Глава 25
22 апреля, ночью, на территории кладбища «А–яркон» было замечено
странное передвижение некоего однорукого существа в жалком оборванном
одеянии. Минуя заслон, застывших от ужаса полицейских, существо вплотную
приблизилось к зияющей могиле, откуда, по сведениям Вольфа, несколько
дней назад восстал Румын, бросило туда предмет непонятного назначения,
завернутый в грязное тряпье, и стало старательно забрасывать его землей.
Единственная рука оборванца, к удивлению полицейских, довольно сноровисто
орудовала сапковой лопатой. По странному стечению обстоятельств,
«инструмент» сей, находился в двух метрах от злосчастной могилы, хотя
сторож кладбища убеждал позже, что «Никакого садового инвентаря на данном
объекте не было»
«Привидение!" – дико взвизгнул один из полицейских и резво побежал к
ржавой железной ограде. Другой, спрятавшись за полуразрушенной могильной
плитой, принялся беспорядочно палить из карабина в зловещую ночную темень.
Сделав свое нехитрое дело, мертвец (судя по всему, это был он, никто
иной не стал бы рисковать жизнью, закапывая под градом свистящих пуль
какие–то гнилые тряпки), преспокойно удалился за пределы городского
кладбища. К стрелявшему вскоре подоспели оправившиеся от страха товарищи
и, все вместе, они срочно запросили подкрепление. «Продержитесь еще
минуту! – живо откликнулся лейтенант Кадишман, не подозревая, что
держаться в сущности, уже нет надобности, – направляю к вам подразделение
армейских десантников»
Спустя час глубокую яму, засыпанную привидением, снова откопали
(предварительно обследовав ее миноискателем) и обнаружили в ней
окровавленную руку, тщательно завернутую в грубое хлопчатобумажное
полотно, предназначенное для шитья автомобильных чехлов.
Эксперты из Абу–Кабира, которым срочно отправили «Часть тела не
установленной личности», определили, что речь идет о человеческой руке
(будто без них это не было ясно), судя по пороховым ожогам, метко
срезанной автоматной очередью. Обследовав изуродованную кисть
«Вышеназванного органа», специалисты обратили особое внимание на
отсутствие в нем указательного пальца. По утверждению главного
патологоанатома, палец был отрублен или откушен острыми зубами «возможно,
хищника» – прибавил он в конце длиннющего протокола, не допуская мысли о
том, что люди в принципе тоже могут кусаться при определенных
обстоятельствах. Нехватка одного пальца на почерневшем почти разложившемся
обрубке, дала повод лейтенанту Кадишману предположить, что налет на
магазин и зверское убийство солдата дело рук восставшего Румына, теперь
уже однорукого, судя по кладбищенской находке. Армейская рвань, бывшая на
нем во время данного налета, навела лейтенанта на мысль, что Румын при
жизни имел какое–то отношение к генералу Хильману. Порывшись в пыльных
военных архивах, где хранились документы времен освободительных войн,
которые вела страна, лейтенант к своему удивлению обнаружил, что, начиная
с 1952 года, и вплоть до отставки боевого генерала, при нем неизменно
служил в качестве ординарца некий сержант Иосиф Фишман. В Израиль он
прибыл из далекого Бухареста и в конце 1954 года совершил героический
поступок – вынес раненого командира с поля боя, за что был награжден
соответствующим знаком отличия.
