Прочерки в графе о самочувствии членов экспедиции. Тарханов
горько улыбнулся. Много-много лет назад, когда стартовал
звездолет, их было пятеро. Остался он один. Остальные погиб-
ли. Их взял космос. Да еще Артем, единственный житель Лории,
зачисленный в состав экспедиции семнадцать лет назад. Об
этом имеется соответствующая запись в корабельном журнале.
Тарханов перелистал его и положил в сейф. Люди могут по-
гибнуть, но их деяния должны жить. Когда-нибудь земляне
прочтут записи и узнают о судьбе экспедиции, о жизни землян
в звездном мире, одиночестве, отчаянии, борьбе.
Закрыв сейф, Тарханов подержал в руке ключи. "Дубликаты
хранятся на Земле, - почему-то вспомнилось ему. - Я могу не
вернуться на Землю, а сейф когда-нибудь вернется..."
Сигнал к ужину - такой же, как и в первый день по лета.
Тарханов вошел в обеденный салон. Здесь ничего не измени-
лось. Белоснежные скатерти на столах. Серебро и хрусталь.
Акварель на стене. До блеска натертый пол. Все так, как там,
на Земле. Эта подчеркнутая приближенность к родной планете
сейчас почему-то раздражала Тарханова. Там все это выглядело
естественно. Здесь же не было этой естественности.
Ужин стоял на столе. Фужер вина. Два свежих помидора. Два
яблока. Ломтики сыра. Кусок холодного мяса. Салфетка. Забо-
тами роботов экспедиция все эти годы ни разу не испытывала
перебоев в питании. А запасы чая кончились пять лет назад -
он здесь не выращивался, а был взят с Земли.
Поужинав, Тарханов прошел к себе в каюту и лег спать. Но
сон не шел. Тарханов поднялся и подошел к телескопу, всегда
наведенному на Солнце. Там Земля, там Наташа... Ему вдруг
показалось, что через толстые кварцевые иллюминаторы кораб-
ля, через огромное пространство звездного мира слышится го-
лос Наташи: "Я люблю тебя, родной". Тарханов тяжело вздохнул
и выключил свет...
В открытые иллюминаторы входил свежий утренний воздух Ло-
рии. Высоко висело чистое густо-синее небо. Слева, в двух
километрах от звездолета, грохотал прибой Уссурийского моря,
названного астронавтами в честь дальневосточной реки. Справа
тополиная роща пела знакомую с детства земную песню. Впереди
лежала голая голубая пустыня с далекими контурами мертвых
городов.
Тарханов вышел из звездолета и медленно двинулся к топо-
линой роще, к домику, в котором жил последние годы астробо-
таник Иван Васильевич.
Домик тремя окнами смотрел на звездолет. Тарханов открыл
дверь и переступил его порог. Казалось, хозяин только что
ушел - так чисто и домовито убраны комнаты. Вон и кресло, в
котором он просиживал долгие часы в обществе астроботаника.
Тарханов опустился на мягкое сиденье и скрестил руки на гру-
ди. Вошел робот и молча поставил на стол сковородку жареного
кроличьего мяса. Из буфета молча достал графин с освежающим
соком, помедлил минуту и опять полез в буфет. Астроботаника
десять лет как нет в живых, а робот продолжает подавать ему
обед.
Окна были открыты. Шелест листвы действовал успокаивающе.
Тарханов сел на скамейку возле веранды. Где-то среди деревь-
ев мелькнула тяжелая фигура робота и исчезла. Жужжали пчелы.
Из-за кустов выскочил бурундук, поднялся на задние лапки,
почесал ушко и побежал дальше. Тарханов проводил его восхи-
щенным взглядом, с жадным вниманием приглядываясь ко всему
живому в долине. Все занимало его: зеленые листья, бурые по-
роды моха на стволах, высокая осока, кроличьи норы, аккурат-
ные грядки огородов, фруктовый сад... Астроботаник многое
сделал, чтобы привить на Лории земную флору и фауну. Тарха-
нов почувствовал острую тоску по другу. Иван Васильевич был
великим оптимистом и в часы отчаяния умел вселять в людские
души веру в жизнь.
Шел девятый год путешествия. "Уссури" вклинился в прост-
ранство между Мицаром и Алькором. Члены экспедиции седьмой
месяц находились в частичном анабиозе. Бодрствовал один ко-
мандор. Беззвучно работали приборы. Разноцветные огоньки ми-
гали на панелях. На обзорном экране висел белый кружок - ту-
да, к Лории, с субсветовой скоростью мчался звездолет "Уссу-
ри". И с каждой секундой она, эта незнакомая планета, увели-
чивалась в размерах.
"Пора будить людей", - подумал Тарханов и нажал на кноп-
ку. Автомат замигал кварцевыми глазами. Во всех кабинетах и
каютах, отсеках и центральном коридоре зажегся искусственный
утренний свет. А через три часа ученые собрались в столовую,
на первый завтрак после долгого сна. Ели с аппетитом. Смея-
лись. Расспрашивали, долго ли лететь до Лории. Тарханов от-
вечал, отшучивался, у него было превосходное настроение, по-
тому что люди были веселые, как будто и не находились в ана-
биозе.
- Командор, - обратился кибернетик Ян Юханен к Тарханову,
- вы уверены, что на планете, куда мы стремимся, есть разум-
ные существа?
За девять земных лет путешествия этот вопрос не раз об-
суждался членами экспедиции. И, пожалуй, один Тарханов был
уверен, что им, пятерым землянам, впервые придется встре-
титься с инопланетной цивилизацией. Как пройдет эта встреча,
он не знал. И не знал об уровне жизни на незнакомой планете.
Тарханов внимательно посмотрел на кибернетика. Он, кажет-
ся, понимал его. Ян Юханен больше ста лет путешествовал в
космосе, и за сто лет ему не приходилось еще встречаться с-
разумными существами. А жажда встречи с инопланетной цивили-
зацией у каждого космонавта так же велика, как велика жажда
у путника, пробирающегося во пустыне.
Тарханов сказал:
- Я верю, что мы встретимся с разумными существами. Я ве-
рю, что они похожи на людей. И трижды верю, что нам удастся
установить контакт.
- Интересно, очень интересно, - сказал астроботаник и по-
дошел к иллюминатору. За кормой корабля тянулся световой
шлейф аннигиляции. За шлейфом лежала черная пустота. - Да,
пустота... Я первый раз в космосе. Все так интересно...
Тарханов подошел к роялю. Пальцы неуверенно коснулись
клавиш.
Вдруг резкий пронзительный сигнал тревоги поднял звездо-
летчиков из-за стола. Оборвалась музыка. Приборы неистовс-
твовали. Потом зажглись красные огни. Непривычные огни.
Не один световой год бороздил Тарханов космос. Были раз-
ные сигналы тревоги, но этот... Сигнал войны. Перед Тархано-
вым в стенке кабины висел круглый ярко-красный циферблат.
Никогда никто его не открывал. Звездолетчики шутя говорили:
"Пуговка, украшение". Такие же "пуговки" имелись в рубке ко-
мандора, в его кабинете, в спальне, в обеденном салоне, в
библиотеке...
Войны на Земле давно исчезли. И все-таки, отправляя звез-
долетчиков в далекое космическое плавание, на Земле програм-
мировали электронный центр на "войну". И сейчас, глядя на
зловещий сигнал, Тарханов растерялся.
По уставу звездной навигации циферблат мог открыть только
командор, а в случае его гибели - ближайший помощник. Если
не будет и помощников - электронный центр сам должен был
принимать решение. В уставе говорилось, что командору разре-
шается вступить в переговоры с космическим противником и
только в случае провала переговоров принимать необходимые
меры для защиты звездолета. Если же противник, несмотря на
предупреждение, попытается напасть на корабль, устав предла-
гал применить оружие. А оружие было такой силы, что могло
сокрушить любое препятствие на пути звездолета.
И все-таки Тарханов не решался. Начать войну в космосе?
Он чувствовал, как по спине пробежал холодок. Сигнал звучал
все тревожнее. Что ж, пора. Тарханов сорвал планку. В не-
большой выемке были вмонтированы две кнопки. Белая. Черная.
Под первой зажглась буква "П", под второй - "У". Они означа-
ли: "Приготовиться к ответному удару" и "Удар". Тарханов, не
задумываясь, нажал на белую кнопку - приготовиться к обороне
никогда не мешает. Он только защищается, принимает меры,
чтобы враг не захватил островок Земли во Вселенной.
В рубку вошел кибернетик. Глаза его сверкали:
- Командор, пора!
- Не торопи. От имени Земли я один должен принимать реше-
ние.
Кибернетик ушел. Легкий треск в пульте управления. А во-
обще была обычная тишина. Не чувствовалось, чго звездолет -
посланец Земли - встретился с враждебной силой. А электрон-
ный центр, получив сигнал "приготовиться", во все концы от-
давал приказы. В приборы вводились новые программы. На ко-
рабле заработали долго бездействовавшие кибернетические ма-
шины. Бесшумно задраивались специальной сеткой иллюминаторы.
"Сейчас электронный центр проинформирует о приготовлени-
ях", - подумал Тарханов. Он еще не совсем верил в опасность.
Он рассекал космические просторы, чтобы нести в разумные ми-
ры дружбу и братство Земли. Он жил этой мечтой. А иные миры,
оказывается, не хотят дружбы. Быть может, электронный центр
ошибся?
На обзорном экране исчезло изображение планеты, к которой
все эти годы мчался звездолет. Экран был белый, аамутненный.
Радарные установки не предсказывали никакой опасности. Тар-
ханов вызвал членов экспедиции - в такие минуты лучше быть
всем вместе. На панели ручного управления вспыхнул зеленый
огонек. Тарханов усилил громкость микрофона.
- Докладывает главный ЭЛЦ. Звездолет приготовился к от-
ветному удару. Все оружие в боевой готовности. Вокруг кораб-
ля создано тридцатикилометровое защитное поле. Звездолет ок-
ружают белые шары. Расстояние сорок три километра. Темпера-
тура по Кельвину - пять градусов. Я кончил.
- Н-да! - Тарханов посмотрел на обзорный экран. Там стоя-
ла сплошная белая пелена. - Пока никакой опасности не видно.
А температура у них всегда пять градусов абсолютного.
Белая пелена на экране двигалась, мерцая золотистыми
вспышками. Постепенно она стала приобретать форму шаров.
Тарханов впился в них - какая же опасность угрожает звездо-
лету? Шары, каждый размером с футбольный мяч, все плотнее
окружали звездолет. Очень давно на Марсе Тарханов видел та-
кой же белый шар. Он держал этот шар в руке. Совершенно бе-
зобидный, легкий, как пушинка, с изображением человека внут-
ри. Но это же невозможно, немыслимо, чтобы между марсианским
шаром и теми, которые окружали звездолет, было что-то общее.
Тот не летал. А эти летают с такой же и даже большей ско-
ростью, чем звездолет.
- Иван Васильевич, - обратился Тарханов к астроботанику,
- прошу достать бортовой журнал, он в том ящике... Благода-
рю. - Сделав соответствующую запись, он отложил журнал в
сторону. - Садитесь, товарищи. Нам ничего не остается де-
лать, как ждать. Радиорубка?
- Радиорубка слушает, - металлическим голосом ответил ро-
бот.
- Запишите радиограмму. Галактика, Млечный Путь, планет-
ная система Солнца, планета Земля, Хабаровск, Звездный Со-
вет, председателю Комитета галактической связи. Звездолет
"Уссури" попал в окружение белых шаров. Координаты звездоле-
та...
- Радиограмма принята.
Тарханов включил микрофон и повернулся к обзорному экра-
ну. Белые шары приближались к защитному полю звездолета. Ка-
залось, что это пчелиный рой летит в поисках пристанища. Ша-
ры кружились, отскакивали, прижимались к защитному полю,
вновь отскакивали и вновь касались поля, потом замирали.
- Такое впечатление, будто каждый старается принять наи-
более удобную для себя позицию, - тихо сказал астрофизик Ан-
тон Итон.
Скопление белых шаров вокруг звездолета принимало форму
огромных буртов хлопка. Проходила минута, вторая, третья...
Проходил час, еще час... Звездолет мчался с такой же ско-
ростью, как и раньше.
- Радиоаппаратура внешней связи вышла из строя во время
передачи.
- Причины?
- Не удается выяснить.
- Возможности исправления?
- Ноль.
Тарханов выключил микрофон и некоторое время сидел молча.
"Случилось самое страшное", - подумал он и тихо оповестил
товарищей:
- Связь с Землей прервана.
- Что это, по-вашему, командор? И что они собираются де-
лать? - Астроботаник внимательно посмотрел на Тарханова. -
Вы извините меня, я впервые в космосе и впервые встречаюсь с
шарами. Быть может, для всех эта обычное явление...
- В том-то и дело, что не обычное... Если бы я знал, что
они собираются делать...
Звездолетчики с напряжением следили за экраном. На панели
загорелся зеленый огонек.
- Докладывает главный ЭЛЦ. Скорость корабля сто тысяч ки-
лометров в секунду... Скорость девяносто семь тысяч... Ско-
рость девяносто три тысячи... Скорость восемьдесят семь ты-
сяч... Курс корабля изменился на две секунды...
- Тяга? - с волнением спросил Тарханов.
- Тяга нормальная. Антивещество поступает в нормальных
дозах.
- Слушай меня, ЭЛЦ! Управление беру на себя. Управление
беру на себя. Скорректировать курс корабля. Восхождение
двадцать секунд.
- Есть восхождение двадцать секунд.
Скорость корабля продолжала падать.
- По местам, друзья. Через пять минут начнем ускорение.
Тарханов опять соединился с главным электронно-вычисли-
тельным центром:
- Расстояние до планеты?
- Ноль пять парсека.
Ровно через пять минут Тарханов дал в дюзы двойную порцию
антивещества. Это было рискованно при такой громадной массе
покоя корабля. Но Тарханов вынужден был пойти на этот риск.
Перегрузка вдавила его в эластичное кресло. Он посмотрел на
обзорный экран. Белый рой не маячил впереди корабля. "Осво-
бодились", - с облегчением подумал Тарханов. Постепенно тя-
жесть в теле прошла. Он придвинул к себе бортовой журнал и
записал:
"Тринадцать часов двадцать пять мин. кор. вр. С помощью
ускорения сбито скопление белых шаров".
В центре обзорного экрана снова появилось изображение Ло-
рии, куда долгие годы пробирались земляне...
В звездолете наступили "мирные" дни. Каждый занимался
своим делом. Вахта за вахтой проходили без особых происшест-
вий. В один такой "мирный" день Тарханов застал астроботани-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг