* * *
Прием в честь изгнания из Агиллеи армии внутренних обитателей и
предавших империю савров, в нарушение всех правил, был назначен в Ман
Мираре, а не в Царском Городе. Государь, вроде бы, прибыл в Столицу на
ходжерском корабле накануне ночью, но на самом деле это было неизвест
но. Говорили, будто он уже несколько дней в городе, просто никого не
принимает и никому не показывается.
Обыкновенный утренний доклад в этот день не состоялся. От госу
даря Дину на согласование вынесли с утра всего лишь две еще не подпи
санные бумажки о назначении господина Имина руководителем Тайной
Стражи вместо Домового, и на место начальника личной охраны вызывал
ся некий Халис Верзила из Эгироссы. По поводу первого документа Дин не
возражал, это было его собственное предложение, а второй отказался
комментировать за недостатком информации. Вместе с этими документами
Дин отослал государю просьбу о личной аудиенции. И ему было отказано.
Отказ государь мотивировал недостатком времени. Значит, каяться при
дется при всех, потому что откладывать нельзя. Надеялся, что государь
отпустит его с миром, Дин только потому, что император Аджаннар мало
кого казнил, а больше отправлял в ссылку в северный горный Диш или
на юг, в Ардан. Но даже Волк, провинившийся больше некуда, в свое вре
мя остался безнаказан. Может быть, и Дин отделается всего лишь пинком
под зад с места Первого министра? Это соответствовало бы его личным
намерениям. Значит, лучше не ждать, пока прогонят. Надо убираться
самому.
Тронный зал в Ман Мираре был меньше самого малого столового в
Царском Городе. Поэтому приглашенные на церемонию чиновники и высоко
рожденные толпились тесно друг к другу и, в отсутствие государя, раз
говаривать старались не вполголоса, как обычно, а шепотом. От шепота
этого в зале стоял странный шелест словно палые листья ветер гонит
по улицам города. Дин прибыл самым последним, как и положено Первому
министру. Но до появления государя все равно еще оставалась какаято
часть стражи.
В назначенное время вышел церемонимейстер и объявил, что начало
приема будет немного задержано. Дин стоял возле ступеньки с государе
вым креслом и смотрел на пестрое придворное сборище. Из числа пригла
шенных в зале коекого не хватало. В том числе господина Фай Ли.
Между тем, Дину было известно, что господин Фай Ли в Ман Мирар прибыл
почти целую стражу назад.
Терпение начинало подводить Дина: он поймал себя на том, что
переступает с ноги на ногу, будто неотесанный лакей. Воспользоваться
привелегией кира Энигора явиться к государю без приглашения и без
доклада? А есть ли действительно веский повод? В любом случае, топ
таться у всех на виду Дину становилось затруднительно. Он дал знак
двум своим помощникам остаться в зале, а сам быстро прошел вслед за
церемонимейстером во внутренние покои.
В одной из известных ему верхних галерей он нашел кира Улара.
Где государь? спросил Дин.
В тайнике, отвечал тот.
Гдегде? Дин ответа не понял.
У него есть здесь комната, куда он никого не пускает, пояснил
кир Улар.
А где господин Фай Ли?
С государем.
Дин задумался. Идти или не идти?
Проводите меня к императору, кир Улар, наконец приказал он.
Кир Улар сделал рукой приглашающий жест.
Только сомневаюсь, что он вас примет, сказал он. У государя
случилось чтото очень срочное. Вы же знаете порядки при дворе госу
дарь никогда никуда не опаздывает без очень уважительной причины...
За тяжелой дверью раздавались голоса. Там спорили на повышенных
тонах. Причем, спорили без участия государя. Голоса были высокие и чу
жие.
Дин поблагодарил Улара и деликатно поцарапался в дверь пуговицей
с двойного рукава. Крик по ту сторону смолк. Дверь тихонько отвори
лась.
Заходите, господин Дин, позвал государь.
Дин шагнул через порожек и бухнулся на колени.
Загадочный тайник был самой обычной комнаткой, разве что без
единого окна. Тяжелые шкафы по стенам, какаято разноцветная паутина
за стеклом в углу, пол голый без ковра, и пыльный. Стол и простое
деревянное кресло без обивки, в которм сидит государь, никакой дру
гой мебели.
Посередине комнатки стоял раскрасневшийся господин Фай Ли и
ссорился с говорящей коробочкой. Он буркнул чтото неласковое в пере
говорное устройство и оглянулся на государя.
Скажи, если он обязательно хочет пусть летит, и я с ним
встречусь, велел таю император. Скажи, я отдам рудничное оборудо
вание. Если будете меняться назовите это обменом. Но я ничего не по
везу туда. Забирайте сами. У вас ведь есть и энергетический ресурс,
и транспорт. Что с вами стряслось, господин Дин?
Дин поглядел на таю. Тот отвернулся, приблизил коробочку к губам
и забормотал туда на своем птичьем языке.
Я виноват, государь, тяжко признался Дин и дотронулся до
пыльного пола лбом. Отпустите меня в Ренн. Там меня примут в обитель
Хранителей.
Еще один спятил, произнес государь, вставая из кресла и при
нимая из рук Фая говорящую шкатулку. Фай чтото спросил на своем язы
ке. Государь пожал плечами.
Тогда накажите меня, как положено. Только сразу. Сейчас, ска
зал Дин. Вы же знаете, это я виноват во всем. Я придумал заговор, я
организовал покушение. Меня попутал бес. Я искренне жалею, но вины с
меня это не снимает. Вам не нужен такой Первый министр. Мне нет места
рядом с вами.
Во сколько обошлась государству гибель внутреннего войска в во
дах Шоша? задал вдруг вопрос государь.
В одиннадцать лар и три медяка, отвечал Дин.
Ты спас страну, Дин. Это похвально.
Я возомнил себя судьей над судьбами. Я решил, что умом можно
повергать царства и возводить новые. Я виноват. Отпустите меня в мо
настырь, или... или убейте, как я того заслужил. Если бы не случай
ность, вас не было бы сейчас в живых.
Дин, как бы тебе объяснить. Это ведь ты подсунул булавку эргру
Инаю. Вы подготовились, и я подготовился. Я, правда, не думал, что вы
будете вести себя так нагло. Успокойся. В тот вечер меня невозможно
было убить.
Так почему же вы позволили увести себя в подвал? Почему не на
вели порядок, а вместо этого бежали из Царского Города?
Государь улыбнулся краем рта.
Вопервых, Нэль на меня смотрел. Мне не хотелось выдавать себя
при свидетелях. А, вовторых, я на всех вас сильно рассердился.
Я виноват, повторил Дин. Я постригусь в монастырь. Я очень
виноват.
Заладил... Хорошо, Дин. Если человек называет себя должником,
значит, он хочет заплатить. Просишь наказания получи.
Дин вжал голову в плечи.
Ты оказался слишком хорошим Первым министром, чтобы отпускать
тебя в Ренн или отправлять на плаху. Кем ты был, тем ты и останешься.
По вкусу тебе это теперь, или нет. Вся эта история забыта, будь добр,
не напоминай о ней больше. И встань, пожалуйста. Нечего там ползать.
Но вместо того, чтоб встать, Дин осел совсем, словно оборотень,
вытряхнутый из шкуры.