перебил его Тарханов. - Но мы не хотим, чтобы вы погибли
раньше времени.
И тут Тарханов почувствовал, что говорит не то. Рано или
поздно на остров надо проникнуть. Может быть, именно там они
найдут средство для возвращения на Землю? Нельзя упускать ни
малейшей возможности для этого!
Эта мысль обрадовала его. Он подошел к Итону, положил ру-
ку на его узкое твердое плечо, признался:
- Впрочем, я не прав. Нам надо искать пути к Земле!..
В тот день он впервые после долгого перерыва подошел к
роялю. Опять надежды переполняли его сердце. Из самых глубин
его поднималась волна радости. Он играл, аккорды влекли его
в родные края. Белые чайки. Домик на Волге. Трель соловья. И
вдруг космическая тьма. И тишина, и долгое падение в неведо-
мое. В это неведомое издалека доносится неясная мелодия. Она
все ближе, ближе, она заполняет весь мир, она означает, что
ты мчишься к Солнцу, к Земле, к людям. Ты слышишь: они зовут
к себе, люди. Ты мчишься к ним, потому что ты их любишь. Ты
плачешь и смеешься. Здравствуй, Земля! Здравствуй, жизнь...,
Тарханов еще долго сидел за роялем и с удивлением разгля-
дывал свои пальцы. Они, оказывается, еще живут. И как можно
предаваться отчаянию, когда существует музыка?.. Впрочем,
музыка может выразить и отчаяние. Важнее другое...
Он жестом подозвал к себе Итона, сказал:
- Мы пойдем на остров. Но вдвоем, Итон. Только вдвоем.
- Вы не имеете права рисковать своей жизнью, командор.
Звездный устав...
Тарханов махнул рукой. Он знает Звездный устав. Он соби-
рается на остров Главной обсерватории не для того, чтобы
умереть, а чтобы вернуться на Землю. Главная обсерватория -
единственная их надежда, куда подему-то в течение многих лет
упорно не хотят пускать землян. Какой-то заколдованный ост-
ров, закрытый плотной и невидимой стеной. На Лории давно уже
можно ходить без антирадиационного костюма, а там, на остро-
ве Главной обсерватории, устойчиво держится пояс антижизни.
Оттуда не возвращаются даже роботы.
- А вы знаете, командор, сегодня у нас юбилейная дата. -
Итон, изменяя своей обычной невозмутимости, чуть заметно
улыбнулся.
Тарханов вопросительно посмотрел на него.
- В этот день мы посадили наш "Уссури" на Лорию, - объяс-
нил Итон.
- Разве? Я думал, наш звездолет всегда стоял на этом го-
лубом плато, - не очень удачно пошутил он. - Вы не ошиблись,
сэр Итон?
- Я слишком англичанин, чтобы ошибиться, командор, -
серьезно ответил Итон. - По этому случаю мы устроим празд-
ник.
Парадный салон был ярко освещен. Чуть приглушенно играла
муаыка. За стеклами иллюминатора хлестал яростный лорианский
ливень.
Тарханов сел на командорское место. Антони Итон разлил
душистый напиток.
- В тот день, - сказал он, - когда наш звездолет опустил-
ся на эту планету, мне было тридцать два года, сейчас...
Впрочем, это ре так важно. Командор, мы долгие годы прожили
вдали от родины, и мы остались землянами. Так будем же до
конца дней наших стойкими и мужественными. Мы вделали все,
что могли. Земляне, которые прилетят на Лорию, найдут исчер-
пывающую информацию об этой планете, и это случится, если мы
посетим остров Главной обсерватории. Поднимем бокалы за ус-
пех! - Он поднял стакан, но тут же опустил его, настороженно
прислушиваясь к чему-то. - Вы слышите?
- Что такое?
- По-моему, какой-то дикий вой...
Тарханов подозрительно посмотрел на Итона: неужели галлю-
цинирует?
- Пустое, - успокоил он. - Здесь никого не может быть. Я
был бы рад услышать какой угодно звук, но...
Тарханов не успел договорить фразу, - до его слуха тоже
явственно донесся жалобный вой. Тарханов вздрогнул, но в
следующую секунду, оправившись от неожиданности, позвал ро-
бота и отправил его на разведку.
Ждали в глубоком молчании.
Вернувшись, робот доложил, что никого поблизости не обна-
ружил.
Нервы обоих были напряжены до предела. Кто их зовет и за-
чем?
Вой, протяжный и долгий, повторился трижды.
У звездолетчиков перехватило дыхание. Они замерли, глядя
друг на друга.
- Я пойду, - первым поднялся Итон.
- Мы пойдем вместе, - распорядился Тарханов. - Не забудь-
те захватить лазерный пистолет.
Впереди шел робот, то и дело исчезая за плотной заве-.
сой ливня. Они медленно двигались сквозь этот водопад. Водой
были насыщены и ночь и воздух. С каждым шагом вой доносился
все яснее и громче.
Вот оно!
Они разом остановились. Перед ними было крупное животное
с двумя ластами, длинным хвостом и лошадиной мордой. Увидев
людей, зверь растянулся и положил голову на вытянутые ласты.
- Да это же морское животное! - воскликнул Итон. - Транс-
порт челноков.
- Странно, почему этот "транспорт" стоит на одном месте?
Ба, да здесь их, кажется, несколько!
- Осторожно, командор! Перед вами все-таки не собака, а
морское животное в два раза крупнее самых крупных собак Зем-
ли.
- Пустое. Он звал нас не для того, чтобы напасть.
При приближении людей животное плотнее прижалось к зали-
тому водой песку, как бы выражая свою покорность. Итон смело
подошел к нему и погладил по мокрой спине. Тут обнаружилось,
что зверь привязан к огромному прозрачному шару. Внутри шара
спал ребенок лет двух. Это так поразило обоих, что они не
могли вымолвить и слова. Первым пришел, в себя Итон. Он
простер руку над шаром и сказал с несвойственной ему тор-
жественностью:
- Приветствую тебя, лорианин.
Тарханов осторожно отвязал шар и приказал роботу отнести
находку к звездолету.
Зверь, как только отвязали его от шара, скрылся в темно-
те.
Так произошла первая встреча землян с представителем
инопланетной цивилизации. Его назвали Артемом.
День и ночь. Ритм света и тени.
Пляска пылинок, водоворот, клубящийся вихрь проносятся
над ребенком. Какие-то гулы и шумы, какие-то ежесекундно ис-
кажающиеся очертания, боль, ужас, смех и сны, без конца
сны... Среди этого хаоса - свет ласковых глаз, сладостная
струя, которая вливается в тело младенца из набухшей молоком
материнской груди.
Потом возникают островки воспоминаний. Это крошечные
звездочки, а вокруг и за ними бездонная чернота, провалы, в
которых исчезают недели, месяцы жизни. Ночь. Шум прибоя. Он
баюкает ребенка, как баюкал многие поколения, что жили до
него. Океан пробуждал смутные желания, надежды, тоску по
тем, кого Артем никогда не видел и не знал. Шум прибоя уно-
сил его в смутные дали. Ему казалось, что над ним проносятся
неведомые миры, звезды, огромные скопления звезд.
Вдруг все это куда-то проваливается, и в иллюминатор улы-
бается Мицар. Утро. И маленький мир, который видится Артему
в постели, все, что он ценой таких усилий научился распозна-
вать и называть по имени, внезапно озаряется. Вот стол, за
которым он ест; вот кресло, под которым он прячется, играя.
Стена такая же голубая, как долина, а на ней часы, огромные
и непонятные. Чего только нет в его комнате! И каждое утро
он отправляется в путешествие в подвластную ему Вселенную.
Ничто ему тут не безразлично, все одинаково важно - и кусо-
чек металла, и зеркало, и лучи Мицара. Комната - целая стра-
на.
Первые дни пребывания в звездолете шумят в его воспомина-
ниях, как листва в тополиной роще, по которой пробегают ог-
ромные тени облаков...
А потом тени рассеиваются, и Артем начинает находить свою
тропу в лабиринте дней.
Ему долго не разрешали выходить из звездолета. Однажды он
все-таки удрал. Его привели назад, а потом привыкли к его
отлучкам: пусть бегает, лишь бы не уходил далеко. Звездолет
стоит на возвышенности. Из него видно все окрест. В долине
тополей мальчик останавливается и пронзительно кричит. При-
бегают кролики. До чего же он подружился с ними!
Под вечер, когда командор кончал свои дела, он брал Арте-
ма на берег моря. Они усаживались на теплый камень и долго
молчали. Потом командор рассказывал о Земле и землянах. И
когда он, утомленный, погружался в задумчивость или начинал
дремать, Артем устраивался поблизости и ложился на спину. По
оранжевому небу плыли облака, похожие то на звездолет, то на
трубку дяди Антони или на скафандр с торчащими антеннами...
Артем мучительно думал, на кого похоже вот то облако. Он
приподнимался, озирался вокруг, а вокруг простиралась пусты-
ня. Потом к нему подкрадывался сон, и Артему снились золотые
лучи солнца, светлая дымка над долиной, далекие, окутанные
синевой контуры гор. Под белой березой у ленивой сонной реки
- ватага голых ребятишек. Артем кричит: "Возьмите меня,
возьмите..." - и просыпается. Рядом сидит командор. Нет ни
голубого неба, ни белотелой березки, ни ребят. Есть пустыня
и есть море. И чего-то жалко ему. И щемит сердце.
- Что с тобой, Артем? - спрашивает командор.
Мальчик пытливо вглядывается в доброе лицо командора:
- Ты бывал на Земле?
Командор утвердительно кивает головой.
- Я сейчас видел Землю, она такая же, как в той картине
из фильмотеки.
Командор низко опускает голову, и слезы появляются у него
в глазах.
- Командор, почему ты плачешь? Земля так прекрасна.
- Разве тебе плохо на Лории?
- С тобой и дядей Антони - нет. Но мы полетим на Землю?
- Да. Когда-нибудь.
- Но почему не сейчас? Сядем на планетолет и полетим. -
Артем даже жмурился от предстоящего удовольствия, смеялся,
кричал: - Земля! Земля!
А командор почему-то не разделял буйной радости Артема.
Он все так же сидел с опущенной головой.
- Командор, у тебя опять слезы. Почему?
- От радости, оттого, что ты растешь, что тебе принадле-
жит Вселенная...
Вечер. Артем в звездолете, у себя дома, в надежном убежи-
ще от всего, что внушает страх, - от темноты, от ночи, от
всех неизвестных и потому страшных вещей. В салоне ярко го-
рят огни. Ужин. От тепла и усталости Артема совсем размори-
ло. Командор берет его на руки и несет в постель; усаживает-
ся в кресло и рассказывает удивительную сказку о полете зем-
лян на далекую планету Лорию.
Артем спрашивает сонным голосом:
- Я с вами летел?
Командор низко наклоняется над ним и тихо шепчет:
- Ты лорианин, Артем.
- Да нет же, я землянин. Я вместе с вами прилетел сюда.
- Спи, Артем. Я расскажу тебе новую сказку.
В блаженном сумраке проплывают героические образы сказок.
Почему бы Артему не быть сказочным героем. Он уже сейчас ге-
рой... Завтра он увидит новый день...
Спустя много лет Артем прочитает в дневнике командора:
"Действительность еще не наложила руку на Артема, она
ежеминутно ускользает от него. Счастливая пора. В нем все
приспособлено для счастья. Он верит в свою судьбу, в свое
счастье каждой крупицей существа, он страстно тянется к нему
всеми детскими силами. Время и судьба позаботятся, чтобы
протрезвить его".
Артем спешил домой, на базу. Он выжимал из планетолета
все," что можно было выжать. Машина дрожала и, кавалось,
вот-вот рассыплется. Рядом сидел робот, его постоянный спут-
ник в путешествиях по Лории. Артем разговаривал с ним, хло-
пал по холодному пластмассовому плечу. Робот, надежный по-
мощник в походах, молчал и только мигал кварцевыми глазами.
Три месяца назад командор написал в бортовой журнал звездо-
лета: "Сегодня Артему Тарханову вручен диплом инженера га-
лактических сообщений". После диплома Артем отправился в
трехмесячное путешествие по планете.
Артем начал ходить в "школу" с пяти лет. Это было первого
сентября по земному календарю. В то утро робот приготовил
ему новую форму. Артем нарвал цветов. Потом в сопровождении
робота, с цветами в руках он отправился в командорскую руб-
ку, которая теперь называлась "школой". Ему казалось, что
это продолжается игра, в которую он играл с роботом, но сей-
час почему-то в эту игру решили включиться командор и дядя
Антони. Они встретили его, стоя у письменного стола, тор-
жественные, в строгих праздничных костюмах. Командор поздра-
вил его с началом учебного года и пожелал успеха. У Артема
глаза разбежались - в командорской рубке было столько инте-
ресного. Теперь-то он непременно разглядит все. На стене ви-
сел портрет женщины. Она чуть улыбалась, а в глазах затаи-
лась печаль. Кто она? Артем не знал. Даже сейчас, когда ему
почти семнадцать, многое все еще остается для него загадкой.
Учили его попеременно то командор, то дядя Антони. Первый
урок прошел так: командор посадил его в кресло, сказал, что-
бы он положил руки на стол и смотрел на блестящий овальный
круг неизвестного Артему аппарата. Он смотрел, иногда пытал-
ся оторвать взор от зеркала, но это ему не удавалось. А по-
том начиналось самое интересное: Артем отправлялся в путе-
шествие. Перед ним возникали буквы. Они плясали, сливались
вместе, образуя слова "командор", "робот", "звездолет"...
Артем слышал голоса букв и повторял их. Потом танцующие бук-
вы исчезали. Артем отрывал глаза от экрана. Командор сидел в
кресле и читал какую-то книгу.
- Расскажи про твое путешествие в страну букв, - просил
он.
Затем командор просил его написать все буквы, которые
встретились ему в удивительной стране азбуки. Писать было
труднее, но Артем справлялся и с этим.
Так перед ним открывался большой мир знаний. И он с ра-
достью окунулся в него, доставая из безграничного океана не-
познанного один камешек за другим. Пожалуй, самое удивитель-
ное путешествие он совершил, когда ему было десять лет. В
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг