж с него семь шкур спущу и дознаюсь, кто его натравил. Может быть, он
агент Нана Сагиба. Ну а потом мы привяжем его к пушке... Нет, лучше посадим его
верхом на ствол, он превратится в мешок с грязной слизью!
Полковнику до того понравилась эта мысль, что он тут же начал ее
развивать. И вправду, хорошо бы напоследок раскрыть заговор бунтовщиков против
верного слуги короны. И раджа благодарен будет, и перед Лондоном отличиться
можно. А заодно напоследок пострелять из пушек. Еще одним индусом меньше - уже
праздник.
Однако раджа обреченно покачал головой.
- Боюсь, поймать этого, как вы выразились, "оборванца" будет нелегко.
- Нет ничего невозможного для королевских драгун! - отчеканил МакДугал. -
Что за фатализм, друг мой? Веселее смотрите на мир. Мы победили! Хотите, уедем
вместе из этой проклятой страны? И в самом деле, ну ее, эту Индию, с ее богами
и полоумными пророками!..
Раджа медленно встал. В неярком свете гаснущих светильников казалось, что
он постарел на много лет.
- Завидую вам, англичанам. Как у вас все легко и просто! Боюсь, это уже не
поможет. Пойдемте спать...
Но отдохнуть этой ночью радже Ашрама не пришлось...
...Он только смежил веки и погрузился в тревожную дрему, когда в
опочивальне разлился ровный сине-холодный свет. Потянуло жутким холодом, затем
пыхнуло одуряющим жаром...
Брихаспутра приоткрыл глаза. Затем протер их. Зачем-то провел ладонью по
небритому подбородку. Вскочил на ноги. Простерся ниц...
Перед ним стоял безжалостный и неумолимый Четверорукий Владыка Шива
Натараджа. Точно такой, каким его изображала статуя из дворцового храма, только
не из золота, не усыпанный каменьями...
На кроваво-красных устах бога играла холодная усмешка.
- Слышал ли ты, червь, слова моего посланца Дурвасаса?
Раджа силился что-то сказать, но губы заледенели.
- Слышал! Мое слово доносится даже до царства Ямы Безжалостного. И теперь
пусть будет по словам его. Проклятие святого риши - да свершится!
Бог дотронулся до висевшего на груди ожерелья, состоявшего из
окровавленных человеческих черепов, потом протянул десницу в сторону раджи.
Светящийся голубоватым огнем маленький шар соскользнул с его ладони и влетел
прямо в распахнувший сам собою рот Брихаспутры. Раджа судорожно сглотнул,
почувствовав, как жидкий огонь потек по его жилам. Холодный, мертвящий...
...Тело раджи дрогнуло, странно вытянулось, забурлили мышцы под
потемневшей кожей. Он стал выше, раздался в плечах, из пальцев на руках и ногах
выстрелили изогнутые черные когти. Челюсть медленно отпала, выпуская
разрывавшие рот огромные клыки. Высокий лоб и прямой нос, наследие
предков-арьев, которыми так гордился Брихаспутра, стали неузнаваемыми -
покатыми, плоским. На пожелтевшие глаза надвинулись мощные надбровными дуги, по
всему телу закурчавилась густая темно-коричневая шерсть...
Все еще не веря, Брихаспутра взглянул в висевшее на стене зеркало и в
ужасе отшатнулся - на него смотрела жуткая морда ракшаса.
В немой мольбе протянул оборотень мохнатые лапы к Натарадже, но тот
брезгливо отстранился.
- Что ж, червь. Мой посланец обещал тебе то, что хуже смерти. Он не
солгал. Теперь живи, как хочешь и как сможешь. Живи, проклиная себя - прежнего.
И освободить тебя от проклятия сможет только бог, равный мне по силе, или аскет
с заслугами перед небом не меньшими, чем у Дурвасаса. А если не случится такое,
то Калиюга освободит тебя. Жди!
Бог захохотал - и рассыпался на маленькие трепещущие огоньки. Некоторое
время они кружились по опочивальне в немыслимом хороводе, затем пропали...
С тех пор минуло сто сорок лет.
Старый ракшас Брихаспутра устал ждать Освободителя, устал надеяться. Может
изволил пошутить Натараджа? Или в Индии окончательно перевелись боги? По
крайней мере давненько они не забредали в здешние места.
Все это время Брихаспутра не покидал окрестностей своих бывших владений,
почти все дни проводя в заброшенном дворце. И куда идти? Легенда о проклятии,
передаваемая из уст в уста, служила его убежищу надежной охраной. Он и сам
время от времени подтверждал истинность предания, пугая слишком любопытных
соседей - то своим истинным видом, то творимыми им призраками. Как это у него
получалось, бывший раджа и сам не ведал. Ведь ракшас не живая тварь - дух,
заключенный в телесной оболочке, словно в темницу.
Конечно, оболочка эта изрядно поизносилась. Некогда темная шерсть стала
совсем белой, ноги уже не слушались, подводили глаза, неровно, натужно билось
сердце, мучила отдышка. Возраст! И ракшасы подвластны времени, шутка ли, сто
восемьдесят лет...
Но страшнее всего были сны. Раджа, став ракшасом, не утратил способности
видеть их, как и обычный человек, но он много бы отдал, чтобы ночью
проваливаться в черную безвидную пропасть, не видя там никого, не встречая.
