долет "Уссури" не вернулся на Землю?
Глава вторая
ЭКСПЕДИЦИЯ НА ЛОРИЮ
Командор лежал в кресле. Глядя сквозь кварцевый иллюмина-
тор звездолета на пейзаж Лории, он думал о друзьях, давно
исчезнувших с лица Земли, но живших в его сердце... Оно ско-
ро перестанет биться. Неумолимо жестоко надвигается тьма.
Пусть так. Пусть. Он знал: вместо угасшей звезды загорятся
тысячи новых...
На экране вспыхнуло и пропало изображение. "Артем", - по-
думал Тарханов. Изображение мелькнуло снова, на этот раз яс-
нее. Артем приветливо поднял руку. Раздался его голос:
На пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы.
"Кажется, песенка из времен первых космонавтов", - поду-
мал Тарханов.
- Командор, я скоро вернусь. - Артем еще раз поднял руку
и исчез с экрана.
Тихо и сумрачно в рубке звездолета. Два циферблата на го-
лубой стене: часы Земли и часы звездолета. Они показывали
разное время. Была среда. Был час дня по московскому време-
ни. Да, именно в среду, двадцать четвертого февраля, в час
дня по московскому времени решилась судьба Тарханова. Как
только Звездный Совет утвердил состав экспедиции, Тарханов
сразу же улетел в заволжские леса к Наташе. У них был чудес-
ный дом на берегу озера. Они много гуляли, рыбачили, загора-
ли; ночью смотрели на Большую Медведицу. Смеясь, Наташа Го-
ворила:
"Не влюбляйся там в инопланетянку".
Весна и лето пролетели удивительно быстро.
В сентябре, накануне отъезда, Тарханов стал приводить в
порядок бумаги. Взор упал на круглый белый шар. Тарханов на-
шел его на Марсе. "Какая-то детская игрушка", - подумалось
тогда звездолетчику. Но откуда она здесь, на Марсе? Шар, не-
сомненно, был делом человеческих рук. Сквозь белую оболочку
его просматривалось изображение человека, сделанное в голу-
бых тонах. Изображение как бы находилось внутри шара. Тарха-
нов испытывал такое чувство, словно кто-то внимательно и
пытливо рассматривает его из голубого шара. "Наваждение ка-
кое-то", - с недоумением думал он.
На Земле шар исследовали в самых различных институтах.
Спектральные и прочие анализы показали, что шар состоит из
элементов, известных на Земле, хотя внутреннее устройство
его и назначение оставались неясными. Самое любопытное: шар
излучал слабый поток фотонов.
Тарханов долго думал о загадке шара. Почему он оказался
именно на Марсе?
Вспомнился отчет командора корабля "Сатурн". Он встречал
подобные шары. Они мчались в космосе. Если они летели по
прямой, - а расчеты говорили именно об этом, - то они вырва-
лись откуда-то из района Большой Медведицы...
Шар, несомненно, был продуктом инопланетной цивилизации.
И тогда, готовясь к полету, Тарханов уложил шар в ящик и
размашисто написал: "В Музей космонавтики".
Что же еще не доделано на Земле? Взгляд упал на разбро-
санные повсюду бумаги. Тарханов собрал и сложил их в акку-
ратную стопку. Письма. Заметки. Отчет об испытательном поле-
те "Уссури". Трактат о диффузии земной цивилизации. Он сло-
жил бумаги в папку и запер в ящике секретера. Вернется -
займется и отчетом и трактатом.
В кабинет вошла Наташа. Тарханов внимательно посмотрел на
нее. Она изменилась за три года. Когда он с ней встретился
впервые, она была неуклюжим подростком. Теперь перед ним
стояла молодая женщина в полном расцвете сил. Почему он
расстается с ней? Кто гонит его в звездную бездну? Но она
всегда будет рядом с ним. Her, не будет. Почему в дальние
полеты нельзя взять любимую?..
Было начало осени, когда они покинули заволжский дом. Бе-
зоблачное небо висело над землей. Дорога показалась корот-
кой. И вот перед ними - огромная площадь космодрома. Вдали,
задрав нос к небу, возвышалась громада звездолета "Уссури".
Напротив переполненные трибуны. Переливы красок разноцветных
одежд. Шум, похожий на гул вулкана.
Председатель Звездного Совета вручил Тарханову рейсовые
документы и бортовой журнал.
Тарханов любил эти предстартовые минуты. Но сегодня поче-
му-то он не испытывал обычного душевного подъема.
Ровно в двенадцать часов звездолетчики в белых космичес-
ких костюмах на белых машинах выехали из главных ворот, что-
бы сделать традиционный круг прощания с землянами. Десятки
тысяч людей аплодировали звездолетчикам. Потом они стояли
лицом к лицу и смотрели друг на друга - звездолетчики и про-
вожающие их в далекий путь. Минута молчания перед расстава-
нием Минута, длинная, как вечность, последняя, единственн&я.
Тарханов посмотрел на небо,, на Наташу, поднял руку и ска-
зал:
- Прощайте, земляне!
Пестрое море колыхнулось перед ним яркими косынками, бе-
лыми панамками, соломенными шляпами:
- Доброго тебе пути, звездолетчик!
Тарханов приветливо поднял руку и сделал шаг к лестнице.
Ступенька. Еще ступенька. Последняя. И дорога к звездолету.
Прямая, длинная, зеленая. Дорога к звездам. Она всегда зеле-
ная - зимой и летом, весной и осенью. По ней ходят только
звездолетчики. Когда улетают. И когда прилетают.
Наташа шла следом за ним, потом взяла его за руку. Тарха-
нов медленно перевел взгляд на жену и подумал:
"Тебе тяжелее, чем мне". Эскалатор поднял их в кабину ко-
мандора. Наташа села в кресло. Тарханов подошел к светло-го-
лубой панели со множеством кнопок.
- Ты уже далеко от меня, Ритмин, - услышал он голос Ната-
ши.
Тарханов круто повернулся и подошел к ней, приподнял на
руки.
- Посиди здесь, Ната, - сказал он. - Кресло командора.
Мое кресло. Я буду сидеть на нем долгие-долгие годы н управ-
лять кораблем. Я...
Металлический голос из репродуктора не дал договорить:
- До старта осталось тридцать минут. Тридцать минут до
старта. Наталья Андреевна Тарханова, просим вас покинуть
звездолет.
Она посмотрела на Ритмина:
- Уже?
Он кивнул головой:
- Прощай, родная.
- Боже, какое жестокое слово...
...Воздушные тягачи с двух сторон подхватили гигантский
звездолет и плавно поплыли в небо. В иллюминаторы Тарханов
видел, как Наташа медленно брела по звездной дороге к трибу-
нам. Потом исчезла. Мелодичный звон предупреждал, что звез-
долет вышел на стартовую высоту. Связь с внешним миром авто-
матически прервалась.
Тарханов нажал на стартовую кнопку. Бесконечная радость
движения охватила его. Двигаться навстречу новым мирам, но-
вым солнцам...
Звездолет летел со скоростью шестьдесят тысяч километров
в секунду. Скорость громадная по земным масштабам и ничтожно
малая - по космической шкале. Тарханов сидел в глубоком
кресле и с каким-то детским удивлением рассматривал звездный
мир. В эти минуты он забыл обо всем на свете. Куда ни глянь,
везде звезды. Их больше, они ярче, чем на Земле. А созвез-
дия? Вытянув шею и распластав крылья, летит Лебедь. Прямым
поясом из трех звезд затянут Орион. Кассиопея... Как же вы
далеки, сверкающие миры!
Ровно мигают зеленые глазки приборов. Будущее неопреде-
ленно, но в неопределенности своей радостно и интересно.
Прошлое еще рядом и властно над мыслью, но уже далеко-далеко
и с каждой секундой становится все дальше. И каждый миг все
глубже и шире развертывается пропасть между прошлым и насто-
ящим, и так ясно понимается сладостный ужас быстро бегущего
и не останавливающегося времени. Еще ярки и милы и красками
жизни сверкают покинутые дорогие лица, но уже пала на них
слабая, еле зримая тень. Беззвучно реют они перед глазами,
улыбаются, но в улыбке их тихая грусть. А звездолет несется
все дальше в глубь Вселенной. Торжественно и согласно чека-
нят приборы: "Пи-пи-пи". Они как бы тоже прощаются с Землей
и тоже грустят о прошлом. Грусть нужна человеку так же, как
победа в дальнем походе в звездный мир.
Еще не наступило время собраться всем обитателям звездо-
лета вместе. Это время придет. Сейчас каждый посвоему грус-
тит о прошлом, что осталось на Земле. Священные минуты грус-
ти, облегчающие души, помогающие долгие годы выдержать субс-
ветовые скорости, преодолеть бездну времени и пространства.
Наташа плохо помнит, как она приехала с космодрома домой.
Ее угнетала бесконечная усталость. Она не знала, за что при-
няться, и в каком-то полузабытьи лежала в постели, не в си-
лах ни думать, ни пошевельнуться.
Утром к ней приехал представитель Звездного Совета. Он
сказал, что хочет поговорить с ней по поручению командора
Тарханова.
- Где он? - спросила она, едва представитель Звездного
Совета поднялся на веранду.
- Еще в пределах Солнечной системы. Полет продолжается
нормально.
- Нормально... А как же я?
- У вас другие обязанности перед землянами, и перед ко-
мандором тоже. - Голос представителя Звездного Совета мягок
и спокоен. - Я понимаю, как тяжело обрекать себя на долгие
годы ожидания.
- И одиночества.
- Только не одиночества. Неужели командору будет легко в
долгом пути, если он узнает, что вы малодушны? Будьте же
достойны его. Завтра после обеда Тарханов начнет новое уско-
рение. Завтра вы еще, можете встретиться с ним у экрана.
Последний раз до его возвращения на Землю. Завтра я приеду
за вами. И мы поедем на звездодром. Журналистам я скажу, что
вы встретитесь с ними, хак только почувствуете себя лучше. А
скорее всего сейчас.
- Хорошо. Я постараюсь.
Наташа встала, вышла на веранду. В воздухе стоял аромат
увядающей природы. Листья тронуты первой желтизной осени.
Она знала: журналисты выше всего ценят Прямой и откровенный
разговор. Что же, она готова к такому разговору. Во имя люб-
ви. Но что она скажет им?
- Друзья, - тихо начала она, чуть наклонив голову. - В
большую жизнь Планеты меня ввел командор Тарханов, и мысли
мои о нем. Я люблю его. Он был большим моим другом. Я говорю
был, потому что нет его сейчас рядом со мной. Его похитило
пространство. И вот я, простая землянка, спрашиваю вас: ког-
да же человечество покорит время и пространство? Философы
говорят, что время и пространство - форма существования ма-
терии. Так почему же нельзя изменить эту форму? Изменить
так, чтобы я и тысячи таких же, как я, жен, матерей, сестер
звездолетчиков по первому желанию могли очутиться рядом с
ними? Я вижу скептические улыбки на ваших лицах. Вы, очевид-
но, считаете, что я несу несусветную чушь. Может быть. Фило-
софские идеи я формулирую по-женски. Что ж, скажите вашим
читателям, слушателям, зрителям, что настало время открыть
дорогу женщине за пределы Солнечной системы. Я прошу от име-
ни тех, кто долгие годы ждет своих возлюбленных, сыновей и
отцов...
На следующий день за ней прилетел автоплан и увез на Па-
мир, где на склоне одного из высочайших хребтов расположи-
лась станция галактической связи. Наташу ждали.
В сопровождении дежурного станции она поднялась на ско-
ростном лифте в огромный сводчатый зал и очутилась перед эк-
раном объемного телевидения. Инженер придвинул кресло побли-
же к экрану. Наташа села. В таких же креслах, как она, сиде-
ло еще несколько человек. Торжественный звон - сигнал связи.
Засветился экран. В зале наступил полумрак. Наташа увидела
людей в противоперегрузочных костюмах. Пять человек. Улыба-
лись. Переговаривались между собой. Потом разом повернулись
лицом к экрану,
Наташа не слышала, как члены экспедиции обменивались ко-
роткими фразами со своими близкими, сидящими в зале галакти-
ческой связи, она неотрывно смотрела на Тарханова. Он тоже
смотрел на нее. Этот безмолвный разговор длился бесконечно
долго. Наташе казалось, что Ритмин находится рядом, стоит
протянуть руки - и коснешься его. Но это невозможно. Они от-
делены друг от друга сот. нями миллионов километров. И с
каждым мигом со скоростью сто тысяч километров в секунду он
уходил все дальше в глубь космоса. Наташа невольно закрыла
глаза.
- Тебе плохо, Ната? - услышала она знакомый голос. С эк-
рана по-прежнему пристально, как бы стараясь проникнуть в
душу Наташи, смотрел Ритмин. Она чуть улыбнулась. Но улыбка
получилась печальной.
- Я, Ритмин, хорошо себя чувствую. Ты не волнуйся. Я буду
ждать тебя. - Она вдруг запнулась и чуть слышно произнесла:
- У нас будет сын.
Глаза Тарханова заблестели. Он на мгновение опустил голо-
ву, а когда поднял ее, лицо, как всегда, было спокойным и
мужественным.
- Мы будем ждать тебя, Ритмин. - Она чувствовала, что
вот-вот зарыдает, и знала, что не смеет этого делать, но
слезы ручьем катились из глаз.
- Не надо, Ната. - Голос Тарханова впервые дрогнул. -
Будь сильной и живи. Живи ради нашего сына, живи для людей -
это мое пожелание и моя просьба. Прощай, Ната.
Тарханов взглянул в иллюминатор. Лория погружалась в
ночь. Из-за оранжевого горизонта появились оба спутника пла-
неты и понеслись по небу. Это были два великолепных шара -
желтый и бело-синий. За ночь они делали по три оборота вок-
руг Лории. Позже всходил третий спутник. Он плыл по небу
медленно, но стремительно вращался вокруг своей оси, поражая
каскадом красок - красных, синих, белых, голубых, зеленых.
Не спутник, а сплошная земная радуга, волшебной рукой соб-
ранная в чудесный сверкающий шар.
"Три луны, а жизни на планете нет", - вздохнул Тарханов.
Он подошел к столику, на котором лежал корабельный журнал.
Пробежал записи сегодняшнего дня. Дата. Координаты Лории.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг