Техник Большого Киева - Владимир Васильев - Книжная Полка

26. Тиричмир-Конгур.

Южная ночь висела над морем; россыпь изумительно ярких звезд украшала небо, и Парду, горожанину, казалось, что звезд раз в десять больше, чем видно из Большого Киева. Умом–то он понимал, что виной всему темень ночи. Неразбавленная свечением городских огней первозданная темнота. Поэтому видны даже слабенькие и малые звезды, а уж яркие сияют так, что и подслеповатые людские глаза приходится щурить. Да еще серпик луны...

Все спасшиеся с «Гелиодора» долго–долго сидели у самого борта броненосца. Молча. Подавленные и разбитые. Пард не знал сколько прошло времени – час, или два, или больше. Ночь свалилась с небес мгновенно, словно кто–то из неведомых титанов, выполняя формулу ночи, щелкнул там, наверху, гигантским выключателем. Парда захлестнула усталость и непонятное апатичное равнодушие. Хотелось только одного – лечь и закрыть глаза.

Так они и молчали все, сколько осталось. Кто сидел, привалившись спиной к борту, кто лежал, как Пард. Броненосец малым ходом неустанно шел на юго–запад.

И как всегда бывает в любой команде, нашелся кто–то, кто не сломался даже в казалось бы полностью безнадежный момент. Кто попытался расшевелить всех.

– Так, – мрачно, но решительно сказал Вольво. Его голос невозможно было спутать ни с чьим. – Сколько нас осталось?

Пард открыл глаза и сел. Звезды и луна сияли так ярко, что даже в ночи он прекрасно видел всех, кто находился рядом.

Вольво и Инси. Гонза. Сам Пард. Оцепеневший эльф Иланд. Сидящие на корточках гномы и хольфинги. Зеппелин. И Вася–«Секс».

– Одиннадцать. Одиннадцать живых, – сосчитал Бюскермолен. – Не так уж и мало.

– Одиннадцать живых, – эхом повторил Вольво. – И чтобы остаться живыми, нужно пошевелить мозгами.

Он на миг умолк, перебирая мысли, как четки.

– Первое. У нас нет еды. И, что хуже, нет пресной воды.

Орк Вася, как на школьном уроке, поднял руку. Вольво обратил лицо к нему.

– Говори!

– Если здесь есть опреснитель, как на малых судах, я смогу его запустить, – сказал Вася–одессит. – Я знаю нужные формулы. Я когда–то в порту работал.

– Может быть, ты знаешь устройство броненосца? Хотя бы в общих чертах?

– Нет, – сокрушенно вздохнул Вася. – Не знаю. Но если увижу что–нибудь знакомое, я немедленно сообщу.

– Без воды мы долго не протянем, – мрачно сказал Зеппелин.

– А плот? – сообразил Гонза. – На плоту ведь должны быть припасы. И пища, и вода.

Сразу двое – Зеппелин и Роелофсен – вскочили и перегнулись через борт.

– Я перерезал веревки, – ровным голосом сказал Иланд. – Когда Вахмистр упал в воду. Может быть, он сумеет спастись на плоту.

Никто не проронил ни слова. Не прозвучало ни одного упрека эльфу, который в попытке спасти друга обрек на смерть остальных.

– Стоп! – осенило вдруг Парда. – Здесь, на броненосце ведь тоже должны быть спасательные плоты! Даже не один – несколько. Надо только их надуть и добраться до припасов!

Мысль была очевидной и, скорее всего, верной. Продолговатые коконы упакованных плотов всегда жались к бортам любых судов, хоть диких, хоть прирученных. И чем больше судно размером, тем больше на нем этих коконов. А на плотах всегда бывает аварийный запас пищи и воды.

Зеппелин и Роелофсен метнулись вдоль борта к корме. Уже метрах в пятнадцати они наткнулись на первый кокон. Зеппелин немедленно рванул за тревожный фал и ночную тишину разогнал свист сжатого воздуха. Кокон проклюнулся и стал постепенно превращаться в спасательный плот.

Он рос минуты три. И оказался размером чуть не вчетверо крупнее, чем его собрат с «Гелиодора». Кажется, плот был несказанно удивлен, что его разбудили и освободили на палубе, а не сбросили предварительно за борт. Полувирг, оба гнома и хольфинги перепрыгнули через пузатый, наполненный воздухом поребрик и стали лихорадочно искать вход в склад–камеру. Остальные, разом сбросив недавнюю апатию, столпились рядом и нетерпеливо вытягивали шеи. Пард в темноте видел неважно, иначе сам бы сунулся помогать в поисках. Пока сидел у борта, казалось, что луна светит достаточно ярко, а как дошло до дела – оказалось, что света все равно мало. Эх, людские глаза... Гонза, вон, все видит, невзирая на темень. Ну как не позавидовать ему и остальным? И живут долго, и видят лучше... Одно расстройство, словом.

– Есть! – наконец воскликнул Беленький и дернул за скрученный в кольцо фал, вскрывая камеру. – Есть!

Зеппелин, сразу перебравшийся ближе к удачливому хольфингу, вытащил из камеры пластиковую канистру с витаминизированной водой и поднял ее повыше. Вздох облегчения вырвался сразу у нескольких живых. Вода значила, что они еще некоторое время останутся именно живыми.

– Отлично! – сказал Вольво. Уверенность и самообладание вернулись к нему, и это заразило всю команду. – Думаю, не стоит вскрывать остальные камеры и не стоит трогать остальные плоты. Успеется. И пока темно, пожалуй, нет смысла лезть в помещения броненосца.

Пард не вполне понимал это – но помнил, что даже Гонза, рожденный во мраке и во мраке проводящий довольно много времени, в сомнительные места предпочитает все же захватить с собой фонарик. Кстати, в сумке с компьютером у Парда и фонарик имелся. Но что–то подсказало ему: не нужно сейчас предлагать. Днем. Действительно, днем. Утром, точнее.

На надутом плоту сидеть и лежать было не в пример приятнее, чем на гулкой и холодной железной палубе. Все забрались на плот и расселись около вскрытой камеры с припасами. Канистра пошла по кругу, Мина раздавал пластиковые пакетики с галетами и тюбики с питательной массой.

Где–то далеко–далеко впереди забрезжила надежда. Надежда на спасение. Ведь живые всегда надеются, пока живут.

Веселенькая выдалась поездочка, что и говорить. Сначала убитый поезд. Потом – добрейшие ребята, мотоциклисты–двухколесники. Пожар в николаевском яхт–клубе. Турки в Голой Пристани. И вот – визит на борт дикого броненосца. И в кошмарном сне Пард не мог ничего подобного представить.

Ночь тянулась долго; Пард сжевал пару галет, запил неожиданно вкусной водой и откинулся на спину, глядя на звезды. То и дело он задремывал, но постоянно выныривал из чуткого неглубокого сна. Спутники тоже большей частью не спали – только Вася отнесся к пребыванию на броненосце совершенно наплевательски: сожрал целый пакет консервированной ветчины и завалился спать без малейших следов обеспокоенности.

Остальные нервничали. Поди пойми – что взбредет дикому броненосцу? Куда его погонит охотничий инстинкт? И как, в конце–концов, безболезненно покинуть эту громадную плавучую машину–тюрьму?

Остров Крым вместе со всеми своими секретами как–то сразу отошел на второй план.

И все же Пард задремал надолго. Уже под утро. Когда он очнулся, было уже светло. Он рывком сел, по привычке совершенно бесшумно. Спутники спали. Тревожным неглубоким сном бывалых и тертых живых. Только Иланд неподвижно, как изваяние на площади, сидел на краю плота и глядел через борт в море. Похоже, в эту ночь эльф не сомкнул глаз.

Море было удивительно красивым – синим–синим, бесконечным, шевелящимся... Восток тлел встающим солнцем. Над броненосцем, гортанно вскрикивая, носились чайки. Как их резкие голоса не будили спящих – Пард не понимал.

Он встал, все так же бесшумно потянулся, и подошел к Иланду.

– Он умеет плавать, – тихо сказал эльф в пустоту. – Я сам его учил. Правда, давно. Наверное, он дотянул до плота.

Пард вздохнул. Это тяжело – терять друга. Тем более, если дружбе несколько тысяч лет.

– Что нам теперь делать, Иланд? – спросил Пард так же тихо. – Ты попадал когда–нибудь в подобные переплеты?

– Попадал, – ответил эльф. – Попадал еще и не в такие. Для начала нужно все здесь обшарить. А потом пытаться подчинить себе здешние машины. Слава жизни – с нами Вольво, один из лучших спецов по диким грузовикам во всем Большом Киеве. Да и девочка немало формул знает. Шансы есть.

Пард кивнул и встал. Подошел к борту. За оседланным броненосцем неотрывно следовали два его приятеля. Чуть сбоку. То, что на на борту у одного из них находятся живые нимало не заботило этих титанов. Наверное, титаны просто не заметили подобной мелочи.

«Все–таки, они тупы, – подумал Пард. – Огромны, и тупы. А возможно – огромны, и оттого тупы. Даже дикая легковушка заволновалась бы, попади к ней в салон кто–нибудь живой. А эти разнесли плот, и все. Успокоились. Ползут себе по своим делам, как ни в чем не бывало... А куда подевались жертвы с этого самого плота их не взволновало. Но неужели Иланд думает, что приручить несчастный грузовик и приручить своенравный вольный броненосец – задачи сравнимые?»

– Это все, что осталось от Вахмистра... – Иланд протянул Парду маленький карманный радиоприемник.

Пард принял, понимая, что сейчас придется вернуть эльфу его реликвию. Но все же не удержался, выдвинул усик антенны и повернул колесико–выключатель. Голос диктора тотчас высвободился из технических недр приемничка:

– ...чании часа – «Берег». Слушайте, «Корабль–призрак», лидер хит–парадов последнего месяца...

Пард вздрогнул одновременно с первыми аккордами.

На тонкой грани меж бездной моря

И бездной неба бушует шторм.

Последний марсель натужно вторит

Безумной песне воды и волн.

Давно погасла надежда выжить,

Матросы молча вцепились в фал,

Иссякли силы, и смерть все ближе,

Последний час корабля настал.

Корабль–призрак, фантом из ночи,

Корабль–призрак, посланник тьмы.

Твоя команда вернуться хочет,

Вернуться хочет в страну живых...

Снова. Снова песня этой группы мистическим образом отразила их путь! На этот раз – в образе корабля призрака... Пард уже слышал эту песню. Невероятно. Просто невероятно – они сейчас на борту дикого броненосца, где–то в Черном море, и броненосец этот несется действительно как корабль–призрак: неведомо куда и неведомо зачем... И живые на его борту никак не могут направить его туда, куда им нужно...

Громада вала беззвучно встала,

Обломки мачты, обломки рей.

Неясно что на воде держало

Остатки лучшего из кораблей.

Унялась буря и злая сила,

Не дав ко дну кораблю пойти,

Разбитый парусник подхватила,

Заставив вечно вперед идти...

Буря действительно унялась – утро было тихое, и броненосцы совершенно не проявляли желания попалить из бортовых орудий. Но вчерашнее вынужденное купание и смерть половины команды невольно воспринимались как буря, как неистовство неразумного. Ярость дикого броненосца – чем не буря?

И с той поры моряки встречали

Корабль–призрак среди морей.

Шторма гремели, ветра крепчали,

А он вперед шел еще скорей.

Он ищет землю уже столетья,

Все время кто–то вперед смотрел.

Но не дано берегов заметить:

Скитаться вечно – его удел.

«Ну уж нет, – подумал Пард. – Нет у меня времени скитаться вечно. И ни у кого у нас, людей нет. Мы не можем ждать, как эльфы... потому что живем лишь миг по сравнению с ними. А броненосец... посмотрим еще кто кого.»

– Ты прав, Иланд. Из любой переделки можно выбраться, если не сидеть сложа руки. Может быть, начнем?

Корабль–призрак, фантом из ночи,

Корабль–призрак, посланник тьмы.

Команда мертвых вернуться хочет,

Вернуться хочет в страну живых...

Голос певца растворился в тягучем блюзоподобном гитарном соло. Он прав. Вернуться в страну живых можно только если очень сильно захотеть. И не сидеть сложа руки.

Пард выключил приемник и вернул Иланду.

Шевеление Парда разбудило Вольво, Зеппелина и гномов. Остатки команды, брошенные в сон тяжелым вчерашним днем и нервной ночью, восставали для нового дня. Все выглядели упрямо и решительно, от ночной подавленности не осталось и следа. Словно тоже только что послушали «Корабль–призрак». «Мы еще потрепыхаемся!" – читалось в каждом взгляде.

Команда вспоминала, что она – команда, пусть и в усеченном составе.

– Доброго всем утречка! – бодро поздоровался заспанный Вася. – А хорошо тут спится, ей–право! Покачивает так, понимаешь, что и вставать неохота!

Вася оставался самим собой – шалопаем и разгильдяем, которому переделки вроде вчерашней нипочем. На долю Парда с Васей за последние годы выпало немало приключений, но со вчерашними событиями их все же трудно было сравнивать.

Гномы первым делом потянулись к своим неразлучным помповушкам. Действительно – даже если небо рухнет на землю, гном ни за что не расстанется с любимым своим оружием. Пард даже фыркнул. Аккуратисты, тля...

– Ну, – нарочито громко спросил Вольво, – с чего начнем? Высказывайтесь, судари...

– А какая разница с чего начинать? – пошевелил ушами Гонза. Другой живой на его месте пожал бы плечами, но Гонза–то был гоблином и поэтому все сейчас смотрели главным образом на его уши. – Во–первых, тут должны быть какие–нибудь склады, в том числе продуктовый. И камбуз должен быть. Стало быть, есть шанс его задействовать... если эта железка позволит.

Гонза легонько топнул ногой по палубе.

– А, может, сначала рубку испытать? – задумчиво протянул Бюскермолен, откладывая ружье. – Вдруг там знакомые машины отыщутся? А, шеф? Вдруг получится приручить этот броненосец?

Вольво еле заметно кивнул.

– А что мешает нам разделиться? – резонно заметил Вася. – Не толпой же по твиндекам шляться? Кто в рубку, кто вниз. Я вниз пойду, все равно в рубке от меня мало толку.

– Правильно! – поддержал Зеппелин. – Я тоже лучше вниз.

– Значит, так, – начал руководить Вольво. – Я, Иланд, Пард и Гонза идем в рубку. Ну, и Инси тоже. Бюскермолен, Роелофсен – начинайте с носа. Мина, Беленький – вон туда, видите люк открыт? Вася, Зеппелин, – вы отправляйтесь на корму. На рожон не лезть! Чуть что – на палубу, и немедленно. Броненосца не злить, что попало не включать и не дергать. У кого–нибудь есть телефоны?

– У меня есть, – ответил Пард и вытащил доселе невредимую трубку из кармана.

– Вбей мой номер в директ–вызов. И отдай Бюскермолену.

– Ладно... Номер какой?

Вольво продиктовал, и телефон Парда перекочевал к гному.

– Чуть что – зови.

– Понял, шеф, – послушно выдохнул Бюс. – Пошли, Роел.

И добавил по–гномьи:

– Hilf uns, Vater–Tangar...

Гномы, зачем–то взяв с собой ружья, направились вдоль борта к носу броненосца. Хольфинги решительно нырнули в приоткрытую дверь недалеко от плота. Вася с Зеппелином отбыли к корме.

– Компьютер брать? – спросил Пард, глядя на Вольво и на Инси.

– Бери, конечно, – сказали ему. И Пард не стал оставлять сумку на плоту, хотя сначала решил это сделать.

Ладно. Брать, так брать. Инси и Вольво техники покруче его. Им виднее.

Посреди палубы на надстройку перед лобастыми корабельными пушками взбиралась наверх крутая узкая лестница–трап. Вольво положил широченную ладонь на перильца и стал подниматься. За ним – Инси. Потом Гонза и Пард. А замыкал пятерку техников Иланд. Внешне бесстрастный эльф, потерявший вчера старого друга.

Перед вторым трапом Пард оглянулся. Сверху было лучше и дальше видно. Море вокруг оставалось пустынным, только два приятеля–броненосца маячили неподалеку. И еще Пард заметил, что прямо по курсу, километрах в двух от головного корабля, то и дело выпрыгивают из воды дельфины.

Пард не был моряком, но знал, что моряки считают дельфинов доброй приметой. Даже такая мелочь придала ему уверенности.

Они обогнули странного вида решетчатые конструкции, еще дважды поднялись по трапам и попали на открытую площадку, которая упиралась в серую, усыпанную полукружьями заклепок стену. Посреди стены овалом выделялась дверь с колесом задрайки на уровне пояса. Вольво повертел это колесо, и дверь неожиданно легко отворилась. Коридор за дверью был темным и заканчивался еще одной дверью. Эта тоже открылась без труда.

Наверное, это и была рубка броненосца. Небольшое тесное помещение, напичканное аппаратурой. Полукруглый пульт и четыре кресла перед ним. Бесчисленные рукоятки и циферблатики. Слепые прямоугольники экранов. Таблицы и схемы на всех стенах, кроме передней, лицевой. На этой – один–единственный огромный экран. Тоже слепой.

– Так–так, – задумчиво сказал Вольво, оглядываясь на пороге. – Ага...

Иланд подошел к пульту и сел в крайнее кресло. У Парда сложилось впечатление, что происходящее Иланда мало интересует, а сюда он пришел просто за компанию. Или повинуясь приказу шефа.

– Шахнуш тодд! – напряженно выругался гоблин. – Шеф, у меня какое–то дурное предчувствие.

Вольво насторожился:

– В чем дело?

Гоблин тревожно дергал ушами, а кепочку свою мял в ладонях..

– Трудно объяснить... Понимаете, это место не кажется мне необитаемым. Словно тут регулярно бывает кто–то из живых. Ерунда ведь, правда?

Вольво вопросительно глядел на растерянного гоблина, который и молчать не хотел, потому что верил предчувствиям. И сознавал, что звучат его слова по–дурацки и не к месту.

Твердо ступая, вирг подошел к пульту и по примеру Иланда опустился в кресло у матового экрана. Гонзе он ничего не ответил. По–правде говоря, Пард тоже заподозрил нечто, пока не объяснимое словами. Например, он заметил, что в рубке совсем мало пыли – и на полу, и на пульте. В местах где живые появляются редко, так не бывает. Обычно пыли там скапливается куда больше и лежит она толстым бурым слоем, хоть вози по поверхности пальцем и вычерчивай буквы.

– Если я не ошибаюсь, – сказала Инси. – Это вот компьютер.

– Пард! – подал голос Вольво и Пард с готовностью вынул из сумки ноутбук. – И шнур давай...

Пард отдал увесистый брикет «Руха–про» шефу и еще порылся в сумке. Нашел шнур с блестящими жалами джеков на обеих концах. Вольво тем временем воткнулся в корабельный источник техники на пульте и загрузил ноутбук. Тотчас ожил один из слепых экранов, высветив приглашение незнакомой Парду оболочки.

@link%

– набрал Вольво на клавиатуре ноутбука. Рука его на мгновение замерла над клавишей «Enter».

– Я бы не советовал, – раздался от двери ровный и чужой голос. Все пятеро рывком развернулись к двери.

Там стоял высокий эльф с совершенно седыми, совершенно белыми волосами. Пард знал точно – эльфы не седеют. По крайней мере – не седеют от старости. Да и не знают они что такое старость.

Этот эльф выглядел именно старым. Не дряхлым или немощным, совсем нет. От него исходила непонятная сила, но и печать прожитых лет легко угадывалась, стоило взглянуть ему в лицо.

– Я бы не советовал, коллега Вольво, – повторил седой эльф. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Долгая жизнь! – прошептал Иланд, вставая. – Я не верю своим глазам!

– Здравствуй, Иланд, – незнакомец вежливо кивнул, отчего белые его волосы шевельнулись, как живые.

– Здравствуй, Халькдафф, – эхом отозвался Иланд.

Пард едва рот не разинул от изумления. Халькдафф? Сумасшедший эльф, насылавший на них грузовики–камикадзе? На диком броненосце посреди Черного моря?

Впрочем, стоит ли удивляться? Грузовики не сумели уничтожить команду Техника Большого Киева. Броненосцы преуспели больше, но сам Техник и его... точнее – ее ближайшее окружение по–прежнему живы.

– А что плохого может произойти, если я попытаюсь слинковаться с корабельным компьютером? – напрямую спросил Вольво.

– Не знаю, – ответил Халькдафф, и отчего–то Пард был уверен, что он говорит честно. – Но вряд ли что–нибудь дельное. И наверняка небезопасное – этот броненосец очень своенравен.

– Все равно придется попытаться потолковать с ним, – упрямо гнул свое Вольво. – Надо пробовать.

Халькдафф на секунду прикрыл глаза.

– Милейший, – сказал беловолосый эльф с безграничным терпением в голосе. – Я пытаюсь потолковать с этим броненосцем вот уже тридцать два года. И до сих пор почти не продвинулся. А ты хочешь взять его с наскока?

– Сколько? – невольно переспросил Вольво. – Тридцать два?

– Тридцать два года, – бесстрастно подтвердил Халькдафф. – Я торчу здесь, на этой плавучей железке уже три десятилетия, если это тебя интересует.

– Зачем? – голос Вольво полнился безграничным удивлением. Пард даже удивился – обычно шеф выглядел невозмутимым.

Халькдафф не ответил – просто улыбнулся.

– А я слышал, – бесстрастно сказал Иланд, – ты последнее время работал с грузовиками.

– Работал. Лет пятьдесят назад. Надоело – грузовики слишком легко подчинить себе.

– И ты заинтересовался дичью покрупнее? – догадался Вольво.

– Именно так.

– И ты безвылазно сидишь на этом корабле все эти годы?

– Да. А что вас так удивляет?

– А пища как же?

– Здесь ее полно. К тому же, на базе в Измаиле припасы каждый год пополняются.

– Скажи–ка, Халькдафф, – обратился к сородичу Иланд. – Вчерашний цирк с пальбой по «Гелиодору» – это твоих рук дело или это броненосец расстарался?

– Это броненосец, – не задумываясь ответил Халькдафф. – Я до сих пор не научился ему приказывать.

– И ты все видел?

– Да. Почти все. Потом ушел спать.

Пард содрогнулся. Спать, видите ли, он ушел! То, что совсем рядом гибли живые – его не тронуло. А ведь мог помочь, наверное, с–скотина...

– Знаете что, – сказал Халькдафф, оглядывая рубку. – Чего здесь сидеть? Пойдемте вниз, в кубрик, где я обитаю. Нам, кажется, много о чем нужно поговорить. Там удобнее.

Он развернулся и стремительно пошел прочь.

Вольво переглянулся с Инси и Иландом.

– Надо идти, – рассудительно сказала Инси и встала.

Вольво придержал Иланда за рукав.

– Держи–ка оружие наготове, – негромко посоветовал он эльфу. – На всякий случай...

Почему–то Парду казалось, что совет это очень уместен.

Он убрал компьютер в сумку и вышел вслед за всеми. Гонза перед самым трапом нахлобучил кепочку и пропустил Парда вперед.

– Ступай. А я двери закрою.

Халькдафф ждал их на палубе, у двери, где скрылись Мина и Беленький некоторое время назад.

И Пард подумал, что поход в Крым преподнесет ему еще немало сюрпризов. Неожиданных и непредсказуемых.

Броненосец вдруг громко взвыл сиреной, палуба под ногами завибрировала ощутимее, и свежий порыв ветра донес мелкую водяную пыль.

Маленькая эскадра набирала скорость.