...Каждую ночь к Брихаспутре являлись погубленные им друзья и соседи.
Почти все молчали, недвижные, с мертвыми пустыми глазами. Просто смотрели и
скорбно улыбались. Но иные бросали в лицо гневные слова, которые продолжали
звучать и после пробуждения. Иногда ракшас видел во сне Нана Сагиба, который
тоже не говорил ни слова, но каждый раз приносил по одному драгоценному камню
из той его статуи и бросал под ноги бывшему радже. Давно погибший вождь сипаев
возвращал долг.
Раз в год бывшего повелителя Ашрама навещал Дурвасас, святой риши,
когда-то навестивший его под видом оборванца-нищего. Дико кривляясь и
приплясывая, он снова и снова выкрикивал слова проклятия. Брихаспутра пробовал
заговаривать с ним, пытался объясниться, вымолить прощение, однако оборванец
совершал свой неизменный танец вокруг ракшаса, двигаясь против солнца, - и
вновь исчезал.
А как-то, не так давно, к проклятому явился сам Шива Натараджа. И был бог
уже не таким грозным, как в их достопамятную встречу - усталым, с опущенными
плечами, словно на них навалилась вся тяжесть тысячи Вселенных. В голове
ракшаса промелькнула дикая и невозможная мысль, что Разрушитель... постарел.
...Хотя отчего дикая, отчего невозможная? Все сотворенное старится - и
люди, и камни, и боги...
Долго, почти целую вечность они смотрели друг на друга. А потом произошло
немыслимое - Четверорукий совершил перед ракшасом абхайя-мудру - жест утешения
и покровительства. А перед тем как исчезнуть, проронил памятное:
- Жди!
И Брихаспутра понял, почувствовал всей своей проклятой душой, что ждать
осталось недолго...
...Так рассказывают. А правда ли это, ложь - кто знает?
Глава десятая ЛАЛ СИНГХ ИДЕТ ПО СЛЕДУ
"...После чего допрашиваемый долго и упорно бился лицом о сапог
следователя..."
Господин Лал Сингх, начальник полиции славного города Сринагара, отложил в
сторону нечитанный протокол допроса и задумался. С этими пакистанскими шпионами
все ясно, как миленькие признались! Но радоваться еще рано, не время, совсем не
время...
"Слишком много иностранцев. Да, слишком много!" - вздохнул господин Лал
Сингх. Ему было над чем задуматься - за последние несколько дней чего только не
случилось во вверенном его попечению городе! Поножовщина на рынке, попытка
утопить гостиницу "Дерби" (диверсия, определенно диверсия!), очередное
разоблачение пакистанских лазутчиков. Но главное - эти проклятые иностранцы!
Подумать только, сразу несколько иностранцев, причем весьма подозрительных,
обратились за разрешением на поездку в Каргил и его окрестности. Что им там,
медом намазали? Ведь обычный же, ничем не примечательный городишко: ни тебе
развлечений, ни достопримечательностей выдающихся. Что-то здесь не так. Но что?
Господин Лал Сингх считал себя неплохим полицейским. Даже очень неплохим.
Еще бы! Ему не раз приходилось по несколько дней кряду сиживать в засаде,
выслеживая контрабандистов, торговцев краденым, наркокурьеров. Были и громкие
дела. Чего стоит прошлогодняя нашумевшая история с похищением золотой статуи
Будды из высокогорного монастыря? Пресса тогда много писала и о его, Лал
Сингха, скромной персоне, без которой найти и обезвредить группу торговцев
древностями было бы невозможно. Сам заместитель министра внутренних дел штата
жал его мужественную руку!
Увы, на личном благосостоянии Лал Сингха, равно как на его карьере все это
никак не сказалось. Не умеет ценить руководство верную и беспорочную службу!
Сколько ни работай, сколько ни подставляй свою широкую грудь, украшенную
медалью "За беспорочную службу", под бандитские пули - благодарность одна:
пенсия и бедность. Пенсия впереди, а бедность - всегда.
А сколько случайностей на пути к этой более чем скромной пенсии! Попробуй
еще усиди на своем месте, каждый мерзавец так и норовит спихнуть. Господин Лал
Сингх уже и упомнить не мог всех молодых и рьяных племянничков
высокопоставленных особ, перебывавших за последние три года у него в
заместителях. Посидит-посидит такой залетный в креслице, ни разу пороху не
понюхает, только бумажки в столицу строчит. И что же? Глядишь, уже где-нибудь в
министерстве брюки протирает, спуская ему, Лал Сингху всевозможные циркуляры.
Чем же он хуже, спрашивается?! Не самое время ли и ему в столичный департамент
перебраться или стать преподавателем в полицейской академии? Опыт же какой
накоплен! Опыт! Есть чем поделиться с молодым, подрастающим поколением...
Господин Лал Сингх решил, что дочитать протокол можно и завтра. Или
послезавтра. Ничего не станется с этими шпионами, пусть в клоповнике поскучают!
...Да, все очень подозрительно, очень! Сначала эта наглая грудастая
девчонка в топике и шортах, затем трое подозрительных типов, среди которых негр
и еврей, а позавчера английский профессор с великовозрастным сынком. Что они
затевают? Хорошо бы проследить... Нет, не проследить - пресечь! Пресечь
преступные замыслы банды... Да-да, банды шпионов и диверсантов, которые... В
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг