Татьяна недоуменно пожала плечами.
- Знаю я, - продолжала старуха, - дела там творятся лихие. Но даже если
ты оттуда и уедешь, вряд ли это поможет. Ты же в больнице работаешь, знаешь,
если человек заражен, болезнь его везде настигнет, а твоя болезнь особого
свойства. Мальчика твоего совсем вылечить я не могу, но как начнет его
колотить, сунь в рот ему это зернышко, только одно. - И она подала ей
пакетик. - И еще тебе советую: окрестись.
Сына сейчас не крести, бесполезно это, а сама надень крест, хуже не
будет. Вскоре с вами произойдут интересные события. Не знаю, к худу ли, к
добру. Время покажет. Но только помни, что черное иногда лучше, чем белое, и
знак этот на заду, может, тебе еще пользу принесет.
С этими словами она вышла из комнаты и привела за руку Стаса.
- Ну теперь идите, и дай вам Бог... - Она перекрестила мать и сына.
- Сколько я вам должна? - заикнулась было Татьяна, знавшая, что нужно
обязательно что-нибудь дать, иначе лечение не поможет.
- Да вон хоть гребень свой, - засмеялась старуха, - или бусы. - Она
ткнула пальцем в нитку дешевых бус, висевших на шее у Татьяны.
Татьяна сняла бусы и с поклоном отдала их бабке.
Покуда добирались до дома, Татьяна, не переставая, думала о странной
бабке и обо всем, что она сказала. Много было в этих речах непонятно: то
сведи знак, то он тебе может хорошую службу сослужить...
Про кладбище туманно, оно-то тут при чем? О каких-то скорых событиях...
- Мама, - спросил Стас, - а эта бабушка - волшебница?
Татьяна недоуменно посмотрела на сына.
- Волшебница, - утвердительно заключил тот. - Она меня увела в соседнюю
комнату, посадила на стул, и я вроде уснул, а на самом деле и не спал вовсе.
Пришел кот и стал мне сказку рассказывать.
- Тебе это приснилось, - недовольно произнесла мать.
- Может, и приснилось, - покорно согласился сын, - только все было как
взаправду.
Не зная, что и думать, Татьяна вернулась домой. Вечером в ванной перед
сном она долго разглядывала в зеркало пятно в форме паука. Потом пожала
плечами. Вспомнила про мазь, которую дала старуха, помазала свои родинки.
Через месяц родинки исчезли полностью. А еще через месяц со Стасом во время
прогулки случился приступ. Татьяна всегда носила коробочку со старухиными
зернами с собой. Она заложила в рот сыну носовой платок, чтобы не прокусил
язык, и затолкала туда зернышко. Припадок на глазах стал затихать, и через
пятнадцать минут мальчик открыл глаза.
Встреча с таинственной старухой круто переменила жизнь Татьяны Недоспас,
внесла надежду. Беспросветность существования уступила место каким-то
неясным, но приятным мечтам. Последнее время она стала значительно чаще
смотреться в зеркало, привела в порядок прическу, стала пользоваться
косметикой.
Привлекательная от природы, она располагала к себе не только внешностью,
но и какой-то незащищенностью, доверчивостью. Каким уж образом сумела
старуха внести успокоенность в измученную несчастьями душу - неизвестно. Но
главное, что заставило перемениться ее, - кажущееся отступление болезни
сына.
А болезнь действительно отступила. После памятного дня, когда она
применила лекарство старухи, с мальчиком случился еще один приступ, и вновь
вовремя данное лекарство на глазах остановило его развитие. С тех пор
приступов больше не случалось. Ребенок повеселел, окреп, стал увереннее
чувствовать себя в школе. Вначале Татьяна не могла поверить в чудо, потом
привыкла и вспоминала старуху с величайшей благодарностью. Однако загадочные
слова бабки не давали ей покоя. Родимое пятно в виде паука сильно занимало
ее воображение.
Когда на следующее лето после памятной встречи приблизился Иванов день,
Татьяна решилась последовать совету бабки и выполнить магический ритуал. Она
заранее разыскала в лесу место, густо заросшее папоротником, глухое и
безлюдное.
Мы уже упоминали, что горожане не любили ходить в местные леса, так что
встречи с посторонним человеком можно было не опасаться. Однако Татьяна
продолжала колебаться. Она не верила в действенность бабкиного совета, не
понимала, почему надо вывести пятно, а главное - побаивалась всей этой
чертовщины. Чем ближе приближался Иванов день, тем страшнее делалось
Татьяне. И все же в волшебную ночь она отправилась в лес.
Дни в июне длятся долго. Было еще светло, когда она пришла на место. Оно
было не очень далеко от ее дома - минут сорок ходьбы быстрым шагом. В
небольшой низинке среди могучих сосен и редкого чахлого березняка густо рос
папоротник. Место было тенистое и сыроватое. Неподалеку лежало небольшое
болотце. В этот час заката над ним, несмотря на жаркий день, клубился туман.
Было тихо, безветренно и душно.
Татьяна собрала сухие ветки, куски березовой коры, дост&та принесенную с
собой газету для растопки. Спички долго не зажигались, гасли одна за другой.
Наконец удалось поджечь бумагу. Слабенькое пламя перебежало с газеты на
бересту, и костерок запылал. Затрещали сухие ветки, приятный запах горящей
березовой коры наполнил воздух, Татьяна подбросила сушняка. Пламя поднялось
выше, осветив медные стволы сосен, заросли папоротника из зеленых стали
черными. Костер освещал лишь небольшое пространство, вокруг которого
сгустилась тьма. Тишина, казалось, еще усилилась, стала прозрачной и
грозной. Потрескивал костер, и только эти звуки нарушали спокойствие ночи.
"Что же дальше делать? - подумала Татьяна. - Кажется, надо раздеться и
прыгать через костер, а времени-то сколько?" - Она посмотрела на часы: было
около двенадцати.
"Раздеваться или не раздеваться?" - со страхом думала она. Ей казалось,
что на нее из тьмы смотрят чьи-то глаза. Ощущение было настолько ясным, что
она физически чувствовала чей-то взгляд на себе. Она в тоске продолжала
топтаться возле костра, который постепенно догорал. Татьяна стала
лихорадочно собирать хворост, валявшийся кругом в изобилии, и скоро костер
вновь заполыхал. Языки пламени рванулись высоко вверх. Через такой костер
прыгать было опасно, и она вновь стала ждать, пока огонь ослабнет. Наконец,
по ее мнению, пламя стало достаточным, чтобы через него можно было безопасно
прыгать. Дрожащими руками Татьяна стала расстегивать платье. Взгляд ее упал
на часы: ровно полночь.
В это мгновение заросли папоротника осветились странным голубоватым
огнем, совсем рядом раздался треск сучьев, а следом дикий нечеловеческий
хохот. Вне себя от страха бросилась Татьяна бежать, не разбирая дороги. Она
спотыкалась о корни деревьев, несколько раз падала. Ей казалось, что сзади
за платье хватают ее чьи-то руки. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
Страх придал ей невиданные силы, минут через пятнадцать она уже была на
окраине города. Редкие прохожие с испугом глазели ей вслед, а она неслась,
ничего не видя, и остановилась только у своего подъезда.
Так закончился поход в лес. Вспоминала она его со страхом, и никакие
силы не заставили бы его повторить.
После этой ночи надела Татьяна себе на шею старухин кипарисовый крестик,
который до этого носить стеснялась.
Вскоре она решила навестить бабку. Накупила разных гостинцев и поехала в
областной центр одна, оставив сына на попечении гостившей у нее матери. Вот
и окраина, знакомый подслеповатый домик. Татьяна стала стучать в деревянные
ворота, потом по оконному стеклу, но никто не открывал.
- Вам кого, девушка? - Рядом с ней оказался немолодой мужчина.
- Тут бабушка живет, Пелагея Дмитриевна, я к ней.
- А, ворожея, - мужчина грустно усмехнулся, - умерла она, недели две
как схоронили.
Так и ушла Татьяна ни с чем. И долго потом размышляла над диковинными
советами бабки, терялась в догадках: что же за всем этим кроется? Временами,
когда она разглядывала в зеркале пятно в форме паука, ей казалось, что паук
этот все больше расправляет скрюченные лапки.
Часть III
1
Некоторые коллекционируют почтовые марки, другие - старинные монеты.
Есть и такие, кто собирает предметы туалета своих любовниц. Артур Степанович
Мухоедов коллекционировал слухи. Столь странное хобби объяснялось просто:
Артур хотел оставить след в истории.
Рассуждал он примерно следующим образом. История представляет собой
своего рода айсберг, видимой частью которого являются факты, известные всем
и каждому. Они неоспоримы и не вызывают споров. К таким фактам, например,
можно отнести открытие Америки Колумбом или сожжение французами Москвы в
1812 году. Подводная часть айсберга - подробности, всплывающие через много
лет, а то и остающиеся вовсе неизвестными. Их окружает, что называется,
покров тайны. Известны они лишь немногим. Но есть еще и слухи. Вот они-то и
образуют как бы мостик между фактом, известным каждому школьнику, и тайной,
скрытой среди пыльных дел в закрытых архивах. Если бы историки обращали
больше внимания на слухи, то многие загадки веков были бы разгаданы.
Конечно, не все слухи безвозвратно исчезают в небытие, некоторые
превращаются в легенды, а то и в сказки.
"Если собирать и анализировать слухи, - размышлял еще в ранней юности
Артур, - то эти сведения могут многое дать исследователю в будущем. А мое
скромное имя войдет в анналы. Чем, собственно говоря, является "Повесть
временных лет"? Всего-навсего сборником древних слухов. Но любой
мало-мальски грамотный человек знает, что собрал и записал их Нестор. Верны
ли исторически или неверны его записи, пускай спорят специалисты. А вот имя
Нестора знают все. Чем черт не шутит! Может быть, впоследствии и имя
Мухоедова будет не менее знаменито".
Артур начал собирать слухи еще учась в школе. Происходило это в середине
пятидесятых годов и было в те времена делом небезопасным. Артура подвел
очередной свежий слух, который он поведал товарищам в прокуренном школьном
туалете. По его словам выходило, что зловещий Лаврентий Б. (Артур именно так
и произнес) вовсе не расстрелян, а проживает в сибирском городе Ачинске под
именем Ираклия Ка-питониди и заведует там заготовительным пунктом. Рассказал
ему об этом непроверенном факте какой-то старичок на бульваре. Через пару
дней Артура забрали прямо с урока физкультуры. Отсутствовал он примерно три
дня и вернулся в школу осунувшийся и побледневший. На вопросы товарищей, где
он пропадал, Артур упорно молчал. Лишь спустя месяц он под большим секретом
поделился со своим ближайшим товарищем Глотовым, что был привезен в одно
очень серьезное заведение (он не сказал в какое), где его долго допрашивали,
пытаясь выяснить источник, откуда шел зловредный слух. Артур чистосердечно
рассказал, что старичка, который поведал ему про Лаврентия Б., видел в
первый раз и тот был в сильном подпитии. Отсюда, видимо, и странная
откровенность.
Артуру, однако, не поверили и заявили, что зловредный слушок пустил он
сам.
Тут Артур чистосердечно сознался, что он вовсе не распускает слухи, а
наоборот, собирает их. В подтверждение он сообщил, что у него дома имеется
тетрадка, куда он записывает услышанное. Тетрадкой очень заинтересовались, и
она была без промедления изъята и внимательнейшим образом проштудирована.
Некоторые записи очень заинтересовали мучителей. В конце концов кончилось
это тем, что некий человек в серьезном учреждении сказал Артуру, мол, его
счастье, что сейчас другие времена, а не то бы собирал он не слухи, а рубил
деревья на лесоповале. Но учитывая его малолетство и чистосердечное
признание, он отпускает Артура на все четыре стороны. После этого он,
надавав Артуру оплеух, выпроводил его восвояси.
Эта история многому научила будущего "Нестора-летописца", однако он не
перестал собирать слухи, хотя и стал значительно осторожнее. Поговаривали,
что со своей коллекцией он знакомит некое серьезное учреждение, но это тоже
были всего лишь слухи.
Времена менялись. Слухов появлялось не то чтобы меньше, но менялся сам
характер. Они становились приземленнее, что ли. Да и зловещей обреченности в
них поубавилось. Домыслы, скажем, о высылке того или иного народа (которые,
впрочем, почти всегда подтверждались) сменились слухами о предстоящих
новациях в области агропромышленного хозяйства. Поговаривали, например, что
в ближайшее время на российских просторах будут выращивать различные
невиданные доселе сельскохозяйственные культуры. Вскорости так и случилось.
На бескрайних полях, почти до самой зоны тундры взросла царица полей -
кукуруза. Шли разговоры, что это только начало. Впереди, болтали досужие
языки, хлопок, ямс и бананы. Происходили невиданные перемены. Верить можно
было всему.
В эту самую пору собиратель слухов Артур неожиданно решил круто
переменить свою жизнь. До сих пор он после окончания финансового техникума
служил на одном небольшом столичном предприятии в должности бухгалтера и
вдруг во всеуслышание заявил, что желает, как и множество молодых
землепроходцев, отправиться в неведомые дали и строить там голубые города.
Так, во всяком случае, было напечатано в заводской многотиражке. Личность
Артура, доселе пребывавшая в тени, сразу же оказалась на вершине славы. Его
стали замечать девушки, а начальство несколько раз публично огласило его
фамилию на собраниях.
Многие считали, что Артур просто блефует, пытается на волне популярности
сделать карьеру и вовсе не собирается строить какие-то мифические голубые
города, но Артур и вправду решил уехать. Какая уж тут была истинная причина,
остается лишь догадываться, но вскоре он отправился на только что начавшееся
строительство нового города под названием Светлый. Правда, место, где должен
был вырасти новый город, находилось отнюдь не в Сибири, а не так уж далеко
от Москвы, но это было неважно. Стройка была объявлена всесоюзной и
комсомольской, так что была ничем не хуже какого-нибудь Братска или
Усть-Илима. Со славой все было в порядке.
Артур, правда, не стал ни монтажником-высотником, ни лесорубом. Для этих
специальностей он был, прямо скажем, жидковат. Однако ни к чему подобному он
и не стремился. Его вполне устраивала профессия бухгалтера. Вскорости он
получил квартиру в одном из только что выстроенных домов, а следом женился
на тихой неприметной девушке. Он был образцовым семьянином, и соседки
откровенно завидовали его жене.
- Везет тебе, Александра, - с грустью говорили они ей, как бы даже
укоряя, - твой не пьет, не курит, все в дом... А наши - алкаши, буяны и
матерщинники.
И Александра гордо вскидывала голову и утвердительно кивала: мол, что
повезло, то повезло.
Нужно сказать, что страсть к собирательству слухов у Артура на новом
месте не прошла. Однако она приняла несколько другой характер. Если раньше
его интересовали в основном конкретные личности, то сейчас он увлекся
слухами более общего порядка. Светлый строился, можно сказать, на пустом
месте. Крохотная деревушка со странным названием Лиходеевка была не в счет.
Народ в новом городе был пришлый, суровый и скорый на расправу. Первое время
Артур, верный своей привычке, стал собирать слухи об окружающих, но
поскольку в тот момент он жил в вагончике, где, кроме него, обитало еще
пятеро, его увлечение тут же стало известно окружающим. Некоторое время
соседи хмуро поглядывали на то, как он бойко строчит что-то в толстой
амбарной книге, но потом случилось непредвиденное. Как-то раз, в потемках,
Артур был остановлен тремя субъектами, лиц которых он в сумраке не разобрал,
и крепко избит.
- Стучишь, гад? - спросил придушенным шепотом один из них перед тем,
как начать экзекуцию.
Несмотря на уверения Артура в том, что он отнюдь не стучит, а просто
пишет летопись комсомольской стройки, ему не поверили. Когда он, полуживой,
добрался до своего вагончика, товарищи его крепко спали и никак не
отреагировали на стоны и жалобы. В довершение всех бед пропала пресловутая
амбарная книга.
С тех пор Артур стал осторожнее, и хотя в отдельной квартире, скорее
всего никто не мог проверить, что он там такое пишет, он изменил профиль
своих изысканий. Его увлечением отныне стала история родного края. Несмотря
на то, что город, как мы уже говорили, вырос на пустом месте, окрестности,
окружавшие его, были ареной многих славных и странных событий.
Исследовательской работы здесь был непочатый край. Артур не на шутку увлекся
краеведением.
Несколько раз он выступал в местной газете со своими исследованиями и
скоро стал признанным знатоком истории Светлого. К тому времени, когда
происходили описываемые события, Артур Степанович Мухоедов выглядел
представительным седовласым мужчиной - руководителем финансовой службы
большого химического завода. Внешне общительный и веселый человек, он
старался между тем не сближаться ни с кем. Была ли причиной этому
злополучная история, случившаяся в самом начале пребывания в Светлом, или
таков уж был его характер, сказать трудно. Единственный человек, с кем он
общался помимо работы, исключая, конечно, семью, был Владимир Еремин, или
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг