Низкий гул покатился по коридору.
- Замолчи! - крикнул надзиратель за дверью. - Опять кот-
лет захотел?
- Умираю...
- Не подохнешь! - проворчал кто-то за дверью.
Я упал на холодные камни пола. Слезы ярости и отчаяния
полились из глаз.
Пилюля! Я вспомнил о ней. Моя последняя надежда. Она была
спрятана в уголке куртки. Вернули ли мне одежду?
Я пощупал вокруг себя. Наткнулся рукой на куртку. Слава
богу! Я быстро вытащил шарик. Пилюля осталась цела. Они не
нашли ее.
Я в изнеможении откинулся на спину, закрыл глаза. Спокой-
но. Надо вытерпеть до среды. Мне уже нечего терять. План Мо-
риса - единственный шанс на спасение.
Перед рассветом я задремал. Боль немного затихла. Жажду
смягчила прохлада.
Утром в карцер зашел начальник тюрьмы с надзирателями. Он
наклонился надо мной. Послышались вкрадчивые слова:
- Одно слово - и ты получишь все: пищу, воду, хорошую
комнату! Господин Коммес не забыл своего обещания. Ты будешь
свободен, если...
Я нашел в себе силы пробормотать в ответ:
- Оставьте меня в покое!
Начальник отошел от меня. Послышался его голос:
- Пусть подыхает!..
Загрохотала дверь. И снова мое сознание окутал мрак.
В полдень, когда отблески солнечных лучей проникли в кар-
цер, надзиратель принес мне кружку воды к полфунта черного
хлеба. Это была трехдневная норма.
Я не дотронулся до хлеба, но воду жадно выпил...
Проползла неделя. Неделя несказанных мук - физических и
духовных. Я не знал, что решила администрация, как оберну-
лось дело с побегом Потра, но меня не трогали. Несколько раз
приносили воду и хлеб, но врача не присылали, несмотря на
мои настойчивые просьбы. Начальник тюрьмы, видимо, решил до-
конать меня.
Я тщательно считал дни. В среду на рассвете сто раз про-
шелся по карцеру, держась за стенку. Ноги подгибались, все
тело ломило. Тяжело будет мне уходить, если даже план удаст-
ся, но иного пути нет. Это - единственный...
Перед заходом солнца была проверка. Я ожидал этого време-
ни. За несколько минут перед этим я добыл заветную пилюлю.
Какое-то мгновение колебался. Получится ли? Быть может, я
собственными руками приближаю смерть? Вдруг Морис -оставил
мне яд? Записка - только утешение, а на самом деле он хочет
избавить меня от многих лет каторги? Впрочем, если даже так
- спасибо ему за все! Пусть лучше смерть, чем вечные муки.
Будь что будет! Я перешагнул грань, за которой уже нет стра-
ха.
Я проглотил пилюлю, лег на спину. Прислушался. В конце
коридора слышался лязг запоров, шаги надзирателей.
Судорога свела мои руки и ноги. Мгновенно одеревенело те-
ло. Но странное дело, сознание было ясное. Я чувствовал, что
сердце и легкие почти перестали работать.
Дверь в карцер открылась, донеслись слова:
- Никак не подохнет!
- Что-то он не шевелится, - произнес голос Коммеса. -
Ну-ка. послушайте сердце!
Кто-то склонился надо мной.
- Готов...
- Зовите врача.
Через несколько минут вошел врач. Он дотронулся рукой до
моего тела, послушал сердце.
- Мертв!
- Составьте акт, - сказал Коммес. - Смерть от воспаления
легких. Как это у вас называется?.. Пневмония?.. Позовите
могильщика.
- Слушаю! - ответил угодливый голос начальника тюрьмы.
Тюремщики вышли. Воцарилась тишина. Тишина и мрак. Исчез-
ли боль и страдания. Время как бы остановилось.
Потом какие-то звуки пробились в мое сознание. Что-то
гремело, глухие раскаты разрывали пространство.
С трудом сообразил - гроза. Как некстати! Если меня пове-
зут, промокну до костей.
В карцер кто-то вошел. Послышался хриплый голос:
- Сто чертей ему в печень, нашел когда подыхать! Такой
ливень, а мне - вези! Пусть полежит до утра.
- Вези, вези! - грозно крикнул другой вошедший. - Не рас-
киснешь!..
Я чувствовал, как меня схватили за руки и ноги и понесли
из карцера. Как только вышли из тюрьмы, на меня хлынул
дождь, оглушил раскат грома. Меня раскачали, швырнули на по-
возку и чем-то накрыли.
Заржала лошадь, дернула повозку. Очевидно, мы подъехали к
воротам, которые со скрипом открылись.
- Тпру! - закричал могильщик. - Спешишь, проклятая! Не
хочешь мокнуть? Я что, хуже тебя?
- Что там? - послышался сонный голос. - Мертвец?
- Да...
- Кто же?
- Да этот, которому распашонку надевали.
Послышался скрипучий смех, потом кашель.
- А ты почему сегодня здесь? - удивился могильщик. - А
где Крокодил?
- Его пока отстранили от работы, ищут виновного... Ну,
где лом-то?
Меня охватил ужас. Значит, Крокодила нет! Теперь мне
пробьют грудь ломом!
Заскрипела дверь. Голос надзирателя.
- Ну и погодка!
- Побыстрее! - сердито отозвался могильщик. - Я вымокну,
как курица!
- Ну его к дьяволу! -~ проворчал надзиратель. - Не хочу
выходить. Сам пробьешь возле могилы.
- Сразу бы так! - пробормотал могильщик. - А то морочишь
голову... Но, кляча!
Повозка двинулась...
Вскоре я почувствовал, как проходит состояние транса.
Можно было пошевелить пальцами ног и рук. Упруго сжалось
сердце, теплая волна покатилась от груди к ногам.
Мелькнула мысль - может быть, встать? Но я сдержал себя.
Пусть могильщик отъедет подальше. Надо выиграть и время.
Нельзя рисковать последней надеждой.
Гроза утихла, отдаляясь. Я поднял тяжелые веки. Меня пок-
рывала грубая мешковина, по ней стучали теплые капли дождя.
Повозка дребезжала по скалистой дороге. Могильщик что-то
напевал себе под нос.
Лошадь остановилась. Могильщик слез с передка, зазвенел
чем-то металлическим. Затем отбросил мешковину.
Я застонал, зашевелился, приподнялся на руках.
- А-а-а! - дико закричал могильщик, бросая лом, пошатнул-
ся, потерял равновесие и упал на землю.
Я сполз с повозки и исчез в ночной тьме.
Часть вторая. ПЕРЕКРЕСТОК
Не буду рассказывать о своих мытарствах. Это мучительно и
неинтересно.
Судьба берегла меня. Могильщик, видимо, не рассказал о
моем странном "воскресении". Меня никто не искал. Я несколь-
ко дней бродил в горах, заходя в хижины пастухов. Там я на-
ходил сыр, сухари, кислое молоко.
В одной хижине мне посчастливилось найти приличную одеж-
ду. Переодевшись, я двинулся к морю, уже не боясь агентов. В
таком виде меня не узнала бы и Люси.
Прежде всего я вспомнил адрес, оставленный Морисом. К же-
не идти в первые дни после побега я не смел. Надо выждать,
подумать, найти надежное пристанище.
Без особых приключений я добрался до пригорода Филтона.
Нашел улицу Арио. Отыскал и коттедж с зеленой звездой. При-
ятный мягкий огонек виден был издали.
Наконец решился...
Мне открыл пожилой человек с седой шевелюрой. Пронзитель-
ные черные глаза ощупали мою фигуру с ног до головы. Я рас-
терянно молчал. Человек жестом попросил меня зайти в дом.
- Чем обязан? - коротко спросил он.
Я заколебался. А вдруг это не тот дом и тут не следует
говорить о Морисе? Как быть?
- Я слышал, что вам нужен помощник, - наугад сказал я,
чтобы выиграть время.
- Гм... Да. Откуда вы узнали? Мне нужен помощник, но об-
разованный. У вас какое образование?
Я вздохнул свободнее. Стрела, пущенная наугад, попала в
цель.
- Я оставил последний курс университета. Факультет физи-
ки.
- Вот как? Это мне подходит. Почему не закончили?
- Семья. Обстоятельства...
- Кто за вас может поручиться? Где вы работали?
Я не знал, что отвечать. Надо было играть начистоту. Я
глубоко вдохнул воздух, как перед прыжком в воду, и произ-
нес:
- Морис Потр... может поручиться.
Хозяин дома вздрогнул, быстро взглянул на меня.
- Потр? Откуда вы знаете Потра?
"Он считает меня провокатором", - подумал я и уже реши-
тельно сказал:
- Он сам дал мне этот адрес.
- Погодите! - воскликнул человек. - Вы Лосс? Из тюрьмы?
- Да, - еле слышно подтвердил я, оглядываясь.
- Вам удалось?
- Да. По плану Мориса. Это было ужасно...
- Представляю себе! Но это потом, потом! Не оглядывай-
тесь, не бойтесь! Здесь вам ничто не угрожает. Сейчас я по-
зову Мориса... Раздевайтесь. Приготовим ванну, наденете чис-
тое.
Через час я встретился с Морисом. Мы обнялись и долго
молча смотрели друг другу в глаза. Да, многое on мог прочи-
тать на моем лице, Я рассказал ему и хозяину коттеджа о сво-
их злоключениях; лица нх стали мрачны и суровы. Никто не
произнес ни слова.
Той же ночью было решено, что я останусь в лаборатории
профессора Тенка (так звали хозяина коттеджа), но видеться с
женой пока не буду. Связь с ней Морис обещал наладить позже.
Я будто снова родился на свет. Тишина, покой, интересная
работа, богатая библиотека. Ни угроз, ни побоев, ни оскорб-
лений. Только мысль о судьбе Люси волновала мое сердце,
Прошла неделя. Я освоился на новом месте. Потр показал
мне, что надо делать, отобрал необходимую научную информа-
цию. Я быстро осваивал упущенное, знакомился с новинками те-
ории и практики.
Морис рассказал мне о профессоре. Я помнил его по некото-
рым учебникам. Эдуард Тенк был виднейшим теоретиком в облас-
ти гравитации и космологии. Но еще в молодости он уединился,
проводил почти все время в частной лаборатории, иногда появ-
ляясь на мировых симпозиумах. Никто не знал толком, над чем
он работал. Злые языки поговаривали, что Тенк рехнулся.
И вот теперь...
Я понял, что идеи Мориса, высказанные им в тюрьме, были
отражением работ Тенка. Это было настолько невероятно, фан-
тастично, что я не смел спросить своего друга о характере
опытов старого ученого. А Морис молчал. Когда же наконец я
заикнулся об этом, он кратко ответил:
- Понимаю, Генрих, что вы хотите знать все. Я многое
рассказывал вам в камере. Эго не мечта. Это реальность. Но
сейчас не могу сказать ничего. Вы поймете это со временем.
Я вспомнил о побеге Потра, о его сказочном исчезновении
из камеры. Спросил ученого об этом. И снова Морис скупо ска-
зал:
- Да, это была моя мечта в действии. Не спрашивайте более
об этом, Генрих...
Я познакомился еще с одним помощником Тенка. Это был мол-
чаливый, суровый ученый. Звали его Фридрих Шрат. Он почти не
замечал меня. Его красивые синие глаза были холодны и бесс-
трастны. Они смотрели на людей будто на пустое место. Или
мне казалось? Не знаю. Вернее, тогда не знал. Но об этом
после. Мне почти не приходилось иметь дела со Шратом. Лишь
иногда он просил меня приготовить определенное химическое
соединение, коротко благодарил, и на этом кончались наши от-
ношения.
Но скоро в моей жизни произошла резкая перемена.
Я предчувствовал, что надвигается буря.
Я случайно подслушал разговор профессора Тенка с Погром и
Шратом. Я сидел на лестнице в библиотеке, искал нужную кни-
гу. Через комнату прошел Шрат. Он не видел меня. Дверь в ка-
бинет Тенка осталась открытой. Вот этот разговор.
Шрат. Здравствуйте, шеф,
Тенк. Здравствуйте, Фридрих. Я вас звал. Садитесь.
Шрат. Благодарю. Что случилось? Я слушаю вас.
Тенк. Я буду откровенен, Фридрих. Я прекращаю исследова-
ния. Вы можете уйти.
Шрат (с изумлением). Как? Почему? Когда мы подошли вплот-
ную к победе! Профессор... Это непостижимо! Опомнитесь! Вас
ожидает мировая слава, благодарность науки, власть наконец!
Тенк (жестко). Власть над чем, Фридрих?
Шрат. Над умами, над людьми. Вы откроете им новое поле
деятельности, работы, изысканий, исследований Новое миро-
воззрение, новые источники энергии, новые формы связи. Новые
миры, наконец!
Тенк. Люди не готовы к этому, Фридрих. Они употребят во
зло наше достижение. История достаточно показала это. Мы
только расширим поле действия злобы!
Шрат. Рано или поздно это откроют другие ученые.
Тенк. Пусть это буду не я.
Шрат. Вы недооцениваете своей будущей власти! Вы сможете
направлять изыскания по определенному пути, ограничивать по-
литиканов...
Тенк. Не будьте наивны, Фридрих, Это стихия. Это джинн,
выпущенный из бутылки. Никакой Соломон науки не загонит его
обратно. Вспомните творцов атомной бомбы, ракет, лазеров...
Воцарилась долгая пауза. Слышались медленные шаги профес-
сора. Затем снова раздался его тихий, печальный голос:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг