Район взрыва был намертво парализован на несколько лет - пока не были
полностью удалены радиоактивные вещества, устранена опасность заражения
людей. Вот что писали по этому поводу газеты:
"Известно, сколько было затрачено сил, чтобы вернуть к жизни планету
Веда, на которой триста пятьдесят лет назад, в результате страшнейшей
ядерной войны, самоуничтожилось все живое.
Теперь опять народному хозяйству нанесен огромный ущерб. В морских
просторах, некогда богатых промысловой рыбой, теперь не растут даже
водоросли... Хорошо, если это единственный осколок темных сил прошлого,
погубивших себя в неистовой гонке вооружений..."
"Корпорации собственников не только развязали губительную войну, но и
оставили грядущим векам зловещий подарок. Думать о будущем было слишком
дорого. Вместо того, чтобы по требованию народов уничтожить опасное оружие -
проще и дешевле было сбросить его тайно где-нибудь в океане..."
Разумеется, эти газетные строчки и другие официальные материалы о
трагедии в Голубой бухте я прочитал лишь значительное время спустя. В первые
месяцы не находил себе места, не мог ни читать, ни писать. И только тяжелое
состояние Жанны заставляло меня как-то держаться, подавать пример стойкости
и оптимизма.
На другой год, к исходу весны, Жанна начала вставать с постели.
Тогда-то я и решил серьезно с ней поговорить.
Утром, в часы моего обычного посещения, мы вышли с ней в больничный
сад. Жанна опиралась на мою руку и осторожно вышагивала рядом. Настроение ее
стало немного лучше, даже глаза поголубели. Лицо уже не выражало печали,
хотя неуловимая тень на обострившихся скулах, в уголках губ и говорила о
недавно пережитой трагедии.
Мы тихонечко шли по вишневой аллее. Еще позавчера она была похожа на
белое-белое облако, спустившееся с небес на землю. А сегодня лепестки опали,
погасшими блестками лежат на земле, устремив тысячу прощальных глаз на
зеленые родные деревца, которым отдали всю свою жизнь...
- Если бы не этот сад, я бы не скоро поправилась, - улыбнулась Жанна. -
Надоело здесь. Хочу домой, в школу...
- Потерпи немного. Будет тебе и дом, и школа. Нужно окончательно встать
на ноги.
- Я понимаю. И все-таки...
- А вернешься домой - займешься физкультурой. И серьезно! Небось
ребятам своим внушаешь, а сама? - я шутя погрозил ей пальцем.
- Ты прав. Обязательно займусь. Под твоим железным руководством.
Я промолчал. Видно, Жанна рассчитывает, что я еще долго не улечу.
- Питомцы хоть навещают? - спросил я.
- Чуть ли не каждый день, - оживилась Жанна. - Они даже график
составили - когда одна группа идет, когда другая... Родители тоже не
забывают. Столько фруктов нанесли - девать некуда. Я уж поворчала на них -
не нужно никаких приношений: спасибо, что сами приходите... Ты не слушаешь
меня?
- Слушаю. Очень внимательно.
- А как твои полеты? Что-нибудь намечается? Ты столько лет сидишь
дома...
Умница Жанна! Как она понимает меня! Сама начала тяжелейший для меня
разговор...
- Намечается, Жанна. Только...
- Что - только? За мной ухаживать не надо. Видишь - я прекрасно хожу.
Через день-другой буду прыгать!
- Спасибо, Жанна. Пока идут приготовления. Думаю, впереди полгода.
- Ну, до того времени я забуду, что такое больница. Да и понимать
должна - ведь я жена космонавта. А космонавтам дома нечего делать.
Я обнял Жанну и поцеловал.
- Спасибо. Ты не представляешь, как хорошо сказала... Я твердо уверен:
я стартую в космос, а ты вернешься в школу, к своим ребятам.
Теперь Жанна наклонила мою голову и поцеловала в щеку.
- Хорошее сегодня утро! - улыбнулась она. - Давно не было так славно...
Ну рассказывай, куда летишь и надолго ли?
- Намечается довольно серьезная и продолжительная экспедиция. На
расстоянии двух парсеков мы обследовали все соседние солнечные системы.
Теперь полетим дальше. Нас интересует звезда Вольф 359, а затем - Лаланд
21185. Крайний предел - Росс 154.
- Значит, исторический полет...
- Значит, исторический. И мне бы очень не хотелось остаться дома.
- Я и не позволю остаться! Что за разговоры. Знаменитый космонавт Юрий
Петров был всегда впереди.
В конце аллеи возникла долговязая фигура Матти Рану. Он торопился нам
навстречу. Жанна, увидев его, воскликнула:
- Нам с Матти и без тебя будет неплохо.
Матти подошел к нам, мы пожали друг другу руки, Жанне он слегка кивнул.
- Я навестить, - пробормотал Матти, поправляя на носу огромные роговые
очки. - Вы пока поговорите, я потом... Сяду вон там, подожду.
- Постой, Матти, - задержал я его за рукав. - Мы уже наговорились. Я
ухожу.
- Правда? - растерялся Матти. Он торопливо извлек из карманов два
апельсина. Протянул их Жанне и смущенно произнес: - Кушайте на здоровье.
Жанна рассмеялась.
- Что я буду делать с этими апельсинами, яблоками, гранатами!..
- От Матти не принять не имеешь права, - вмешался я. - Не будете
возражать, если я откланяюсь? Матти развел руками, а Жанна весело сказала:
- Не будем. Всего хорошего, товарищ космонавт. Завтра жду в это же
время.
Я быстро зашагал на остановку такси и вскоре был в Космическом
центре...
Все шло как нельзя лучше. В августе Жанну выписали из больницы, и хотя
работать не разрешили, самочувствие ее было на высшем уровне. А наш отлет
назначили на Седьмое ноября - в годовщину Великой Октябрьской
социалистической революции, положившей начало коммунистической эре.
Наконец день отлета настал!
Мощный космический лайнер "Коммунар", созданный по последнему слову
науки и техники, гордо устремил ввысь остроконечный корпус, посверкивал
иллюминаторами, мигал разноцветной сигнализацией. Его пока окружала ажурная
арматура, здесь и там на металлических лесах копошился, заканчивая последние
приготовления, технический персонал.
Проводить отважную двадцатку в многолетний нелегкий поход собрались
лучшие люди со всего земного шара. С импровизированной трибуны почти на всех
языках звучали теплые слова напутствия, торжественно звенела медь оркестров.
Почетный эскорт проводил нас до самого лайнера, и мы стали подниматься в
лифте на свои места. Я последний раз взглянул с высоты на Жанну и Матти и
вошел в кабину. Да, Жанна держалась молодцом. Я предупредил: если она
заплачет - мой полет отменяется. Лишь в последние секунды влажно заблестели
ее глаза, и Матти тут же достал платок...
Я твердо знал - Жанна остается не одна. Рядом с ней - верный друг
Матти, Савельич моего Германа...
Опять и опять мои мысли возвращались к Герману. И конечно, не только у
меня - у Жанны и Матти тоже. Как будто мы начинали жить снова - во имя
Германа, во имя его несбывшихся надежд, неосуществленных замыслов - все это
мы как бы перекладывали на свои плечи...
Наш полет в космосе при самых мощных и самых надежных двигателях, с
опытными командирами, в условиях, приближенных к земным, проходил более чем
обычно. Тяготило лишь время... Звезда Вольф 359 с десятком мертвых спутников
не принесла нам радости, и мы отправились дальше. Радость ждала нас в
солнечной системе Лаланда 21185 - мы вдруг увидели планету, очень похожую на
Землю. На более близком расстоянии определили, что планета раза в два
крупнее нашей, имеет плотную атмосферу и множество мелких спутников,
которые, как необычные челноки, снуют по круговой орбите в разные стороны.
При подходе к планете радисты приняли сигналы.
Их могли подать только разумные существа, у которых достаточно развита
техника. Значит, планета обитаема! Мы отстукали на своем радиоязыке:
"Встречайте! Летим к вам в гости!"
Через несколько часов вошли в атмосферу и произвели посадку на огромной
равнине, почти лишенной растительности.
Едва разведотряд, в состав которого был включен и я, вышел из лайнера,
тучами огромных стрекоз налетели вертолеты. Мы как бы попали в музей
действующей вертолетной техники. Неуклюжие ревущие машины с многометровыми
лопастями винтов густо окружили наш космический корабль, и к нашему
удивлению, из кабин высыпали... люди! Каких только живых существ, уродливых
и прекрасных, в самых невероятных обличьях, ни рисовали фантасты всех
времен! А тут до смешного просто - обыкновенные люди! Правда, заметно ниже
нас ростом и смуглее.
И одежда другая. У мужчин укороченные брюки, пиджаки, шляпы; у женщин -
длинные юбки, довольно неуклюжие жакеты с высокими воротниками. Волосы
гладко зачесаны, собраны на затылке пучком.
Щелкали фотокамеры (до смешного громоздкие и старомодные), на
непонятном языке со всех сторон неслись радостные возгласы. Мы сошли с трапа
нас подхватили и стали подбрасывать на руках.
Прилетел еще один вертолет. На его борту оказался пожилой человек с
умными, усталыми глазами. "Глава правительства", - подумал я. Как потом
выяснилось, я почти не ошибся: это был один из руководителей государства, на
территории которого мы приземлились.
Все расступились, член правительства подошел к нам, пожал каждому из
нас руку, что-то возбужденно говорил, улыбался. Я приложил руку к сердцу,
поклонился и громко сказал:
- Спасибо!
- ...асибо!
- ...асипа!
- ...пасиба!
На все лады повторяли планетяне первое услышанное и понятое слово
пришельца из других миров. Опять защелкали фотоаппараты. Член правительства
жестом пригласил в свой вертолет.
Я достал из кармана универсальный микрофон и сообщил на борт
"Коммунара":
- Нас пятерых любезно приглашают с собой. Ждите следующих сообщений!
Окружающие поняли, что экипаж вышел не весь, замахали руками - давай,
мол, все сюда! Я покачал головой - нельзя. И оттого, что прекрасно поняли
друг друга, мы все рассмеялись.
Вертолет доставил нас в довольно большой город, и вся процессия,
сопровождаемая огромной массой людей (так я и буду называть планетян),
направилась в высокое здание с колоннами. Это был, мы поняли потом, театр.
Нас, почетных гостей, усадили на сцене в президиум; зал наполнился до
отказа. Член правительства произнес короткую, но пламенную речь, и зал
потрясли такие овации, что даже многотонная люстра под лепным потолком
закачалась.
Член правительства повернулся к нам и показал на микрофон,
установленный на штативе - наша очередь выступать! Я опять поклонился и
сказал;
- Спасибо!
Загремели очередные овации.
Вдруг на сцену взбежал взлохмаченный мужчина с фотоаппаратом на ремешке
и что-то стал живо говорить, показывая на меня. Зал одобрительно загудел. С
двух сторон к чересчур смелому чудаку направились двое рослых парней, по
зеленым повязкам на рукаве я догадался - дежурные. Лохматый мужчина мне
чем-то понравился, и то, что он сказал, всем пришлось по душе. Зачем же
губить хорошие идеи!
Я мигом очутился около незнакомца, вложил его ладонь в свою и поднял
вверх.
- Дружба! - громко воскликнул я, и долго не мог дождаться, пока
аплодисменты смолкнут.
Член правительства что-то сказал собравшимся, а затем обратился к
мужчине, которого я держал за руку. И тот, сияющий, под одобрительные
возгласы, потащил меня за кулисы, в артистические комнаты. Сюда принесли
одежду - шорты, вельветовую куртку и шляпу, и он выразительно показал -
одевайся!
Я переоделся, немало подивившись своему странному виду, но космического
костюма не оставил, попросил во что-нибудь завернуть. Просьбу поняли, и я
получил кипу здешних газет. Одну из них, на тонкой желтоватой бумаге, я
развернул, раскинув руки широко в стороны, - хотел просмотреть напечатанные
фотоснимки и рисунки. Однако незнакомец газету изъял и принялся проворно
заворачивать в нее мою снятую одежду. Он торопил, похоже было - сердился, не
желал задерживаться ни на минуту, и вскоре мы очутились на улице. По
мини-микрофону я передал товарищам:
- Выхожу в город! До связи!
Оказывается, как объяснили мне потом, лохматый человек предложил
публике, собравшейся в театре, в течение месяца обучить меня языку и ровно
через пятьдесят дней собраться здесь и послушать гостя из космоса - пусть
расскажет о себе, о своей планете, обо всем, что будет интересно узнать.
Предложение, как я уже сказал, понравилось, и член правительства разрешил
увести меня, только под секретом: где я буду находиться - никто не должен
знать.
Позже стала известна и такая деталь: я был под неусыпным наблюдением и
защитой - в случае чего десяток вооруженных людей должны были вступиться за
меня и оградить от любой опасности. Никто не знал, что я в этом не нуждался.
Если бы действительно пришлось защищаться, я бы мгновенно окружил себя
силовым полем.
Незнакомец подвел меня к площадке на краю тротуара под низкорослые
деревца с крупными листьями и толстыми корявыми стволами. Вероятно, здесь
была остановка общественного транспорта. Уже смеркалось, и он безнадежно
высматривал что-то в глубине довольно зеленой улицы. В конце концов он
махнул рукой и потянул за собой. Через несколько шагов он вдруг остановился
и ткнул себя пальцем в грудь.
- Сег!
- Сег, - понял я и показал на себя. - Юрий.
- Юри? - Сег засмеялся и попробовал соединить в одно целое два
услышанных сегодня космических слова. - Пасипа... Юри
- Спасибо, Сег! - отозвался я.
Улица была почти пустой, наверное, весь народ чествовал землян.
Прошаркала старушка с авоськой, пробежали две девушки, бережно приподнимая
подолы платьев, - и больше никого. Нет, еще кто-то двигался нам навстречу.
Гражданин, видно, сильно перебрал спиртного - его кидало из стороны в
сторону. Неестественно цепкие глаза были устремлены на нас, и он не пытался
ослаблять фокусировку. Сег потянул меня в сторону. Пьяный гражданин, заметив
это, стал что-то кричать, собираясь следовать за нами.
В это время на обочине дороги заскрипели тормоза - остановился
небольшой ярко-желтый фургон (с земной точки зрения - такая старина!).
Открылись задние дверцы, выскочили двое, подхватили пьяного - ив машину. Он
даже пикнуть не успел.
Сег одобрительно покачал головой и что-то сказал. Оказывается (все я
узнал позже), опьяневшего товарища отвезли в вытрезвитель.
Увидев, что я нахмурился, Сег мимикой и жестами стал показывать -
ерунда, не обращай внимания.
Я постарался придать лицу веселое выражение, и мы отправились дальше.
У высокой витрины магазина, увидев на дверях огромный замок, Сег
заметался. Стой тут - показал он жестом и скрылся за углом.
Я подошел ближе к замку, со всех сторон оглядел диковину, а потом через
стекло стал рассматривать довольно разнообразный ассортимент продуктов. У
нас продукты выдают почти в таких же помещениях - на любой вкус и в любом
количестве.
Примчался Сег, многозначительно показал что-то завернутое в газету и
таинственно подмигнул. Теперь мы нигде не останавливались и вскоре добрались
до его дома.
Дом Сега оказался в глубине сада и напоминал мою земную обитель. Только
мой домик был раза в два меньше и не имел еще одного входа, отгороженного
высоким каменным забором (кстати, таких мощных заграждений на земле давно
уже нет). Сег пояснил, что во второй половине живет брат жены с
семейством, - но тогда я этого не понял.
Сег постучал. Щелкнула задвижка, и в дверном проеме появилась жена
Сега - миловидная женщина с темными большими глазами. Она укоризненно
взглянула на мужа, потом на сверток в его руках. Сег стал объяснять,
показывая на меня - прилетел космонавт, гость с другой планеты...
Женщина не поверила - как-то странно усмехнулась и ушла.
Проходя в комнату, я оглянулся на дверь: она была густо облеплена
внутренними замками. Н-да, значит есть от кого закрываться...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг