ка в оранжерее, возле яблонь, стелющихся на полу и усыпанных
крупными плодами.
- Через месяц будем собирать яблоки, - сказал астробота-
ник.
- Примут ли нас инопланетчики с нашими дарами? - спросил
командор.
- Должны, командор. Мы несем дары мира и дружбы.
После нападения белых шаров этот вопрос часто обсуждался
в звездолете.
- Я бы не сказал, что планета встречает нас с распростер-
тыми объятиями, - сказал кибернетик во время обеда. - Шары -
это первое предупреждение.
- Вы не правы, - сказал астроботаник. - Высшая форма жиз-
ни всегда разумна. А высший разум всегда стремится к всеоб-
щему счастью.
- Вы, как всегда, преувеличиваете значение слова
"счастье" и все меряете по земным масштабам. Почему вы не
допускаете мысли, что существует жизнь, где нет места эмоци-
ям и чувствам, в которых коренится слово "счастье"?
- Ну, допустим.
- Нужно ли этому высокоорганизованному Разуму то, что до-
рого нам, - любовь, счастье, страдания, борьба? Захотят ли
они принять эту нашу жизнь? Не потому ли они выставили нам
навстречу белую ораву. Ораву, которая может замедлять и ме-
нять курс такого суперзвездолета, как "Уссури". Какой же ко-
лоссальной силой она обладает и что это за сила? Откуда? И
как высоко должен быть здесь организован Разум, если он вла-
деет такой силой?
Тарханов открыл бутылку вина. В салоне разнесся запах
фруктовых садов. Все заулыбались. У каждого, очевидно, в па-
мяти возникли картины раннего земного лета. Тарханов сел за
рояль, - хотелось немного отвлечься от дум об этих странных
шарах, внезапно появляющихся и внезапно исчезающих. Будут ли
еще встречи с ними?..
Постепенно музыка увлекла его, ему казалось, что он нахо-
дится на Земле и где-то рядом с ним шумит сад или медленно
вздыхает море. Потом ему казалось, что он находится в гроте
и ищет Наташу и никак не может найти ее. Внезапно он почувс-
твовал на своих плечах какую-то тяжесть, будто навалили де-
сятипудовые гири. Он обернулся. Это кибернетик давил его
плечи железными руками.
- Командор, тебе следовало остаться на Земле.
Тарханов долго смотрел на инженера. Годы совместного пу-
тешествия ни на йоту не сблизили их. Перед стартом Тарханова
предупредили, что кибернетик слишком долго пробыл в космосе,
но он не придал этому значения. Даже был рад, что на звездо-
лете будет человек с несгибаемым железным характером и боль-
шим опытом космических полетов.
- Вы когда-нибудь и кого-нибудь любили в жизни, инженер?
- Легким движением Тарханов сбросил с плеч тяжелые руки ки-
бернетика.
Кибернетик снисходительно посмотрел на Тарханова и улыб-
нулся:
- Не знаю, командор. Да и к чему этот вопрос?
Тарханов все еще глядел на кибернетика. Ростом инженер
был, вероятно, не менее ста девяноста сантиметров. Но бро-
сался в глаза не его рост, - бросалась в глаза его какая-то
первобытная упругая сила. Она была в его широких плечах и
широкой груди. Он крепко стоял на ногах. Ступал по звездоле-
ту твердо и уверенно. Каждое движение мускулов - пожимал ли
он плечами или стискивал в зубах сигарету - было полно реши-
мости и казалось проявлением избыточной, бьющей через край
силы. Но за этой внешней силой, пронизывающей его движения,
пробивалась другая - внутренняя, интеллектуальная сила. И
трудно было определить, которая из них главенствует.
- На Земле я гость, командор. По-настоящему я чувствую
себя человеком в космосе. Ты мчишься в мировое пространс-
тво... Мерцающие искры звезд... Огненные кометы... За кормой
остается старость. Ты все такой же молодой, и сила у тебя
все такая же.
- Вам, по-моему, тридцать пять лет?
- Да, вы не ошиблись.
- Земных? - спросил астроботаник.
Кибернетик улыбнулся:
- Я удивляюсь, коллега. Кто же в космосе ведет счет по
земному летосчислению? Если вам интересно - мне сто девянос-
то девять.
"Космос формирует и таких", - подумал Тарханов. Долгие
годы движения. Посадки на чужие звезды. Сколько трудов, нер-
вов и воли требуется для этого. И кибернетик превратился в
человека с железной волей. Ему абсолютно чужды человеческие
слабости. С ним можно садиться на любую планету или звезду.
Он преодолеет любые трудности.
И все-таки в его обществе было почему-то холодно и неуют-
но...
Сегодня был день отдыха. Никто не спешил покидать уютный
салон. Курили. И сизый дымок сигарет поднимался к потолку и
исчезал. Астроботаник принес пять красных помидоров. Осто-
рожно разрезал их на дольки.
- Прошу, звездолетчики, - широким жестом показал на поми-
доры. - Это Земля родная.
- Здесь не Земля, а космос, - заметил кибернетик, направ-
ляясь к телеэкрану. - Помидоры жалко выглядят здесь, в кос-
мосе. Хлорелла - вот пища звездных скитальцев.
Выспренные слова инженера вызвали смех. Он тоже фыркнул и
включил телеэкран.
Тарханов взглянул на первые кадры и тут же отвернулся. Он
хорошо изучил вкусы кибернетика: тот любил преимущественно
старинные приключенческие фильмы. По натуре Ян Юханен был
деятельным человеком. Вся его жизнь в космосе была сплошным
приключением. А в "Уссури" пока не было никаких приключений,
если не считать происшествия с белыми шарами. И однообразная
жизнь начинала приедаться ему. Тарханов же радовался, что
полет проходит так успешно и строго по графику.
Но радоваться было рано. Шары вновь окружили корабль.
Опять по сигналу тревоги члены экспедиции заняли свои боевые
места. Тарханов смотрел на обзорный экран. Шары вели себя
точно так же, как амурские поденки в летнюю пору. Как давно
это было! Тарханов возвращался из Харбина в Хабаровск. Лето
стояло жаркое. Судно сбавило ход, чтобы пассажиры могли лю-
боваться тихими струями реки. И сразу же тучи поденок закру-
жились около ракетохода. Обессиленные, они падали на палубу,
ют, полубак, залетали в каюты. Жизнь у них длилась сутки...
Это сравнение шаров с поденками у Тарханова возникало впос-
ледствии много раз. Но шары не были безобидными. Они меняли
курс суперзвездолета, замедляли его скорость. Это была сила,
с которой не могли не считаться звездолетчики.
С помощью особого устройства, могущего легко двигаться в
защитном поле звездолета, удалось поймать несколько шаров.
Их подвергли всяческим испытаниям. Они источали фотоны, и
только и ничем особенным не отличались от шара, найденного
Тархановым много лет назад на Марсе. И все-таки некоторое
различие было. Марсианский шар был как бы пустотелым. У этих
же внутри виднелись более плотные слои массы, которые бесп-
рерывно меняли свою форму. Трудно было определить, с кем или
с чем имеют дело звездолетчики.
Временами скорость звездолета падала до критических пре-
делов. Трехкратным ускорением Тарханову удалось еще раз
оторваться от шаров. Дорога к незнакомой планете освободи-
лась. Дни, недели, месяцы звездолет летел с рейсовой ско-
ростью. Потом все начиналось сначала. Вновь налетали миллио-
ны белых шаров, облепляли защитное поле, и скорость звездо-
лета начинала падать. Курс менялся. Создавалось такое впе-
чатление, будто шары во что бы то ни стало решили воспре-
пятствовать посадке звездолета на планету.
Борьба утомляла. Антивещества расходовалось много. И
все-таки Тарханов не решался применить оружие, как бы давая
понять неизвестным, что у него мирные намерения.
Но чем ближе подвигался звездолет к планете, тем ожесто-
ченнее становились атаки белых шаров. Пришло время, когда
перестало помогать и ускорение.
Тарханов перелистывал "Космическое право". Корнями своими
оно уходило в далекое прошлое, когда земляне начали совер-
шать первые рейсы на планеты Солнечной системы. В основу его
легли советские космические законы, выработанные в начале
двадцать первого века. Запрещалось строить на планетах Сол-
нечной системы военные базы. Богатства недр Венеры, Марса,
Сатурна, Юпитера объявлялись достоянием всего человечества.
В книге подробно и обстоятельно излагалась история косми-
ческого права, но очень мало говорилось о том, что делать
командору звездного корабля в такой вот ситуации, как сей-
час. В истории астронавигации со дня ее зарождения еще не
было случая организованного нападения на звездный корабль.
- Что будем делать? - откровенно спросил Тарханов членов
экспедиции. - Белые шары по-прежнему пытаются сбить нас с
курса, как бы не желая пустить нас на планету. Почему - я не
знаю. Вам известна наша цель - установить контакт с инопла-
нетной цивилизацией, если таковая есть на Лории. Мы не заво-
еватели. Мы несем в звездвый мир наши величайшие принципы -
Мир, Свободу, Братство. Миссия, возложенная на нас, требует,
чтобы мы еще раз подумали, прежде чем принять окончательное
решение. Да, мне достаточно нажать черную кнопку, чтобы на-
чать военные действия. Но зачем? Что сделать, чтобы Лория
убедилась в наших мирных целях?
В салоне воцарилась тишина.
- Я готов выполнять любое ваше приказание, - сказал ки-
бернетик.
Он снимал со своих плеч всякую ответственность. Астробо-
таник развел руками:
- Война - это смерть. Я - за жизнь.
- Что же делать?
- Мы можем повернуть назад.
Тарханов включил обзорный экран. В действиях шаров появи-
лось что-то новое. Они теперь не липли к защитному полю, а
стремительно падали на него. Впечатление было такое, будто
за бортом крупными хлопьями падает снег. Тарханов нахмурил-
ся: ему не нравилась эта космическая метелица. Быть может,
астроботаник прав? Повернуть назад и вернуться на Землю?
Теперь уже тринадцать вихревых столбов танцевали над за-
щитным полем. Чего они хотят?
- В кормовой части пробито защитное поле, - голос кибер-
нетика был хриплым.
- Заделать, - приказал Тарханов и включил селектронный
видеофон. Положение становилось угрожающим. Если белые шары
пробьют защитное поле звездолета еще в нескольких местах,
они пробьются к самому кораблю. Значит, война объявлена...
Тарханов вздохнул. Сердце сжалось от тягостных предчувствий,
но он усилием воли подавил в себе секундную нерешительность.
- Внимание, ЭЛЦ. Даю программу. Даю программу. Приготовить
аннилигационные излучатели. Цель - шары. Залп одновременный.
- Программа принята. Расчет через пять секунд.
Тарханов смотрел на хронометр. Секунда, вторая, третья...
"Как я не хотел этого", - вздохнул он, когда хронометр
отсчитал пять секунд.
- Расчет готов, - доложил ЭЛЦ.
Тарханов все еще медлил. Глаза были прикованы к черной
кнопке. Думал ли он в те секунды о чем-нибудь? Тарханов нап-
рягал память, но ничего не мог припомнить. Все мысли, оче-
видно, Сосредоточились тогда на кнопке. Единственное, что
запомнилось, так это пальцы - белые. Еще запомнилось: указа-
тельный палец лежал на кнопке, остальные были зажаты в ку-
лак. Тарханов ждал взрыва. Взрыва не было. Он посмотрел на
экран. Экран сверкал ослепительной белизной.
- ЭЛЦ, информацию?
Электронный центр молчал.
- ЭЛЦ!
Этого не может быть! Электронный центр будет жить и в том
случае, когда испепелится корпус звездолета и погибнут люди.
Он столетиями будет плыть по Вселенной, будет мигать кварце-
выми глазами, призывая к себе звездные корабли, чтобы расс-
казать им о трагедии в космосе.
Тарханов оглянулся. Излучатели антиматерии почемуто не
сработали. Тарханов рывком открыл двери электроцентра. При-
вычная картина. Тысячи зеленых огоньков бегали по панели.
Казалось, что машина - гениальное изобретение человека - с
небывалой поспешностью пытается переработать поток непонят-
ных информации и не может. Бег зеленых огней замедлился. ЭЛЦ
заговорил:
- Аннигиляции нет... Аннигиляции нет... Аннигиляции нет.
- Хватит, ЭЛЦ.
- Аннигиляции нет... Аннигиляции нет...
Тарханов включил дублер электронного центра и через пять
минут имел в своем распоряжении всю необходимую информацию.
В аппаратной члены экспедиции молча выслушали сообщения дуб-
лера. На вопрос, почему не сработали антипротонные излучате-
ли, дублер ответил, что расход антиматерии в десять раз пре-
высил норму. Тарханов приказал перепроверить цифры. Дублер
подтвердил их.
- Аннигиляции не было. Шары растаяли.
- Мы знаем, что аннигиляции не было, - сказал Тарханов. -
Что ж было?
Дублер долго молчал и наконец проскрипел:
- Я не знаю, что было.
Астрофизик Антони Итон с удивлением посмотрел на машину и
сказал:
- Они всегда скрипят, когда не знают.
Все улыбнулись. Тарханов пригласил ученых в рубку:
- Ваше мнение, коллеги?
- Я понял одно, командор: путь свободен, - сказал астро-
ботаник. - И цель близка.
- Но вы понимаете, что случилось? - Тарханов внимательно
посмотрел на ученых. - Запасы антивещества на пределе. Нам
едва хватит на обратный путь к Земле. А если и на обратном
пути мы встретимся с враждебными белыми шарами? Подумайте
еще раз. Через час я жду ответа.
Оставшись один, Тарханов попытался представить события,
которые развернулись в звездолете. Выпустив весь заряд анти-
вещества и убедившись, что ожидаемого эффекта не получилось,
электронный центр распорядился изъять антивещество, предназ-
наченное для тяги. Быть может, это изъятие продолжалось до
тех пор, пока не растаяли все шары.
...Через час Тарханов знал общее решение ученых: выса-
диться на Лории, изучить эту планету, завязать связи с ее
обитателями, попытаться с их помощью отремонтировать звездо-
лет и лишь тогда - на пределе - отправиться в долгий обрат-
ный путь. Тарханов посмотрел на звездолет. Долгие годы он
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг