Если бы его вдруг спросили, как он догадался об этом, наемник не смог
бы ответить. Услышав сказанное, Олмас кивнул головой.
- Хорошо, - вздохнул Вазгер. Олмас молчал. Множество вопросов
вертелось у него на языке, но он не мог заставить себя открыть рот и прямо
спросить наемника. Золонианин не знал, что заставило его предупредить
Вазгера об опасности и стоит ли жалеть о своем поступке. Но, так или иначе,
сделанного изменить было уже нельзя, и оставалось только надеяться, что
принц не прознает о своеволии десятитысячника.
И все же один вопрос Олмас не мог не задать. Эта неопределенность
мучила его с момента последнего разговора с Вазгером - весьма неприятного
разговора для них обоих, результатом которого было обсуждение встречи
наемника со стариком, очень похожим на короля Дагмара. Теперь уже, правда,
бывшего короля, но какое это имело значение? Сделав шаг вперед, Олмас
оказался прямо перед Вазгером и замер, хмуро разглядывая наемника.
- Это ведь был он, правда? - произнес золонианин. - Этот старик -
Дагмар?
Вазгер наконец-то перестал смотреть мимо Олмаса, как делал все это
время, пока десятитысячник разговаривал с ним, а взглянул воину прямо в
глаза.
Почти минуту наемник молчал, нацепив на лицо непроницаемую маску, а
затем едва заметно качнул головой.
- Нет, не он, - коротко и тихо ответил Вазгер. - Здесь никогда не было
короля Мэсфальда.
Олмас не мог знать, что для наемника это действительно было правдой.
Того Дагмара, которого запомнил Вазгер, покинув когда-то родной город,
больше не существовало. Досадливо вздохнув, золонианин еще раз взглянул на
наемника, вновь устремившего все свое внимание на город, и отошел, оставив
Вазгера одного. В конце концов, он сделал для наемника все, что было в его
силах.
Олмас не знал, суждено ли им будет встретиться еще раз, но, если бы
боги поставили его перед выбором, он бы отказался.
Достав из мешка кольчугу, Вазгер быстро разделся, оставшись в одной
рубахе, и, присев на корточки у костра, несколько раз медленно провел
броней над огнем, разогревая замерзшее железо. Когда кольчуга стала теплой
на ощупь, наемник вновь поднялся и облачился в нее, стараясь, чтобы сидела
она на теле как можно удобнее. Натянув поверх нее меховую куртку,
оставшуюся еще от старика Гайдериса, Вазгер сделал несколько энергичных
движений и остался доволен броней. Меч наемник решил закрепить за спиной
так, чтобы рукоять торчала над плечом, - ему не хотелось, чтобы ножны
колотились о бедро, хотя в иной ситуации меч, подвешенный к поясу,
извлекался на свет гораздо быстрее. Поправив бляху на груди, определяющую
его как воина Золона, он водрузил на голову легкий шлем с опушкой и длинным
наносником, спускающимся почти что до б. К поясному ремню Вазгер решил
приторочить лук, но сделал это так, чтобы в любой момент можно было быстро
избавиться от него, если на то будет надобность. Все это наемник проделывал
вдумчиво и не торопясь, стараясь как можно лучше подготовиться к
предстоящему сражению, прекрасно понимая, что не имеет права погибнуть,
находясь всего в нескольких шагах от намеченной цели. Впрочем, лезть в
первые ряды атакующих Вазгер не собирался, да никто и не требовал от
наемника этого.
Но в то же время слишком задерживаться не годилось. У Вазгера не было
ни малейшего желания пробиваться сквозь ряды атакующих золониан, чтобы
попасть во дворец.
Где-то громко и натужно затрубил рог, заставив наемника повернуть
голову и окинуть взглядом готовящуюся к штурму города армию. Следует отдать
золонианам должное, делали они свое дело без суеты, словно каждый день
штурмовали города. Но по серьезным и напряженным взглядам Вазгер видел, как
взволнованы воины. Тем не менее все приказы выполнялись ими беспрекословно,
и лишь наемник не очень-то спешил встать под знамена вместе с остальными.
Хоть номинально он был приписан к одной из сотен, чему поспособствовал
лично Олмас, но фактически Вазгер остался одиночкой, который мог примкнуть
по своему желанию к любому отряду. Для начала он решил отправиться к
баллистам и следить оттуда за развитием событий, чтобы уже по обстановке
судить, что ему стоит предпринять.
К орудиям он добрался спустя всего несколько минут. Руководящий
работой сотник узнал наемника и кивнул, почти сразу позабыв о нем, вновь с
головой уйдя в работу. Вазгер следил за приготовлениями с нескрываемым
любопытством. Довольно внушительных размеров камни, лежащие тут же,
особенно привлекли его внимание, поскольку, откуда они взялись, наемник не
смог бы определить: поблизости Вазгер никогда не встречал подобных валунов.
Впрочем, расторопность золониан заслуживала уважения - они довольно быстро
сориентировались в ситуации и сумели раздобыть подходящие снаряды для
баллист.
Куда чаще метательные машины приходилось загружать средних размеров
каменными обломками, если их собирались использовать против живой силы
противника. Реже обломки обматывали паклей, которую поджигали перед самым
выстрелом. Но на этот раз камни должны быть как можно тяжелее, чтобы удар
их имел достаточную силу.
Впрочем, для баллист золониан метнуть такой валун в цель проблемы не
составляло: машины были сработаны на совесть. Вазгер не видел, чтобы за
время подготовки был произведен хотя бы один-единственный пристрелочный
выстрел, - по всей видимости, обслуга баллист вполне полагалась на
собственный опыт. И, как очень скоро выяснилось, отнюдь не напрасно.
В очередной раз взвыл рог, продолжая отсчет оставшихся минут. Со всех
сторон слышались тревожные крики, смешанные с руганью приказы, чьи-то
доклады о готовности. В любой момент баллисты готовы были начать обстрел
городской стены: закладка последнего камня в чашу только что завершилась, и
все, кроме тех, кто руководил стрельбой, поспешили отойти в сторону -
бывали случаи, когда случайно лопнувшие, не выдержавшие натяжения канаты
калечили и даже убивали стоящих слишком близко воинов.
Вазгер постарался отрешиться от всего, сосредоточившись лишь на
баллистах да еще на ожидании сигнала. И вот далекий рог провыл еще трижды,
над войском золониан пролетел какой-то тревожный гул, а в следующий миг
первый камень сорвался с ринувшейся вперед и вверх чаши. Вазгеру
показалось, что летел он почти беззвучно, а вот грохот от удара о стену
превзошел все ожидания.
Казалось, кто-то раздавил у самого уха невероятно сухой орех, так что
наемник даже поморщился.
Полет второго камня Вазгеру удалось рассмотреть гораздо лучше, хотя
этому едва не помешала выпущенная со стены стрела, вонзившаяся в снег
совсем рядом с сапогом наемника, заставив того торопливо спрятаться за
толстую раму баллисты. Валун летел лениво переворачиваясь в воздухе, будто
брошенный огромной рукой. По плавной дуге он обманчиво медленно приближался
к стене, и за миг до столкновения Вазгер понял, что камень угодит почти в
то самое место, куда ударил его собрат. А потом до наемника докатился звук
удара, Вазгер различил летящее во все стороны каменное крошево и поспешно
покидающих стену воинов, уже понявших, что оставаться у бойниц равносильно
самоубийству. Удары обоих камней были весьма чувствительны и изрядно
поколебали стену, но выглядела она все столь же неприступной и монолитной,
как и раньше. Однако Вазгера это не тревожило: он и не надеялся, что всего
лишь пара камней способна обрушить укрепления Мэсфальда, пусть даже их
крепость и подточена трещинами.
Обслуживающие баллисты воины также реально смотрели на вещи, а потому,
не тратя даром времени, вновь принялись заряжать свои машины, не дожидаясь,
пока третья метнет свой снаряд. Впрочем, произошло это почти тотчас же, и
новый удар обрушился на городскую стену. Врезавшийся в нее камень оставил
после себя изрядный щербатый след. Вазгеру показалось, что стена чуть
наклонилась и деформировалась у основания, но, так ли это на самом деле, он
с уверенностью сказать не мог.
С двух ближайших башен орудия продолжали осыпать стрелами засевшие там
лучники, но золониане предпочитали не отвечать, хотя время от времени
стрелы защитников Мэсфальда находили своих жертв. Заряжаемые баллисты
натужно скрипели. В их конструкцию пришлось внести некоторые изменения,
что-бы камни летели почти прямо и вперед, а не по высокой дуге, как это
происходило обычно. Это мастерам , золониан с успехом удалось, но вместе с
достоинствами баллисты приобрели и несколько существенных недостатков.
В частности, излишнее натяжение канатов, скрепляющих подвижные и
неподвижные части машин, создавало угрозу их разрыва в самый неподходящий
момент. Вазгер видел, чем может сулить такая поломка, а однажды и сам чуть
не оказался погребен под рухнувшей на землю чашей с камнями, лишь чудом
избежав гибели.
Опасность понимали и воины Сундарама, обслуживающие баллисты, а потому
все время тревожно косились на свои орудия, готовые в любой миг сорваться с
места и отпрыгнуть в сторону.
Когда первая баллиста была снова заряжена, раздался предупреждающий
крик, и чаша с камнем, натужно взревев, ринулась вперед и вверх. Тяжелая
рама машины чуть подпрыгнула, но осталась на месте, а вот валун ударил в
стену на добрый десяток шагов в стороне от прежних и чуть выше. Все узлы
баллист были чересчур напряжены, канаты вытягивались - пусть и почти
незаметно, - ослабляя крепления, что не могло нe сказаться на точности
попаданий. Впрочем, это уже ничего не решало, поскольку очередной камень,
ударивший в стену, сильно поколебал ее. По стене разбежались уже видимые
глазом огромные трещины, а сама она изрядно покосилась, изогнувшись
причудливой волной, но все еще продолжала стоять. Со всех сторон слышались
победные выкрики золониан, которые не могли сдержать торжества при виде
того, как городская стена медленно, но верно поддается напору.
Еще один валун, угодивший в стену выше своих предшественников, вышиб
из кладки несколько камней, образовав тем самым солидный провал. Стена над
дырой с треском просела, выгнувшись еще больше и начав ужасающе медленно
клониться наружу. Казалось, это уже не остановить, стена вот-вот рухнет
окончательно, но та, словно смеясь над усилиями людей, вновь замерла, став
похожей на какую-то совершенно безумного вида каменную волну. Защитники
города продолжали осыпать золониан стрелами, но это по-прежнему было
единственное, чем они отвечали на натиск воинов Сундарама. Воинам Маттео
оставалось лишь терпеливо ждать, пока стена не рухнет окончательно и
нападающие не попытаются через пролом ворваться в город. Только тут они
могли достойно встретить атакующих золониан.
Совершенно неожиданно со стороны стены послышался едва различимый
среди общего шума хлопок, и в небе появилась темная точка, которая быстро
росла. В следующий миг стало отчетливо видно, что это бочонок высотой в
пару локтей, объятый едва заметными, срываемыми воздухом языками
желтоватого пламени. Не долетев до баллист доброй сотни шагов, он врезался
в заросший берег реки и с тихим треском раскололся. Пламя взмыло вверх
огромным цветком, но тут же немного опало, зато довольно быстро растеклось
по снегу, - по-видимому, в бочонке было масло или какое-то другое горючее
вещество. Но, так или иначе, стало предельно ясно, что защитники города
догнали к внутренней стороне стены баллисту и теперь пытались таким образом
противостоять обстрелу. Вазгер мысленно похвалил их за расторопность и
находчивость, но предприняли это обороняющиеся слишком поздно. Падение
бочонка на берегу яснее слов говорило, что пристрелять орудие они никак не
успеют - стена рухнет быстрее, а уж там от баллисты не будет никакого
прока. К тому же, если память не изменяла Вазгеру, за этим отрезком стены
располагалось множество тесно стоящих домов, отделенных друг от друга лишь
небольшими проулками, так что найти подходящее место и подкатить туда
баллисту было очень непросто.
Засмотревшись на пламя, наемник несколько оторвался от реальности. В
себя Вазгер пришел от резко обострившегося чувства опасности и тревожного
выкрика. Произошло то, что рано или поздно должно было случиться: при
очередном заряжении средней баллисты канаты не выдержали напряжения, лопнув
одновременно сразу в двух местах. Раздался оглушительный треск и скрип,
утратившая крепость рама орудия начала заваливаться набок, мгновенно
получившие свободу канаты стегнули по снегу. Чаша с камнем рухнула вниз,
потеряв прежнюю опору. Едва стоявший совсем рядом Вазгер успел отскочить,
как на то место, где он только что находился, с шумом упало бревно - кусок
разваливающейся на глазах рамы. Но не всем повезло. Раздавшийся в тот же
миг полный безграничного ужаса вопль возвестил о том, что без жертв не
обошлось.
Когда разваливающаяся баллиста замерла, а ее обломки приняли
более-менее устойчивое положение, удалось увидеть человека под ней.
Картина, открывшаяся взгляду, была жуткой. Погибший оказался одним из
тех, кто вращал большое колесо, отводящее чашу с валуном для выстрела.
Лопнувший канат стегнул его, бросив внутрь, как раз под рухнувшую
чашу, которая буквально размазала воина по снегу, предварительно сломав
пополам о толстый деревянный брус. Золонианину повезло лишь в одном - умер
он мгновенно, не успев даже почувствовать боли. Снег на несколько шагов
вокруг был густо забрызган темно-алыми каплями.
Однако происшествие это никак не повлияло на работу двух оставшихся
баллист, и, как только очередной камень был помещен в чашу, а та отведена
назад для броска, золониане произвели очередной выстрел. Новый валун ударил
в стену, вышибая из кладки все новые камни и заставляя ее просесть и
выгнуться еще сильнее, а следующий удар оказался роковым. Грохот, летящие
во все стороны осколки камня... Центр стены начал быстро заваливаться
наружу, будто подталкиваемый невидимой рукой. Торжествующие крики перекрыли
даже треск крошащегося камня. Неожиданно оседающая стена замерла, будто
наткнувшись на что-то, но в следующий момент вновь начала крениться со все
более возрастающей скоростью. Никто даже не заметил еще одной горящей
бочки, вылетевшей из-за стены и разбившейся всего в нескольких шагах от
баллист: вид рушащихся укреплений был куда притягательнее. Стена будто бы
разом уменьшилась в размерах, в центральной части ее образовался глубокий
провал в сотни две шагов, стали видны крыши городских домов, выглядывающие
из-за нелепой груды камней, в которую превратилось укрепление. На такое
Вазгер, признаться, никак не рассчитывал. Он надеялся, что золониане
пробьют в стене брешь едва ли в полсотни шагов, но действительность
превзошла все ожидания. По всей видимости, годы и близость реки подточили
стену гораздо сильнее, чем казалось со стороны.
Грохот падения еще не успел полностью затихнуть, а над золонианской
армией уже пронесся сигнал к атаке. Торжествующие крики разом превратились
в дружный рев тысяч глоток. Пять сотен воинов, прикрывающихся высокими и
тяжелыми щитами, начали немедленное наступление. Они успели
беспрепятственно добраться лишь до берега реки, и, когда первые из них
ступили на занесенный снегом лед, с башен из-за разрушенной стены вновь
полетели стрелы. Теперь лучники уже били прицельно, поскольку золониане
подошли достаточно близко для этого. Но усилия защитников города не
приносили плодов: у воинов короля Сундарама были настоящие осадные щиты,
способные выдержать удар стрелы, выпущенной в упор из боевого лука. Ноша
эта была нелегкой, но зато надежно защищала золониан. Кроме пяти сотен
щитоносцев вместе с ними к разрушенной городской стене двинулись еще
столько же меченосцев. Следом шла сотня лучников, которые, впрочем, дойдя
до берега, остановились и принялись методично обстреливать бойницы башен и
укрывшихся за завалом воинов Маттео. В тот же миг, как раздался сигнал к
атаке, к городской стене ринулись солдаты Сундарама. Это был одновременно
отвлекающий маневр и реальная попытка штурма. Золонианам удалось донести до
стен почти что все загодя приготовленные лестницы и приставить их к
бойницам - достаточно широким, чтобы в них мог пролезть взрослый мужчина.
Намерения воинов Сундарама были столь недвусмысленны, что защитникам города
пришлось бросить массу сил на защиту тех участков стены, где золониане
предприняли попытки проникнуть в Мэсфальд. Но это означало также, что
обороняющиеся вынуждены были отвести часть защитников от бреши в стене и
распределить их по другим участкам, дабы не допустить проникновения воинов
Сундарама. Теперь численный перевес оказался на стороне золониан, хотя
позиция защитников города была куда выгоднее.
Главный удар золониане сосредоточили, разумеется, на проломе,
прекрасно понимая, что войти в город через разрушенную стену - самый
реальный из всех вариантов.
Теперь в баллисты вместо камней начали заряжать бочонки - такие же,
какие метали защитники Мэсфальда в надежде запалить орудия золониан. Этот
ход был довольно опасным, поскольку огонь мог навредить воинам Сундарама
точно так же, как и тем, против кого был предназначен.
Вазгер все еще не двигался с места, выжидая. Баллисты продолжали
методично обстреливать защитников города бочками с горящим маслом. Наемник
не мог точно сказать, куда падают бочки: то ли только-только за стену, то
ли перелетают ее и врезаются в жилые дома, высящиеся напротив. Впрочем, это
было не так уж и важно, главное - посеять панику среди защитников города.
Между тем щитоносцы уже достигли завала, понеся незначительные потери.
Вазгеру показалось, что на снегу осталось лежать всего десятка полтора
воинов, да и то в большинстве своем раненых: защитники города, смекнув, что
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг