Дормидонтовны, - вспомнил Василий.
- А чего ж молчали-то? - оживился Дормидонт. - Давайте ее сюда!
- Да нет, письмо у Петровича, - сказал доктор. - Ну то есть у нашего,
как бы это поприличнее сказать, сопровождающего.
- Чего-то он задерживается, - заметила Чаликова. - Уж не заблудился ли?
- Или высматривает, где бы чего стянуть, - проворчал молчавший доселе
Чумичка.
- Стянуть? - изумился Дормидонт. - Я бы и сам рад чего стянуть, да
нечего. Сами видите, по-простому живем. Разве что меня украсть можно, да кто
на такое добро позарится?
И царь вновь захохотал, как показалось Наде - слегка натужно.
Тут из-за дверей раздался пронзительный визг:
- Да пропустите вы, засранцы, мне к самому надобно! Я царев посланник,
а не какой-нибудь там!
Дверь распахнулась, и в трапезную, зацепившись дырявыми башмаками за
порог, впал Петрович.
- Что, вот он-то и есть царский посланник? - несколько удивился
Дормидонт при виде живописного отрепья, в котором щеголял бывший
Соловей-Разбойник. - Ну, дает однако же Путята!
Имя нового царя прозвучало в первый раз со времени приезда гостей, и
Наде показалось, что дружеская непринужденная обстановка словно бы оказалась
нарушенной.
Тем временем царский засланец неспешно поднялся с пола и, подойдя к
столу, протянул хозяину мешок, а сам, не дожидаясь приглашения, уселся за
стол. Дормидонт слегка поморщился, но ничего не сказал, а молча вскрыл
мешок. Запечатанный сверток с посланием от царевны он бережно положил рядом
с собой, а стопку бумаг, перетянутых бечевкой, не глядя сунул слуге:
- Отнеси ко мне. А еще лучше - сразу в печку. - И пояснил: - Мне тут
Путята присылает всякие отчеты о том, что в стране происходит, а я даже и не
читаю. Так, просмотрю для порядка - старались же люди - и в сторону.
- Чего так? - удивился Серапионыч.
- А зачем? - пожал Дормидонт могучими плечами. - Все едино, теперь я ни
на что повлиять не могу. Да и, по правде сказать, не хочу. А для чего зря
себя расстраивать?
- Ну так ведь новости бывают не только плохие, но и хорошие, - возразил
Василий.
- Хороших вестей у меня и тут хватает, - ответил царь. - Вот хоть на
той неделе вот такую щучищу, понимаешь, словил. - И Дормидонт раздвинул
руки, едва не смахнув все, что было на столе. - Скажу вам, рыбалка у нас
тут - ого-го! Непременно свожу вас на пруд... Да знаю-знаю, вы сюда за
каким-то делом прикатили, ну так что же с того? Дело делом, а и рыбная
ловля - тоже дело. Вот вчера я тако-ого леща поймал!.. Или нет, еще больше.
- Как врач могу сказать, что вывих плечевого сустава - профессиональная
травма всех настоящих рыболовов, - заметил Серапионыч.
- Это из-за того, что приходится удочку резко дергать? - предположила
Надя.
- Да нет, из-за того, что рук не хватает улов показывать, - совершенно
серьезно ответил доктор.
Все рассмеялись, и громче всех - Дормидонт. Один Петрович, имевший за
плечами не самый приятный опыт общения с рыболовами, презрительно скривился.
Тут засобирался дон Альфонсо:
- Ваше Величество, благодарю вас за гостеприимство, но мне пора ехать.
- А чего так скоро? - с некоторым разочарованием сказал Дормидонт. - В
кои-то веки свиделись, и нате вам пожалуйста - ехать пора.
- Дело в том, Государь, что путь я держу в... - дон Альфонсо еще раз
произнес мудреное название, - и хотел бы засветло добраться до Новой
Мангазеи, чтобы там заночевать.
- А при чем тут Мангазея? - удивился Дормидонт. - Ехали бы через
Царь-Город - так чуть не вдвое ближе.
- Да вот друзья отсоветовали, - кивнул дон Альфонсо на Чаликову и
Дубова. - Говорят, в Царь-Город нам, ново-ютландцам, лучше не соваться.
- Отчего же? - еще более изумился Дормидонт.
Ничего не поделаешь - пришлось Чаликовой вкратце пересказать то, что
она слышала и видела на открытии водопровода. И хоть Надежда старалась не
сгущать краски, а скорее даже наоборот, но по мере повествования лик бывшего
царя все более мрачнел.
Зная лучше других нрав Дормидонта, Серапионыч ожидал бури, но тут, к
счастью, в трапезной появился дон-Альфонсовский кучер:
- Простите, хозяин, но в путь отправляться никак нельзя - правое заднее
колесо сломалось.
- Как же так, Максимилиан? - нахмурился дон Альфонсо. - Разве ты не
проверял колеса, когда мы выезжали из дома?
- Такой вид, что его только что подпилили, - спокойно ответил
Максимилиан. - Ума не приложу, кто бы мог это сделать?
- Тот, кто оставался возле карет, покамест нас повели в терем, -
заметил Дубов.
Все взоры оборотились на Петровича, который по-прежнему сидел,
развалившись на стуле, и цапал со стола всякие лакомые кусочки.
- Ну что вы на меня уставились? - заверещал Петрович. - На какого шута
мне ваше колесо? Неча на других валить, коли свое добро беречь не умеете!
- А кто еще, как не вы, Петрович, - не удержался Васятка. - Я ж помню,
какой вы злющий были, когда все пересели к дону Альфонсо.
- Да, я! - нимало не смущаясь, заявил Петрович. - А чего с такими
цацкаться? Они нам всякие пакости делают, а мы им даже колесо подпилить не
можем? - И, обернувшись к дону Альфонсо, Петрович скорчил мерзкую рожу и
высунул язык.
И тут поднялся Дормидонт - медленно, но грозно.
- Дон Альфонсо - мой гость, - сдержанно проговорил Дормидонт. - И в
моем доме я не потерплю никаких выходок. Вам понятно, господин Петрович, или
как вас там?
Тут бы Петровичу помолчать, а еще лучше - признаться, что не по делу
погорячился, но увы: когда его "несло", то остановиться было уже трудно,
почти невозможно.
- "В моем доме", - передразнил он Дормидонта. - А что здесь твое? Это
все награблено у трудового люда, а сам ты - такой же голодранец, как я!
Кулак Дормидонта с грохотом опустился на стол. Явственно звякнула
посуда.
- Вон, - негромко проговорил царь. - Ступай на конюшню и скажи, что я
велел тебя как следует высечь.
Петрович соскользнул со стула, попытался подняться, но, зацепившись за
половичок, растянулся на полу.
- Воооон!!! - рявкнул Дормидонт.
Петрович с трудом встал на четвереньки и как мог скоро пополз к выходу.
- Да, так что же с колесом будем делать? - как ни в чем не бывало
спросил царь, задумчиво проводив Петровича взором. - Скажи, любезнейший
Максимилиан, до Мангазеи оно, конечно, не доедет?
- Не доедет, Ваше Величество, - уныло подтвердил возница.
- А до Боровихи, пожалуй, доедет, - продолжал Дормидонт. - Вот что я
вам посоветую, дон Альфонсо - поезжайте-ка вы к нашему кузнецу. Он такой у
нас умелец, что любую неполадку, понимаешь, в два счета починит.
- Ну, тогда сразу же и поеду, - засобирался дон Альфонсо.
- И я с вами, коли не возражаете, - вызвался Дубов. - Всегда мечтал
поглядеть на настоящую кузницу. Васятка, а ты как?
Васятка молча кивнул.
- Это вы хорошо придумали, - одобрил Дормидонт. - А то уехали бы, и
только вас, понимаешь, и видели. А так еще вернетесь. Тогда уж и потолкуем,
и былое вспомним.
Оставшись за столом втроем с хлебосольным хозяином и доктором
Серапионычем, Надежда решила приступить собственно к сути дела.
- Ваше Величество, я давно увлекаюсь изучением всяких древних
построек, - начала она как бы издалека, - а ваш терем кажется мне весьма
редкостным сооружением. Не могли бы вы нам с доктором немного про него
рассказать?
Однако Дормидонт сразу "раскусил" чаликовские маневры:
- А вы не крутите, сударыня, кругом да около - скажите сразу, чего
узнать желаете. Что ведаю, ничего не утаю.
Надя вопросительно посмотрела на Серапионыча.
- Полагаю, Наденька, нам незачем что-либо скрывать от Государя, -
заметил доктор. - А о том, для чего мы сюда прибыли, знает даже Петрович.
Затем и отряжен - следить за нами.
- И очень хорошо, что теперь его здесь нету, - добавила Чаликова.
- Вообще-то мне, наверно, не следовало отсылать его на конюшню, - чуть
помолчав, произнес Дормидонт. - А уж тем более сечь. Просто меня давно уже
никто так бесстыдно не гневил... Да, так за каким делом бишь вы сюда
приехали?
- Прежде всего мы были рады возможности повидать Ваше Величество, -
поспешно, пока Надя не приступила к расспросам, сказал Серапионыч. - И лично
для меня все дела и все задания - не более как удачный повод с вами
повидаться.
- Да ладно уж тебе, эскулап, - пробурчал Дормидонт, хотя чувствовалось,
что слова доктора пришлись ему по душе, потому что были искренни. - Это все
присказки, а вы давайте ближе к делу.
- Суть дела в том, - решительно заговорила Надя, - что обнаружилась
рукопись, из которой следует, что сокровища вашего предка, царя Степана,
возможно, спрятаны где-то здесь. Если не в самом тереме, то в его
окрестностях. И вот для их-то поисков ваш зять господин Рыжий нас и
пригласил.
- Какая еще рукопись? - изумился Дормидонт. - Какие сокровища?!
Чаликова достала из сумочки журналистский блокнот:
- Я тут вот кое-что переписала. Это письмо двухсотлетней давности,
адресованное вашему пращуру царю Степану. Оно было случайно найдено в
царь-городском древлехранилище, и кто-то решил, что там идет речь о
сокровищах, которые он вывез из Новой Мангазеи. - Надя перелистнула
несколько страниц и зачитала: "Докладаю тебе, батюшка Великий Царь, что
поручение твое выполнил и привез искомое имущество в Боровиху, где и ожидаю
тебя, дабы распорядиться оным по твоему, Государь, усмотрению и повелению.
Засим поздравляю тебя со славной годовщиною твоего рождения и желаю прожить
еще шесть десятков лет на радость себе и на благо народу нашему. Остаюсь,
батюшка, твой верный и преданный холоп Митька Смурной".
- Да-а, весьма любопытно, - проговорил Дормидонт. - Но при чем тут,
понимаешь, Степановские сокровища?
Надежда посмотрела на Серапионыча, как бы предоставляя ему продолжить
рассказ. Доктор прокашлялся, зачем-то поправил на носу пенсне и привычно
добавил в чай несколько капель из невзрачной на вид скляночки, которую
неизменно держал во внутреннем кармане:
- По словам господина Рыжего, документ относится к моменту очень
интересному с точки зрения истории. Хотя дата и не поставлена, однако можно
понять, что письмо было написано в канун шестидесятилетия царя Степана. Как
раз незадолго до этой знаменательной даты Степан вернулся из похода на Новую
Мангазею, откуда привез немало всяких богатств, включая полупудовый алмаз,
хотя лично я сомневаюсь, что такие в природе вообще встречаются. И вот
незадача - как раз через несколько дней после торжественного празднования
славной победы, совмещенного с не менее славным юбилеем, Государь внезапно
занемог и еще через неделю умер. Вот. А Димитрий Смурной был одним из
ближайших поверенных царя Степана и выполнял его самые тайные поручения...
Хотя вы, Государь, все это и без нас хорошо знаете.
- Знаю, конечно, как не знать, - кивнул царь. - Ну да ты, эскулап, все
едино продолжай - складно говоришь.
- И вот сведущие люди рассудили, что царь Степан вполне мог поручить
этому Митьке Смурному распорядиться трофеями, привезенными из Новой
Мангазеи, - не без важности продолжал Серапионыч. - То есть тайно перевезти
сокровища в Боровиху. А затем он сам должен был туда прибыть, чтобы ими
распорядиться, но не успел, так как заболел и вскоре скончался. - Доктор
глянул на Чаликову. - Наденька, я ничего не напутал?
- Нет-нет, все верно. Сразу после похода была составлена подробная
опись драгоценностей, однако ни одна вещь из этого списка так нигде и не
"засветилась". Из чего следует, что сокровища до сих пор там и лежат, где их
спрятали два века тому назад. То есть либо в Боровихе, либо где-то здесь,
потому что Загородным или Царским Теремом это место начали называть около
ста лет назад, а раньше звали Боровихой. Ну, так же, как и соседнюю деревню.
Вот, собственно, и все. И на основании вышеизложенного мы должны будем
искать сокровища в ваших краях.
- Пустое, - махнул рукой Дормидонт, который очень внимательно слушал
рассказ Нади и Серапионыча. - Похоже, кое-кому уже просто делать, понимаешь,
больше нечего.
- Государь, если под "кое-кем" вы подразумеваете Рыжего, то ему-то как
раз есть, что делать, - почтительно возразил Серапионыч. - Но инициатива
искать сокровища исходит отнюдь не от него. И ежели Василию Николаичу с его
сыскными способностями не удастся раскрыть эту тайну, то сюда приедут совсем
другие люди, станут ломать стены и потолки, перекопают всю землю, а то еще и
начнут черпать воду из пруда...
- Поверьте, Ваше Величество, мы вам не угрожаем, - подхватила Надя,
заметив, как помрачнело лицо Дормидонта, - но такова правда жизни. И ни вы,
ни мы здесь ничего поделать не можем!
Царь не ответил, лишь поставил локти на стол и закрыл лицо широкими
ладонями. Надя и Серапионыч с опаской переглядывались, не зная, чего
ожидать.
Через несколько мгновений Дормидонт отнял ладони от лица, и доктор
поразился - бывший монарх, который только что казался таким посвежевшим и
помолодевшим, вновь выглядел тем смертельно усталым человеком, каким
Серапионыч знавал его год назад.
- Спрашивайте, - сказал Дормидонт каким-то отчужденным голосом. - Что
знаю, ничего не утаю.
- Тут вот нижняя часть терема сделана из камня, а верхняя из дерева, -
приступила Надежда к расспросам, взяв на изготовье блокнот и авторучку. -
Было ли так спроектировано с самого начала, или второй этаж достроили позже?
- Погодите, сразу и не вспомнишь... - Дормидонт ненадолго задумался и
потом заговорил оживленно и по-деловому (Наде показалось - нарочито
оживленно и по-деловому): - Значит, так. Степан собирался строить терем в
три жилья, и все три каменные, но успел только самый низ. Он ведь вроде бы
вообще собирался здесь проводить большую часть года, потому и строиться
задумал основательно. А его наследник Феодор Степанович тут бывал изредка,
наездами, ему хоромы были ни к чему, и он велел надстроить сверху только
одно жилье, да и то деревянное.
- В деревянном жить и для здоровья пользительнее, - ввернул Серапионыч.
- Неужто? - чуть удивился Дормидонт. - Ну, тогда непременно велю
опочивальню наверх перенести... И что еще вы хотели узнать?
Теперь задумалась Надежда. Ведь ей предстояло выведать, какие постройки
и прочие сооружения были уже при жизни царя Степана, а какие появились
после. Эти сведения должны были значительно сузить круг поисков.
Тут ее взор через окно упал на отдельно стоящий домик:
- Государь, а что у вас там?
- У меня - ничего, - откликнулся Дормидонт. - Пустой стоит. А раньше
там, по правде сказать, много чего бывало. Дайте-ка припомнить. Ну вот хоть
Федор Степанович, он устроил там что-то вроде домашней церкви - больно уж
верующий был человек. А другой царь, не буду его имени называть, дело-то
прошлое, до девок был шибко падок. Ну, в тереме-то не всегда удобно, вот он
домик и приспособил. Правда, и до добра его такие похождения не довели, -
вздохнул Дормидонт. - А дед мой, царь Никифор, тот и вовсе в чернокнижие
ударился - поверите ли, друзья мои, из конского навоза вздумал золото
добывать! Ну, в самом-то тереме такими опытами не очень-то займешься, дух уж
больно крутой, вот он и нашел подходящее место. Но это еще что! Дядюшка мой,
Иван Ильич, вздумал там огурцы солить, и вот однажды...
Надя с Серапионычем слушали рассказы Дормидонта о стародавних временах,
не очень надеясь найти в них "рациональное зерно" к поискам сокровищ, но
радуясь уж тому, что царь немного отвлекся от мрачных дум и выглядел не
столь замотанным и усталым, как в начале этого неприятного разговора.
***
Все так же перебраниваясь, Анна Сергеевна и Каширский продолжали свой
нелегкий путь. При этом "человек науки" то и дело останавливался и склонялся
над копытно-колесными следами, выискивая все новые доказательства того, что
идут они верным путем. Однако госпожа Глухарева относилась к следопытским
изысканиям своего спутника без должного пиетета:
- Да что вы там, дьявол вас побери, опять отстаете? Так мы до вечера
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг